Ксандер развёл руки в сторону. – Тогда стреляй, убей меня. Освободи себя и продолжай жить жалкой жизнью с этим ничтожеством.
Охрана Ксандера направила на девушку оружие, Рони осмотрела их.
– Стреляй, они не тронут вас. Убив меня, вы будите свободны.
Хоть Рони и кричит, что спокойно сможет нажать на курок, но это не так, даже такого монстра она не сможет убить. От безысходности, у неё из глаз хлынули слёзы.
– Ты не сможешь меня убить и это не из-за того, что ты не способна это сделать, каждый человек даже самый морально-чистый сможет убить, я дорог тебе. За то короткое время нашего знакомства, ты привыкла ко мне.
Рони отрицательно завертела головой.
– Да, не осознавая этого, ты понимаешь, что не сможешь убить меня, потому что где-то в глубине твоей души зародились чувства ко мне…
– Замолчи! Что ты несёшь? Я знаю тебя две недели. Ты насильно похитил меня, удерживал, сделал своей заключённой и заставил выйти замуж. Такого человека как ты, невозможно полюбить. Я тебя презираю, и никогда не прощу.
– Если презираешь нажми на курок и будь свободна! Освободи себя от меня, выпусти себя из клетки. Чтобы освободиться, тебе нужно только нажать на курок.
Ксандер, словно нарочно, усердно заставлял её выстрелить в него. Провоцировал её. За две недели она немного поняла его нрав и знает наверняка, что Ксандер с лёгкостью может расправиться с ними, а тела сбросить в пропасть. Почему же он этого не делает? Почему требует от неё выстрелить в него? Он так играет? Или есть иная причина? Возможно, в суровом Ксандере зарождаются тёплые чувства к ней, и таким образом, он пытается избавиться от них. Или же, он чувствует вину за совершённое. Или же просто желает умереть.
Рони не решалась, она не могла лишить жизни человека. В какой-то степени Ксандер прав: что-то непонятное зародилось и в её душе. И это не обязательно любовь, возможно, она разглядела его душу и испытывает к нему сожаление. Её рука с пистолетом медленно опускалась, тем самым, она подтверждала слова этого монстра. Но она не любит его и никогда не полюбит, это просто невозможно.
Увидев это, Ксандер на секунду обрадовался от того, что прав. Он улыбнулся ей. В этот миг, Рони поняла, что показала ему свою слабость, он снова оказался прав. Она не могла допустить этого, не для него, не для себя. Рони снова направила на него пистолет.
– Стой на месте! – крикнула она. – Ты ошибаешься, в моём сердце кроме ненависти и отвращения к тебе, ничего нет.
Ксандера начинал раздражать этот бестолковый разговор и её «качели» в его сторону, он нахмурил брови и резво двинулся к ней. – Тогда стреляй и покончим с этим наконец! Но если ты не выстрелишь прямо сейчас, я убью его на твоих глазах. – Ксандер посмотрел на своего человека, и тот кинул ему пистолет в руки, после чего Ксандер направил его на Эрика.
В этот момент решимость сама пришла к Веронике, её палец уверенно нажал на курок. Раздался выстрел, разносившейся эхом по всему каньону. Вторая пуля достигла своей цели: на праздничной белой рубашке Ксандера проступила багряная кровь. Пятно, в области плеча, расползалось с быстрой силой.
Рони охватил ужас за содеянное. Остолбенев, она смотрела на Ксандера, который, жмурясь от боли, опускался на землю. И вот именно то, о чём он говорил: страх, неистовый страх за его жизнь сковал всё её тело, сердце застучала, как сумасшедшее. Она почувствовала себя плохо, ещё немного и она рухнет на землю от потери сознания.
Эрик успел поймать её. Она, словно тряпичная кукла, повисла в его объятиях. Но для Эрика её состояния сейчас было не удобно, ведь из-за её поступка, люди её мужа отомстят им за это. Он выхватил у неё пистолет и направил его на людей Ксандера, которые уже окружили их.
– Нет! – закричал Ксандер. – Опустить оружие!
Но его люди не спешили выполнять приказ: для них главное спасение жизни их босса.
– Опустить, быстро! – повторил Ксандер свой приказ.
