Список кораблей. Первый из трёх: ЗАРЯ
Сокол Рита
Космический корабль, стрид Заря-07.2113, является домом для земной женщины Рат-Натрувы и Солнца – существа совершенно не простым даже по меркам космополитического сообщества. Долгое время их странствования по звездному океану оставались рутиной, но после ряда событий, их курс обретает всё более крутой и опасный оборот – удивительные планеты и станции, древние первородные расы, пираты, аномалии и призраки прошлого, – на пути героев ждет множество испытаний! Заря, точно стрела, пробьет материальные преграды на перегонки со светом, а для лечения ран душевных придется вновь обрести любовь…
Сокол Рита
Список кораблей. Первый из трёх: ЗАРЯ
Посвящается моей дорогой бабушке, Елене Сокол – платиновой женщине и лучшему учителю.
Глава 1. Ру?ка-Луц
«…и в пустыне бесконечной тьмы мы одни.
Плыви, мой странник, звездный кораблик, лети и смотри…»
– отрывок из песни группы Кармаон «Небеа»
Космос… Бесконечный и прекрасный.
Он напевал неслышимую песнь своей жизни на тончайшем диапазоне электромагнитных волн, наполняя божественным шёпотом всю свою подвижную и неоднородную материю.
Если выключить все системы корабля, замолчать и прислушаться, можно услышать эту странную и непривычно родную песнь самой Вселенной. И вот двигатели заглушены. Системы ненадолго отключились для перезагрузки и Рат-Натрува услышала сквозь сон, сквозь твёрдый корпус космического корабля и ограниченный воздух, этот неслышный первородный язык.
Женщина зависла в своей постели и слышала ворчание ближней звезды, звучащее тише на фоне газового гиганта, на орбите которого расположился её корабль. Ей так редко удавалась услышать эти голоса за почти нескончаемыми процессами работы систем корабля, она так привыкла к гудениям в стенах, вызываемых перетекающей энергией, к ровному рокоту двигателя и собственному электромагнитному голосу корабля, который перебивал собой звуки из вне, что ей редко доводилось слышать окружающий космос.
Голос её корабля такой не похожий на другие. Такой родной, такой домашний, его одного было достаточно, чтобы наполнить всё вокруг уютом. И теперь, когда он почти стих она невольно проснулась, как если бы с неё стянули одеяло и обнажили от теплой оболочки.
Она знала, что всё в порядке. Если бы случилось что-то опасное он бы разбудил её. И сейчас она была немного благодарна случаю, что ей удалось вновь услышать Голоса ближайших космических титанов. В неугомонном голосе корабля легко забыть, что все существующие космические объекты воспроизводят электромагнитные волны, а следовательно, способны «говорить» на этих волнах. Системы снова тихо включились и заработали. Корабль добавил своё сопровождение в общий хор жизни Вселенной и от этой близости рядом с ним было почти не слышно всего остального. Как если бы хор уступил соло одному единственному исполнителю – её кораблю по имени Заря.
Рат-Натрува – земная женщина, уже давно забывшая о своём происхождении и уже десяток лет свободно странствует в пределах родной галактики. Она набрала не мало опыта и заработала не плохую репутацию среди фомовцев на паре станций, даже несмотря на то, что молодые биологические виды, такие как люди, не воспринимаются в серьёз в большинстве мировых сообществ.
