Янина Хмель "Призраки прошлого"

– Выгнать тебя из квартиры? Могу. Тебе лучше уйти.

И Виктор ушёл. Мне было тяжело дышать, я хватала ртом воздух, резко вдыхая и медленно выпуская его обратно. Где-то на задворках души мне хотелось, чтобы он остался, прижал к себе, сказал, как сильно любит меня, что готов пойти против общества и открыто рассказать всем о том, что происходит между нами. Но я смотрела на закрытую дверь и понимала, что этого никогда не произойдёт.

Набравшись храбрости, я присела напротив зеркала. Одновременно боялась и хотела, чтобы девушка снова появилась. Сердце громко стучало, отдавая вибрации в горло и низ живота одновременно. Меня подташнивало от напряжения.

– Кто ты такая?!

Я не отводила глаз от своего отражения, вцепившись побелевшими пальцами в край стола, чувствовала, как напряглись запястья и кисти.

Сначала ничего не происходило. Отражение было моим. А потом в отражении по лицу и оголёнными ключицам покатились капли, будто я только что вышла из воды. Волосы тоже были влажными.

– Меня зовут Айви.

Отражение улыбнулось мне, а я так плотно сжала зубы, что почувствовала, как свело челюсть. Стол и даже зеркало задрожали вместе со мной – так сильно я вцепилась в край стола.

– Почему ты преследуешь меня? – выдохнула я.

– Некоторые ответы найдёшь в дневниках Дианы.

– А ты сама сказать не можешь? – осмелела я, а потом представила, как призрак разозлится от моей дерзости, выскочит из зеркала и схватит меня за горло, и сглотнула.

– Не могу.

– Где мне искать их? – осторожно продолжила я. – Я никогда не видела, чтобы мама вела дневник.

– Ты знаешь…

– Не знаю.

Она ничего не сказала.

Я сильнее сжала край стола. Казалось, пальцы сломаются от напряжения и натиска.

– Тебя вижу только я?

– Я твой призрак, – ответила девушка, сделав акцент на «твой».

Капли воды скатились по её щекам и шее и замерли на ключицах. Потом отражение стало моим. Я приложила ладонь к своему лицу – отражение повторило за мной.

Я незамедлительно собрала дорожную сумку и решила навестить наш старый дом. Если дневники Дианы и существовали, то могли быть только там.

Дорога оказалась длиннее, чем я предполагала. Я не помнила маршрут наизусть, отчего дважды сворачивала не туда. Приехала к дому в ночи?. Что и где я собиралась отыскать при свете фонарика?

Как только я переступила порог, воспоминания не заставили себя долго ждать. Как на местами испорченной плёнке – медленно и растянуто – повторялся момент, когда я выбегала к озеру. Ноги подкосились, и я опустилась там, где стояла, так и не решившись войти в дом.

Я спустилась на шум их голосов.

– Что произошло?

Они заразительно смеялись, не отрываясь друг от друга.

– Ничего, – улыбнулась мама. Её одежда и волосы были мокрыми насквозь.

– Мы решили исполнить детскую мечту, побегать под летним дождём, – пожал плечами папа, целуя маму в мокрое плечо.

Я оставалась сидеть на ступенях, наблюдая, как капли стекали по козырьку. Начался июньский дождь. Я усмехнулась, скинула босоножки и вышла из-под укрытия, подставляя лицо воде.

Тёплые капли смывали с моего тела усталость и напряжение. Я стояла под дождём с закрытыми глазами, надеясь, что природа залечит раны на моей душе и восполнит пустоту там.

Мокрая, но воодушевлённая на поиски, я вошла в дом. Всё там осталось на прежних местах. Наши семейные фотографии в рамках висели на лестнице. Я остановилась возле них и провела ладонью по стеклу, смахивая пыль. Мамино старое кресло-качалка по-прежнему стояло в углу. Я сняла одну фотографию с лестницы и приземлилась в кресло, прижимая пыльную рамку к груди.

– Какие тайны ты хранила, мама? – вслух спросила я, будто бы она могла ответить мне. Я даже не знала, что мама вела дневники. А может, девушка-призрак лгала… Но вот только всем своим нутром я чувствовала, что та говорила правду.

Летний рассвет подкрался незаметно. Первые лучики уже заглядывали в окно. Я так и уснула в кресле, прижимая к себе семейную фотографию. Проснулась и замерла – по дому проплывали запахи свежесваренного кофе и блинчиков, перебивая друг друга.

Я подскочила, выронив рамку, и побежала на кухню.

За плитой стоял Виктор и готовил свои фирменные блинчики, помешивая кофе в турке.

– Это сон? – вслух спросила я и протёрла глаза ладонями.

– Уже проснулась?

– Ты следил за мной? – взбесилась я.

– А ты думала, я отпущу тебя одну в подобном состоянии неизвестно куда на ночь глядя? – усмехнулся он, переворачивая блинчики.

– Ты ненормальный!

Успокоившись, я подошла к плите и сняла турку.

– Из нас двоих ты по неизвестной причине приехала в наш старый дом ночью. И это я ненормальный? Но о своих намерениях ты расскажешь мне после завтрака, – строго заметил он.

