– Хорошо.
– Вино крепкое было. Убило Беатку. Меня сморило. Ты как?
– Нормально – Марта не стала пояснять, что не пила вино. – А Алисия Марековна где?
– В бассейне, наверное. Она не ужинает. Фигуру бережет. На счет этого она молодец. Ответственная. Видишь, как выглядит. Как ровесница моя. Иногда не могу ее мамой называть при посторонних. Ты-то ужинать будешь?
– Конечно.
– Чего тебе положить? Буду за тобой ухаживать. Можно?
– Конечно. – Марта осмотрела стол – буду рыбу и вон тот салат.
– Одобряю ваш выбор. Блюдо шеф повара – засмеялся Кристиан – я тоже это буду.
Некоторое время они ели молча, потом Кристиан подал признаки желания общения:
– Плохо, что мы не знали друг друга раньше. И странно все это.
– Что?
– Что отец про тебя поздно узнал. Нам поздно рассказал. Могли бы раньше познакомиться. Все легче было это принять.
– А вы тяжело это приняли?
Кристиан задумался и вздохнул. Он доел рыбу, вытер рот салфеткой и откинулся на спинку стула.
– Не тяжело, а неожиданно. – Он посмотрел в тарелку Марты – положить тебе добавки.
– Нет. Я наелась.
– Пойдем тогда в зал. На диван.
– Пойдем – согласилась Марта.
Брат встал, отодвинул ей стул и, сообщив Зине, что они поели, пошли в зал.
За окном мужчина, отложил метлу и не шкрябал больше ею по бетону. Зато взял аппарат, похожий на пылесос сдувал листву с газона.
– Обожаю огромные окна в пол, от них светло, просторно и свободно. А еще, сидя в комнате, чувствуешь необъятную красоту природы. Вот она, рядом – поделилась Марта впечатлениями, потом вздохнула и продолжила прерванную тему разговора – отец все время знал обо мне. С самого моего рождения. Даже раньше.
Марта села на диван, где она сидела сегодня с Беатой, а Кристиан сел на то же самое место в кресло, закинул ногу на ногу и спросил:
– Вы общались?
– Нет. – Девушка помахала головой – ни разу.
– Почему?
– Я не знаю. – Она пожала плечами, задумчиво смотря в окно. – Это тайна покрытая мраком.
– Чего?
Марта посмотрела на сводного брата, да ему действительно интересно все то, что она говорит, вспоминает, рассказывает. И она говорила, вспоминала и рассказывала с удовольствием и ощущением благодарного слушателя.
– Я тоже хотела бы в этом разобраться. Моя мама жила со мной в богом заброшенной деревне. Хотя имела диплом финансиста. Что ее толкнуло уехать из Москвы, думаю, никогда об этом не узнаю, как бы мне это не хотелось.
– Может она сбежала от моего, то есть нашего отца?
– Я не знаю.
– Хотя, чего от него сбегать? Он же хороший человек был. Честно. Это не только я так считаю.
– Я верю. Я не собиралась тебя в этом разубеждать.
– Ты знаешь, как он меня воспитывал?
– Как?
– Как мужчину. Как помощника. Как друга. Как наследника.
– Мне иногда больно и обидно, что у нас не было времени. Совместного времени, чтобы поиграть, почитать, поговорить, посмотреть кино, наконец.
– Отец не любил кино. В детстве отец часто играл со мной.
– Вот видишь. А я это не знала. Обидно. Что я знаю о нем? Какой он был? Я знаю только его почерк. Такой интересный, красивый. Мне приятно читать его письма. Мне так приятен его почерк. Ничего о нем больше не знаю. Вот как вы играли?
– Моей любимой игрой была «тайные послания» – весело усмехнулся Кристиан, вспоминая приятное времяпровождение.
– А что это?
– Отец делал тайник, к примеру, в кухне в банке из-под кофе, либо в саду, под упавшим старым деревом, либо возле бассейна под сводом зонта. Давал мне некоторые несложные подсказки, где именно тайник. Я его без труда находил, а там «тайное послание». К примеру: купить к чаю конфет или помочь садовнику распилить и убрать то самое упавшее старое дерево. Разные веселые, не сложные, интересные и удивительные задания, которые радовали меня. И его. Только послание зашифровано кодом, который известен только мне и ему. Знаешь такие простенькие коды – картинка соответствует букве алфавита. Забавно, весело и в то же время чувствуешь себя шпионом, агентом ноль-ноль семь. Бонд. Джеймс Бонд. Вот так и играли.
– Забавно.
– Жалко, что мы не встретились раньше. Я бы и тебя брал в игру.
– А Беата тоже играла с вами?
– Нет. Она маменькина дочка, – засмеялся Кристиан – я понимаю, почему отец лишил ее наследства.