У капитана корабля, некогда получившей от старого друга имя Рат-Натрува, сна не было уже ни в каком глазу. В уловиях невесомости она зависла в спальном мешке, высившимся над прикреплённой к полу кровати с мягкой диванной спинкой, к которому была свободно пристёгнута ремнями безопасности. Годы в обществе в роли космополита сильно изменили её. Её темные волосы, которые она всегда коротко подстригала, уже давно поседели за десятки лет вдали от Земли. Но по её лицу никак нельзя было сказать сколько ей точно лет – кожа чистая и тонкая, неестественно бледная для земного существа; изолированная от воздействия ультрафиолета, ветра, земной гравитации и под действием изломов пространства-времени в которых она часто находилась, она не торопилась стареть, даже не смотря на тонкие морщинки, прорезавшие уголки её глаз и губ, ей было сложно дать больше тридцати пяти, а сама она чувствовала себя и того моложе. Пухлые губы на маленьком рте без особых изгибов, вздернутый тонкий нос, прямые скулы и неестественно большие глаза, намеренно увеличенные. Когда-то они были серо-голубыми, но для адаптации к постоянной жизни в космосе она их поменяла, они тоже были живыми, но уже не человеческими. Крупный зрачок, ещё более крупная радужка, заполняющая собой почти весь разрез решительно настроенных глаз. Только когда она переводила взгляд в стороны, у уголков глаз появлялись тонкие месяцы белков. Над глазами возвышались тонкие худые брови, от природы короче, чем стоило бы иметь человеку, но и они были почти незаметными. Первое, что бросалось на вид при встрече с ней были черные бездонные глаза, в них отражалось, всё, что её окружало, а сами они смотрели из-за пелены отражения со сдержанной решимостью, готовые в любой момент зажечь в себе красный отблеск тяжелой силы, скрывающейся внутри. Хотя сам отблеск был не более чем преломлением света внутри зрачков, такой же как у некоторых ночных животных. Тело же её вытянутое и стройное, с формами не слишком выразительными.
После нескольких недель проведённых в ДриБиНэле, космической станции-лаборатории, принадлежащей ФОМу, где её тело подвергли многим изменениям, для его адаптации к космической жизни, она приобрела несколько простых нечеловеческих способностей. И первой из них были глаза. Помимо своего вида, они были в девять раз более восприимчивы к свету и видели в три раза чётче человеческих. Слух с обонянием не меняли, а вот вкусовые рецепторы стали чувствительные и Рат-Натруве было достаточно попробовать небольшого кусочка новой пищи чтобы определить подходит ли она ей и есть ли в ней отравляющие для неё вещества. Руки и ноги стали длиннее для удобства, при этом улучшение качества опорно-двигательного аппарата, позволило ей передвигаться в условиях с силой притяжения больше земной, а деградация мышц и внутренних органов в условиях невесомости проходила гораздо медленнее, чем должна была. Но главным и, пожалуй, лучшем приобретением, чем могли наградить её разумники в белых халатах был коллар – бледный полусферический орган едва выступающий чуть выше центра лба, а внутренняя его часть уходила глубоко в череп и сидела между полушариями мозга. Коллар давал возможность воспринимать и создавать электромагнитные волны и воспринимались они как нечто среднее между звуком и осязательной вибрацией. Его наличие давало больше возможностей, чем дискомфорта от мысли, что для его установки буквально пришлось просверлить отверстие в черепе. Впрочем, это было не самое внешне отталкивающе из того, что она в себе изменила…
Рат-Натрува развернула спальный мешок вокруг себя и лениво перегруппировавшись в пространстве, взглянула в узкий иллюминатор. За стеклом виднелась долька газового гиганта, астероиды, а за ними вечно ночное небо, в котором сияли непрерывным светом обманчиво неподвижные звезды.
Женщина протёрла глаза, приложила волосы назад, но они снова всплыли бледным облаком в невесомости. Она сказала сонным голосом:
– Солнце, гравитация семь. Только помедленнее.
Раздался короткий механический сигнал, похожий на одиночное птичье чириканье, свидетельствующий о принятии приказа. Пол корабля стал медленно притягивать к себе все предметы, пока силы искусственной гравитации не хватило на то, чтобы притянуть тело капитана. Она мягко приземлилась на ковёр с длинным зелёным ворсом, заменяющий собой пол каюты.
В каюте раздался добродушный голос, больше мужской, чем женский, но всё же молодой:
– С пробуждением, капитан. Как отдохнули? Может, лучше ещё поспите? Вы и двух ки?тов не поспали.
– Пока не хочется. – она потянулась спросонья, и подошла к шкафу, чтобы переодеться.
