– Да!
Вот так и завязалась дружба местного мальчика Вейюана с Каяком, пришедшим в Тачэн издалека. Но никто из них не знал, что привело их друг к другу и для чего. Пример дружбы, рождённой на добром поступке – пример настоящей, крепкой дружбы. Сколько испытаний и преград пройдут Каяк и Вейюан, прежде, чем поймут, что они – лучшие друзья навек. Для настоящей дружбы слова не нужны, нужны поступки. Здесь находит подтверждение пословица: «Дерево познаётся в плодах, а друг – в делах».
Глава 4. Лабиринт
С того дня Каяк стал больше времени проводить с Вейюаном, чем с другими ребятами. Они вместе гуляли, несколько раз были друг у друга в гостях, Каяк слушал легенды бабушки Вейюана. Со временем друзья стали замечать, что у них схожие интересы, увлечения. Когда мальчики подросли, они стали ездить на охоту, учась выдержке, мудрости, познавая природу. Зачастую друзья возвращались с охоты ни с чем – по доброте сердца, они жалели животных, мирно прохаживающихся по лесу, не зная, что находятся под прицелом. Эта черта характера юношей объяснялась ещё и логичным мышлением, например, зачем убивать птицу – она же делает лес живым, да и мясо её жестковатое, поймаю-ка зайца; или наоборот: лучше убить птицу – она лучше подойдёт к сегодняшнему столу, нежели косуля. Подростки умели метко стрелять из лука, владели искусством боя. Смотря на дружбу своих детей, родители мальчиков тоже потихоньку сдружились.
Однако время проходит быстро, а порой и летит. Годы прошли с того момента, как русские странники пришли в Тачэн. Умер скоропостижной смертью Велимир. Злой дух болезни, не поддающейся излечению, исторгнул спокойную душу одного из братьев. Печалился Ратибор, вспоминал часто своего брата, но и тут помогла ему рассудительность: никто не вечен, и он, Велимир, не исключение, с этим нужно просто смириться и не поддаваться унынию, так отравляющему жизнь. Ратибор и Ярослав старели, Милонег с Вероникой тоже были не молоды, а Каяк с Вейюаном всё крепли и мужали. Ведь им предстоял ещё долгий путь по жизни, путь, направление которого определяет человек, судьба же даёт тяжесть или лёгкость, горечь или сладость жизненному пути. Но и судьба не в праве оборвать эту дорогу потому что это делает тот, кто дал миру жизнь.
Как говорится в мудрой пословице: «Нет худа без добра». Или же наоборот. Одним весенним утром, когда природа ещё просыпалась после зимнего оцепенения, освобождаясь от снежного одеяла, до жителей деревни долетели отдалённые тревожные звуки ударов в набат. Взволнованные жители деревни видели, как один за другим загорались огни на Великой Стене, но не могли ничего понять. Недоумевающие, они пошли на площадь и оттуда увидели приближающегося всадника. Ему уступили дорогу к постаменту. Гонец быстро развернул грамоту и громко прочитал:
– Жители Тачэна! Сохраняйте мужество, потому что на богатство империи дерзнули позариться хищные кочевники-гунны, с которыми мы так долго ведём войну. Уже рубят наши войска полчища варваров, тучами летят стрелы, отгоняя гуннов всё дальше и дальше от наших границ, но и сами кочевники под началом нового хана оказывают достойное сопротивление, удивляя ревностью, бесстрашием и самое главное – исключительной дисциплиной и организацией, что не свойственно варварам диких пустынь. Битвы происходят в двухстах верстах отсюда, почему вам пока не стоит беспокоиться о своей безопасности. Для скорейшего уничтожения неприятеля каждая семья должна послать одного мужчину в город Дружба. Староста мне пошлёт отряд, тщательно пересчитав всех. Ослушание приказа самого императора влечёт за собой наказание.
