Владимир Плеханов "Полярный квест. Рассказы"

Нам осталось только улыбнуться, немного смутившись.

– Вот интересно, а в администрации района хоть кто-нибудь знает про это удивительное место? – с интересом спросил я.

– Нет, ребятки, Макар никогда и никому не рассказывает об этом, даже если случайно спрашивают, нельзя ему даже и намеками об этом распространяться, в этом его строгое послушание тоже заключается.

– Тогда почему же он передумал и решил именно нам все показать и рассказать? – спросил я Марфу.

– Что вы ему такого шепнули, что он передумал? – сразу же за мной спросила Марина.

– Что я ему шепнула? Да ничего такого особенного, просто сказала, что вы мне показались очень хорошими людьми и вам можно доверять… – ответила Марфа, как мне показалась, немного уклончиво, но более-менее логичное объяснение мы получили.

Потом для поддержания беседы Марина стала расспрашивать, чем они с дедом раньше занимались, как жили, а Марфа с удовольствием и даже с нескрываемой гордостью рассказывала и об их участии в Великой Отечественной войне, и об их трудовом ремесленном и промысловом поприще…

Когда в комнату зашел вернувшийся дед Макар, мы с Мариной только тогда заметили, что его не было почти час. Он объявил нам, что все в порядке, он договорился. Сейчас подъедет сосед и отвезет нас в город.

– Пойдемте, я вас провожу. Да, ребята, только с соседом ни о чем даже и не говорите, он ничего не знает об этом месте, – сказал Макар, а с улицы уже был слышен шум приближающегося мотоцикла, а мы дружно кивнули, принимая условия.

Тепло попрощавшись с Марфой Аполлинариевной, мы вышли вместе с дедом Макаром через калитку на улицу. Ненароком повернув на пару мгновений голову в сторону дома, я заметил, что бабушка провожала нас взглядом из окна. Тут подъехал сосед на мотоцикле марки «Днепр», которая имела передачу заднего хода. Я где-то читал, что такие модели широко использовались еще в советских вооруженных силах. Он заглушил мотор и снял пластиковый шлем с откидным защитным стеклом.

– Познакомьтесь, это Никита Иванович, житель нашей деревни, – представил мотоциклиста дед Макар, – он отвезет вас прямо в Северобайкальск до гостиницы.

– Добрый день, уважаемые гости! Можно просто Никита! – приветливо произнес сосед-мотоциклист, который был на вид намного моложе стариков, пожалуй, ему было лет пятьдесят. На его голове еще сохранились обширные русые волосы, правда местами их уже коснулась седина, его густо загорелое лицо было исчерчено морщинами, но я не мог не заметить его светло-зеленых блестящих и живых глаз, присущих человеку очень веселому. Никита Иванович протянул мне руку и приветственно кивнул Марине.

– Я Игорь, а это Марина, моя жена! – в свою очередь любезно представил я нас обоих, пожимая его даже очень крупную ладонь с толстыми пальцами в прошлом очевидно сельского труженика.

– Прошу занять места в моем «лимузине», – в шутку проговорил Никита, и мы разместились, Марина в люльке, а я на заднем широком кожаном сидении за водителем. И все сразу же надели защитные каски.

– Ребята, – напутственно сказал дед Макар, когда сосед снова завел свой мотоцикл и медленно крутил ручку газа, готовясь тронуться с места, – не забудьте, завтра Никита Иванович приедет за вами в гостиницу к девяти утра, а потом привезет сюда, и мы с вами пойдем на охоту, а заодно и грибов наберем.

– Хорошо, все ясно! – ответил я, кивнув, понимая, что дед Макар про грибы задвинул для конспирации.

Мотоциклист газанул уже в полную силу, и его стальной конь, взревев всей мощью своего двигателя, натужно сдвинулся с места и, постепенно разгоняясь и шурша шинами по мелкому гравию, направился проселочной дорогой в сторону трассы.

