Олег Cоколов "В тоске по идеалу. Избранные пародии"

Божий росток

(Ольга Надточий)

есть шанс распутать каверзный клубок

судьбы, проникнуть в суть хитросплетений,

открыться и почувствовать, что Бог —

садовник, и себя – его растением.

(«И слово, как огонь на языке…»)

Есть шанс распутать каверзный лубок
моих стихов и логику плетений
сюжетных линий. Да поможет Бог
принять плоды его чудных растений.

Меня Господь выращивал в горшке,
как деревце, и научил без спешки
саму себя с огнем на языке
перед людьми палить до головешки.

Падшая и брошенная

(Ирина Цхай)

Я – капля, падшая с небес…

В себе тот свет хранить пытаюсь,

Но пылью праха покрываюсь,

Превознося свой малый вес.

Я – фраза, брошенная вниз:

Чтобы познать себя, пространство

Слагает человекостансы,

Повелевая: «Проявись!»

Я – капля, падшая с небес…
Но вот чего, – не вспоминаю.
Росы? Грозы в начале мая?
Иль птичка капнула на лес?

Потом решу. Во мне горит,
тот свет. Я – фраза с того света.
О чем она – не важно это.
Пространство мною говорит!

Слагая «человекостансы»,
Уже не выступить «на бис».
Редактор крикнул: «… Отвались!»,
Снижая публикаций шансы…

Теперь в больнице стих шепча,
Лежу на койке целый день я,
Ведь стала суть произведенья
Последней каплей для врача.

Читалово

(Сергей Кубрин)

Мы подошли из-за угла,

Но март не струсил.

Утыр – сидеть, вперёд – алга,

Весна и мусор.

Салам алейкум, бох не бог,

Накажет сдуру.

Я, к сожалению, не смог

В литературу.

(автор по профессии – следователь)

Гремит Владимирский централ.
Братва не трусит.
Творец и сыщик, два пера.
Весна и мусор.

Аллах не выдаст, зуб даю,
Банкую сдуру.
Базар рифмую, в дело шью
Литературу.

К стихам из уголовных дел
Читатель чуток.
Прочтет и… будто отсидел
15 суток.

Мелиоратор

(Ричард Павлов)

Они мне говорят, но словно не со мной

Идет их давний спор, болезненный и хмурый.

Хотел бы я пойти за каждою фигурой,

Чтоб рассмотреть приют усталости больной,

Где вспыхивает вдруг алмазная игра

И брызжет радостью, как дикая комета,

Игривая строка – о, водомет сонета,

Ты дивно увлажнил и дни, и вечера!

(«Поэтам прошлого»)

Парнас давно не тот и хосписной тоской
Сквозят его стихи, ведь коллектив не молод,
Песками времени покрылся и расколот,
Но спор еще ведет за гробовой доской.

Там что-то говорят высокою строкой,
Но нам не повторить их яркую комету.
Мы далеко в хвосте и свежие сонеты
Не брызжут радостью, как ни крути рукой.

Как будто Аполлон фонтан опорожнил,
Поэзия суха у молодых кентавров…
Но вышел в свет красавец Ричард Павлов,
Достал свой водомет и дивно увлажнил!