Она переоделась в «домашнюю» одежду, представляющую собой серые длинные шорты и черню водолазку, а поверх них свою излюбленную серую куртку со сложной окраской ткани. Она носила её даже дома, на Заре, – очень просторная с интересным кроем и огромным количеством карманов, в самых больших из которых можно запросто упрятать две полуторалитровые тары, а в маленьком она нащупала начатую упаковку кислых конфеток и съела одну.
Закончив, она вышла из каюты и двинулась вправо, к капитанской рубке, даже не войдя в камбуз.
– Приготовить вам завтрак, капитан? – поинтересовался голос из динамиков.
– Дай проснутся, – буркнула Рат-Натрува и съела ещё конфетку, кислая сладость на языке быстро возвращала ей ясность ума после сна.
Рубка была не самым большим помещением на корабле. Она представлял собой просторный зал высотой в три метра, семь в ширину и около десяти в длину. На одной из больших стен располагалось гигантское панорамное окно, у противоположной находилось кресло капитана и пульт управление, за которым было ещё два свободных места для помощников, но сейчас они зависли у потолка, кресла зафиксированы к кораблю огромными шарнирными ногами с креплением на потолке. Перед окном полукруглая заниженность, у внутренних стенок которой располагался диван, а у него круглый журнальный столик. Пол зала гладкий и белый с многочисленными правильными прорезами. Сама форма помещения напоминала каплю изнутри нежели прямоугольную призму и все поверхности за исключением пола и мебели были обиты мягкими шарообразными подушками, некоторые из которых светились, при необходимости, но сейчас были отключены – света ближайшей звезды из панорамного окна-иллюминатора было достаточно для чувствительных глаз капитана.
Натрува посмотрела на капитанское кресло пару секунд, но потом передумала и подойдя к диванам плюхнулась в них. Она уставилась в панораму перед собой. Сейчас она не чувствовала электромагнитных волн звёздной системы, в которой они находились, но в её голове будто проигрывался заново голоса этого места. Как если бы она, не слыша певца, поющего до боли любимую ей песню, по одним только его губам воспроизводила всю композицию в своей голове.
Стало так тихо, что можно было услышать только гудение корабля и собственное дыхание, но Рат-Натрува понимала, что это молчание было ничем иным как просьбой объясниться. Она вела себя довольно странно и знала, что Солнце – обладатель голоса, что говорил с ней – это заметил.
Она опустила глаза на журнальный столик, на нём стояла шестиугольная игральная карпритская доска – единственный предмет в капитанской рубке, что не был зафиксирован к кораблю. На ней застыли фигуры в прерванной партии и нахмурившись, Натрува переставила одну из них. Убирая от доски руку, она подумала, что возможно, недостаточно проснулась для логических игр, но ход уже сделан и она отклонившись на спинку дивана, закинула голову к потолку.
Она глубоко втянула воздух, как если бы он был свежим:
– Ты сегодня отключил все системы… – медленно, но без укора начала она.
– Да, – раздалось виновато откуда-то из-за спины, – В рудоприёмник попал крупный фрагмент. Мне пришлось прервать добычу чтобы изъять его.
– Успешно, как я вижу.
– Да.
В зале снова повисло молчание. Рат-Натрува ушла в свои утренние думы, постепенно пробуждаясь, а корабль стал издавать стучащие звуки и слегка вздрагивать под них – с таким шумом происходит сбор руды с астероида.
Команда корабля Зари состояла всего из двух существ – Рат-Натрувы и Солнца. Её единственный и самый ценный подчинённый был созданием совершенно не простым даже по меркам космополитического общества. И поэтому само его существование оставалось в тайне. Если кто спрашивал Рат-Натруву про Солнце, она отвечала: «Это системный интеллект корабля. Он назван в честь звезды, с системы которой я родом.». И в этой фразе всё было верно, хоть самого важного капитан корабля Зари всегда намеренно не договаривала ради безопасности своего напарника и самой себя. После этого обычно дополнительных вопросов не следовало. Однако, как оказалось, про Солнце (про звезду Солнце) никто не знает. В ЕСОП (Единая Система Ориентации в Пространстве) у этой звезды был свой номер, но о том, что это именно «Солнце», а не набор букв и цифр знают только земляне и представители иных миров это конечно понимали, потому дополнительных вопросов обычно не следовало.
Сейчас у Зари, а точнее стрида «Зари-07.2113», как её называют распорядители полётов в диспетчерских пунктах, не было заданий. Рат-Натрувой и Солнцем было выполнено восемь миссий подряд, и они взяли себе небольшой отдых. Заря заработала себе репутацию быстрого курьерского судна с чистой совестью, работающего не на количество, а на качество и скорость доставки. Рат-Натрува никогда не брала задания с «тёмными» целями, каковыми, например, были подозрительные грузы или сопровождение корабля под командованием лица без лицензии на перевозку. Поэтому она почти всегда выбирала задания от ФОМа – Федерация Объединенных Миров охотно раздаёт миссии всем, кому на орбите не сидится. А так как ФОМ государство с подходящими для Рат-Натрувы моральными ценностями она не сомневалась лишний раз в чистоте их намерений.
Сама же Натрува не принадлежала ни к одному космическому государству. Ей нравилось оставаться гражданкой Советского Союза, её Родины, оставшейся на голубом шарике в кромешной тьме космоса на краю галактики. К существам без гражданства относились снисходительно и называли космополитами, ведь они, как и все, считались полноценными членами мирового сообщества, имели свои документы и права, только в графе «место регистрации» обычно стоял прочерк, но у Натрувы в этом пункте стоял бортовой номер Зари и техкарта корабля.
Миссий не было, но деньги потихоньку утекали, и команда Зари решила немного подзаработать, прежде чем взяться за новую миссию. А способом заработка была выбрана продажа руды, которую сейчас и добывал корабль. На планетах, принадлежащих государствам, нелицензированная разработка запрещена, но другие космические объекты по размерам меньше первой планетарной единицы не считаются государственными. Кометы, астероиды, заброшенные космические корабли космополитов – это все ничейное, свободные ресурсы и по мнению Рат-Натрувы весьма недооценённые. В астероидных поясах планет полно ценных пород, однако их запасы рассыпаны по крупицам в разных местах, если сравнивать их с рудниками на планетах, но и тут есть чем поживиться. Нужно гораздо больше времени чтобы выследить богатые на породу астероиды и опустошить их, поэтому многие рудодобывающие компании не берутся за разработку в астероидных поясах. Но у Рат-Натрувы было достаточно времени чтобы заняться этим. Точнее большую часть работы выполнял Солнце, так как именно он орудовал всем процессом.
– Ваш ход, капитан, – сказал Солнце.
Натрува лениво уставилась на доску, на которой сменила положение одна из вражеских фигур, она так задумалась, что даже не заметила, как Солнце её переставил. Натрува лениво склонилась над доской и уставилась на композицию из незамысловатых фигурок.
Корабль вёл разработку уже три цикла. Рат-Натрува не торопилась сделать следующий ход, кинула в рот очередную конфетку, прожевала и спросила:
– Сколько уже?
– Вы про время или про количество? – уточнил молодой голос.
– Про то и другое.
– На текущий момент удалось добыть тонну восемьсот три килограмма железной руды, пятьдесят килограммов серебра, четырнадцать золота и шестьсот пять платины. В данный момент продолжаю добычу железа.
– Отставить.
Гудение остановилось, разработка мгновенно прекратилась и хоть приказ был мгновенно выполнен Солнце всё равно спросил:
– Почему? Грузовой отсек заполнен только на шестьдесят три процента. Я смогу произвести взлёт с этим грузом даже с объекта, имеющего гравитацию четырнадцать гэ. И вам известно, что на большинстве населённых пунктов не поддерживается и половина этой силы.