Пока мы ехали, Никита сначала молчал, возможно, он просто присматривался к нам, а когда мы уже выехали на асфальтированное шоссе и существенно прибавили скорость, через пару минут он вдруг спросил:

– Скажите, ребята, а вы к Макару тоже за информацией приезжали, как и другие?

– За какой информацией? – спросил я громко, чтобы меня было слышно сквозь шум двигателя, а сам многозначительно посмотрел на Марину, а она на меня.

– Ну, про места наши необычные разузнать, например, – ответил Никита, но нам сразу стало понятно, что все это – маленькая провокация. Но, скорее всего, это проверка нас, что называется, на вшивость.

– Нет, про какие такие места? Мы просто в отпуске, отдыхаем. Приехали в Северобайкальск, на озере побывать, горным воздухом подышать, а в гостинице нам посоветовали съездить в Граменку и обратиться к Макару Ксенофонтовичу, чтобы он провел нас в лес, на охоту, а Марина очень любит грибы собирать. А места у вас и в самом деле знатные, богатые на живность и растительность… – говорил я, а сам продолжал одной рукой крепко держаться за прорезиненное «кольцо» сиденья, а другой за прикрепленное к багажному отсеку люльки запасное колесо, чтобы на полном ходу случайно не свалиться на асфальт.

– Понятно! Дед, кстати, очень хорошо эти места знает, лучше кого другого изо всей округи. Его здесь все уважают и ценят, – ответил нам Никита, громко выкрикивая слова, чтобы мы могли его услышать сквозь шум двигателя и свистящий в касках при движении ветер.

– Мы слышали об этом от Марфы Аполлинариевны, она нам очень интересно рассказывала про их жизнь, – почти прокричала Марина.

Вскоре показались окраины Северобайкальска, а мы продолжали ехать уже молча. Никита, как и обещано дедом, довез нас до гостиницы, коротко попрощался до завтра, и когда мы слезли с мотоцикла, махнул рукой, громко и дымно газанул, и мотоцикл повез его обратно в Граменку. Наверняка он доложит Макару о том, что мы первую проверку мы с Мариной прошли, не сказали ничего лишнего случайному и почти незнакомому человеку. Что ж, завтра посмотрим…

…На другое утро мы к назначенному часу приготовились, сложили в рюкзак купленные накануне консервы, хлеб, воду, взяли с собой то, что считали нужным для путешествия по тайге, включая ножи, вилки и ложки, а также железную посуду и обязательно репелленты. Как известно, комаров никто не отменял, а в этих местах, в особенности летом, их видимо-невидимо. Надо было серьезно приготовиться, потому что неизвестно, на какое время затянется наше с дедом Макаром необычное путешествие. Наш новый знакомый Никита Иванович оказался человеком очень пунктуальным, и точно в девять утра его мотоцикл уже стоял у входа в гостиницу.

Мы обменялись приветствиями и парой дежурных фраз. На этот раз во время поездки мы ничего не обсуждали с нашим водителем, а просто ехали по трассе, и примерно минут через сорок уже прошли через калитку дома Макара Ксенофонтовича. Сегодня он встретил нас даже слишком радушно, как дорогих гостей. Марфа Аполлинариевна уже припасла на стол, и перед отправлением в путь мы съели по паре бутербродов с копченым салом и домашней выделки свиной колбасой, выпили по чашке ароматного чая с вареньем. Все говорило о том, что дед не передумал вести нас в тайгу, значит, все еще продолжал доверять.

У нас с Мариной до сих пор в голове не укладывалось, как такой пожилой человек, которому уже за сотню перевалило, остается не по возрасту бодрым и полным энергии, да еще и способен вести нас в такое не простое путешествие. При этом он сам пошел с тяжелым рюкзаком за спиной, набитым продуктами и всем необходимым для похода, и с охотничьим ружьем на плече. На вопрос Марины, не будет ли деду тяжело в дороге, он, улыбаясь, ответил, что способен дать фору еще и нам, молодым.

