Ева Дэмур "Возвращение Бабы-Яги"

– Правильно! – говорит дедушка. – Я – начальник, а ты – дурак.

А попугай смотрит на дедушку в недоумении и повторяет вслух: «Ты – начальник, я – дурак! Я – начальник, ты – дурак!»

– Молчать! – приказывает дедушка. – Слушай мою команду! В клетку раз-два шагом марш!

Ну, Гаврюше делать нечего, он ведь армейский попугай, привык приказам подчиняться. Он и летит в клетку сразу же. А дедушка клетку закроет, и опять на кухню. Да только история на этом не закончилась. И попугай все равно клетку каким-то образом открывать умудрялся. А дедушке по нескольку раз за день приходилось Гаврюшу в клетку загонять. Но однажды, когда дедушка возвратился, он смотрит, а клетка закрыта.

Клетка то закрыта, а попугай по комнате летает. Дедушка очень удивился, прямо рот от удивления раскрыл и решил посмотреть, как же Гаврюша из закрытой клетки выбирается.

Он поймал Гаврюшу, снова в клетку его посадил и притворился, что идет на кухню. А сам за шторкой спрятался. Вдруг видит, Варенька из кроватки вылазит, а ей всего пять месяцев исполнилось. На тумбочку залазит, попугая из клетки достает и клетку закрывает, чтобы попугай в клетку снова случайно не залетел. А сама назад в кроватку залазит и одеяльцем укрывается.

Дедушка ясно видит, что это Варенька. Да только сам своим глазам не верит. Он даже себя ущипнул, чтобы проверить, не снится ли все это ему.

Попробовал он рассказать об этом маме с папой и Маше с Глашей, да только те не поверили. Думали, что дедушка шутит. А когда он стал каждый день про проделки Варенькины рассказывать, все в семье весело смеялись, а папа говорил: «Ну, ты, дедушка, и заливаешь!» И всем становилось весело. Одному дедушке было не до веселья. Ему было очень даже страшно. Особенно, когда приходилось наблюдать за младенцем, который с попугаем шутки устраивает. Поэтому дедушка унес клетку с Гаврюшей в свою комнату и больше не пускал попугая в детскую, когда мама с папой на работе были.

Глава 4. Самое приятное слово

Время шло, Варенька подрастала. Но только никто не слышал, чтобы она гулькала: ни в месяц, ни в три месяца, ни в полгода. Вместо гульканья у Варенькиной кроватки только шепоток был слышен неразборчивый, прямо-таки колдовской шепоток. Маша с Глашей даже в детскую комнату боялись заходить, когда Варенька – дите малое – что-то там нашептывала. И даже у дедушки, майора в отставке, от этого шепотка мурашки по спине бегали.

Только мама с папой не боялись этого шепотка, потому что ни в какое колдовство не верили. Они ведь были взрослые, а не какие-то первоклассники как Маша с Глашей. И над дедушкой они посмеивались, думали, у него второе детство началось. А про шепоток этот странный они говорили так: «Девочку надо логопеду показать, это у нее что-то с голосом не в порядке. Как только говорить начнет, сразу же и покажем».

Прошел год. А, как известно, в это время многие дети начинают первые слова выговаривать. Мама с папой иногда спорили. Мама верила, что Варенька первым делом скажет «Папа!» А папа не соглашался: «Мне кажется, ее первое слово будет мама!» Маша, Глаша и дедушка тоже свои предположения высказывали. Маша считала, что самое легкое слово: «я» и поэтому Варенька его и научится быстрее других произносить. А Глаша была уверена, что сестренка произнесет не самое легкое, а самое приятное слово. А, как известно, любому школьнику приятнее всего слышать слово «пять». Поэтому они между собой на шоколадку поспорили. Только дедушка не мог согласиться ни с Машей, ни с Глашей Для него самое приятное слово «Ура!» было, а самое легкое – «Цыц!». Это он Вареньку всегда так успокаивал. Тогда девочки с ним тоже поспорили. Ведь они-то знали, что дедушка проиграет. Поэтому они с ним на щелчки поспорили.