– Ну ты по суди сам, родной, – принялась разъяснять Рат-Натрува, глядя то на доску, то на космический вид за панорамным окном, – мы раздобыли добрых две тысячи четыреста семьдесят два килограмма полезного металла. Разработка была не по заказу. А без предварительного заказа мы вряд ли найдём того, кто согласиться раскошелиться на эти добрые килограммы. Поэтому достаточно того, что уже есть. Меньшее количество легче продать. Особенно если оно так внезапно сваливается с нашего трюма.
– Я об этом не подумал, – задумчиво сказал Солнце, а потом добавил, – Прикажете подготовиться к дальнему полёту?
– Да, стоило бы… – в слух подумала Рат-Натрува, оценивая свой следующий ход на игральной доске.
– Что-то не так, капитан? – поинтересовался Солнце.
Она переставила свою фигуру и снова отклонилась на спинку дивана, присматриваясь к шестиугольной игральной доске уже издали и спросила:
– Может, лучше в видеоигры поиграем? Мы с тобой хотели вместе Мраджорда пройти.
Солнце какое-то время не отвечал, потом сказал сдержанно:
– Сразу после того, как отойду от этого поражения.
Рат-Натрува усмехнулась:
– Тебя становится всё сложнее обыгрывать в карприт, родной.
– И всё равно вы выигрываете… – с досадой добавил он.
– Чувствую, это ненадолго. – сказала она с долей похвалы.
Пару секунд Натрува смотрела в пустоту космоса, потом встала и направилась к шлюзу.
– Я хочу прогуляться, Солнце.
– Ладно, – всё ещё с досадой выдохнул он, – Я подготовлю дрон для сопровождения.
– Как хочешь. Снижай гравитацию потихоньку.
На Заре имелось только три входа – один боковой, который она называла «парадным» и два в трюме – один из них, круглый, находился в полу и работал в паре с притяжным лучом, а второй (самый широкий) оснащен пандусом для транспортировки грузов с корабля и обратно. К последнему выходу она и направилась. Когда Рат-Натрува подошла ко входу в трюм её ноги уже еле касались пола, а когда она подошла к шкафу, где хранился её скафандр, на корабле стала абсолютная невесомость. По дороге она захватила ЭМВ-усилитель – маленький металлический обруч, усиливающий восприятие электромагнитных волн, она надела его на голову.
Скафандр состоял всего из двух деталей – облегающего костюма, закрывающий все части тела, кроме головы и короткий толстый жилет. Стоило его надеть и активировать как жилет первым делом выпустил несколько дугообразных тонких проволок из воротниковой части, которые натягивали за собой прозрачный тугой гель. Пересекшиеся в нескольких местах проволоки образовали слоем тугого геля шарообразный круглый шлем. Возле подбородка Рат-Натрувы на внутреннюю плоскость геля засветил маленький проектор, выводящий данные о подготовке скафандра к работе. Сам скафандр, что был недавно облегающим вздулся до толщины ткани в два сантиметра. Газовых баллонов на костюме не было, только на спине располагалось небольшое устройство с фильтром и жидким кислородом – Рат-Натрува дышала одним и тем же воздухом, а дыхательная система очищала его от углеводорода и добавляла в него маленькую порцию кислорода. Из-за быстрого потока воздуха под «шлемом» её волосы колыхались от ветерка. И вот, скафандр надёжно застёгнут, клапаны выпустили немного газа, проверяя своё состояние и маленький проектор возле подбородка уведомил Натруву о готовности скафандра к использованию. Натрува проплыла через трюм, вдоль стен которого разместились тканевые контейнеры, заполненные полезной рудой, и двинулась к панели у закрытого проема. Она ввела настройки на панель и проход отворился, не опуская трап и сдерживая разгерметизацию тонким силовым полем, застывшим на месте полотен проема полупрозрачной бледной пеленой.
Нынешний выход в открытый космос не был первым, но она отчего-то всегда волновалась перед тем, как шагнуть в этот бесконечный ночной океан. Теперь Рат-Натруву отделял только шаг. Она посмотрела вдаль. Впереди тьма, усыпанная миллиардами звёзд – как бриллианты на чернильном полотне. Рат-Натрува затаила дыхание в предвкушении. Столько раз ведь выходила и каждый раз как первый.
