Валенов снял ботинки, бросился спасать Тощего, преодолел несколько метров и понял, что веревку надо было привязывать крепче и с контрольным узлом. Она лопнула на месте старта и именно в тот момент, когда Роман за нее держался, протягивая руку Тощему. В итоге, руководитель нырнул в воду головой вниз.
– Держитесь! – заорал Худогубкин, пытаясь схватить товарища, которого сразу стало сносить течением. Попытки привели к тому, что Тощего тоже снесло.
Смеркалось. Немая сцена на берегу сменилась переполохом. Туристы суетились, не зная, как помочь. Дарьян и Эдкевич бросились вдоль берега вниз по течению. Крики Валенова и Мишки становились все тише и тише, река уносила их во тьму.
Лея ревела и заламывала руки. Элина стояла возле воды и вглядывалась вдаль. Юля впала в ступор. Смотрела на огонь, и даже не заметила, что Дарьян её уже не обнимает. Кира и Могильников поддерживали огонь, рубили дрова, чтобы согреть ребят, когда те вернутся. Минут через пятнадцать к костру вернулись Дарьян и Эдкевич, принесли рванную камуфляжную куртку Валенова.
Могильников перекрестился и выпил.
– Миша? – еле слышно произнесла Лея.
Дарьян закрыл глаза и опустил голову.
– Нет, Миша! – закричала девушка, скинула дождевик и кинулась к реке. Её попыталась остановить Элина, но в отчаянном решении спасти Тощего, Лея оттолкнула ее с такой силой, что девушка упала. Остановить у самой воды ее смогла только Кира.
– Мы сделали все, что могли… Течение было очень сильное, – произнес Эдкевич.
Дарьян подошёл к костру, сел на колени, развернул куртку Романа. Эдкевич уставился на огонь в полной растерянности. Лея рыдала, она не могла поверить, что Миша погиб! Кира обняла ее и очень крепко держала, при этом кричала, что нельзя сдаваться, нужно продолжать поиски, возможно, ребята смогут ниже по течению выплыть на берег. «Нужно искать их! Нужно звонить в службу спасения!»
И тут с земли поднялась Элина, поправила очки и выдала, что все происходящее просто немыслимо! Что за руководитель им попался! Поход только начался, а он взял и умер!
– Я согласна с Кирой, идем искать! Верно, Олег Уюкович? – Элина обратилась к Могильникову, тот согласно кивнул.
Однако скажем так, у Романа Александровича снова все было под контролем…
Послышался шорох. Все насторожились, только Лея продолжала громко рыдать.
– Тихо! – рыкнул Могильников, Кира закрыла плакальщице рот рукой.
– Медведь…– произнес Могильников и снял с плеча ружьё. Все, кроме Юли, снова спрятались ему за спину. Юлиана по-прежнему пребывала в прострации, задумчиво наблюдая за летящими из костра искрами.
– Эй! – шепотом окликнула её Кира. – Иди сюда, быстро!
Эдкевич бросил в девушку шишку, она нехотя подняла голову. Парень шепотом сказал, что где-то за ее спиной стоит медведь. В этот момент в лесу снова затрещали ветки. Юля вскочила и за секунду преодолела расстояние от костра до Могильникова. Кира взяла топор и встала рядом с Олегом Уюковичем.
– Сделайте выстрел вверх, постараемся напугать его! – предложила Кира.
Могильников задумался. «В большинстве случаев, если медведь не идиот и не голодный… И тем более не голодный идиот, то шума он боится». Патологоанатом согласился с девушкой и выстрелил вверх. Упала утка. Могильников почесал затылок.
– Вы издеваетесь? – спросил он у утки, забыв про зверя, – сейчас каждый раз так будет?
Между тем, ветки затрещали уже совсем рядом.
– Боже! Он идет! – закричала Лея и зажмурилась.
И вот…
Из леса вышел, прихрамывая на здоровую ногу, старик. На плечах он нёс Тощего и Валенова, за спиной – огромный рюкзак Худогубкина, а на груди маленький тючок из брезента. Пётр Ильич Чайковский шёл вовсе не с гордо поднятой головой, он шел спокойно. Прошествовал мимо Могильникова, не обращая ни на кого внимания, будто каждый день спасает тысячи жизней. Туристы видели все, как в замедленной съёмке – герой вновь спас мир и вернулся с победой. Между тем, дед сбросил, как мешки с картошкой, двух «утопленников» на землю, сверху бросил рюкзак. Затем подошел к костру, сел и начал что-то перебирать внутри своего рюкзака. Все, кроме Могильникова, с изумлением наблюдали за поведением хромого дедушки. Уюкович держал в одной руке фляжку, в другой утку. К счастью, утка оказалась жива. Во время выстрела она отвлеклась и врезалась в дерево. Сказав «кря», птичка взмахнула крыльями, вырвалась из рук и улетела.
