Людмила Райкова "Обманули дурака"

Обманули дурака
Людмила Райкова

Есть жильцы капризные – все им не так – то напор воды не нравится, то квартплата кажется чрезмерной. Маня с Глебом, живут не в стеклянном, а в старом блочном доме, и до поры до времени были довольны всем. Их принцип вести себя тихо, никому не мешать и ни во что не вмешиваться. До тех пор, пока на них не обрушился настоящий водопад. Под несмолкаемый в квартире шум воды, за два неполных дня, они перезнакомились со всеми соседями по подъезду, включая собак и котов, специальными службами городка, и даже с местным «подпольем». Воистину все течёт и все меняется.

Людмила Райкова

Обманули дурака

Глава 1

Прибыть в назначенную точку не значить приехать и вкатив чемодан облегченно вздохнуть:

– Дома!

Именно так и выдохнули хором Маня с Глебом, вставив в замочную скважину ключ. Дверь распахнулась и в нос путешественникам ударил запах застоявшейся сырости. С потолка прямо по стене тонкими струйками стекала вода.

В коммуникационной шахте за стеной туалета бурлил водопад. Стена на кухне отвергла свежие обои, а в местах где они умудрились выстоять явила взору супругов географическую карту лунной поверхности с замысловатыми рыжими разводами.

Пока муж с женой разинув рты раскрывали балкон и все доступные форточки, у входной двери скопились в полном составе соседи с двух нижних этажей.

– Явились курортники! Теперь закатывайте рукава и принимайтесь за ремонт всего стояка. – Вопила Клавдия Игнатьевна.

Маня с Глебом вселились в этот дом меньше двух лет назад, и сердобольные соседи предупредили:

– Клавдия Игнатьевна, соседка снизу, человек не уравновешенный. После трагедии с мужем она долго пила. Потом лечилась.

Словом, у соседки афганский синдром и теперь все вокруг она воспринимает как замаскированный обман против нее лично. Отправили на войну и не сказали куда. Молодая Клава с первоклассницей дочкой считала, что муж уехал в командировку на Камчатку. Потом пришли трое военных со скорбными лицами и сообщили что летчик Смирнов геройски погиб. Клава выяснила что геройствовал ее муж в Афганистане. Поплакала, а еще через два года объявили, что войска оттуда торжественно эвакуировались. Клава впала в ступор – входили тайно, выходили праздничной колонной. Без Мишки и еще 14000 таких же. Какие интересы отстаивали там они? За что сложили свои головы? И почему теперь эту войну называют ошибкой? Клава водила дочурку в школу, смотрела по телевизору Горбачева, и каждый день увеличивала перед сном дозу коньяка. Потом дочурка получила аттестат, поступила в Медицинский институт и принялась лечить маму алкоголичку. Получалось с переменным успехом – в любой сложной ситуации Клава добывал коньяк и стабилизировала нервную систему.

Маня с Глебом переступили порог в 15.30, Клавина система коньячному успокоительному за это время не поддалась. И теперь она нетвердо шагая по их квартире решительно размахивала руками, чтобы удержать равновесие.

Водопад за стеной санузла снял все претензии к Мане с Глебом. Водный поток бушевал сверху, и процессия, усиленная Глебом и Маней, двинулась на штурм двух верхних этажей. На четвертом никто не открыл. А на пятом при первой трели звонка приглушили телевизор.

Все разошлись по своим квартирам расставлять ведра и тазы.

В жилищном комитете пояснили, что штатный сантехник прийти не сможет, – три дня отмечал отбытие жены с детьми в отпуск. Обычно он в таких случаях выпадает на три дня. Но диспетчеру невнятно пообещал привести себя в рабочее состояние через полтора суток. Аварийная служба тоже не откликнулась на сигнал сос пострадавших.

Маня с Глебом вместо обещанных друзьям визитов с подарками и рассказами о славном отдыхе коротко отвечали по телефону, что дома ЧП, и кидались выливать воду и отжимать тряпки.

Мечты о ванне с пеной, вечере в саду у друзей с шашлычком и разговорами, смыло в неизвестное по времени будущее.

Жизнь в очередной раз обманула, и вместо сладкой конфетки, подсунула затхлый сухарь проблем.

Они привыкали к подменам и неприятным открытиям постепенно. Начиная с детства, когда Никита Сергеевич Хрущев пообещал построить в Стране Советов коммунизм. Исполнение мечты должно было наступить в 80 году. К этому периоду Маня с Глебом успели получить по аттестату и даже по диплому. Они уже перестали радоваться своему везению, родиться в лучшей стране на Планете. А то ведь могли появиться на свет в этой ужасной Америке, где линчуют негров и у каждого мусорного бака живут бездомные. Каждый в своем городе тайком слушал «Голос Америки» и почитывал самиздатовские вирши. Под жизнеутверждающие репортажи про рекордные урожаи и героях социалистического труда, взрослеющие Маня и Глеб каждый по отдельности начинали подозревать, что обещания коммунистического рая, в отдельно взятом СССР, пока откладываются. Принцип – каждому по потребностям, от каждого по возможностям, еще не укладывается в экономические достижения. Может потому что потребности у советских граждан растут и ширятся, а возможности день ото дня усыхают. Всё меньше ребят, после школы, стремятся поступать в ПТУ и приобретать специальность токаря или слесаря. Все хотят быть юристами, товароведами, а лучше всего инспекторами или секретарями какого-нибудь райкома или даже выше. Оттуда самая коротка дорога в начальники – можно стать директором завода детских игрушек, овощной базы или даже прачечной. Директорами без партийного билета стать невозможно, а значит, получив партийную должность ты попадаешь в список номенклатуры. Эдакого кадрового резерва. Старт есть, а дальше все зависит от твоих личных качеств. От умения демонстрировать приверженность коммунистических идеалам, заводить связи, выбрать правильную жену или мужа. Восхождение по номенклатурному олимпу таит в себе не меньше опасностей, чем покорение альпинистами Эльбруса. А партийный билет – главная страховка.