Спорили они, все спорили, размышляли да гадали, да только зря они надеялись, что Варенька, как все нормальные дети, прямо сразу «мама» или «папа», или «ура» скажет. Или что слово «пять» для нее самым приятным станет.

И вот наступил долгожданный момент. В одно прекрасное утро Варенька проснулась, встала на ножки, улыбнулась всем и сказала: «Ква-Ква!» Дедушка в это время был на кухне, он услышал из комнаты, как попугай воскликнул: «Заговорила!» и помчался в детскую: «Неужели Варенька заговорила?»

– Ну… Ну, что она сказала? – спросил дедушка, сгорая от любопытства.

– Ква-Ква. Она сказала ква-ква, – произнес попугай.

– Молчи, дурак! Это она, наверно, сказала мама, – улыбнулся дедушка и подошел к кроватке.

– Ква-Ква, – произнесла Варенька. – Ква-Ква!

Ну, все в начале повздыхали, что никто в споре не выиграл, а потом даже развеселились. А Варенька смотрит, все смеются, она еще пуще квакает, старается изо всех сил.

Так прошел месяц, но кроме ква-ква никто от нее больше никаких слов не слышал.

– Доброе утро, Варенька! – говорила мама, когда девочка просыпалась.

– Ква, ква! – отвечала Варенька.

– Ты хочешь конфетку? – спрашивали сестренки.

– Ква-ква, – отвечала Варенька, соглашаясь.

Впрочем, когда она не соглашалась, она тоже говорила ква-ква.

Глава 5. Как Вареньку разговаривать учили

Прошло еще полгода. За это время Варенькин разговор стал разнообразнее. Но ни одного человеческого слова в нем по-прежнему не было. Она только хрюкала, блеяла, каркала, чирикала, рычала, лаяла и, конечно же, квакала. В общем, слова у нее все были звукоподражательные. И откуда только она их брала? В доме не было ни собаки, ни овцы, ни поросенка. И на улице она не могли встретить этих животных, ведь они все же жили в городе, пусть и в маленьком. А гуляли они всегда поздно вечером, когда уже даже и собак не выгуливали.

Мама, папа и даже дедушка долго не могли понять, откуда у их ребенка берутся эти слова. Они в недоумении разводили руками. Но потом дедушка сказал, что Варенька, должно быть, слышала, как Маша с Глашей к занятиям школьным готовились и повторяли звуки природы. На том и порешили. Только всем было любопытно: а почему Варенька одни звуки животных имитировала, а к человеческой речи не приобщалась. И явно не собиралась.

Когда Вареньке три года исполнилось, а она все еще только на языке животных изъяснялась, мама с папой решили ее логопеду показать. Но дедушка возмутился: «Ишь, чего придумали! У нас в семье даже попугай разговаривает! Между прочим, он тоже первые три года молчал. Да и виданное ли дело деньги платить за то, чтобы дите разговаривать научить. Это ей просто разговаривать не с кем. Вы целый день на работе, я на кухне хлопочу, Маша с Глашей в школе, да на кружках всяких. Даже Гаврюша с ребенком не общается, потому, как в моей комнате взаперти сидит. А ведь он поболтать мастер. Так что вся надежда на него».

И дедушка перенес клетку с попугаем в Варенькину комнату. Он, конечно, помнил, как Варенька попугая из клетки выпускала. Но деваться было некуда. Кто-то же должен был с Варенькой общаться.

Дедушка оказался прав. Через месяц Варенька заговорила: «Подъем!» – кричала она в шесть утра. – На первый, второй расчитайсь! На кухню марш! Раз-два!»

А ежели кто не слушался и начинал ей объяснять, что дом – это не казарма и общаться в семье надо по-доброму, или просил ее что-нибудь по дому сделать, она тут же пресекала эти попытки: «Отставить разговорчики! Рота, смирно!».

И хоть эти приказы ничем не отличались от текста, выдаваемого попугаем, но все равно в семье были рады, что ребенок заговорил. Однако, Варенька и шепоток свой не забыла, и когда оставалась одна, постоянно шепталась. Разговаривала подолгу с кем-то невидимым. И дедушка опять пугаться девочки стал. Особенно, когда подслушал как она еще и со всякими вещами в квартире разговаривает да шепчется. И очень часто после этого шепотка, войдя в комнату Вареньки, дедушка замечал, что вещи лежат совсем в других местах, а мебель переставлена.