Его люди опустили свои пистолеты.
– Уезжайте, – сказал Ксандер Рони.
Подельники Ксандера освободили им путь. Но Рони всё ещё не могла прийти в себя, она продолжала стоять в ступоре и смотреть на окровавленного Ксандера. Её мысли были только с мужем, она желала подбежать к нему и как-то помочь, но Эрик, почувствовав этот порыв от неё, сжал свою руку сильней. Эрик хотел как можно скорей увести отсюда Веронику, зная её нрав. И он был прав: в данный момент, она не хотела оставлять Ксандера в таком состоянии.
Ксандер прижимал свою рану рукой. К нему подбежали его подельники и начали поднимать, отчего он журился от боли.
Но почему она переживает за него? Почему это её волнует, ведь он мерзавец, он плохой человек? Он испортил ей жизнь, а сейчас, она наконец-то освободилась.
Эрик тащил Веронику к машине. – Идём любимая! – он с силой усадил её в машину, после чего быстро сам сел и дал по газам, поднимая за собой пыль.
Рони обернулась назад, она смотрела на своего мужа, смотрела прямо в его глаза. Ей нужно было видеть его страдания и боль, для того чтобы вернуться к нему… хотя бы из-за сожаления и сострадания. Но сердцем она понимала, что это лишь повод, чтобы остаться с ним, со своим врагом. Но на лице Ксандера не дёрнулся ни один мускул, словно он не ощущает боли. А ведь ему больно. Или же нет?
Они выехали на дорогу. Рони молчала, она прибывала в шоке от происшедшего. Эрик смотрел на неё, и неоднократно интересовался, как она? Но она не отвечала, она отрешённо смотрела в окно. Эрик взял её руку и поцеловал.
– В Колумбии нам оставаться нельзя. Дорога будет долгой, нам нужно отдохнуть. И тебе успокоиться.
Эрик свернул на заросшею тропу, по которой уже долгое время никто не ездит. Они заехали в глубь леса, до какой-то заброшенной лачуги.
– Отсидимся здесь, а с утра уедем из этого кошмара, – сказал Эрик.
Рони продолжала молчать, борясь со своими желаниями внутри. Хочет ли она этого? Хочет ли сейчас скрываться от Ксандера с Эриком? Хочет ли сбежать с тем, кто предал её?
Эрику не нравилось её состояние, он боялся, что слова того психа правдивы и его любимая смогла за столь короткое время полюбить его. Он взял Рони за руку и помог выйти из машины. – Идём в дом, ты отдохнёшь.
Рони и впрямь была вымотана физически и эмоционально. Последние две недели были сложные для неё, а сегодняшний день особенно тяжёлый эмоционально…
Ксандер вернулся в поместье. Он, выскочив из машины, ринулся прямиком в дом, но его атаковали родственники с расспросами:
– Что случилось?
– Почему ты в крови? Чья это кровь?
К Ксандеру подбежала мать невесты, она вцепилась ему в руку. – Где моя дочь?
Ксандер кинул на неё презрительный взгляд.
– Что ты сделал с ней? – закричала она. – Что ты сделал с моей дочерью? Отвечай!
Ксандер выдернул свою руку и, не ответив ей, пошёл в дом.
– Моя дочь не виновата в происшедшем, это ты виноват! – заявила Мария ему вслед.
Ксандер остановился, он удивлённо посмотрел на свою тёщу.
– Да, ты виновен в случившемся.
– Я? Мне так не кажется, я думаю ты была в курсе побега своей дочери!?
– Ха-ха. Ты оставил её, бросил на собственной свадьбе. Уехал, потому что тебе плевать на мою дочь. Рони защищала тебя, пыталась убедить, что между вами что-то есть, но я мать и меня не обмануть. А Эрик воспользовался этим, он пробрался сюда. Повсюду сколько охраны, но ему удалось пробраться сюда и с силой увезти мою дочь. А если бы ты был рядом со своей женой этого не случилось.
Ксандер медленно стал приближаться к тёще, но женщина продолжала его обвинять.
– Ты знал об этой опасности, знал о нём и оставил свою жену на собственной свадьбе. Ты позволил забрать её, а теперь винишь мою дочь в этом? Если ты причинил вред моей дочери, если ты с ней что-нибудь сделал…
– И что тогда, женщина? Что ты сделаешь?
