– В больницу.
– А зачем?
– Осмотреть тебя надо. Ты же в яму упала.
– Я не помню такого.
– Потом вспомнишь. Отдохни лучше, а то вон как тебе досталось.
– Угу.
Даня всё это время молчал, понуро опустив взгляд. Похоже, ему было стыдно за случившееся. Хотелось бы мне его хоть как – то приободрить, сказать, что я на него не злюсь, но тогда он будет винить себя ещё сильнее, поэтому лучше всего было просто промолчать.
В больнице я пролежала около двух недель. У меня был перелом ноги, растяжение мышц и сотрясение. Тогда меня поселили в палату на некоторое время. Мама и брат навещали меня чуть – ли не каждый день, приносили гостинцы, рассказывали всякие истории. Наверное, такие визиты должны были меня приободрить и порадовать, но я оставалась к ним равнодушна, как и ко всему остальному. Когда врачи приходили брать у меня кровь на анализ, я не плакала и не боялась, как все остальные дети, хотя раньше вела себя точно также. Я не знаю почему стала такой.
Близился день моей выписки. Тогда мама с братом навещали меня последний раз, а вскоре должны были забрать домой. Когда они вошли в палату, я поприветствовала их всё тем же безразличным взглядом. Вероятно, их это очень сильно расстраивало. И я это понимала, но ничего не могла с этим поделать. Мама держала в руках пакет с яблоками, после чего поставила его на стол и вышла (кажется ей нужно было поговорить о чём – то с врачом), сказав Дане «сидеть тут тихо». Хотя он и так в последнее время был тише воды, ниже травы. Подойдя ближе, брат сел у подножия моей кровати, опустив голову. В таком положении он просидел около минуты, будто бы что – то обдумывая. Наконец, он поднял на меня взгляд полный грусти и сожаления.
– Яна, прости меня. Пожалуйста прости, – он говорил шёпотом, было такое чувство, что ещё немного и он расплачется.
– За что простить?
– За то, что повёл тебя в этот проклятый лес, за то, что не доглядел за тобой, за то, что из – за меня ты попала в больницу, прости меня, Яна! – в его голосе чувствовалась мелкая дрожь. Неужели он всё это время винил себя в случившемся?
– Но я на тебя не обижаюсь.
– Всё равно прости, – он был на грани от того, чтобы расплакаться.
– Если тебе от этого станет легче, то я прощаю тебя, – сказав это, я широко раскинула руки в стороны, – Иди сюда.
Он крепко меня обнял, поглаживая по спине. Пока мы так сидели, брат уже смог успокоиться. Когда он от меня отстранился, то я смогла увидеть, вновь расцветшую, улыбку на его лице. Возможно, раньше я бы за него искренне порадовалась, но сейчас я ничего не чувствовала. Какая жалость! Впрочем, и её я тоже не чувствовала.
– Даня, а можешь рассказать, как я потерялась. А то, я ничего не помню.
– Если честно, сам не знаю. Я просто отвлёкся на секунду, а тебя и след простыл. Я тебя звал, звал, а ты не откликалась. Потом я побежал домой, рассказал обо всём маме. Она тогда очень сильно разозлилась. Мы тебя очень долго искали, а когда нашли, ты лежала в яме без сознания. Мама вытащила тебя оттуда, но в чувства привести не смогла и позвонила в скорую. Дальше сама знаешь.
– Понятно.
После падения я помнила только то, что потерялась в лесу, и каких – либо несостыковок в истории Дани не замечала. Но чувство недосказанности всё равно не давало мне покоя. Что же, ответы не заставят себя долго ждать. Хотя порой я думаю, что лучше бы жила в счастливом неведении.
Часть I
1
Сначала я не понимала, что происходит. Вокруг ничего не было, кроме сплошного мрака. Он окутывал моё сознание, лишая всех пяти чувств. Словно я была эмбрионом в утробе матери. Чёткой грани между переходом из бессознательного состояния в сознательное не было. Когда я окончательно пришла в себя, то почувствовала неприятную влагу, обволакивающую ноги чуть выше колен. Посмотрев вниз, я поняла, что стою в каком – то водоёме, напоминавшем озеро. Вода здесь была невероятно мутная, почти чёрная. Возможно, она казалась таковой из – за неба, которое носило такой же оттенок. Вдалеке виднелся берег. Недолго думая, я пошла вперёд, пробираясь сквозь водную гладь. Ступив на сушу, я заметила странную вещь: песок здесь был белым, как соль или снег. «И что это за странное место? В любом случае, мне нужно возвращаться домой. Но как это сделать? Может стоит попросить у кого – нибудь помощи?» – разные мысли приходили ко мне в голову одна за другой. Вокруг не было ни души, поэтому искать выход мне пришлось самой.
