– Любуюсь. Разве это запрещается? – загадочно улыбнулся Нестор и тихо опустился на свою половину кровати. – Кстати ты уже выбрала платье к Рождеству?
– Да, – ответила я и взяла с тумбочки модный журнал, который заложила на нужной странице. – Вот это пышное, изумрудного цвета. Мне очень нравится драпировка на подоле. И кружева…. Такие красивые! Нестор! Ты меня слышишь?
– Отменный выбор, мадам, – ответил он, по-прежнему не сводя с меня глаз.
– Вы даже не взглянули на платье, князь, – не удержавшись, засмеялась я. – Я понимаю, что вам это малоинтересно, но всё же….
Он не слышал моих слов. Он смотрел на меня, точно странник, очарованный живописным, захватывающим дух горным пейзажем. В комнате воцарилась таинственная тишина.
– Скажи мне: отчего ты так прекрасна? – внезапно произнёс Нестор. – Такая естественная, простоволосая, босая, но красивее всех?
– Я не знаю. Быть может, оттого, что ты любишь меня? – предположила я.
– Больше всего на свете, – его мелодичный бархатный голос стал пленительным и вкрадчивым. – Больше жизни!
Модный журнал выскользнул из моих рук. Прошелестев по краю кровати, он приземлился на ковёр. Я попыталась что-то сказать, но не смогла: горящие глаза молодого князя лишили меня дара речи.
– Забудем обо всём, кроме любви, – прошептал он в дюйме от моего лица, которое нетерпеливо и страстно согрел долгим поцелуем.
Веки мои отяжелели и доверчиво сомкнулись. Руки сами собой обвились вокруг его широких плеч. И только три свечи, горящие в загадочном сумраке ночи, стали свидетелями сказочных минут, которые мы с Нестором провели наедине, занятые тем, что должно быть скрыто от посторонних глаз и доступно очам одного лишь Господа Бога.
****
Наутро Нестор опять ушёл на службу до моего пробуждения. Сквозь сон я с тихой радостью почувствовала, как любимый осторожно пригладил мои волосы и подарил мне поцелуй на прощание.
Пунктуальная и ответственная Татьяна вновь разбудила меня с помощью звонкого колокольчика, а потом помогла поскорее умыться и одеться, дабы успеть позавтракать к началу учебных занятий.
После завтрака принесли почту, в том числе и пакет с медальоном, который я припрятала в свой ящик с веерами, украшениями и перчатками. Мне не хотелось, чтобы Нестор раньше срока обнаружил подарок и лишил себя приятного сюрприза в день именин.
Сосредоточиться во время занятий было трудно. Головокружительно-яркие воспоминания о минувшей ночи и праздные мысли о дне рождения Нестора отвлекали от учёбы. Лишь ко второму уроку мне удалось взять себя в руки.
Возвратился Нестор в то же время, что и вчера. Обедали мы снова вместе и у камина. Благодаря хорошим дровам, он стал давать намного больше тепла.
Мой любимый помнил о том, что ещё вчера решил помочь мне освоить самый трудный для меня предмет. Остаток дня мы общались на французском языке. Этот опыт показался нам обоим полезным и интересным, а мне – ещё и безумно романтичным. Время от времени Нестор поправлял меня. Он делал это настолько тактично и вежливо, что я не обижалась на него, тем более, каждая произнесённая им фраза на этом языке звучала как красивое признание в любви.
Этот день накануне праздника прошёл так же легко и безоблачно, как и предыдущий. Посетив вечернюю службу, мы возвратились домой со спокойствием и ощущением божьей благодати на душе. Все наши тревоги отступили, а трудности показались сущими пустяками.
****
Девятого ноября Татьяна растолкала меня полвосьмого утра. Будить себя с помощью колокольчика я в этот день запретила. Мне не хотелось тревожить Нестора, который сладко спал.
– Доброе утро, барыня! – улыбнулся мне в верхней гостиной Ананий.
– Доброе утро. Ты не знаешь, что хозяин любит на завтрак? – спросила я.
– Ведомо, что любит. Блины с липовым мёдом обожает. У Гавриловых, как медвежонок, мёд банками лопал!
– Тогда вели Ефросинье приготовить блины, пока Нестор не проснулся! – распорядилась я. – Я сама принесу ему завтрак.
– Как скажешь, барыня. Одна нога здесь, другая там! – сказал Ананий и помчался вниз, а я направилась в соседнюю комнату, чтобы привести себя в порядок.