Казалось бы, чему еще можно удивиться? Однако, финал всех просто «убил». Из леса к костру вышла курица Марфа, подошла к старику, вытащила из пакета, который дед достал из рюкзака, маленькую рыбешку, вцепилась в неё клювом и убежала обратно.
Ребята немного пришли в себя и кинулись на помощь Роману и Тощему. При этом Эдкевич успел сделать несколько снимков: на поляне лежит Тощий, на нем – Валенов, на Валенове – рюкзак. Наконец, парней удалось привести в чувство. Лея полезла к Тощему обниматься, затем стала укутывать его всей своей одеждой, тот только недовольно морщился. Роман Александрович, опечаленный тем, что «упал в грязь лицом» на глазах у группы, попросил не прикасаться к нему, мол, ему совсем не холодно.
– Очень рада, что все обошлось, – поджав губки, произнесла Элина, стоящая в стороне от всей это суматохи, – Роман Александрович, можно вас попросить впредь принимать более грамотные решения… Иначе в следующий раз кто-нибудь погибнет.
Все одновременно хмуро посмотрели на неё. Элина фыркнула и отвернулась.
В этот момент плотные тучи все же немного разошлись и последние лучи катящегося за горизонт солнца, окрасили облака слабым пурпуром. Юля, которая всю свою жизнь прожила в городе, впервые увидела, как это необычно и… красиво? Девушка уже совсем согрелась и сидела на берегу, наблюдая, как солнце садится за дальние холмы, а над одним из холмов появилась еле видимая радуга. Рядом раздался щелчок. Это Эдкевич сделал кадр.
– То, ради чего стоит жить, – глубокомысленно уронил фотограф и вернулся к ребятам. Эти слова крепко засели в голове девушки.
Между тем, старик поставил валенки к костру, причем так близко, что вскоре носок одного из них выгорел. Потом он надел шерстяной свитер с изображением оленя на груди, облепленный репейником со всех сторон, почесал протез, надел рыбёшку прямо в чешуе на палку и принялся её жарить.
– Дед, валенки горят, – напомнил Дарьян.
– Ага, – ответил старик и принялся вертеть рыбой над огнём. Тоненькая палка быстро прогорела и упала в костёр. Старик грустно выдохнул, надел подгоревшие чоботы, из одного теперь уже торчал палец, и отправился к реке. Туристы молчали, грелись у огня и наблюдали за его передвижениями. У реки дед нарушил покой Юли – залез в воду в валенках и принялся ловить рыбу голыми руками.
– Он в воду в валенках залез, – произнесла Юлиана и собралась было бежать к ребятам, так как боялась находиться рядом со стариком, как вдруг мимо её лица просвистел охотничий нож.
Девушка медленно повернула голову к старику. Тот осторожно повернулся к Юле.
– Это…что…сейчас было!? – последнее слово Юля прокричала, ошарашенная действиями старика.
– Я, это самое, в рыбу попасть хотел, замахнулся, нож и выпал, – почесал затылок Петр Ильич.
– Дед, ты совсем больной, что ли? – орала девушка.
– А хорошо попал-то! – захихикал старик, видя, как метко нож вошел в невысокое деревце.
Руководитель не выдержал, поднялся с места и сделал пару шагов к реке.
– Так, дед, уходи отсюда по-хорошему!
– Нас, стариков, гонят всегда и отовсюду, – опустил голову дедок, – и вы туда же, а я думал, что вы – хорошие люди… – будто расстроился старик.
Лее тут же стало его жалко, и даже у Романа промелькнула мысль, что, может, зря он так с ним, грубо…
– А как ты хотел?! – рявкнула, обернувшись к деду, Юля, которая уже вернулась к костру. – А если бы в меня попал?
– Но ведь не попал! – радостно произнес старик. Он заулыбался, резко опустил руку в воду: – Поймал! А, не, это галька – вытащил гальку.
– Собираемся, – дал команду всем Роман Александрович, так как понял, что со стариком бесполезно разговаривать.
– Но Роман Александрович, – повернулась к нему Элина, – темнеет ведь уже, куда мы пойдём?
– К тому же, мы без обеда, – поддержала ее Кира.
– Место для ночлега надо искать! – ответил Роман.
– Но река ведь рядом, можно здесь лагерь разбить, – предложила Элина.
– Вы как хотите, – начала Юля собирать рюкзак, – а я здесь, рядом с этим ненормальным дедом оставаться не намерена, чуть без головы сейчас не осталась.
– А она нужна тебе? – поддела ее Кира.
– Так, без комментариев! – фыркнула Юля.
– Бурёнка, не начинай! Вдруг тебе еще прилетит! – пригрозила Кира, ехидно улыбаясь.
– Смотри, не запнись, коза! – дерзко ответила Юля. Кира двинулась к ней, Юля растопырила пальцы с длинными ногтями и приготовилась защищаться.
– Брэйк, дуэт! – остановил девушек руководитель. – Собираемся, не тратим время впустую! Немного пройдем вглубь леса, на этой местности, судя по карте, много небольших озер и оврагов. Где овраги – там и ручейки.
– Главное – не заблудиться, – пробурчала Элина.
– Здесь оставаться небезопасно, – ответил Роман.
Все начали потихоньку собираться. Тут Тощий обнаружил, что клапан его рюкзака открыт.
– Кажется, забыл закрыть, когда из реки доставал, – проговорил Тощий.
– Ничего не потерялось? – поинтересовалась Лея, которая сидела рядом с ним.
Тощий пожал плечами. Пришёл старик, бросил перед Юлей толстую рыбину.
– Угощайтесь! – предложил он всем, снял мокрые валенки и бросил их в костёр.
– Фу, уберите от меня эту гадость! – сморщилась Юля, схватила рыбу и кинула, не глядя, в сторону. Попала в Лею, пьющую чай. Кружка выпала у нее из рук, девушка коротко пискнула.
– Я-то тут причем, – чуть не заплакала она.
– Только не начинай реветь опять, а? Я случайно! – запыхтела Юля.
– А зачем вы, дед, тапки-то свои в огонь бросили, итак уже на одном носок прожгли? – между тем, спросила у старика Кира.
– Чтобы высохли быстрее…– спокойно ответил тот и уселся на свой рюкзак. Раздался звук разбивающегося стекла, – ой, стакан лопнул, – протянул старик.
– Дедушка, вы – дурачок? – немного застенчиво спросила Лея.
– Ребятушки, когда вам было пять лет, и вы делали всякую ерунду, вас тоже считали дурачками? – прокряхтел старик, затем достал из кармана мешочек с зёрнами и принялся перебирать их в руках.
– Дедуль, но ведь вам не пять лет… – продолжила разговор Лея.
– Семьдесят или восемьдесят – точно не помню… Я живу – как мне хочется. В каждом человеке живёт ребёнок, – философски изрек старик.
Юля закатила глаза.
– Только вы ребенка закрываете в себе под замок своими проблемами, а мне этого не нужно. Мне девять десятков лет, – задумался старик, – или восемь, но в душе…– протянул старик, – я молод. Я сыновей вырастил, дуб вырастил, домашнего питомца вырастил… Теперь я – живу, как мне нравится, – улыбнулся дед и высыпал зёрна на землю возле себя, – цыпа, цыпа. Марфа, ко мне! – позвал он свою домашнюю птичку.
– Святые крокодилы… – выругался Эдкевич, когда увидел со всех ног бегущую к хозяину курицу. Кира отодвинула Тощего за себя и шепнула ему, чтобы не шевелился, как бы напоминая парню об утренней встрече с Марфой.
– Марфа, лежать! – скомандовал дед и курица легла. – Помню её ещё цыплёнком…
– Роман Александрович! Долго мы тут ещё находиться будем? Я не могу больше сидеть в этом курятнике рядом с имбицилом! – фыркнула Юля.
– Скоро…– ответил тот, – перекусите пока, – Роман достал небольшую раскладку для быстрых перекусов, – здесь орешки, сушеные кальмарчики…похоже, что изюм – как-то неуверенно произнес Роман.
– Изюм похож на мышиные какашки, – сказала Кира, после чего у некоторых участников похода пропал аппетит, и они отодвинули пакет от себя.