Наконец мы вышли из дома и отправились в наш своеобразный поход. Погода, к счастью, снова радовала, было не жарко, но солнечно, а по небу неторопливо двигались разрозненные «ватные» облака. Дед сказал, что самое удобное это идти по долинам вдоль рек, которые в здешних местах извилисто снуют между заросшими тайгой горами и небольшими сопками. Сначала мы прошли по единственной деревенской улице Граменки, мимо деревянных домов, обошли оба озера под общим названием Граменское, а потом вышли к реке Грамна и дальше направились по ее пойме вверх по течению.

– Сколько километров нам идти? – поинтересовался я у деда.

– Не очень много, Игорь. Ну, вот смотрите, вдоль Грамны километров двенадцать, потом надо повернуть налево и еще километров пять топать, а там уже и почти дойдем, – отвечал дед Макар.

На первый взгляд могло показаться, что такое расстояние можно пешком преодолеть часа за три-четыре. Действительно это вполне возможно, но только по хорошей асфальтированной дороге или, в крайнем случае, по проселочной, и то, в сухую погоду. Но мы находились в самом настоящем таежном бездорожье, и даже пройти по долинам вдоль этих мелких речушек было не просто, надо прекрасно знать местность и пешие тропы, чтобы случайно не попасть, например, в болотную трясину, а значит, без провожатого нам никак не обойтись. Конечно, можно было бы нанять в Северобайкальске какой-нибудь гусеничный вездеход, там они имеются у некоторых местных жителей, но привлекать посторонних к этому предприятию категорически запрещено. Что касается отличной идеи преодоления водных просторов Грамны на моторной лодке, то она также не годилась по причине слишком мелкого фарватера этой горной реки и слишком быстрого ее течения. Поэтому нам оставалось двигаться на своих двоих, предварительно обильно обработав нашу одежду репеллентами, чтобы полчищам голодных комаров не удавалось доставлять нам неудобства.

Пройдя километров пять, мы остановились на сухом открытом месте у берега Грамны, и дед Макар объявил привал. Мы с Мариной, конечно, оба устали, двигаясь по такой местности в болотных сапогах и тяжелым рюкзаком за плечами. Поэтому предложение нашего проводника было воспринято с большой радостью. Макар попросил нас набрать сухих веток в ближайшем лесу на склоне горы для разведения костра, чтобы отдохнуть и перекусить, а сам стал доставать из своего рюкзака все, что требуется для оборудования походного места стоянки…

Мы с Мариной набрали сухих веток в достаточном количестве, чтобы поддержать огонь на какое-то время, а когда вернулись, то нас ждала где-то найденная дедом коряга, на которую можно было присесть, и уже разведенный костер, в который осталось для пущего жару добавить принесенные нами ветки. Мы уселись возле разгорающегося костра, потрескивающего охваченными огнем сухими ветками, достали свои консервы и принялись за скромную походную трапезу. Над огнем дед Макар на треногу подвесил маленький котелок, заполненный взятой из реки чистейшей водой, где в кипятке заварил свой любимый чай из трав.

Места вокруг просто завораживали. Шум быстрой журчащей речки, зеленая равнина, которая примыкает к горе, обросшей густым лесом. Пока мы сидели в окружении этой природной красоты, дед поведал нам о себе и своей жизни с Марфой, об их детях и внуках, которые живут далеко от этих мест, кто в Иркутске, кто в Москве, а кто и за границу когда-то уехал. Мы, в свою очередь, рассказали о нашей жизни, хотя особо хвастаться было пока нечем, детей еще не завели, живем для себя, пока молодые. Тем не менее, в ходе разговора дед пока не произнес ни единого слова о том месте, куда мы в данный момент направляемся.