Из мебели здесь стоял лишь небольшой угловой столик и два мягких стула. Всякий раз, заглядывая в эту необжитую комнату, я чувствовала особенный трепет. Ведь она, согласно плану Нестора, однажды станет детской для нашего сына или красавицы-доченьки.
– Как ты думаешь, Таня: Нестору понравится мой подарок? – показав служанке медальон, взволнованно спросила я. – Не бойся, возьми, посмотри!
Татьяна приоткрыла медальон и, увидев мой портрет, с улыбкой закивала.
– Я тоже надеюсь, что понравится, – сказала я и убрала украшение в подарочную коробочку, перевязанную атласной синей лентой.
Таня вновь закивала. Когда мы закончили с умыванием, она нарядила меня в шёлковое розовое платье – то самое, что было на мне в день знакомства с князем Юсуповым. Волосы я заколола гребнем, украшенным розовыми мирточками.
– Дело сделано, барыня! – появившись на пороге с подносом, доложил Ананий. – Вот вам и кофий, и мёд, и блины. Отнести лишь осталось….
– Уже всё готово? – не веря своим глазам, спросила я. – Как Ефросинья справилась так быстро?
– Так я ещё вчера Фроське наказал на завтрак блинчиков напечь. День-то нынче какой…. Барин наш, Нестор Виссарионович – именинник!
– Какой же ты молодец! – похвалила его я и приняла из его рук поднос.
– Что уж там, барыня, невелика заслуга! Ступай к нему: наверняка уж проснулся. А я Хавроньке скажу, чтобы в доме прибрала. Гости как-никак пожалуют.
– Ты читаешь мои мысли, Ананий, – рассмеялась я. – Ну всё, мне уже не терпится поздравить его!
Озорной мальчуган отворил передо мною дверь в спальню, где почивал мой любимый. Я надеялась, что мне удастся дойти до кровати бесшумно и разбудить Нестора поцелуем. Однако звук закрывающейся двери потревожил его. Открыв глаза, он увидел меня посреди комнаты с подносом.
– С добрым утром, радость моя! – поприветствовал меня молодой князь. – Зачем ты встала так рано? Занятий у тебя сегодня нет!
– С добрым утром! И с днём рождения тебя! – сказала я в ответ и поставила на тумбочку Нестора поднос. – Я принесла тебе завтрак, как это когда-то сделал ты.
В эту минуту мне казалось, что мой муж тотчас же приступит к еде, однако мой праздничный наряд заинтересовал его намного больше.
– Вам так идёт это платье, княгиня, – коснувшись моего пышного подола пудрово-розового цвета, заметил он.
– Как? Вы всё-таки замечаете их, князь? – засмеялась я, вспомнив недавний случай с журналом, и уселась на край незастеленной кровати.
Моя нелепая шутка не обидела его. Наши уста смежил нежный поцелуй.
– Полно, князь, – мягко остановила его я. – Лучше посмотрите, что я принесла вам!
– Заварные блины? М-м-м…. Да ещё и с мёдом! Вот так сюрприз, сударыня! – подняв фарфоровую крышку с принесённого мною блюда, приятно удивился мой муж и принялся за любимое лакомство. – Постойте, но откуда вам известна эта моя детская слабость? А впрочем, я знаю, кто выдал меня.
– Не сердись на него. Он очень добрый, отважный и смышлёный мальчуган! – вспомнив своё чудесное спасение из лап Чёрного князя, попросила я.
– Мне тоже нравится Ананий. Оттого я и взял его в Петербург, – запивая блинчик горячим кофе, улыбнулся он. – Ты тоже угощайся, милая. Наверняка ещё не ела с утра!
– Ты прав, – не скрыла я.
Лакомясь заварными блинами и беззаботно болтая с любимым, я едва не забыла подарить свой скромный подарок.
– Вы что-то прячете за спиной, сударыня, – заметил Нестор. – Меня ждёт ещё один сюрприз?
– Да, – улыбнулась я и преподнесла молодому князю коробочку с медальоном. – Это мой маленький подарок тебе. Я хочу, чтобы ты знал: я горжусь тобой. Ты очень умный, благородный, честный и добрый человек. Не только верный и отзывчивый друг, но и самый любящий и заботливый муж. Я счастлива, что стала твоей законной женой!
– Какая тонкая работа! – открыв медальон, произнёс именинник. – Живописец постарался на славу! Благодарю тебя, душа моя. Я всегда буду носить его с собой.