Он доложил об этом маме с папой, но те ему никаких объяснений по этому поводу дать не могли. А только шутили, что мол, дедушка сам мебель переставил, да и забыл. Кто же дедушке поверит, что трехлетний ребенок шкафы двигать умеет и тумбочки всякие?

Дедушке и самому интересно было узнать, как же девочка перемещает то, что они с папой вдвоем кое-как с места сдвигают. И он попытался у Вареньки расспросить, как же она это умудряется делать. Девочка посмотрела на него долгим взглядом, да и сказала серьезно: «Отставить разговорчики!» Дедушка и так и эдак на энту тему снова и снова речь заводил, да только девочка твердила свое любимое: «Смирно! На кухню марш! Два наряда вне очереди!».

Тогда дедушка в очередной раз маме с папой на внучку пожаловался, вот мол, дескать, опять мебель в комнате переставила, а сознаться не сознается, только наряды вне очереди выписывает…

Ну, про наряды вне очереди мама с папой, конечно, поверили, потому что Варенька и Маше с Глашей наряды вне очереди каждый день выписывала. И те постоянно на нее жаловались. А вот про перестановку мебели они снова не поверили. Слова дедушки лишь подтвердили, что у него точно второе детство началось.

Но все же они и сами давно заметили, что их ребенок совсем не похож на других детей, даже на их собственных. Маша и Глаша с детства были очень послушными девочками, и во всем у них был порядок. А Варенька к порядку приучаться не хотела, игрушки свои вечно из тумбочки выбрасывала. И ими совсем не интересовалась. Даже в куклы не играла. А в основном играла с камушками, попугаичьими перьями, стоящим на кухне веником да прутиками, которые она с прогулки приносила.

Глава 6. Другие особенности странности девочки

А еще, когда Варенька появлялась во дворе, к ней отовсюду сбегались кошки. Все дворовые кошки и все уличные кошки сопровождали ее на прогулках, мурчали, сообщая о своих кошачьих делах. Варенька в знак понимания кивала головой.

Так было всегда, почти с самого рождения, а точнее с того дня, когда мама и папа впервые вывезли Вареньку в колясочке на улицу, подышать свежим воздухом. В начале мама с папой кошек отгоняли, говоря «Брысь!». А дед даже хворостинку с собой прихватывал, чтобы распугать этот кошачий эскорт. Он кошек не любил. Можно даже сказать, терпеть не мог. А вот Варенька любила и начинала неистово орать, когда взрослые пытались разогнать кошачью орду.…

И поэтому кошачье шествие продолжалось всю прогулку. Не помогали: ни хворостинка, ни топанье ногами, ни другие угрозы взрослых.

Все в доме заметили, что кошки вели себя весьма странно, когда Вареньку во дворе выгуливали, и стали что-то подозревать. Тогда родителям и дедушке пришлось Вареньку поздно ночью выгуливать, когда соседи уже ушли со двора и спали.

В три с половиной года родители и дедушка заметили у девочки еще одну странность. В этом возрасте Вареньку стали выпускать на улицу самостоятельно, чтобы она немного к миру привыкала, на нормальных детей глядела и становилась таким же нормальным ребенком. Так вот всякий раз, когда она выходила во двор и видела дворничиху с метлой, Варенька пыталась завладеть этой метлой: стащить ее незаметно и припрятать метлу в квартире.

Бывало, она занесет метлу домой, так чтобы дедушка не увидел, и веселится в своей комнате: хохочет, смехом заливается, да танцует.

Однако вскоре все местные дворничихи, при появлении Вареньки во дворе, стали зорко следить за своими метлами. Но только они у них все равно исчезали каким-то таинственным образом. Дворничихи даже и не догадывались, как это происходило. Они-то не догадывались, да вот дедушка зато догадывался. Вначале догадывался, а потом и сам увидел: как только Варенька посмотрит на метлу, да пошепчет что-то, а метлы уж и нет. Зато в комнате Вареньки за дверью после каждой прогулки всегда метла стояла, а если повезет, то и не одна. Дедушка эти метлы потом находил. Вначале он сердился на Вареньку и долго извинялся перед владелицами метл, возвращая им их инвентарь и объясняя, что это Варенька, наверно, дворником мечтает стать, интерес к работе с детства проявляет.

Только дворничихи не верили и говорили дедушке: «Если бы она к работе интерес проявляла, мы бы ее научили двор мести. А она только за метлами охотится, да стащить их норовит!»

Дедушка не мог придумать новые объяснения похищения метл. Он краснел, оправдываясь перед дворничихами после каждой прогулки его внучки. Он отругал Вареньку и пригрозил, что если она еще хоть одну метлу похитит, он ее больше гулять на улицу не пустит.

Тогда Варенька попробовала у дворничих метлы обменивать на что-нибудь. Но никто не соглашался обменять метлу на дедушкины кактусы или мамины старые ботинки, и даже на учебник по арифметике, которым Маша и Глаша очень дорожили. Только дворничихи почему-то арифметикой совсем не интересовались. А ботинки и кактусы они посоветовали Вареньке вернуть хозяевам, то есть маме с дедушкой.

В общем, Варенька поняла, что только шепоток ей помочь может. И снова начала метлы в дом приманивать. Дедушке надоело перед дворничихами извиняться. К тому же ему стало очень стыдно, когда история повторилась в десятый раз. И ему во дворе говорили: «Что же вы за девочкой своей не следите, не воспитываете ее совсем? Как это ребенок в четыре года не понимает, что чужие вещи брать нельзя?»

А дедушке это было обидно слышать. Он ведь перед каждой прогулкой Вареньке объяснял, что чужие вещи брать нельзя. Да еще и спрашивал, поняла ли это Варенька. Та ему в ответ кивала головой. Тогда дедушка говорил, чтобы она пообещала ничего ни у кого не брать и что иначе он ее во двор не выпустит. И Варенька отвечала своим привычным: «Слушаюсь, товарищ майор». Дедушке было приятно, что его майором называют, и он всякий раз надеялся, что девочка сдержит свое обещание. Но ведь Варенька на самом деле перестала метлы, которые без присмотра лежали, с собой прихватывать. Она их не трогала и даже к ним совсем не приближалась. И дедушка видел это своими собственными глазами. Но только эти метлы каким-то странным образом в их квартире снова и снова появлялись. И дедушка по ночам, в тайне от соседей, сбрасывал эти метлы вниз прямо с балкона.

– Ты зачем метлы в дом носишь? – сердито спрашивал Вареньку дедушка.

– Ты зачем метлы в дом носишь? – повторял Гаврюша.

– А я их совсем не ношу, – честно говорила Варенька. Ведь она их действительно не носила, это они сами за ней увязывались после ее заветного шепотка.

– А ваша девочка, чем интересуется? – спрашивали родители других детей у мамы и у папы Вареньки.

– Наша метлами интересуется, – смущенно отвечали те, потому что мама и папа были очень честными, и совсем не могли соврать. Им бы очень хотелось, чтобы Варенька, как все нормальные девочки, интересовалась танцами или вышиванием, или играла на пианино. Но Варенька всем этим не интересовалась, и поэтому они к себе в гости других девочек никогда не звали, и сами к ним никогда не ходили, даже когда их приглашали к кому-то на день рождения.

Все дни рождения семья отмечала дома. Все дарили друг другу подарки. Маша и Глаша вышивали крестиками. Мама пекла огромный ванильный торт. Папа устраивал миниатюрный фейерверк. А дедушка к празднику учил Гаврюшу новым смешным словам.

Вареньке тоже очень нравилось дарить всем подарки. И она дарила всем маленькие игрушечные метелки. Она их в своей комнате мастерила каждый день. И у нее была целая заготовка метелок.

А когда у девочки спрашивали, что она хочет получить в подарок на свой день рождения или на другой праздник, она всегда отвечала: «Я хочу получить в подарок настоящую большую метлу!»

А ей дарили только кукол, плюшевых мишек, посудку, сумочки да раскраски, в общем все то, что принято дарить девочкам. Ну, где видано, чтобы девочке дарили метлу?

Глава 7. Почему Вареньку решили в садик отправить

Когда Вареньке четыре года исполнилось, она уже могла хорошо разговаривать. А поскольку первыми ее словами были боевые приказы сестрам и попугаю «Подъем! Смирно! Отбой! Кругом!», она эти слова очень любила и чаще других использовала.

Тогда мама решила, что пора Вареньку от казарменной речи отучить: «Ты же девочка, а не солдат», – объясняла мама. – «Даже в армии эти слова реже услышишь чем у нас дома. Что если все в семье так разговаривать друг с другом начнут? Что если папа по утрам станет командовать „Рота стройся, на первый-второй рассчитайсь! На кухню шагом марш!“ Разве тебе это понравится?» – спросила она.

– Да, мамочка! Вот будет здорово, если папа и ты начнете так разговаривать, – обрадовалась Варенька.

– Разве тебе недостаточно дедушкиных приказов? – удивилась мама.

– Дедушка, он только попугаем командовать может, да Машкой с Глашкой, потому что они всех старших слушают.

– А ты что, Варенька, дедушку не слушаешь? – еще больше удивилась мама.

– Слушать то слушаю, но только приказы, когда вы с папой на работе, обычно отдаю я.

– Да разве ж можно дедушке что приказывать? Кто же тебя этому научил? – спросила мама.

– Да бабушка научила, – проболталась Варенька.

– И какая же это бабушка тебя научила? – спросила мама с интересом. – Наверно баба Ира с третьего подъезда. Она нашего дедушку не любит, потому что думает, что это он научил Гаврюшу «Бабка Ирка – местный вампирка» по утрам кричать. А это совсем не дедушка, это Гаврюша во дворе от мальчиков услышал.

– Да это совсем не бабка Ирка с третьего подъезда, – проговорила Варенька. – Это моя бабушка, из леса.

Вареньке захотелось все маме рассказать. Мама ведь была очень добрая. И она попросила маму, чтобы та пообещала все, что она расскажет, сохранить в тайне. Мама сказала что постарается. И тогда Варенька рассказала ей, что знает волшебное слово, как дедушку заставить выполнять свои приказы. И что это волшебное слово ей от бабушки в наследство досталось. Мама слушала внимательно, но слегка прикусывала губы, чтобы не рассмеяться и не обидеть дочку. Мама всегда считала, что волшебные заговоры существуют только в сказках. Но вдруг посреди разговора мама вспомнила, что и дедушка не раз признавался, что боится Варенькиного шепотка. И что после этого шепотка дома какие-то волшебные вещи происходят: то чайник запоет «Чайку не желаете испить?», то вещи по комнате летают, сами в шкаф запрыгивают, то стук в окно в Варенькиной комнате слышится. Дедушка хочет туда войти, а не может: ноги в это время сами начинают зарядку делать.

Вспомнила мама все это. Да и не засмеялась «Неужели и впрямь девочка заколдованная?» – подумала мама неожиданно для себя.

Она поделилась своими подозрениями с папой. И они решили, что Варенька с дедушкой вместе фантазируют, волшебства на свете не бывает. А странности, про которые дедушка рассказывал, он сам же и придумал, потому что делать ему больше нечего. Он на пенсии, только за Варенькой приглядывает. И чтобы не скучно было, чтоб интереснее жилось, придумывает себе всякие забавы. Хотя, может быть, он слишком много сказок Вареньке читает, особенно про избушку на курьих ножках, в которой всякие чудеса происходят.

Эта книжка с появлением Вареньки в семье стала самой читаемой, и ни один день без нее не обходился. – Так вот дедушка, наверное, уже и путает, что прочитал и что на самом деле происходит. Так они и решили. А еще они решили, что для, того чтобы дедушке меньше сказок пришлось читать, отдать Вареньку в детский сад. К тому же, там девочку могут научить разговаривать так, как все нормальные девочки разговаривают, и отучат разговаривать по-попугайски, то есть по-армейски.