Отдохнув примерно час-полтора, мы положили свои вещи в рюкзаки, погасили костер речной водой и продолжили свой путь вдоль реки Грамны. Только к позднему вечеру мы одолели те самые обещанные пятнадцать километров пути. Теперь надо было сворачивать налево, чтобы перейти в следующую долину, но проводник объявил остановку и сказал располагаться на ночлег, потому что ночью идти было просто невозможно. Вброд мы перешли один из безымянных притоков Грамны, преграждавший нам путь. Выбрав место стоянки рядом с этой небольшой речушкой, мы развели костер, установили предусмотрительно взятую дедом палатку, а потом поужинали тем, что оставалось в рюкзаках. Некоторое время мы еще сидели возле костра, говорили о необычных, почти философских вещах, о далеких мирах и загадках Вселенной, потому что именно под ночным небом, особенно на природе, всегда тянет порассуждать именно на подобные темы. Надо признать, наш проводник дед Макар оказался прекрасным и весьма эрудированным собеседником с отличной памятью, несмотря на свой невероятный возраст…

Макар уже начал отходить ко сну, а я, прежде чем сделать то же самое, предложил Марине еще немного побыть на открытом воздухе и просто понаблюдать за звездами, благо в этом темном месте, находящемся вдали от городских огней, да еще и в ясную безлунную ночь, их можно было разглядеть видимо-невидимо. Какое-то время мы с женой в обнимку стояли на берегу небольшой журчащей речушки, подняв голову вверх, и по-настоящему наслаждались истинной естественной красотой и неповторимым величием нашего Млечного Пути, огромной галактики, которая, в сущности, была всего лишь маленьким светящимся огоньком, едва заметным на необозримых просторах Вселенной. На эту природную картину можно смотреть бесконечно, но надо было идти отдыхать, чтобы завтра с новыми силами продолжать наш диковинный поход…

На другой день мы проснулись бодрыми и хорошо отдохнувшими, а наш проводник уже кипятил на костре воду для чая. Прекрасная ясная и теплая погода и в этот день продолжала нас радовать. Мы с Мариной, чтобы окончательно проснуться, ополоснули лицо прохладной речной водой, наскоро оделись и присоединились к деду Макару для завтрака. Закончив утреннюю трапезу, мы собрали свои вещи в рюкзаки, как обычно залили водой костер и продолжили двигаться дальше. По словам деда Макара, теперь нам предстояло взять влево и дальше идти еще километров шесть или семь вдоль того же самого притока Грамны, рядом с которым мы ночевали.

Наш поход продолжался. Мы шли, почти не говоря друг другу ни слова, потому что равнинные участки на нашем пути закончились, и дорога постепенно начинала подниматься в гору. Идти стало тяжелее, особенно, когда плечи еще и оттягивал все еще увесистый рюкзак. Примерно часа через три мы, сильно уставшие, наконец, добрались до небольшого озера, находящегося у подножья одной из гор, но надо было пройти еще немного до второго озера, похожего на предыдущее, а потом еще столько же до третьего, самого большого из них по площади. Все эти три озера располагались почти на равном удалении друг от друга вдоль подножья одного из многочисленных горных хребтов, которыми буквально усеяны необъятные просторы северобайкальского края.

– Ну вот, ребятки, мы и дошли, – произнес дед Макар, когда мы, наконец, добрались до третьего озера, – давайте пока просто отдохнем.

– Дальше надо будет куда-то идти? – спросила Марина, сняв свой рюкзак и устало присаживаясь на лежащее поваленное дерево.

– Нет, дальше никуда не пойдем, давайте просто посидим, а потом я скажу, что делать, – ответил Макар, и мы с ним, скинув на землю поклажу, присели рядом с Мариной на то же самое дерево.

Минут через пятнадцать дед скомандовал подъем и мы, обратно накинув на плечи свои рюкзаки, приготовились идти дальше. От этого третьего озера проводник Макар повел нас точно по направлению к ближайшей горе. Вместе с ним мы подошли к подножью, где я увидел едва заметную мимолетным взглядом узкую расщелину, уходящую вглубь горы на несколько метров и шириной, через которую едва мог пройти средних размеров человек. Туда-то нас и повел Макар Ксенофонтович. Мы прошли вглубь этого весьма тесного ущелья. Дед был впереди, а мы шли за ним. Пройдя до самого конца, мы уперлись в стену. Ни я, ни Марина ничего не спрашивали у деда, потому что пребывали в полной уверенности, что старик знает, что он делает.