Прочитав приказ, гонец быстро удалился, а патриотичные мужчины деревни уже собирались в дальний поход – защищать родную империю. Каким бы ни было тяжким расставание с семьями, долг есть долг и все чувствовали, что не могут остаться в стороне, когда их соотечественники отдают жизни, защищая свою честь и свободу. Милонег, Ратибор и Ярослав тоже не остались в стороне, они не забыли радушия и теплоты местных жителей и готовы были им помочь в трудную минуту.
Почти все мужчины Тачэна ушли на войну, остались лишь женщины, старики и подростки. Мать Каяка переживала за своего мужа, да и Мире была далеко не равнодушной к судьбе Хиро. Переживания сблизили их ещё больше. Чаще стал бывать Каяк в доме Вейюана, ближе к сердцу он принимал рассказы доброй старушки Иокогамы, которой было тогда уже за три четверти века.
Один раз, когда Каяк был в очередной раз в гостях у Вейюана, Иокогама рассказала удивительную легенду:
– Давно, когда ещё люди летали на драконах, понимали язык зверей, птиц и рыб, жил в далёком поднебесном городе могучий герой – Сёгун. Сила его была равна силе тигра, а изворотливый ум не уступал хитрости драконов. Как ни неприступен был поднебесный город, зло всё же проникло в него: поселился в глубокой трещине между скалами адский змей. Цветом был он чёрен, как ночь, стальные когти его разрывали даже камни, глаза, от взгляда которых ничего не могло ускользнуть, сверкали красным цветом, как рубины, а из пасти его вырывалось пламя. Змей опустошал поля, убивал скот и грабил город. В печаль погрузился поднебесный город, но не терял силы духа могучий Сёгун. Взял он меч свой и спустился в трещину скал – обиталище аспида. Заметил его змей, разину пасть свою ненасытную, дохнул огнём – потемнело в глазах героя, ударил хвостом змей – повалил Сёгуна на земь, да сыт был, верно, оставил добычу лежать. Очнулся герой, выбрался из трещины, дошёл до города – там ему помогли добраться до дома. Излечился Сёгун, стал думать, как бы ему змея одолеть. Решил он идти за советом к мудрому старцу, живущему в поднебесном городе. Поведал ему старец о подземной стране, где сокрыта вся мудрость мира. Долго идти до неё, но преодолеет герой все трудности и опасности, победит аспида. Пришлось Сёгуну вновь уйти из города и отправиться на далёкий Тибет – искать вход в подземную страну. Много трудностей и опасностей пришлось преодолеть герою, много подвигов совершил он, прежде чем нашёл вход в подземелье. Победив стража, он вошёл в коридор, оказавшийся лабиринтом. Не меньше ловушек подстерегало Сёгуна в лабиринте, но могуч был герой, он пробил себе дорогу к старцу, жившему в центре лабиринта. Дав упорному воину доспехи, отражающие огонь, и меч разящий без промаха, мудрец проводил Сёгуна до выхода. Возвращаясь в поднебесный город, герой решил, что он вернётся домой лишь с победой. Не доходя до города, воин повернул к расщелине. Змей, предчувствуя близкий конец, ждал героя. Завязался страшный бой между исчадьем ада и славным героем. Земля сотрясалась от могучих ударов змеиного хвоста, столп пламени поднимался к небу, когда аспид дышал на воина огнём. Но уворачивался Сёгун от змеевых ударов, отражался огонь от доспехов героя. Наконец, устал змей, медленнее стали его движения, уже не рычал он, а хрипел. Улучшив момент, воин нанёс змею последний смертельный удар. Рухнул побеждённый змей за дно трещины и поглотила его земля обратно в бездну. В город Сёгун вернулся победителем.
Когда старушка закончила, Каяк спросил:
– Скажите, существует ли этот лабиринт на самом деле?
– Горы Тибета таят множество тайн, – ответила мудрая бабушка – может и существует.