– Я убью тебя.
Ксандер засмеялся. – Теперь мне понятно, в кого она.
– Где моя дочь? Отвечай мне! – закричала Мария.
Ксандер посмотрел на своих подельников, после чего те схватили женщину и потащили к машине.
– Что ты делаешь? Ты не посмеешь! – испугалась Мария.
– Ксандер, остановись, что ты делаешь? – преградил ему путь Ромеро.
– Уйди с дороги, дядя.
– Ты не можешь…
– Что, убить её? – перебил Ксандер его. – Я с лёгкостью могу убить её.
– Ты не можешь этого сделать, она мать твоей жены…
Ксандер поднял руку, чтобы дядя замолчал и не напоминал ему об этой предательнице. – Я говорил ей, что за её оплошность будет страдать её мать. Сейчас, она совершила сильную оплошность, за которую мне полагается убить Марию, но я не стану её убивать… пока. Её увезут назад в Бразилию, подальше от меня, чтобы у меня не возникло мысли поменять своё решение.
Ксандер снова хотел уйти в дом, но Ромеро схватил его за руку. – Ты нашёл их?
– Нашёл.
– Убил?
– А ты бы этого хотел, дядя?
– Хватит, Ксандер! Я должен знать, что ты с ними сделал?
– Пока ничего.
Ксандер ушёл в дом. Ромеро начинал злиться: как он и чувствовал, от этой девчонки одни неприятности, но больше всего его расстраивали изменения в Ксандере. Племянник помешался на этой девчонке, постоянно на взводе, позволяет себе грубить, не подчиняться ему. Ромеро боялся, что тот влюбится в неё и девчонка сможет отстранить племянника от дел. Да и препятствие в лице матери девчонки тоже его напрягало, она наверняка подымит шумиху в Бразилии, натравит на них полицию. Этот вопрос нужно было как-то решать, так же, как и с этой девчонкой. У Ромеро был отличный момент, чтобы избавиться от неё сейчас, но тогда, Ксандеру точно снесёт крышу, а он ему сейчас так нужен. Но вопрос с мамашей он должен уладить. Ромеро взял пару людей и поехал за машиной, в которой увезли Марию.
– Сэр, вы истекает кровью, вам нужно вытащить пулю, – напомнил Ксандеру его помощник.
Ксандер посмотрел на свою окровавленную рану. Из-за своих эмоций он даже позабыл что ранен, и как только тот напомнил ему, Ксандер вмиг ощутил боль.
– Я позвонил нашему доктору, его привезут с минуты на минуту.
Ксандер смотрел в окно, погрузившись в свои мысли. Он анализировал случившееся на каньоне; слова Марии; свадьбу; побег Рони. Он был полностью согласен со словами Марии, он не подумал об этом типе, не счёл его угрозой, хотя предполагал, что тот может что-то выкинуть в этом духе. Ксандер только сейчас осознавал, что оставил Рони одну в день их свадьбы, пусть она и фальшивая, но всё же свадьба. А сейчас, там на каньоне, он позволил этому мерзавцу увести её. Тому, кто продал её. Ксандер из-за своей ярости, позабыл, кто на самом деле этот мерзавец, и он отдал ему Рони. Он злился на себя за такую беспечность. Когда он затеивал всё это, знал, что ему придётся нелегко, и он пошёл на это вопреки всему, но оказалось, что хрупкая девчонка ему не по зубам, раз он так просто отдал её. В голове вертелись слова Марии о том, что он сбежал со свадьбы и оставил Рони. Но он сбежал намерено: увидев Рони в свадебном платье; держа её за руку; целуя её, он за долгое время почувствовал нежность и теплоту в своём мёртвом сердце – это его испугало. Подобные чувства он испытывал рядом с матерью, но, когда её не стало, не стало и этих чувств. Но, почувствовав их к Веронике, он не хотел верить в то, что это женщина может быть дорога ему. Когда он принял решение привести её в поместье и фиктивно жениться, не предполагал, что воспылает чувствами к ней. Это в его планы не входило и не войдёт. Он убеждал себя, да и членов своей семьи, что она лишь игрушка, трофей, что у него нет к ней чувств, ну если только безразличие, если можно назвать его чувством. Он врал всем, а главное самому себе. И, отдав Веронику этому мерзавцу, вероятнее всего, он хотел избавить себя от этого соблазна, потому что Ксандер не хотел открывать своё сердце никому. Но сейчас, его сердце чувствует боль. Но эта не боль от гнева за то, что у него забрали его игрушку, а от того, что Рони сейчас с этим мерзавцем, к которому у неё чувства, да ещё и в такой день. То, как она сжимала руку Эрика, подтверждало её чувства к нему. Ксандер злился на это, но понимал, что не хочет её терять: за две недели он привык к ней, привык контролировать её. Ещё не время.