Постояв пару секунд перед глухой стеной, Макар вдруг достал из кармана куртки некий вытянутый предмет.

– Вот этот ключ откроет нам секретную дверь, и вы, наконец, узнаете, какая тайна скрывается за ней, – почти торжественно произнес Макар и показал нам то, что он вынул из кармана.

Это была вытянутая трубка из незнакомого мне металла сантиметров двадцать длиной, с кольцевидной ручкой с одного ее конца и с круглой бляхой сантиметров шести в диаметре с другого. На бляхе я заметил выпуклое изображение какого-то объемного геометрического многогранника с очень точными, четкими и филигранно выточенными гранями. Правда, неизвестно, сколько именно граней насчитывал этот полиэдр. В его центре была размещена фигурка, напоминающая змею с шестью головами, по размеру непропорциональными телу и симметрично направленными влево и вправо, по три в каждую сторону. Шестиголовая змея имела одно общее тело, которое заканчивалось тремя хвостами, смотрящими вниз, влево и вправо.

– Дедушка, а что означают эти символы на ключе, – спросила Марина, не отрывая от него своего пристального взгляда.

– Потерпите немного, все расскажу позднее, – ответил Макар и повернулся к стене, оказавшись к нам спиной.

Он что-то сделал, вероятно, с помощью ключа, стена вдруг исчезла и открыла нам проход, куда нас и пригласил зайти Макар. В темноту дед вошел первым, а мы последовали за ним. Проход за нами тут же закрылся, едва мы оказались внутри, и там сразу стало светло. Но свет исходил непонятно откуда. Мы заметили, что оказались в небольшой комнате, где было оборудовано нечто наподобие лифта.

– Заходите сюда, ребятки, не бойтесь! – предложил нам дед Макар, и мы покорно зашли в то маленькое металлическое черного цвета помещение без дверей, которое и вправду оказалось лифтом.

Внутри не было ничего особенного, никаких огоньков, обозначающих этажи, никаких кнопок, только небольшая подставка с эмблемой, которая почему-то мне уже была знакома. Конечно, это было рельефное изображение полиэдра и змеи на ключе, который пару минут назад показывал нам Макар, только изображение было обратным, вогнутым. Дед плотно приложил бляху ключа к этой эмблеме, она точно совпала, и тогда наш лифт неожиданно закрыл непонятно откуда появившуюся дверь и с тихим жужжанием начал движение вниз. Только двигался он не точно вниз, а наискосок, где-то под углом сорок пять градусов, это ощущение было очень знакомым, как будто едешь на эскалаторе в метро.

С каждой секундой лифт ускорял свое движение, и через некоторое время уже двигался с неизменной явно очень большой скоростью. В это время меня охватил легкий страх о того, что лифт мог разрушиться от такой скорости, но здравый смысл возобладал над моими эмоциями и я успокоился, сказав также и Марине, чтобы она не боялась. С огромной скоростью мы спускались в течение нескольких минут, потом лифт стал все больше и больше замедляться, а когда, наконец, остановился, дверь открылась, и мы с некоторой опаской вышли наружу за Макаром, оказавшись в помещении более крупных размеров, чем то, которое было наверху.

– Ну вот, ребята, мы и на месте! – как-то радостно произнес дед Макар, будто вернулся домой после долгого отсутствия, – сейчас мы находимся на глубине порядка десяти километров.

– Ничего себе! – с подлинным удивлением воскликнул я.

– Такой глубины даже в шахтах нет, по-моему! – произнесла Марина.

– Почти как Кольская сверхглубокая скважина! – добавил я.

– Да, глубина ошеломляющая, мы двигались под углом в сорок пять градусов, получается, мы еще и удалились от точки входа также километров на десять, – сказал дед, – но таково было желание тех, кто это место создал.