Глава 5. Кочевники наступают
Не много времени прошло с момента начала войны с гуннами, но уже во второй раз в Тачэне ударили в набат и снова горят огни на башнях Великой Стены. Но удары в набат стали мощнее, тревожнее, а Великая Стена, освещённая сигнальными огнями, вселяла плохое предчувствие. Снова взволнованные жители деревни собрались на площади и внимательно слушают гонца:
– Жители Тачэна! Ввиду прибытия подкрепления гуннам, наши войска были вынуждены отступить к северу, фронт приблизился к вам на двадцать вёрст, а поток раненых и убитых увеличился. Императором были предприняты меры по усилению наших войск: задача вашей деревни – задействовать все имеющиеся кузницы и отправлять оружие на фронт как можно быстрее. Положение становится критичным, но империя не должна проиграть! Будьте рассудительными и не паникуйте – тогда победа за нами. Старосте – заняться выполнением приказа.
С этими словами гонец уехал, а на постаменте оказался староста – сын прежнего, который ещё принимал в деревню странников. Новый староста пошёл в отца – ему были присущи мудрость и решительность. Он быстро отдал распоряжения кузнецам и строителям, выделил землю для добычи руд и распустил собрание.
С того дня атмосфера в селе изменилась – стала более напряжённой. Люди работали не покладая рук. Не так, что валились с ног от усталости, условия труда были в норме, но сознание беды отечества заставляло людей бороться. Друзья – Каяк и Вейюан тоже не бездельничали – стали работать в шахтах, добывать железо и медь, их обучали различать плохую руду от хорошей, камень от загрязнённой полезной руды. В непрестанной работе дни летели ещё быстрее, не оставалось времени на развлечения, несмотря на то, что отдых рабочим предоставлялся в таком размере, который был необходим.
Однажды в деревню приехал гонец со свёртками-посланиями от каждого мужчины каждой семьи Тачэна. Крестьяне радовались весточкам от их родных, но не все из новостей были утешительными. Немало отважных мужчин полегло в боях за империю, но большинство уцелело, хоть некоторые и были ранены. Пришли письма-свёртки и Мире, и Веронике. Вот послание Хиро:
«Привет, дорогая, не печалься по мне, ко мне судьба милостива. Я честно сражался в рядах армии, среди своих друзей. Со мной был и Ярослав. Не смотря на его годы, он дерётся как фурия. Я очень удивлён. Ярослав сказал, что Ратибор пал в одном из боёв. Сейчас я лежу в госпитале, в двух верстах от фронта. Не волнуйся: рана не опасная, но лечить долго. В одном из боёв камень, пущенный одним из нападающих прилетел мне в грудь. В момент оцепенения я не успел подставить щит перед стрелой, летевшей на меня. К счастью, игрой ветра полёт стрелы был отклонён и её острие вонзилось мне в ногу в районе стопы. Рана – царапина, но задето какое-то сухожилие, поэтому долго лечить. Кормят хорошо, одевают тепло – жаловаться нечему, только времени писать тебе не нахожу. Очень люблю, прощай.
Твой Хиро (Фа)»
А вот послание Милонега в соавторстве с Ярославом:
«Привет, Вероника. Здесь соскучился по тебе, решил весточку послать. Обо мне с Ярославом не беспокойся, а насчёт Ратибора – и подавно. Отправился он к своему брату, пал смертью храбрых в одном из крупных сражений. Тогда кочевники-гунны, не выходя из-за укрытия в горах, пускали в нас тучи стрел. Перед нами стояла задача: привлекать внимание варваров к себе, пытаясь их выбить из позиций, пока наши войска заходят в тыл врагам. Мы шли стройными шеренгами под прикрытием щитов, изредка пуская в неприятеля стрелы. В соседстве со мной – Ратибор, сзади и слева – Ярослав. Вдруг вижу – Ратибор достаёт короткий лук для сигнальных стрел, берёт три таких и готовится стрелять. Я говорю ему: «Ты что, решил их оглушить?» Он, ничего не отвечая, дождался команды стрелять и пустил разом тройку стрел в нависший над укрытиями врагов огромный заснеженный камень. Сотрясая воздух пронзительным свистом, вонзились стрелы в валун, он дрогнул и отломился от скалы, на которой держался. Звук его падения был ужасен, а последствия удара об землю – ещё страшнее. Осколок не только передавил множество варваров, но и спровоцировал мощную лавину, под которой было погребено заживо ещё больше вражеских воинов. Мы бросились в атаку, уже не защищаясь щитами. Это и погубило сообразительного Ратибора. Случайная стрела, пронзив грудь воина, исторгла его душу из тела. Подвиг воина происходил на глазах у многих солдат, и Ратибор был награждён посмертно. Со мной же ничего не случилось: ни разу я не был ранен, а Ярослав уже перенёс два лёгких ранения: одно в руку, другое в ногу. Кормят хорошо, одевают тепло – жаловаться нечему (наши общие слова с Ярославом). Очень люблю, прощай.