Маня с Глебом коммунистами не стали, и оставались на удобной позиции наблюдателей.

Позже такую категорию назовут совками, потом окрестят лохами. А наблюдатели за бурными селями перемен в СССР, тренировали в себе реакцию, чтобы уворачиваться от крутых виражей управленцев разных уровней. Неуправляемая стихия перемен, организованная вчерашними номенклатурщиками, за десять лет снесла на своем пути всё, на чем держалась страна, – идеалы, социальную защищенность, права наемных рабочих. Какие права, когда вокруг тебя падают глыбы рушившихся столпов отечественной экономики. Пермский авиационный завод, представителем которого был Глеб, превращается в АО, где большая часть акций оказывается в руках тех же американцев. Газета, где 30 лет служила Маня в перестроечную пору, отметив 75-летие, поползла по швам. Уважаемый, бессменный, вполне номенклатурный редактор, на самой заре перестройки заложил под твердый фундамент издания безотказную коммерческую бомбу. Она тикала, приносила старику личные доходы. И служила главным секретом редакции. Прозревающие журналисты быстро удалялись из стен газеты. В итоге, в сплоченном вокруг дряхлого редактора коллективе, осталось только два журналиста. Достаточно подкупить одного, и богатое своими помещениями в центре Москвы издание, легко и непринуждённо переходит в умелые коммерческие руки.

У каждого совка, своя история обмана и предательства, личный опыт выживания и трансформации идей. У Клавдии Ильиничны Смирновой афганская, у Мани редакционная, у Глеба авиационная. Но горький опыт не означает, что не надо бороться с протекающими тебе на голову трубами.

И опять получалось что, бороться надо с теми, кто сверху, а там не реагируют. Тактика отношений верхних властных и нижних зависимых в стране, по закону пирамиды дошла и до их подъезда.

Маня отжав очередную тряпку поднималась по лестнице, звонила и стучала к верхним. Проверяла оставленные в дверях записки с отчаянными фразами в стиле «Караул».

Никто не появлялся, водопад бушевал, жизнь шла своим чередом.

Еще вчера в поезде, Мане жаловался молодой человек что, вместо выпускного, родители организовали ему с сестрой поездку в Питер.

Праздник Собянин перенес, а семья, преодолев ЕГЭ и выбрав Вузы для Димы и Оли, не могла не отметить это важнейшее событие. В самом деле, отложенный день рождения уже не настоящий праздник. Испортил Диме с Ольгой выпускной Евгений Викторович Пригожин. Затеял свой марш справедливости в такой важный день. И даже саму поездку испортил, – обратно, родители решили ехать не в Москву, а выйти из вагона в Твери. Чтобы не попасть под огонь противоборствующих сторон. Маня с Глебом ехали до Москвы, утром обнаружили в телефонах сообщения от выпускников. И просьбу быть осторожнее на остатке пути. И еще заботливые вчерашние школьники просили их, если будет нетрудно сообщить, что добрались до дома без приключений.

Волновались и друзья в Германии в и Латвии. Там в Евросоюзе считали, что в Москве начнутся боевые действия со взрывами в метро, осадой Кремля и авиа налётами.

– Зачем ехать в самое пекло, выходите на первой же остановке и переждите переворот в небольшом городке в гостинице. – Советовала Ирина из своего голландского Болсварда.

Поезд стучал колесами. Телеграмм сообщил что вагнеровская колонна остановилась. Западные пропагандисты разочаровались примирением в Москве. Ирина призывала не верить никаким телеграммовским и телевизионным сообщениям и прервать поездку.

– Бережёного бог бережёт! – Вспомнила Ирка старую русскую поговорку. – Сами вернулись в страну сюрпризов.

Подруга из своего Голландского далека постоянно намекала что, два года назад Маня с Глебом, неожиданно для всех, не исключая себя самих, вернулись в Россию. На время поехали и застряли.

Ирина от сюрпризов сбежала давно, когда еще никто о череде неожиданных кульбитов на пути развития социализма и не подозревал. Не то чтобы киевлянке жилось в СССР некомфортно. Мама преподавала музыку в школе, папа бесследно исчез на стройке газопровода «Дружба», где-то под Уренгоем. Жили вдвоем не тужили, пока Ирочка не нашла себе мужа ливанца. Обзавелись ребенком, в Ливане грянул переворот. А в Канаде обнаружилась родня исчезнувшего папочки. И так настойчиво стали звать к себе молодую семью, что Ирина поддалась на уговоры. Не смутило даже то, что перемещение к родне будет проходить какими-то нелегальными путями. Словом, Иру с мужем и ребенком, как нелегальных мигрантов, на пути в Канаду тормознули в Голландии. Там они и осели, в течение 15 лет добиваясь гражданства. Добились, жили на пособие, и теперь смотрели на мир через призму нидерландских правил и понятий.

На данном этапе войны, подруги заняли кардинально противоположные стороны, но первое время повоевав в Ватсапе, заключили перемирие и продолжали дружбу в условиях замороженного конфликта. Маня звонила справиться о кризисе и ценах на газ, Ирину интересовало сколько в магазинах стоит подсолнечное масло и парная курица.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/ludmila-raykova/obmanuli-duraka-69461929/?lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.