Гости были приглашены к трём часам пополудни, но уже в одиннадцать Пантелей доложил о прибытии первой посетительницы:
– Графиня Нина Алексеевна Романова пожаловали-с, – отчеканил лакей, и я поспешила в нижний этаж, дабы радушно встретить самого родного человека.
– Мама! – не удержавшись, воскликнула я.
– Юлия! Неужели это ты?! – увидев меня, восторженно прошептала она, и я, как маленькая девочка, бросилась к ней в объятья.
Я улыбалась и едва не смеялась от счастья, хотя в глазах стояли слёзы. Мне не верилось, что мы с мамой не виделись всего несколько дней: столько впечатлений накопилось за это время, которое я прожила в Петербурге с молодым князем Вяземским.
– Как ты похорошела, милая моя…. Как повзрослела, как расцвела! – засыпала меня комплиментами она. – Просто цветочек лазоревый!
– Спасибо. Садовник у меня хороший, – смущённо улыбнулась я, принимая из маминых рук тяжёлую корзину с деревенскими гостинцами и передавая её Пантелею. – Как же славно, что вы приехали! Пойдёмте скорее в гостиную, к камину: там очень тепло!
– Садовник молодой ещё, но, видимо, и впрямь хороший. Да и оранжерея просто царская! Какие комнаты просторные! А потолки высокие какие! – запрокинув голову, не скрыла восхищения мама. – Ну, расскажи, как вы живёте. Не ругаетесь?
– Живём замечательно, как я и мечтала. Нестор служит в Академии наук. Я продолжаю занятия с учителями. Вечерами мы гуляем вместе, после прогулки вкусно ужинаем, а потом….– я запнулась и почувствовала, что мои щёки начинают гореть, как небосвод на закате. – Он любит меня! Я чувствую это всякую секунду, когда он рядом. Он очень добрый, заботливый и щедрый. Я так счастлива и благодарна вам за благословение!
– Береги его, милая, – нежно обняв меня, сказала она, и нотки грусти зазвучали в её тихом голосе. – Как зеницу ока береги. Говорила об этом, но ещё десять раз повторюсь. Где же именинник? Мне уже не терпится увидеть его!
Я не успела ответить на мамин вопрос: в гостиной появился мой муж.
– Прошу прощения, графиня. Я заканчивал эксперимент, когда Пантелей доложил о вашем приезде, – поприветствовав тёщу, повинился Нестор. – Как самочувствие, Нина Алексеевна? Не беспокоит ли вас что-нибудь?
– Что беспокоить меня может, когда моя дочь в таких надёжных руках? Сердечно поздравляю вас, дорогой князь! Желаю здоровья богатырского, долголетия, счастья бескрайнего, любви взаимной неугасимой и прочих христианских благ!
– Merci, madame, – поблагодарил тёщу мой любимый и обходительно поцеловал ей руку. – Всего того же я желаю и вам.
– Теперь подарок, – улыбнулась мама и достала из свёртка, который держала в руках, старинную, украшенную драгоценными камнями вещицу. – Сей портсигар принадлежал Александру Николаевичу Романову – Юлиному отцу. Десять лет назад он погиб на поле боя. Александр получил портсигар в подарок от отца, его отец – от деда, дед – от прадеда, а прадед, если верить старой легенде, – от самого государя императора.
– От Петра Великого? – уточнил Нестор.
– Да-да, именно так, – закивала мама в ответ. – Господь не послал мне сыновей, но послал моей доченьке прекрасного мужа, которому можно передать семейную реликвию. Примите этот портсигар в подарок, Нестор. Александр всегда брал эту вещь с собой: на дуэли, в военные походы. В последнюю кампанию взять позабыл и не вернулся. Так и остался дома его талисман.
– Почту за честь стать хозяином этой вещицы. Благодарю вас, Нина Алексеевна, – улыбнулся Нестор и, заметив, что глаза тёщи полны слёз, обнял её. – Не плачьте, графиня. Поверьте: счастье ещё впереди. Вы молоды и хороши собою. Признайтесь: ведь к вам сватаются и по сей день!
– Сватаются старики одни, – грустно улыбнувшись в ответ, отмахнулась мама. – У тех, кто помоложе, не женитьба на уме, а только пакости!
– А вы бы присмотрелись, мадам, к ним внимательнее. Может, кто-то не так уж и плох.
– Ох, Нестор, не смущайте меня. Где это видано, чтобы мать после дочери венчалась? Да и такого человека, каким был Александр, мне никогда не найти. Отчего ты так на нас смотришь, Юлия?