– Как?! – изумилась Марта – отец лишил ее наследства?
– Да. Оставил только половину квартиры в Варшаве. Ты не знала?
– Откуда?
– Ну, да, точно. Получается, он отписал все мне. Бизнес, замок, две квартиры в Варшаве, ну и машины естественно. Я так предполагаю, что он действовал по размышлению, что Беата не организована, ветреная хохотушка. Я, конечно, другого мнения о сестре – она молодая, веселая, беспечная. Ни дня не работала, только по клубам бегает. Но этот возраст пройдет, и она возьмется за ум. А мне он оставил все, зная, что я не профукаю, не продам, не потеряю ничего, и всегда буду делиться с сестрой и мамой.
– Подожди, Кристиан. А Алисия Марековна тоже ничего в наследство не получила? Извини, конечно, что я интересуюсь. – Марта поторопилась объяснить – это конечно некультурно. Прости. Можешь не отвечать.
– Чего это? Мы одна семья. Ты имеешь право знать. – Махнул рукой Кристиан. – Я всегда думал, что отец отпишет мне российский бизнес, потому что я очень хорошо знаю русский. Беата тоже знает, но всегда думал, что ее отец оставит на родине. Парням привычнее и легче менять место жительства. Я бы без проблем переехал в Москву. Но отец распорядился иначе. Поделил между мной и тобой. Вторая половина квартиры в Варшаве досталась маме.
– Я не знаю уместно ли это сейчас, но я тоже не знала о наследстве. Оно мне как снег на голову упало.
– Какой снег? – не понял Кристиан.
Марта засмеялась:
– Ну вот, а ты говоришь, что хорошо знаешь русский язык. Объясняю выражение: упасть, как снег на голову – означает неожиданность, неожиданную новость. И не всегда радостную.
– А тебе эта новость радостная была?
Марта тяжело вздохнула:
– В некотором роде. В тот момент моей жизни любая новость была радостной.
– Как это?
– Дело в том, что в то время, когда меня адвокат разыскивал с новостью о наследстве, я приехала в Москву. Как говорится – на заработки. С Анечкой приехала. С подругой. В общем, нас выкрали.
Марта поежилась, вспоминая те кошмарные дни.
– Чего? – вытаращив глаза, изумился Кристиан – в смысле, вас украли?
Она еще ни разу, ни кому не рассказывала о событиях, пережитых в то страшное время. На самом деле это была негласно запретная тема, к которой никто не хотел возвращаться: ни Аня, ни Оля, ни Митя, ни, естественно, Марта. Но, как-то само собой так пошло, и она поняла, что Кристиану она могла все рассказать, причем без страшных для себя последствий в виде паники, тревоги и опасности. И она рассказала:
– Да. Я сбежала. А Анечку долгое время держали, как это правильно сказать, в загородном доме взаперти. Мучали ее, били. А я в это время, без документов, без денег скрывалась с детьми, сбежавшими из интерната. Потом парень, который нас выкрал, убил девушку Соню. Босса поймала полиция и посадила в тюрьму. Там было много убитых. Ужас. Страшно вспоминать, но все это уже в прошлом.
– Кошмар какой. А зачем вас выкрали?
– Хотели в рабство продать.
Кристиан развел руками:
– В смысле в секс-рабство?
– Да. А потом мы помогли вернуться детям в приют. А меня разыскал нотариус с завещанием. Он принес мне печальную новость, что отец, которого я ни разу не видела, умер, но оставил мне наследство. Через некоторое время я радовалась этому наследству. Я сейчас объясню тебе. Дело в том, что деньги открывают многие двери и дают больше возможностей. Если бы у меня не было денег нашего отца, не было постоянного дохода от фирмы, не было жилья, то я бы не смогла оформить опеку над Митей и Олей.
– Опеку? Ты оформила опеку? Над кем?
– Олечка и Димочка – это брат и сестра, которые спасли меня. Помогли мне. Не позволили умереть с голода. Но я еще не до конца оформила опеку. Но юристы говорят, что осталось пять минут работы и все. Дети будут постоянно жить со мной. В загородном доме нашего отца. А опеке подавай – она стала загибать пальцы – постоянный доход, который может обеспечить меня и двух детей из расчета на каждого человека, жилье, работу, мужа и кучу еще бюрократичных требований.
– А муж у тебя есть.
– Нет, но этот вопрос перекрылся деньгами.
– Ты купила опеку? В смысле подкупила?
– Нет. Юристы доказали, что мой доход перекрывает этот обязательный пункт в списке требований, правил, документов и законов.
– Да – задумчиво протянул Кристиан – ну ты даешь. А ты слышала, что приемные дети испытывают своих родителей на прочность. Ты это как переживешь?