– Наверное, инопланетяне!? – почти утверждая, спросил я.

– Конечно, милый, земляне не могли бы такое построить! – ответила мне Марина.

– Вы заметили, какой здесь воздух? – спросил я, обращаясь ко всем.

– И какой же? – сказала Марина.

– Прекрасный воздух, чистый и главное, свежий! – ответил я, жадно вдыхая его, будто хотел надышаться.

– Да, воздух изумительный, но обратите внимание, здесь не существует никакой системы вентиляции в нашем привычном понимании, – проговорил дед Макар, – и это на такой-то огромной глубине!

– Просто умопомрачительно! – воскликнула Марина.

– Что же касается инопланетян, то, по сути, вы правы, дорогие мои, все это построено отнюдь не нашими земляками. Однако теперь нам надо продвигаться к тому самому главному месту, ради которого мы проделали такой большой путь. Но предупреждаю, все здесь построено в виде лабиринта, здесь много разных ложных ходов, но верный путь, как обычно, только один, как вперед, так и назад, и сразу замечу, что дорога вперед отличается от пути назад, – объяснил проводник.

– А если клубок ниток использовать, чтобы пометить дорогу, как в старой сказке, помните? – спросила Марина.

– Вы же поняли, что это необычное место, и здесь такие уловки не проходят, – ответил дед.

– Как же запомнить все эти ходы? – спросила Марина.

– Для этого тоже нужен вот этот самый ключ, он будет указывать нам верное направление, а без него заблудиться тут раз плюнуть. И потом никогда не выберешься, потому что ходы постоянно меняют свое расположение. Это как безвыходный лабиринт.

– Так ведь без ключа мы и в гору бы не вошли, так ведь? – спросил я.

– Точно, не вошли бы, но здесь все и оборудовано таким образом, чтобы посторонний не смог проникнуть в это место. Даже зная точку входа и имея в руках этот ключ, скажем, украденный у меня, никто не сумеет им воспользоваться, это под силу только посвященным, то есть тем, кого этот ключ так сказать, «слушается». А иначе можно заплутать и умереть внутри этих проходов, не найдя выхода.

Из «лифтового» помещения мы заметили три входа, которые уходили вглубь лабиринта. Тогда Макар Ксенофонтович продемонстрировал нам силу ключа. Держа его в руке, дед поочередно направлял его на эти чернеющие отверстия, но только один из них, единственно верный сразу подсветился мягким зеленым цветом. Дед предложил взять ключ мне в руки, но меня он, разумеется, не послушался, ни один из входов, куда я направлял ключ, никак не подсветился.

Я вернул ключ законному владельцу, и через определенный верный проход мы продолжили свой путь по лабиринтам. Сводчатые коридоры, метра по два высотой, и полы были покрыты каким-то блестящим материалом, похожим на металл, но, несмотря на то, что это все находилось глубоко под землей, на нем не было заметно никаких следов коррозии, внутри было на удивление сухо, а воздух оставался чистым и свежим. И вообще, мы чувствовали себя в этих коридорах очень комфортно, не испытывали ни малейшего страха перед закрытым пространством, понимая, что находимся на такой фантастической глубине. При движении по проходам, каждый отдельный их участок при нашем появлении очень ярко освещался, а потом свет сразу куда-то исчезал, однако ни в одном из коридоров я не заметил хотя бы одного плафона с лампочкой. Свет исходил неизвестно откуда, он как бы просто существовал в этом закрытом помещении и в нужный момент просто «реагировал» на движение.

Дед Макар шел первым и подсвечивал своим ключом верные направления, а мы следовали за ним по пятам, чтобы случайно не отстать и не заблудиться в этих инопланетных катакомбах. Я не знаю, сколько именно по времени мы неторопливо бродили по этим запутанным коридорам, каждый раз, с помощью ключа, выбирая верное направление, пока, наконец, не вышли к главному помещению с большим сводчатым потолком, до купола которого от пола было метров десять. Едва мы переступили границы этого огромного зала, освещение мгновенно появилось и осветило его целиком. Стены, пол и свод помещения были отделаны таким же металлом, что и ходы местных катакомб.