«Нет, нужно вернуть её назад». – Вы нашли их? – спросил Ксандер у своего человека, отчего у того «забегали» глаза.
– Нет, сэр, вы сказали отпустить их и не преследовать, – растерялся его приспешник.
– Идиоты, найдите их! – заругался Ксандер.
– Да, сэр.
Он выбежал из комнаты, а Ксандер стал выплёскивать свою злость на мебели, швыряя её по сторонам, но вскоре, почувствовав боль от раны, опустился на пол.
Через пару минут пришёл врач. Он вытащил пулю и перевязал рану, после чего его поспешно увезли из поместья.
– Вы нашли их? – вновь спросил Ксандер у своих людей.
– Нет, – ответил ему помощник, опустив глаза.
– «Нет» говоришь? Для вас это сложно? Найти проходимца и девчонку?
– Сэр, темно ничего не видно.
– Не волнуйтесь им не уехать, на всех выездах наши люди стоят, мы найдём их на расцвете.
– Когда настанет рассвет, будет уже поздно.
Ксандера сейчас не волновало, что они могут уехать, им всё равно от него не сбежать, он из-под земли достанет беглецов. Его волновало то, что они сейчас вдвоём. Первые звоночки ревности постучались в его холодное сердце, заставляя испытывать гнетущие эмоции. Ксандер старался их скрывать.
Ходя взад-вперёд по комнате, он неожиданно вспомнил о подаренном Роне кулоне, который в момент побега был на ней. – Где мой компьютер? – засуетился Ксандер. Его человек принёс ему ноутбук. Ксандер произвёл манипуляции и на карте появилась красная точка. – Вот вы и попались! – радостно произнёс он.
– Мы схватим их и привезём, – заявил его помощник.
– Нет, не смей! – остановил его Ксандер. Он включил звук и вместе с ноутбуком пошёл в свою машину, подслушивая разговор между Рони и Эриком.
– Как ты? Что с тобой происходит? – спросил Эрик, дотронувшись до ледяной руки Вероники.
– Я стреляла в него, ранила, – дрожащим голосом произнесла она.
Эрик недовольно отвернулся от Рони: подобные эмоции от неё в сторону этого бандита били непонятны для него, он не предполагал, что за такое короткое время она могла воспылать к Ксандеру чувствами. Возможно, это просто «Стокгольмский синдром». – И поделом ему. За всё что он сделал, он заслуживает смерти.
– Нет, ты не понимаешь: я стреляла в человека, я могла убить его, понимаешь? Я совершила преступление. А если он умрёт? А если он уже мёртв?
– Такие как он живущие. Но по мне, лучше бы он умер. Он мерзкий человек, не хороший, страшный. Поверь, если бы ты его убила, это было только на руку нам, он оставил бы нас в покои. – Эрик взял Веронику за руки и поцеловал их. – Теперь мы вместе, всё будет хорошо.
– Не будет!
– Успокойся, ты сейчас в шоке. Это всё пройдёт. Все будет как прежде.
– Уже не будет как прежде.
– Не говори так, мы любим друг друга, и мы сейчас вместе. Я так долго мечтал об этом.
– Так долго, что сбежал от меня?
– У меня были на это причины. И это моя самая большая ошибка, которая не оставляет меня в покое. Прости, я признал свою ошибку, но я безумно страдал. Я люблю тебя и не могу без тебя. А когда увидел тебя в этом платье, осознал, что ты не моя невеста. В меня словно бес вселился.
– И ты похитил меня? Подверг себя опасности?