Твои Милонег и Ярослав.»
Известия радостные – у Мире с Вероникой нет причин беспокоиться. Но, всегда ответственный, Каяк не мог не задуматься над словами гонца. «Критическое положение; поток убитых и раненых увеличился… Нет, империя не должна достаться бесчинствующим варварам-кочевникам!»
В голове юноши созрел план. Восхищённый и уверенный в его действительности, Каяк поделился мыслями с лучшим товарищем. Вейюан одобрил идею, и друзья с азартом принялись разрабатывать действия плана. Дело в том, что империя могла бы действительно пасть и достаться хищным гуннам, хотя такой исход войны представлялся наименее вероятным. И всё же нельзя было допустить поражения – армии нужно новое мощное оружие, какого нет у кочевников, которые объединились и стали намного более опасным противником, чем в прошлой войне. План Каяка и Вейюана – операция спасения империи от захватчиков. Вначале друзья должны убедить своих близких, что им нужно пуститься в путь, не скрывая цели. Затем, преодолевая препятствия, они доберутся до таинственного лабиринта – входа в подземную страну. Там они дойдут до мудрого старца, живущего в центре лабиринта. Его мудрый совет спасёт Империю от разгрома!
Гениальный план. Но он порождён лишь бурной фантазией неокрепшего юноши. Существование мифического лабиринта ничем не обусловлено, а значит, друзья идут на большие риски – весьма опасно. И всё же как бы то ни было, Каяк и Вейюан искренне верят реальность воплощения своих идей и нимало не задумываются ни о тех опасностях, которые будут поджидать их на каждом шагу, ни о невероятности существования спасительного лабиринта. Можно подумать, что юные друзья легкомысленны, но это не так, ведь любой патриот своей страны, вставая на её защиту отбросит все страхи и риски, концентрируясь на одной цели, а особенно если тот юн.
Друзья решили не откладывать и, тщательно подготовившись, выйти на Тибет послезавтра. Дома их родных ожидал сюрприз. Итак, первое препятствие: отпроситься в путь.
Придя домой, Каяк, не раздумывая, подошёл к матери и сказал:
– Мама, мы с другом, Вейюаном отправляемся искать помощь этой стране в Тибетских горах. Разреши – и я отправлюсь послезавтра.
На лице Вероники отразился испуг. Она хотела возразить Каяку, потому что его желание казалось безумным. Вдруг Веронике вспомнилось, как в то время, когда она была юной и жила в Константинополе, священник в храме рассказывал проповедь: «Чтобы указать человеку верный путь, Бог выбирает иногда такие способы, к осмыслению которых нужно подходить с умом и мудростью». Эти слова запомнились Веронике, чтобы потом через много лет в трудный момент она могла поступить в согласии с ними. Поэтому, благословив своего сына, к его удивлению, она разрешила идти в путь. Хоть её сердце и сжималось от тоски, она полностью покорилась свой судьбе и не препятствовала благим начинаниям Каяка. Она видела смутную надежду, что ей с Милонегом ещё придётся увидеть сына.