Обдумав несколько вариантов, коих было не так много, я решила пойти вдоль берега, в надежде наткнуться на что – то полезное. Шла я около пяти минут, в поисках возможного пути домой. Увы, кроме бескрайней дороги в виде белоснежного берега, мне так ничего и не удалось найти. Я уже хотела возвращаться, как вдруг заметила вдалеке силуэт, смутно напоминавший человека. Мне удалось рассмотреть его лучше, когда я подошла чуть ближе; это был мужчина средних лет, в белой майке и чёрных штанах на резинке. Он стоял босиком около воды и смотрел куда – то вдаль. Почему – то мне показалось, что мы давно знакомы. Может быть, я виделась с ним раннее и просто не могу этого вспомнить?
– Извините, не могли бы вы мне помочь? Я тут потерялась и не могу найти дорогу назад.
Он всё продолжал буравить взглядом бескрайние просторы, не замечая меня, и, сунув руку в карман, достал оттуда пачку сигарет, после чего закурил. Сделав пару затяжек, мужчина развернулся ко мне в пол – оборота.
– Потерялась, значит? – голос у него был грубый и басистый, немного с хрипотцой. Осознание пришло не сразу, только когда он заговорил, я поняла кто передо мной стоит.
Я всегда знала, что делать в таких ситуациях – бежать без оглядки. Но не успела я сорваться с места, как он схватил меня за руку и ударил под дых, выбивая весь воздух из лёгких.
– Куда это ты собралась? Думаешь сбежать можешь?
Я упала на колени, согнувшись пополам. Ударь он посильней, меня бы уже стошнило. Я попыталась приподняться и как можно быстрее уйти отсюда, но этот человек не желал меня отпускать. На этот раз, замахнувшись, он пнул меня, да так, что я два раза перевернулась, упав на спину. Боль в мышцах живота всё увеличивалась, отдаваясь пульсацией. Подойдя ко мне вплотную, ногой он надавил на мою ключицу, чтобы я не смогла встать, а после присел на одно колено. Прочитать какие – либо эмоции на его лице не представлялось возможным, он будто бы не был способен их испытывать. Хотя, если приглядеться лучше, то можно увидеть огоньки радости и наслаждения в его глазах.
– Эх, Яна. Глупая Яна. Неужели ты так и не поняла, что никогда не сбежишь от меня? Где бы ни была, чтобы ты ни делала, я всегда смогу найти тебя.
Я ничего не стала ему говорить. Я ненавидела этого человека, ненавидела больше всего на свете. После того случая в лесу, когда я разом лишилась всех эмоций, чувство ненависти к этому человеку и по сей день остаётся самым сильным их проявлением.
– Чего молчишь? Язык отнялся? Может скажешь что ? нибудь?
– Пошёл на хер! – чуть ли не прорычав, сказала я ему, после чего плюнула в его наглую рожу.
– А вот это ты зря себе позволила.
Вытерев слюну со своего лица, он, зажав сигарету, которую всё это время курил, между средним и указательным пальцем, отстранил её от своих губ. Одной рукой он стряхнул пепел с окурка, а другой схватил меня за волосы и резко потянул их вверх.
– Пусть это послужит тебе уроком.
Прямо там, где на шее находиться сонная артерия, я почувствовала невыносимую боль. Он тушил об меня сигарету, крутя её на одном и том же месте, со всей силы вдавливая окурок в кожу. Запах никотина ударял в нос, из – за него кружилась голова, а на глаза наворачивались слёзы. Звуки, которые я при этом издавала сложно назвать криком: это было что – то между стоном и животным рычанием. В тот момент реальность вокруг меня словно стала рассыпаться.
– Надеюсь, ты меня поняла, Яна.
После этих слов мгла снова начала меня окутывать, точно паук, настигший свою жертву в объятиях смертоносной сети. Но даже находясь в этом омуте, я слышала, как кто – то звал меня.
– Яна… Яна… Яна, проснись!
В один миг всё оборвалось, и я резко поднялась на кровати, тяжело дыша, огляделась и поняла, что находилась дома. «Значит, это был всего лишь сон!» – подумала я с облегчением. Рядом с моей кроватью стояла мама, глядя на меня то ли устало, то ли разочарованно.
– Опять кошмары? – спросила она.
– Угу.
– Снова он?
– Угу.
– Ясно.
Она не на долго удалилась из комнаты, после чего вернулась со стаканом воды в одной руке, и пилюлей в другой. Боже, как же я их ненавидела.
– Вот, пей, – мама протянула мне пилюлю.
– Мам, может не надо.
– Пей, я сказала.
Спорить было бесполезно: мама всё равно заставит меня её выпить, не словами, так силой. Я быстро проглотила пилюлю, запив её водой. Безвкусная капсула, миновав корень языка и немного тревожа рвотные рецепторы, прошла по пищеводу до желудка, где, вероятно, растворится, нагоняя на меня сонливость. Отдав стакан, я снова улеглась на кровать. Мама уже собиралась уйти из комнаты, как вдруг остановилась в дверном проёме, пожелав мне спокойной ночи, после чего ушла к себе. Бедная женщина, сколько же всего свалилось на её плечи. Надеюсь, когда – нибудь она обретёт свой желанный покой.
