Николай Воробьев "Две дорожки в счастье. Люби! И будь любимым…"

Я, твой ангел, смог вернуть
всё на место, а всю жуть
уничтожить, чтоб любовь
появилась в доме вновь.

Ты ж молилась. Я посмел
всё вернуть в святой удел.

Было трудно, было странно
видеть, то, как всё нескладно
там у вас в дому, в семье,
где он – муж, бьёт по тебе
кулаком своим, довольный.
Ну а ты, в ответ безвольно
моешь ноги мужику,
замарав в «дерьме» руку.

Я их так – всех – называю,
кто жену не почитает,
а наглеет с каждым днём,
будто принц он, и – с конём!

Знаю, принца ты желала,
когда в загсе подавала
руку с золотым кольцом,
где он был, всё ж – молодцом.

Молодцом он был. Да – был!
Спирт, его нутро сгубил!

Началось всё с малой стопки
там – на свадьбе с той попойки,
где веселье, с песней – гром:
танцы, драки, и – погром…

Ты прости, что бог направил
в бег – его. Он так исправил
жизнь никчёмную твою.
Ну а я тебя люблю.
Я – твой ангел. Только – твой!
Не крести себя рукой.
Всё по правде происходит.
Дьявол сводит. Бог разводит,
раз у вас там не срослось,
что хотелось, и – моглось.

И теперь я ту ошибку
всю исправлю, чтоб он шибко —
убегал! А жизнь твою
я направлю, и – молю,
– Помоги тебе, наш – Бог,
чтоб очистился порог
от таких плохих мужей,
как головушка от вшей,
как удача от беды,
как земля от лабуды.

*
Вот и всё. Вся грязь ушла.
Жизнь счастливая пришла,
чтоб забыть кошмар. Я вновь
для тебя найду – любовь!
Будешь миром наслаждаться,
в счастье, в нежности купаться.
А потом в любви твой сын
народится – гражданин!
Будешь ты в любви летать.
Ты согласна, сына мать?

Так не плачь, смахни слезу,
и поправь свою красу.
Будешь мирно, сладко жить,
не ругаться, а любить
мужа нежно целовать,
и о дочке с ним мечтать…
2020г.

Друг. В любви – чужой.

Мы, в мыслях – сильные быки,
но в действиях слабы:
жизнь начинаем изнутри
с сомнением, – Нужны?

Нас в мир рожают, что бы мы
подросшие в любви
кричали в мир, – В любви сильны!
Хотя мы в ней слабы.

*
Люблю тебя как брат, как друг,
твой «милый», но – чужой.
Желаю жить тебе без мук,
в любви же быть – святой!

Ты по веселью мне родня,
но только не в любви.
Волненья рвут всего меня,
и больно так в груди!

Я дочку знаю, и твой дом,
где счастье, лад в семье.
Хочу сказать. Да нет потом
при встрече на скамье.

Но на скамье с тобой в ночи,
боясь вдохнуть во тьме,
гоню любовь свою я прочь
от близости к тебе.

Охота нежно обнимать
тебя – мой друг родной:
любить, ласкать и целовать…
Ведь я же – не святой!

От чувств желания к тебе,
с тобой я как не свой.
Огонь бушует там, во мне!
Но я тебе чужой…

Чужой тебе я не душой,
а телом. Визави!
В беседах я тебе как свой,
но только не в любви.

*
От слов, не сказанных в любви,
нарушен в жизни строй,
Мечтаем, «Счастье впереди!»
Оно же – за спиной…
2016г.

Обидные слова.

Судьба, свела их в эту ночь,
влеченье кинуло в объятья:
её, в постели – страсти дочь;
его с желаньем сдернуть – платье!

Наутро, нежно приобняв,
он ей шепнул, – То – не забудешь.
Она, вчерашний пыл, уняв,
лишь усмехнулась, – Классно шутишь.
Легко! Легко всё, то – забыть,
что между нами в страсти было.
Да что об этом говорить,
что было в ночь, в окно уплыло.

А он подумал, «Не смешно.
Прижалась бы, и я б – остался».
Но тут в душе проснулась зло,
«Грешит смешно. А я – взорвался!»

Он вслух сказал, – Зачем ты так?
Любовь и страсть – всегда же вместе.
А по одной, то – кавардак!
Как будто месишь членом в тесте.
Что, правда, ветром унесло,
что было с нами, всё – пропало?
Да врёшь ты всё, и так грешно.
Что страсть в ночи, нас – не спаяла?

Она в ответ, – Не сколь. Ни сколь!
Страсть, не любовь. Всё это – сказка.
Не Грэй ты мой. Я – не Ассоль.
Не нужен парус, только – встряска!

Он вновь с надеждой намекнул,
– Быть этой встрече не последней?
Потом очнулся, и – вздохнул,
«Нет среди женщин, этой – вредней».

– Нет. Расстаёмся навсегда, —
в словах её бравады столько,
– Постель – не крепкая слюда.
«Тогда не плачь, в словах раз бойка», —
подумал он, в сердцах вздохнул,
рукой погладил её плечи,
с сарказмом гордо хохотнул,
сказал, – Прощай! Не будет встречи.

*
И он ушёл, пропал в тиши,
как пропадает рай, мгновенья.
Она смеялась от души,
– Какой чудак, и – самомненье!

И тут в ней сердце замерло,
и стало с болью в грудь кидаться,
«Хороший парень, ремесло!
Хотел любить, со мной остаться.
Была любима? Где ответ?
Была желанна? Это – точно!»
В мозгу зажегся яркий свет,
– Он точно мой, и чувство – прочно!

– Зря говорила, «мне легко
тебя забыть чужой, далёкий!» —
и вот очнулась от того,