В доме Вейюана всё происходило несколько иначе.
Узнав, что её сын хочет идти на Тибет, Мире испугалась и принялась отговаривать сына от столь опасного путешествия, но Вейюан твёрдо стоял на своём. Тогда пришлось вмешаться бабушке Иокогаме:
– Дочь моя, – сказала мудрая старушка – не противься судьбе, ведь она неизбежна. Как бы ты ни старалась предохранить сына от опасностей, ничего не выйдет. Однако судьба милостива. Не печалься, ты снова увидишь своего дорогого Вейюана.
Мире понимала глубину этих слов. Покорившись, она разрешила Вейюану идти. Мире от души надеялась увидеться с ним. И эта надежда подкреплялась её размышлениями.
Глава 6. В пути
На следующий день друзья собирались в путешествие на Тибет. Им предстояло найти дорогу в горы и отыскать лабиринт. Всё это будет непременно сопряжено с опасностями и лишениями. Каяк и Вейюан всё понимали, но пока не думали о худшем, что их могло ожидать в пути.
Наконец, к вечеру, всё было готово: одежда, провизия на несколько дней, оружие и предметы особой необходимости. Каждый из друзей был вооружён мечом, луком со стрелами, ножом и, на всякий случай, отравленной железной пылью. Решили путешествовать верхом – так быстрее; их кони в отличном состоянии ждали в стойлах. Утомлённые сборами, друзья отправились по домам. Завтра утром им нужны будут силы на долгий путь.
Солнце едва взошло, а друзья были уже на ногах. Все действия были чётко продуманы – без лишних проволочек Каяк с Вейюаном тронулись в путь. Провожая своих сыновей, матери давали наставления, прощались.
– Берегите себя! – были их последние слова, когда друзья скрылись за деревней.
Каяк восхищался красотой местной природы. Холмы, затянутые разноцветной гирляндой цветов, река, окаймляющая их голубой рамой, и наконец розовый рассвет, дополняющий изящество пейзажа – приятно поражали сознание юноши. Это чувство подкрепляли запахи утренних испарений и цветов. Путешествие начиналось как прогулка, отдых.
Путь был направлен на юг – к Тибетским горам. По пути друзьям попадались небольшие селения, рабочие стоянки. К полудню они добрались до леса. Под густыми кронами деревьев можно было спрятаться от палящего солнца, а пищи кругом был достаток: плоды деревьев, ягоды, грибы, дичь и птицы могли долго кормить путников. Но лес также полон опасностей: дикие звери, готовые растерзать мирно настроенных друзей, кочевые народы, обитающие в этих местах – запросто могли прервать миссию юношей. Это о плохом, а пока щебетанье птиц и мелкие животные, бегавшие тут и там на самом виду, своей непринуждённостью сообщали о безопасности жизни в лесу. Путники сделали привал, перекусили запасённой едой и продолжили движение.
Первый день их пути был окончен без проишествий. Заготовив хвороста и соорудив шалаш, друзья привязали коней и приготовились к отдыху. На дозор вступил Вейюан.
Безмолвие первой ночи их пути вселяло в юношеское сердце тихую радость. Вейюан был слишком поглощён созерцанием красоты, чтобы осознавать, что он – дозорный или хотя бы то, что он не для отдыха вышел из родной деревни, а выполнять спасительную миссию, секретную операцию. Там шевельнулась во сне белка, тут потопталась на ветке сова – звуки лесной ночи убаюкивали Вейюана, очищая от суеты и забот. Вдруг вспорхнула ночная птица и юноша очнулся. Разбудив друга, он лёг на постель и забылся крепким сном.
Утром Вейюан проснулся. Над ним стоял Каяк.
– Завтрак готов! – сообщил он другу, и они вместе вышли из шалаша.
Каяк приготовил к завтраку кролика, хлеб и немного ягод, которые нашёл неподалёку. Поев с аппетитом, путники вновь двинулись в дорогу.
Друзья продолжали путь через лес по проложенной кем-то тропинке. Один раз, когда юноши были уже очень далеко в глубине леса, они решили взойти на голый, без деревьев, холм, чтобы определить своё местонахождение. Прищурившись, Каяк сообщил, что заметил группу людей, направляющихся в их сторону.
– Вейюан, это не кочевники? – спросил Каяк встревоженно.
Вейюан тем временем, разглядев облик неизвестных людей, быстро вспоминал бабушкины рассказы про лесных людей, живших на первобытном уровне и наделённых исполинской силой и свирепостью.
– Нет, Каяк, хуже – голос Вейюана приобрёл зловещий оттенок – лесные люди.
– Кто? – переспросил Каяк.
– Нет времени рассказывать, стоит им нас заметить – и конец путешествию.
Когда лесные люди подошли к самому основанию холма Вейюан скомандовал:
– Стреляй.
В воздух взлетели две стрелы, пущенные друзьями, и обе настигли свою цель. Стрела Каяка пронзила грудь одного дикаря, а стрела Вейюана сразила другого наповал раной в живот. Пока лесные люди в смятении и злобе искали стрелков, Каяк успел их пересчитать. Восемь человек, два из которых уже бились в предсмертных судоргах – группа лесных людей. Вейюан пустил ещё одну стрелу, но промахнулся, попав в дерево. Это и обнаружило присутствие друзей на холме. С бешенными криками, протрясая огромными суковатыми копьями лесные люди бросились к холму. Приготовившись к битве, друзья обнажили мечи и заняли оборонительную позицию у колючего кустарника. Вот полетело первое копьё, нацеленное прямо в сердце Каяка. Отойдя на шаг вправо, юноша пропустил снаряд мимо себя. Несколькими секундами позже на землю упал первый дикарь, пронзённый мечом Каяка. В то же время Вейюан отразил натиск рослого воина, бежавшего на юношу с вытянутым вперёд копьём. Он отвернул острие ударом меча и, пропустив дикаря на колючки, нанёс последний удар в спину. Но меч не встретил на своём пути никаких костей – у лесного человека не было позвоночника?!
Не успел юноша достать своего оружия из тела поверженного человека – только то, что он вовремя обернулся, спасло ему жизнь. Кувырок в сторону, прыжок, пролетевшее мимо копьё с глухим стуком ударилось о дерево и задрожало в нём. Лесной человек, напавший со спины оказался без оружия, и, решив, что если у Вейюана в руках ничего нет, то он тоже беззащитен, ринулся вперёд, занеся кулак для удара. Юноша судорожно выхватил нож и метнул в дикаря. Расстояние было невелико: лезвие вонзилось внизу живота под небольшим углом, и вошло в тело на полтора дюйма. Нападающий заверещал и, упав на землю, стал извиваться. Часто дыша, Вейюан подбежал к своему мечу, достал его и быстро огляделся. К нему бежал Каяк.
– Всё в порядке? – спросил он первым делом сбивчиво дыша. – Ты не ранен?
– Да-да, всё нормально… Где остальные?
– Я убил двоих из четырёх – двое оставшихся сбежали. – Каяк перевёл дух. – Я так хорошо использовал местность и приёмы, которым меня научил Току…
– Хорошо, расскажешь потом. – перебил его Вейюан. – Иди со мной.
Друзья, ещё немного дрожа от напряжения, подошли к кустам, где упал лесной человек, раненый ножом. Тот лежал, скрючившись в колючих зарослях; его глаза сильно покраснели, зубы оскалены, губы подрагивали. Вейюан занёс над ним меч – и прикончил его, наполовину разрубив толстую шею. За этим последовали бурные судороги, а когда они затихли, юноша извлёк из тела дикаря нож.