– Вот, друзья, мы и пришли к тому самому таинственному месту, о котором так много болтают, но сейчас видите его только вы, – насколько мог торжественно произнес дед Макар, остановившись почти сразу, как вошел туда, чтобы мы смогли оценить величественность этого подземного объекта.

Перед нашим с Мариной взором предстало геометрически идеально круглое металлическое кольцо с гладкими краями, сделанное, судя по всему, из того же самого металла, толщиной примерно полметра и чуть больше метра высотой с внутренней площадкой метров пять в диаметре. Металл был светлым, идеально отполированным, таким ярким и блестящим, что вполне мог ослепить смотрящего на него.

Дед Макар попросил нас подойти ближе к этому кольцу, что мы незамедлительно и сделали. На полу площадки внутри кольца мы заметили тот же самый символ, что и на ключе посвященного деда Макара, а именно рельефное изображение полиэдра с филигранно выточенными гранями и треххвостой змеи о шести головах с высунутыми языками. Только на полу знак имел вогнутое изображение. Взглянув наверх, мы обнаружили под куполом такую же блестящую металлическую площадку, по диаметру явно в точности соразмерную полу внутри кольца, и на ней была изображена точная копия нижнего знака, только там он имел выпуклое исполнение. Оба этих знака безо всякого сомнения были комплементарны друг другу. На гладкой стенке кольца внизу мы заметили круг сантиметров десяти в диаметре, внутри которого находился тот же самый вогнутый знак, который, судя по его размеру, служил местом приложения ключа (такого же, как у деда), чтобы запустить некий процесс или открыть какую-то дверь, а может быть портал…

– Что же все-таки обозначает этот символ? – спросила Марина.

– Теперь я могу вам все рассказать, – ответил дед Макар, – давайте отдохнем, вон там есть ниша, в которой оборудовано что-то вроде скамьи из почвы для отдыха путников.

Мы подошли к полукруглой нише, углубленной в стену, присели на мягкую неширокую земляную лавочку, которая оказалась очень даже удобной, и дед принялся излагать свою историю.

– Сейчас, после того, что вы уже увидели, вы верите мне? Не будете считать меня сумасшедшим? – спросил дед, прежде чем начать свое главное в жизни повествование.

– Нет, конечно, Макар Ксенофонтович, ни в коем случае! – ответил я, а Марина только уверенно кивнула в знак согласия.

– Этот ключ всегда находится при мне, он привел нас сюда. Его называют висар. Фигурка экзотической змеи с полиэдром, Мариночка, обозначает безграничное могущество и неиссякаемую вселенскую мудрость, и называется вакун. Одновременно он является символом одной инопланетной цивилизации из далеких миров, которая когда-то очень давно и построила на Земле это самое место. На каждой обитаемой разумными существами планете они строят подобные сооружения. Об их существовании знают исключительно посвященные существа, хранители, выбираемые из обитателей этих планет, избранность которых передается от одного посвященного к другому, но только к тому, кого этот хранитель по тем или иным причинам сам лично выберет своим преемником. Когда-то давно нечто подобное произошло и с нами. На Земле в настоящий момент такими хранителями являемся мы с моей Марфой. Только сейчас ее я с собой не взял, меня одного будет достаточно.

– Для чего именно достаточно? – спросила Марина.

– Потом узнаете, ребятки, – ответил дед.

– Что же это за цивилизация? – в свою очередь, спросил я, продолжая слушать и поглядывать на диковинное, но при этом весьма примитивное округлое сооружение в центре огромного зала.