Вперед Натрувы выплыл дрон Солнца и без колебание пересек пелену силового поля, развернулся и завис со стороны вакуума. Внешне он точно металлическая капля, у которой с выпуклой стороны находилась круглая деталь, похожая на крышку, но бывшая чёрной желеподобной массой. С «хвостика» капли тонкой струйкой исходил газ во время движения.
Рат-Натрува услышала молодой голос в своей голове, который Солнце передавал посредством электромагнитных волн. Коллар в паре с ЭВМ-усилителем без труда улавливали его сквозь шлем, почти абсолютный вакуум космоса и массу корабля:
– Я готов, капитан. – издал Солнце в электромагнитном диапазоне и Натрува услышала его.
Рат-Натрува затаила дыхание. Она взялась рукой за створку проёма, откинулась и рывком вытолкнула своё тело вперёд. Вот она и оказалась здесь…
Импульс толчка отнёс её на двадцать метров от корабля, после чего она замедлилась, выпустив сжатый газ из клапанов на груди. Дрон плыл за ней. Он держался в паре метров от неё, но был готов в любой момент схватить женщину и вернуть на корабль. Этим дроном управлял сам Солнце, и он тщательно следил за безопасностью своего капитана.
А Натрува тем временем находилась в странном расположении духа. Она зависла в пространстве и думала, разглядывая звёзды впереди. Где у космоса низ? А вверх? У галактики он есть. Принято считать, что эти её части находятся на крайних точках оси вокруг которой она вращается, а космос? Сам космос. Вселенная, у неё есть вверх? Она ещё какое-то время думала об этом пока полностью отдавшись невесомости бездвижно висела и медленно двигалась в черноте пространства точно один из астероидов. А в её голове, точно такие же астероиды, висели грубые неотесанные тяжелые мысли и совсем не такие безобидные как первая, она хмурилась, стараясь отогнать их и насладится моментом, но сдалась и ухмыльнулась. И почему ни о чём не думать так сложно?
Её взгляд невольно пал на корабль. В кольце астероидов газового гиганта, на одном из кусков породы, длинной в километр, расположился космический корабль, стрид, «Заря»-07.2113. Снаружи он выглядел как наконечник стрелы, какими обычно заряжают луки, только этот наконечник был так расчленён, что его острие раздвоилось, отодвинулось назад и прильнуло к боковым сторонам, дав обзор панорамному окну, за которым не так давно находилась Рат-Натрува в капитанской рубке. Корабль стоял, а точнее прицепился, шестью ногами в точности похожих на насекомьи, не считая размера – корабль был совсем не большим, около сорока восьми метров в длину и двадцати семи в ширину – всего в три раза больше минимальной «шлюпки». Но несмотря на то, что больше половины его объёма занимало машинное отделение, рассчитан он был на проживание экипажа из десяти гуманоидов, который ему особо и не требовался. С нижней части, меж опорных шести ног, к астероиду спускались ещё пять поменьше. Это были буры и клешни, которые выполнили всю работу и теперь проводили самоочистку перед помещением в корпус Зари перед полетом.
Рат-Натрува отчётливо чувствовала электромагнитные волны планеты, звезды, корабля, который теперь звучал тише на их фоне – она ощущала их массы и силу, но что самое странное и необычное для восприятия человеком – она их не слышала. Здесь стояла абсолютная тишина… Электромагнитные волны воспринимались Рат-Натрувой инстинктивно, но если сосредоточится на каком-то одном органе чувств, например, на том же слухе, то поражает насколько тиха Вселенной при её то силе, массе и красоте. И что ещё более странно для восприятия человеком – это полностью расслабится в невесомости, отдаться мыслями и телом космосу почти в медитативном трансе и расплыться в нём, почувствовать себя одним целым, той частью, собравшейся когда-то из звёздной пыли и снова оказавшейся на месте своего происхождения… Впустить вакуум, пустоту, в себя, стать пустотой и утратить себя на минуту другую. Стать одним целым с тем, что когда-то было неразрывно едино со всем и каждым…