Уснуть мне удалось только через полчаса. На этот раз, мне ничего не снилось.
2
Утро выдалось на редкость приятным. Лучи солнца проникали в комнату через слегка приоткрытые шторы, мягко прикасаясь к лицу. За окном слышался редкий щебет воробьёв, стрекотание кузнечиков и шум проезжающих мимо машин. Это утро было действительно прекрасно.
Потянувшись, я встала с кровати и вышла из комнаты. С кухни доносился запах чего – то жаренного – наверное, мама опять что – то готовила. Как оказалось, это были оладья. Они шипели на сковородке, прожариваясь до хрустящей корочки. Мама всегда очень хорошо их готовила, но делала это редко, ведь у неё было не так много свободного времени.
– Привет, мам.
– Привет, Яна. Как тебе спалось сегодня после лекарства?
– Чуть лучше.
– Кошмары не снились?
– Не – а.
– Ну вот, а ты ещё нос воротила! Впрочем, хорошо, что не снились, – её голос такой мягкий и нежный, как будто колыбель, успокаивающая беспокойного ребёнка, – Я оладья приготовила – возьми, поешь.
Взяв небольшую тарелку, я положила туда несколько оладий, после чего проследовала к столу и приступила к трапезе. Пока я ела, то заметила спортивную сумку в прихожей, стоявшую возле двери. Она казалась очень плотной и, вероятно, была доверху набита всякими вещами.
– Мам, а что это за сумка там в углу стоит? – спросила я.
– Это Данина сумка, ? чуть приглядевшись, сказала она, – Он же в поход собирается, вот и решил собрать всё с вечера.
– Понятно.
Ещё будучи ребёнком, Даня обожал находиться на природе: ходил в походы или на рыбалку. Сейчас ему семнадцать лет, он стал намного серьёзней и взрослей, чем был, когда – то, но своим старым привычкам не изменял.
– Я тут подумала, – сказала мать, садясь напротив меня, – Может тебе стоит с ним пойти?
– Зачем?
– Прогуляться немного, развеяться.
– Не хочу.
– Яна! – она посмотрел на меня с неким укором, немного прикрикнув, – Ты и так целыми днями дома сидишь, никуда не выходишь! Пойми же, от того, что ты без конца сидишь в своей комнате, тебе лучше не станет!
– Но и хуже я себя от этого не чувствую.
Возможно, в чём – то мама и была права, но выходить из своей зоны комфорта мне всегда тяжело давалось.
– Чего вы тут шумите? – из дверного проёма своей спальни показался Даня. Он устало потирал глаза, смотря на нас немного раздражённо.
– Уже проснулся, соня? – сказала я с долей сарказма в голосе.
– Замолчи.
– Мама, а он опять меня затыкает.
– Хватит! Не ругайтесь! Ох… – она устало вздохнула, – Даня, ты же сегодня в поход собираешься?
– Да, а что?
– Я вот думаю, может быть, Яну с собой возьмёшь, а то толку ей дома сидеть?
Даня как – то безразлично посмотрел на меня, словно ему нет дела до того поеду я с ним или нет.
– В принципе, можно, – ответил он, – Ян, если поедешь, то начинай собираться уже сейчас. Я тебя тут долго ждать не буду.
После этих слов он ушёл в ванну, а я продолжала сидеть за столом, неторопливо доедая свои оладьи.
– Ешь быстрей и иди собирайся! Сказали же, что ждать не будут!
– Как скажешь, мам, ? я встала из – за, стола и пошла собираться. Мать в любом случае найдёт способ выпереть меня из дома, разница только в том, как она это сделает: со скандалом или без него. Я давно уже поняла, что с ней лучше не спорить.
3
В маршрутке было до ужаса душно. Казалось, что я в шаге от того, чтобы задохнуться в окружении головокружительной смеси запаха пота людей и ещё Бог знает, чего. Я сидела рядом с братом, прикрывая свой нос и рот ладонью. Ехали мы в этой гнилой карете уже около часа. «И куда ему приспичило в такую даль?» – этот вопрос не давал мне покоя с того самого момента, как мы сели в эту маршрутку.
– Перестань так делать, – он одернул мою руку от моего лица, – За всё время, что мы здесь сидим, можно было давно привыкнуть.
– Ну вот ты и привыкай, – сказала я, натянув край толстовки до переносицы, – Я этим заниматься не буду. И куда мы вообще едем? Сидим тут уже битый час, а толку? Надо было дома остаться. Зачем ты только согласился взять меня с собой?
– Я согласился на это только по просьбе мамы. Знал бы, что ты так ворчать будешь, отказался бы без раздумий.
– Понятно всё с тобой. А куда мы всё – таки едем – то?
– Помнишь деревню, где мы раньше жили?
– Помню. Туда значит едем?
– Да. Там ещё лес есть. Вот там мы и разобьём наш лагерь, так сказать.