– Как в старые добрые времена, – фыркнула я, разливая кофе по кружкам.

Мама всегда делала кофе, а папа занимался блинчиками. А я наблюдала за ними и пробовала папины блинчики первая.

– Слишком сладкие, – прожевав первый, заявила я.

– Чтобы жизнь твоя была сладкой, – мама поставила передо мной стакан с соком, потому что кофе мне было ещё рано, а я так мечтала поскорее вырасти, чтобы как взрослая пить кофе по утрам вместе с ними…

– Ева? – Виктор вырвал меня из воспоминания. – Ты не видишь краёв?

Кофе пролился мимо чашек.

– Задумалась, – вытерла столешницу и взяла обе кружки. – На веранду?

Виктор кивнул:

– Сейчас подойду, осталась последняя партия.

Я унесла кофе на открытую веранду, ведущую на задний двор, и присела на верхних ступеньках.

Виктор присоединился ко мне через пару минут, поставив между нами тарелку с блинчиками.

– Зачем ты приехала сюда? – тихо спросил он, взяв свою кружку.

– Чтобы кое-что найти.

– И что же? – немного помолчав, спросил снова, делая глоток кофе.

– Мамины дневники.

Я никогда не врала Виктору. Если он спрашивал, всегда отвечала правду.

– Диана вела дневники? – неподдельно удивился он. Скорее всего, тоже не знал о них.

– Я не знаю наверняка, – пожала плечами в ответ.

– Тогда с чего ты взяла, что они существуют?

– Мне рассказала девушка-призрак.

Глава 5. Старый дом

Виктор выплюнул кофе обратно в кружку.

– Что, прости? – откашлявшись, переспросил он.

– Мне рассказала девушка-призрак, – невозмутимо, попивая свой кофе, повторила я.

Он отодвинул свою кружку в сторону и долго молчал, прежде чем сказать:

– Что ещё она тебе… рассказала?

– Её зовут Айви, а некоторые ответы я найду в дневниках Дианы.

Когда я назвала имя, Виктор вздрогнул.

– Ты знаешь, кто такая Айви?

– Не уверен, – он посмотрел мне в глаза, будто бы убеждаясь, не спятила ли я.

– Расскажи, что ты знаешь, – теперь и я засомневалась в ясности своего разума.

– Мне кажется, я уже слышал это имя раньше, – пожал плечами Виктор.

– Выходит, эта Айви вполне могла существовать… – предположила я.

– Ты знаешь, где могут быть дневники Дианы?

– Где угодно. Вполне возможно, что на дне озера, вместе с ней.

– Давай начнём поиски в доме, – предложил Виктор.

Я повернулась к нему:

– Не уверена, что могу принять твою помощь.

– Почему?

– Не могу сосредоточиться, когда ты рядом, – честно призналась я.

Рядом с Виктором я как будто была накачана сывороткой правды и всегда говорила ему то, что думала.

– Ты хочешь, чтобы я ушёл?

– Хочу, чтобы остался. Но лучше для нас обоих будет иначе.

– Нет, Ева. Не будет так, как ты хочешь. Не сегодня, – строго отметил он и поднялся, чтобы отнести в дом свою кружку и тарелку с блинчиками, к которым ни он, ни я не притронулись.

Никто из нас не хотел прикасаться к воспоминаниям о другой, прошлой и теперь чужой, жизни.

Наши поиски ни к чему не привели. Я не могла сосредоточиться, когда Виктор дышал мне в спину или случайно касался моей руки или плеча. Я вздрагивала и отскакивала, как от огня. Чем он думал, когда ехал за мной? Надеялся, что я поддамся искушению? Не поддамся. Он прекрасно знал мой характер, а я прекрасно знала его. Он никогда не возьмёт меня силой, но будет делать всё, чтобы я пошла на поводу у своих эмоций.

Мы обыскивали дом и оба очень устали. От жары и напряжения между нами. Виктор ушёл в душ, а я вернулась на веранду. Присела на ступеньки и отчаянно всматривалась в даль. Кого я хотела там увидеть?

Но та, чей силуэт я искала в расплывчатом горизонте, стояла за моей спиной. Я лишь вздрогнула, когда поднялась и обернулась, почти налетев на неё. Отступила на несколько шагов назад.

Она впилась в меня серыми глазами. Стеклянными. Холодными. Злыми.

– Хочешь, я расскажу тебе, каково было ему, когда ты страдала от любви, ещё не зная, что он не твой отец? – заговорила Айви. Она шептала, но я отчётливо слышала её голос. Будто бы он звучал в моей голове.

– Нет… – Отвечали мои губы, но подсознание думало иначе. И она слышала моё подсознание, слышала мои мысли.

– Он твоё проклятье, Ева. Не ты его яблоко. Он твой искуситель. Он погубит тебя. Тебе не выбраться из этой ямы…

– Ева?!

Я открыла глаза и увидела испуганное лицо Виктора.

– Где она? – растерянно произнесла я, приподнимая голову.

– Кто? – Он поцеловал меня в лоб. Меня затрясло от прикосновения его влажных губ. – Как же ты напугала меня!