– Это изюм, успокойтесь, просто пересушенный сильно! – оправдывался руководитель.
Спустя время…
Наконец, туристы собрались и выдвинулись в путь. Лея пожелала удачи старику, который неуклюже чистил перочинным ножичком рыбу.
Ответ старика напряг всех…
– Увидимся! – отмахнулся он.
Валенов шел и постоянно думал о словах Оли Петроградской: если, мол, что-то пойдёт не так, необходимо завершить путь и развернуть группу. Первый день похода и уже всё идёт не по задуманному сценарию. Если бы не старик – погибли бы двое. Однако, желание реализовать себя, как руководителя, так сильно затуманило голову Валенову, что тот не отступил от него даже из-за страха перед возможной гибелью.
Стемнело…
– Они шли вперёд, превозмогая порывистый ветер, жуткий холод и чудовищную усталость, стараясь найти затерянную «деревню ацтеков». Они шли вперёд за своим царём, бесстрашным командиром Романом Валеновым, который должен был привести своих воинов к победе! – неожиданно выдал Эдкевич.
– Ты не перегрелся часом, дружок? – удивилась Кира.
– Мне скучно, – вздохнул Эдкевич.
– Мы все погибнем, – выстрелила Юля.
– Ты – точно! – усмехнулась Кира и вернулась к беседе с Эдкевичем: – Скучно, значит, говоришь да, – произнесла Кира и посмотрела на Лею, которая запыхалась и чуть не падая, тащила свой тяжеленный рюкзак, примятый сверху палаткой под клапанной крышкой, – ну-с, раз тебе скучно, дорогой друг, завтра и переложим палатку к тебе.
Эдкевич сделал вид, что не услышал этой фразы, резво достал камеру и начал фотографировать… темноту.
– Сережа, ты хотя бы крышку с объектива сними, – усмехнулась Кира.
В лагере…
Наконец, группа нашла подходящее место для ночлега. Неподалеку протекал один из притоков реки «Касипорка», было достаточно много сухих деревьев и ровная поляна для разбивки лагеря. Валенов хотел рискнуть и все же дойти до посёлка «Закусь», но со стороны реки уже плыл густой туман, блуждать в нем было бы большим безрассудством. Да и, по правде говоря, он начал побаиваться заумных «заскоков» Элины, которая вносила смуту в настроение группы.
Все с облегчением сбросили рюкзаки, достали фонарики и принялись ставить палатки. Роману, правда, было не очень уютно – фонарик-то он, забыл дома. Чтобы не заострять внимание на себе, не плодить в головах туристов мыслей о том, что он бестолковый руководитель, все действия Валенов старался выполнять как можно ближе к Могильникову, который носил на голове шахтерский фонарь. Дарьян и Эдкевич нарубили немного дров, чтобы разжечь костёр – дополнительный источник света. Костёр разжигался с трудом. В конце – концов, Могильников не выдержал, свернул кусок ветоши, брызнул на нее спирта и поджог дрова с помощью импровизированного огнива. Ребята переглянулись и, осознав всю свою беспомощность на фоне Могильникова, отправились ставить палатки. Даже дрова докалывать не стали, этим занялся Могильников, а Роман, по понятым причинам, от него далеко не отходил, поэтому помогал.
Оленька Петроградская выдала девушкам четырёхместную палатку, рассчитывая, что в неё заселятся Лея, Элина, Кира и Юля. Однако, рисковать, помещая Зайца с Волком в одном маленьком закрытом пространстве, никто не захотел. К счастью, у Киры была своя палатка – небольшая, двухместная. Она поставила ее подальше от палатки девушек, чтобы снизить число возможных контактов с Волком до нуля.
Первой разбирать палатку начала Лея и сразу же в ней запуталась. Вдобавок ко всему, над ней решил подшутить Эдкевич, набросив поверх палатки, под которой копошилась девушка еще и тент. Шутка была несмешная, но Эдкевич веселился.
Элина достала из рюкзака туристический коврик – пенку, выложила на нее половину вещей из рюкзака, чтобы найти фонарик, но попытки оказались напрасными. Благо, костер, разожженный Могильниковым, набирал силу и пусть слабо, но озарял уже весь лагерь. Девушка все рылась и рылась среди своих вещей, не понимая, как в ее рюкзаке получился такой бардак, ведь собирала-то она его согласно рекомендациям, по интернету.