Почистив оружие, путники стали обсуждать подробности боя и свои ощущения. Друзья миновали первую серьёзную опасность. Шансы на выживание были малы, но на их стороне были правда и уверенность – залог победы. С удивлением осматривая поверженных противников, друзья познакомились с весьма уродливой внешностью лесных людей. Их кожа была сплошь покрыта короткой зелёно-коричневой шерстью, как мох, ноги короткие, короче рук. Руки же были мускулистые и непропорционально длинные, а ногти на кончиках пальцев были острыми и треугольными. Лица дикарей дышали свирепостью и неукротимостью, широкий рот был усажен только сколовшимися клыками, носа будто и не существовало вовсе. Глаза испещрены сеткой капилляров, придававших глазам красный цвет, широкий плоский лоб говорил о низком уровне интеллекта. Внешность лесных людей уродлива, а строение тела резко отличалось от строения тела человека. Это выражалось наличием на спине громоздкого горба. Как впоследствии обнаружилось, горб – это место переплетения спинных мышц, дающих лесным людям исполинскую силу. Этот-то горб и не дал мечу Вейюана дойти до позвоночника.
Каяк предложил:
– Время обеда?
Через несколько минут друзья уплетали у костра жареную оленину с хлебом, запивая ароматным чаем. После трапезы, заметя следы, они снова двинулись в путь. Только теперь, отойдя от испуга, друзья поняли, какая победа им досталась. Это их первый подвиг! Как в настоящих легендах! Чувство гордости распирало молодых воинов, они уже представляли, как через много лет старики рассказывают своим внукам об этом сражении, и, может быть, про них даже сложат миф! Но это были просто юношеские мечты о славе.
К позднему вечеру путники добрались до конца леса. Расположившись как прошлой ночью, друзья распределили дозор и Вейюан пошёл в шалаш. У огня остался Каяк.
Как много лет прошло с того момента, когда Милонег, отец Каяка, почти такой же молодой, стоял в дозоре. В даль уходит история, унося с собой те времена. Сам Каяк мало чего помнил: ему было шесть лет. Но если бы Милонег взглянул на эту картину: похожий на него юноша сидит у костра, изредка вглядываясь в темноту… Да это же он сам – Милонег, или эффект дежавю? Если подумать, то возможно и то и другое. Но вернёмся к настоящему.
Уже почти настало время будить Вейюана, когда Каяк уловил в ночной тишине подозрительный звук, как будто ветка хрустнула. «Лесной человек!» – мелькнула догадка. Юноша вглядывался в темноту, пока не увидел огромный силуэт на двух лапах. «А, медведь!» – с великим облегчением понял Каяк. Он зашёл в шалаш, разбудил Вейюана и показал ему зверя.
– Каяк, это же мясо и тёплая шерсть. – сказал друг, увидев медведя.
– Понял, раскаляй стрелы. – распорядился Каяк, и друзья приготовились к охоте.
Раскалив пару стрел, юноши прицелились и выстрелили в зверя. Похоже, обе стрелы попали в цель, потому что из глотки медведя вырвался ужасный рёв, и зверь повалился на бок. Пустив в поверженное животное последнюю стрелу, Каяк пошёл прикончить зверя. Вейюан последовал за другом – помочь перетащить тушу медведя. Вдруг зверь сделал рывок и разорвал Каяку жилет на груди. Разозлённый, юноша выругался, быстро выхватил меч из ножен и несколькими ударами отхватил медведю голову. Вытерев меч, Каяк сделал знак другу и вместе друзья перекатили тушу убитого зверя к костру. Затем Каяк осмотрел свои раны, оказавшиеся царапинами, и, предоставив другу снимать шкуру с медведя, пошёл спать в шалаш.
Наутро, приготовив на завтрак походную кашу с мясом убитого накануне гималайского медведя, Вейюан разбудил друга и показал шкуру медведя. Огромная, чёрная, с белым треугольником на груди, она создавала впечатление о размере её прежнего обладателя. С аппетитом позавтракав, друзья оседлали своих коней и собирались двинуться в путь, но Вейюан предложил:
– Может, подстрелим кого-нибудь в лесу? Ведь теперь наш путь будет лежать по равнине, и никто из нас не знает, найдём ли мы там себе пропитание.
Каяк задумался. Ему не терпелось продолжить путешествие, к тому же ещё имелись кое-какие запасы еды, но лишняя осторожность не мешала ещё никому. Лучше немного задержаться, чем подвергать себя риску. Совет друга был принят.
Подстрелив три крупных птицы и одного молодого зайчика, друзья заготовили мясо для длительного хранения. Набрав воды впрок, путники наконец продолжили движение. На приготовление запасов ушло около половины дня, поэтому друзья не были намерены пройти сегодня большое расстояние.
Теперь ландшафт стал более скудным. Трава, деревья, снова трава, потом суслики, за сусликами – птички. Да, смотреть было не на что. Степь отличалась от леса. Не только наличием деревьев и кустарников; если в лесу было полно еды и опасностей, то степь не изобиловала ни тем, ни тем. Вскоре день подошёл к концу, и только теперь друзья спохватились – ни палок для шалаша, ни хвороста для костра здесь не было.
– Я поищу кусты. – сказал Каяк и ускакал.
Вейюану оставалось только подготовить холодный ужин.
В скором времени Каяк вернулся с большой вязанкой сухого хвороста.
– Ты где столько откопал? – спросил удивлённый Вейюан.
– Неподалёку от сюда были засохшие кусты – вот и выкопал.
Через полчаса степь погрузилась в темноту, Каяк расположился на мягкой шкуре гималайского медведя, а Вейюан остался дежурить у костра.
Теперь юноша мог слышать только стрекотание не заснувших сверчков, что не приносило ему никакого расслабления. Чтобы не заснуть от скуки, Вейюан играл с ножом. За игрой время проходило незаметно, и скоро настало время смены дозора. Каяку не хотелось вставать – в шкуре спать было очень удобно и тепло, но Вейюан растолкал друга и лёг в шкуру сам. До рассвета было недолго, когда Каяк стал засыпать. Тут у него вывалился нож и воткнулся в землю. Это навело юношу на мысль. Каяк придумал игру, схожую с игрой его друга. Когда солнце показалось на востоке, юноша занялся приготовлением завтрака. Аромат мяса и китайского чая разбудил Вейюана.
Обсуждая действия предстоящего дня, друзья позавтракали и тронулись в путь по направлению на юг – к Тибетским горам.
Не прошло и полдня, как друзья доехали до какой-то пустыни. Немного оазисов с водой да песчаные дюны составляли всё разнообразие природы.
– Пустыня Такла-Макан. – сказал Вейюан. – По размеру небольшая – дня два пути.
– Не будем медлить, идём. – отозвался Каяк. – как же всё-таки хорошо, что ты придумал пополнить запасы провизии!
За два дня перехода по пустыне ничего примечательного не произошло, поэтому писать не о чем. Каяк узнал от друга, что стоит им перейти через пустыню, они сразу придут к горным хребтам, с которых начинается Тибет. Друзья чувствовали, что скоро их путешествие подойдёт к концу, если они сумеют отыскать вход в лабиринт. Они даже и не подозревали, что так легко победа им не достанется и домой они вернутся далеко не скоро.
Глава 7. Хребет Алтынтаг
После двухдневного перехода по пустыне друзья, как и сказал Вейюан, вышли к первому хребту с названием Алтынтаг. Вот тут уж было чему дивиться. Величественные, невозмутимые, горы стояли стеной, уцепившись друг за друга, преграждая путникам дорогу. Заснеженные вершины гор пиками уходили под самое небо, что говорило об их невероятной высоте. Но также высокогорный хребет был полон опасностей: скалы, готовые отколоться и придавить путников, лавины, нередко образующиеся на таких крутых склонах, дикие животные и не менее свирепые кочевые народы. Друзья должны быть предельно осторожны, в силу их малых шансов отразить грозный натиск живой или неживой природы.