– А я это уже пережила – заявила Марта – слишком много было у меня испытаний на прочность. Я имею в виду и от самих ребят и от бандитов. Мы вместе столько пережили за то время, что нормальные люди и за всю жизнь не переживут. Так что мне это не грозит. Так что наследство открыло мне большие возможности и скоро у меня будет полноценная семья. Только сначала дети, а потом я выйду замуж.
– А вообще есть за кого?
Марта скромно улыбнулась:
– Ну как? Есть на примете один очень хороший человек. Но он еще не догадывается, что я на него глаз положила.
– Ох, – засмеялся Кристиан – коварная женщина.
– Расскажи мне еще про отца – попросила Марта.
– Он добрый был и справедливый. Где-то за неделю до смерти он сказал мне, чтоб я заботился о ВСЕХ женщинах моей семьи. Я засмеялся, говорю, пока не собираюсь заводить жену, а о маме и Беате и так забочусь. Он тогда разозлился на меня. Я махнул рукой, думаю, ну какая ему разница, женюсь я или нет, сегодня или завтра, можно подумать он сможет что-то изменить. В общем, мы не разговаривали. Он на меня чего-то разозлился. Я на него чего-то обиделся. Потом понял, что глупо все это. Собирался помириться, но меня отправили в командировку, я уехал. А через несколько дней он умер.
– Как он умер? От чего? Сердце? – успевала Марта спрашивать, пока брат печально вздыхал и вспоминал.
– Да. Хотя он никогда не жаловался. – Кристиан тяжело вздохнул. – Как-то на душе тяжело. Чувствую недосказанность. Недоговорили мы. Не помирились.
– Кристиан, ты не виноват. Не бери в голову. Все люди ссорятся, мирятся. Это нормально. Ты же не мог знать, что так случится. Сердечный приступ может в любую секунду застать человека. Не думаю, что тебе было бы легче, если бы в тот момент вы уже помирились. Было бы также тяжело от смерти отца. Ты не вини себя. Нужно продолжать жить и заботиться о своих женщинах.
– Спасибо тебе, Марта – покачал головой сводный брат. – Я рад, что у меня есть сестра-психолог. Слушай, психолог, поздно уже. Может, спать пойдем.
Он взглянул на часы и сообщил:
– Половина одиннадцатого. Ох. Спать пора. Завтра мне еще на работу съездить надо. – Развел руками – сегодня-то не получилось.
За приятными и сердечными разговорами со сводным братом, Марта и сама не заметила, как за окном стемнело. Она объяснила ему, что хочет погулять возле бассейна, и когда он, пожелав спокойной ночи, поднялся по шикарной гранитной лестнице на второй этаж, Марта отправилась в парк на встречу с Зиной.
Ни капли не жалея, что опаздывает, ведь договаривались в десять встретиться на лавочке, а уже почти одиннадцать часов. Разве можно жалеть о времени проведенным со своим братом в душевных разговорах, приятных воспоминаниях отца.
Но потом, Марта, естественно пожалела.
Она прошла по полутемным тропинкам и дорожкам к лавочке, на которой сидела днем. Метрах в двух от нее горел тусклый свет фонаря. Марта давно обратила внимание, что все фонари не яркие, видимо приглушают электричество, или лампочки вкручены слабенькие, поэтому освещалась часть дорожки. А большая ее часть была темна, сам парк вообще утопал в темноте. Только небо, чуть светлее, чем округа, просвечивалось через вековые сосны и ели.
И никого. Только сова, встревоженная ночной гулякой, как себя прозвала Марта, взлетела с одной сосны и полетела вглубь парка, на прощанье громко ухнув.
Темнота Марту пугала. Поэтому она устроилась на освещенной части лавочки и стала ждать Зину.
На улице стало прохладно. Скоро осень разгуляется. Будет гулять по территории парка и показывать свой характер с переменчивым настроением. То творческое и милое, то жестокое, а иногда грустное.
Сейчас она была в задумчивом настроении – вроде и пришла Осень, но Лето еще может погулять по парку. Как бы говорила: «Разрешаю. Гуляй. Мой расцвет настрой творящий краски наступит позже. Может завтра. Посмотрю по настроению».
Марта просидела с полчасика, чуть продрогла, и пошла обратно в замок, надеясь, что двери не закрыты на ключ, замки и засовы. А то придется звать и кричать, чтоб ее впустили, отогрели и спать уложили. Именно этого она хотела больше всего и именно в этом порядке.
Чтобы сильно не бояться и не трусить в темноте, она набрала номер телефона Анечки, извинилась, что не позвонила раньше, потому что заболталась с Кристианом. И он прекрасный парень, отличный брат, и она начинает к нему привыкать. Потом узнала как дела на фирме, и попросила днем позвонить Диме и Оле и рассказать, что у Марты все хорошо, и она их любит.