– Мне известно, что это древняя цивилизация существ, называющих себя даргалами. Это мир, которой располагается на расстоянии миллионов световых лет от нашей Солнечной системы, от нашей галактики, но не постижимое нашему разуму развитие их научной мысли и обширная кладезь знаний дает им возможность контролировать пространство, перемещаться в иные миры, бывать в других измерениях, – увлеченно рассказывал дед Макар.

– С какой целью, чтобы захватить их, а жителей поработить? – с некоторым беспокойством спросила Марина.

– Нет, внучка, совсем не за этим! – произнес Макар, усмехнувшись, – иначе бы мы были уже давно захвачены. Обитателям планет, таким как я, например, то есть, исключительно посвященным, такие тайные места позволяют перемещаться. Если говорить точно, то мы с вами находимся внутри своеобразного телепорта, коммуникационных врат, космического лифта, что ли. Это можно называть как угодно.

– Куда перемещаться? К ним на планеты? – живо спросила Марина.

– Не совсем, Мариночка, как бы вам объяснить-то. Даргалы позволяют хранителям перемещаться не на сами их планеты с развитой цивилизацией, из посторонних они к себе никого не допускают, а как бы на промежуточные станции, контактные точки, если так можно выразиться. За всю свою жизнь мы с Марфой многократно побывали в таких сооружениях. Выглядят они точно висящие в пространстве пузыри, но сделаны из прочного неизвестного нам прозрачного материала, чтобы не нарушать специально подготовленной привычной для хранителей среды обитания, скажем, воздушной и температурной. Возможно, мы не смогли бы перенести их, так сказать, климат, особую местную атмосферу, поэтому и были созданы эти прозрачные шарики для изоляции гостей от существующих в их мире внешних условий. Вокруг пузырей мы обычно ничего не наблюдали, как ни старались, никогда не видели ни их планет, ни городов, только свет и разноцветные радужные облака. Да и самих даргалов мы тоже никогда не видели, может они и на людей-то не похожи, а представляют собой, например, один сплошной мозг или какую-нибудь «жидкую мыслящую субстанцию». Но это я уже фантазирую.

– И что вы там обычно делали, в этих пузырях? – спросил я.

– Ничего особенного. Просто какое-то определенное время парили в созданной внутри невесомости. Посредством этих пузырей, при нахождении внутри, можно вести общение с этими существами, само собой разумеется, исключительно на уровне подсознания, потому что иначе нам их понять было бы просто невозможно. Их уровень развития беспредельно высок по сравнению с нами. Посредством своего мозга, как я полагаю, хранители обычно получают от даргалов на специально подобранной и передаваемой ими частоте очень ценную информацию, которой, при необходимости, можно воспользоваться во благо развития своей собственной цивилизации. В свою очередь, хранители передают даргалам какие-нибудь сведения о своих планетах. Все это происходит автоматически, независимо от желания гостя. Попадаешь в пузырь, и, пока ты там находишься, происходит обмен данными.

– Как же вы узнаете, когда именно необходимо там побывать? – продолжал спрашивать я.

– Очевидно, они посылают информацию мне в мозг, и я просто знаю, когда именно необходимо прибыть сюда, и я это исправно делаю, когда с Марфой, когда один, ну, то есть, делал почти всю свою жизнь, – с едва уловимой грустью ответил дед.

– Но мне все-таки не понятно, им то зачем все это надо от нас, если у них высочайший уровень развития? Чему они могут научиться у нас? Какова вообще цель всего этого? – спросила Марина с искренним удивлением.

– Если быть до конца откровенным, то не знаю, ребята! – ответил дед Макар, – я за целую жизнь, к сожалению, так и смог понять. Правда, не смог! Да я, собственно, никогда и не интересовался такими вещами, просто выполнял послушание.

– Возможно, таким образом, они осуществляют информационный контакт с объединенным биогеофизическим полем нашей Земли? – предположил я.

– Возможно, Игорь, возможно все, что угодно. Надеюсь, что вам удастся разгадать эту вселенскую загадку, – сказал Макар, а сам как-то хитро улыбаясь, посмотрел на нас обоих.

– Нам?! – удивился я.