– Я любуюсь вами. Как славно, что вы полюбили друг друга! – не скрывая умиления, призналась я. – Раньше мне казалось, что вы никогда не найдёте общий язык. Услышал Господь мои молитвы. Вы оба рядом, мои самые близкие люди…. Я так счастлива!
– А что это мы до сих пор за пустым столом сидим? Пантелей! – крикнул Нестор и позвонил в колокольчик.
– Чего изволите-с? – спросил лакей.
– Принеси-ка нам чаю, любезный, – распорядился молодой князь. – А после сбегай на кухню и посмотри, начала ли Ефросинья готовить праздничный обед.
– Слушаю-с, – ответил слуга.
После тёплой душевной беседы за чаем Нестор предложил тёще пройтись по дому. Мама с большим интересом посмотрела все комнаты, начиная со спален и гостиных и заканчивая людскими и кладовыми. И планировка, и интерьеры ей очень понравились.
– А я последовала вашему совету, князь, и начала ремонт мансарды. Сделаю там ещё одну спальню, – поделилась с нами мама. – А в комнате, где Юлия жила девицей, поставлю большую кровать. Вы сможете ночевать там вдвоём, когда будете приезжать ко мне в гости.
– Бог в помощь, графиня, – улыбнулся Нестор, и я прочла в его загоревшихся глазах воспоминание о том волшебном дне, когда мама, наконец, благословила нас на брак.
– Мама, а как поживает Груня? Ведь она нашлась? – спросила я, и мама вмиг помрачнела.
– Ох, Юлия…. Не хотела я говорить тебе об этом, медовый месяц твой дёгтем разбавлять. Ладно, коли ты спросила, расскажу, – тяжело вздохнула она. – Сгинула она. Отправила я мужиков на поиски. Два дня они по лесам и полям Груньку искали, а на третий платок её в чаще нашли, весь кровью забрызганный. То ли медведь, то ли волк её, сердешную, задрал. Да только тело так и не обнаружили.
– Голодный зверь был, видно, раз даже костей не оставил, – угрюмо сказал Нестор. – Помню служанку Юли, хорошая девушка была. Царствие ей небесное!
– Нет…. Быть этого не может! Нет! – не веря своим ушам, воскликнула я, и слёзы покатились из моих глаз.
– Юлия! Немедля успокойся! – окликнула меня мама, но я уже в голос рыдала на плече любимого, не в силах совладать со своими чувствами.
– Поплачь, родная, тебе станет легче. Поплачь, – усадив меня на диван у камина и усевшись рядом, сказал молодой князь.
Он попросил Пантелея принести для меня стакан воды.
– Она была влюблена в тебя, Нестор. Она была так несчастна! Господи, за что ты так рано оборвал её жизнь?! – содрогаясь от рыданий, сетовала я.
Мой муж терпеливо утешал меня в нежных объятиях и как маленькую девочку гладил по голове. Насилу успокоившись, я умылась прохладной водой и привела себя в порядок. Скорбь по Груне по-прежнему терзала и заставляла мучиться чувством вины, однако я взяла себя в руки, дабы не омрачать праздник любимому.
К трём часам прибыли друзья Нестора. Только Гавриловых мы так и не дождались.
– Твой отец, наверно, страшно разозлился и жестоко наказал их, – предположила я, представив грозную расправу Чёрного князя с непокорными крестьянами. – Ведь они были свидетелями на нашем венчании!
– Юля, не накручивай себя, – попытался успокоить меня любимый. – Может, Варваре просто нездоровится. Не забывай, она в положении. Ну а Варфоломей просто не захотел ехать без неё, оставлять её и детей надолго одних.
– Да, наверно, ты прав, – согласилась я, отгоняя дурные предчувствия.
Лишь поздним вечером мы поняли, насколько заблуждаемся. Праздничный стол был уже наполовину осилен, большая часть красного вина и шампанского выпита, а бисквитный торт разрезан, когда лакей обратился к хозяину, дабы передать ему почту.
– Прошу прощения. Вам письмо, ваше сиятельство, – сказал Пантелей.
– Как? Ещё одно поздравление? – весело произнёс Нестор.
– Извольте-с, – подавая желтоватый конверт на маленьком серебряном подносе, сказал лакей, и молодой князь взял в руки очередное послание.
– От кого оно, Нестор? – спросила я, заметив, что мой любимый переменился в лице и немного побледнел.
