Людмила Новокиевская "Под сводом небесным"

Чтоб покрывать своею ложью
Того, кто мчал по бездорожью.
Как много черни с чернотой
И глаз, смотрящих исподлобья.
За каждой светлою тропой
Есть антипод её подобья.

Пророки ходят по земле,
Никто их долго не выносит.
И кто их свет в душе проносит,
Не подчинится дерзкой мгле.

Не о себе им знать дано,
И если раз, другой споткнётся,
То так позволено и быть —
Другим помочь, собой прикрыть.

Да сохранится детская улыбка

Да сохранится детская улыбка,
Как явное свидетельство любви!
Наивна и проста, светящая и зыбка.
Свет благодарных глаз моих прими,

Создатель мой! С тобой спасусь в мгновеньях,
Что теплотой пришли от озаренья
И поселились нежностью во мне.
И верую! И счастлива в броне

С плодами уповающих надежд
И к удивлению обманутых невежд,
Пока не знающих, что лишь любовь одна
Есть высота, и горизонт, и глубина!

Вот ежедневное и стойкое рожденье,
Когда борьба приносит умиление
Пред миром вечным и его Творцом!
Остаться искренней, с доверчивым лицом.

Душе неуютно без неба

Душе неуютно без неба,
Хоть властен над нами комфорт.
Цепочка жизни нелепа,
Слабеющий духом не твёрд.

Неверно, что «ради себя»,
И дом, как закрытая бухта.
Живи, отдавая, любя,
И стань весомее пуха.

Что сделано ради Христа?
Как слабо моё осознание.
И взята ль души высота?
Всё чаще лишь знание, знание.

Суждения, поступки с зацепкой:
«себе», «я», «со мной», «почему».
О Спасе мой, милостью крепкий,
Объять дай по чести уму!

Душа и язык

Язык полоскать в пустоте наваждений,
Где чувственность брызжет потоками лжи?
Себе угождать, потакая, без прений,
Хотя ощущения бодры и свежи?

Мы – только орудие света и тьмы.
И наших побед не бывает.
Солдаты и слуги духовной войны,
Где мудрый себя созидает.

Спасёт изощрённость, умом щеголяя,
Душевность на блеск суетливо меняя?
Пусть правдою зреет от Бога душа:
Лишь с ним откровенна, как взгляд малыша.

Душа на чаше весов

Как невнятны все попытки понимать,
Не желая видеть, слышать, знать.
И летим бессмысленно вперёд —
Выбор и вершит судьбы черёд.

И по-прежнему по холке «ходят грабли»,
И тела и души «грабли» грабят.
Разыгралось неуёмное «себе».
Взбунтовалось неугодное Тебе.
Мракобесие воюет со Христом,
Равновесие обходит каждый дом.
Где гордыня увлекла и поселилась,
Там согласие раздором заменилось.

О, Господь! Создай мой добрый мир,
Воздухом живительным наполни,
Звуками Божественных клавир!
Красками небесными исполни!

Пусть уродство мыслей, форм и слов
Станет неудобным и ненужным.
И на чаше праведных весов
Добродетель перевесит в душах!

Глупая низвергнута надменность,
Суета погибели притихла.
А ушла мучительная тленность
Лабиринтов, квадратур и лиха?

Примириться? Прежде всего с Богом.
Подчиниться? По законам строгим.
И любить? Всецело! Самого!
Слышать? Сердцем! Друга одного!

Всё «моё» приблизилось к нему,
Сораспятью со Христом научен.
Поклоняюсь Богу одному!
В нём спасённый верному обучен.

Доверься Богу, как дитя!

Есть радость, что с небес приходит!
Во мне живёт и верховодит.
О, как блаженна её власть!
Ей не нужна земная страсть.

Она так свято милосердна!
В ней жизнь творит, и нет в ней скверны!
В ней простота и совершенство!
Принять её – и есть блаженство!

Доверься Богу, как дитя!
На злобу мира не ведись,
Душой, молитвенно летя —
Любовь к Любви стремится ввысь.

Есть воля Божия, чистейшая из всех

Есть воля Божия, чистейшая из всех!
И в ней вершатся путь и упование.
Она одна, одна всегда для всех,
В ней жребий дан, врата и узнавание.

Противник ей и в Боге усомнится,
Теряя мир, покой. Темнеют лица.
Смятенье не дарует благодать.
Вернее радость в свете разделять.
Дерзнувший в вере смертного избавлен,
Да лёгкой жизнь его не назовёшь.
И в нём Господь врачующий прославлен,
В Благом Отце познанье обретёшь.

Осталось жить нам чисто, непритворно,
И помощь свыше дастся благотворно.

Жён-мироносиц[8 - Мироносицы и апостолы – образ двух сторон нашей жизни – по Феофану Затворнику – чувства и рассуждения.] сердце призывало

Жён-мироносиц сердце призывало.
Оно вело вперёд и возглашало
Источники ликующей любви!
Слезами очищало изнутри.

Душа скрывалась от людских воззрений,
Она питалась светом откровений,
Чтобы впустить величие Того,
Кто был понятен более всего.

И мудростью, и сущностью природной,
Пройдя по линии от предков благородной.
Всё было в Нём, о чём тайком мечтали,
Пусть даже книги толком не читали.
И затаившись, тихо узнавали: