Я-Под-Крылом Чёрной-Птицы "Сломанные Клетки"

– Я тоже могу, но, если Ника будет настаивать, то могу и уступить, мне непринципиально. И, кстати, хотела кое-что предложить. Что насчёт того чтобы я искала всю информацию в интернете самостоятельно? Просто я в компьютерном клубе состою, так что, раз уж мы тут в тайное общество играем, я могла бы использовать их компы для поиска на всякий случай.

– Замечательная идея, благодарю. Итак, мне уже пора. Через двадцать минут на одном канале будет стрим по тридцать четвёртому номеру из ЕГЭ по химии. Его никто сохранять не будет, так что вынуждена удалиться.

– А ты сможешь сегодня с нами ещё погулять? – Дина немного грустно посмотрела на Акаеву. – Просто погулять! Без всей этой истории. Просто, ну, мы так редко видимся, а тут целых два дня подряд погуляли бы. Тем более что вчера как-то не задалось, ну, из-за всего этого с чёрным светом.

– Нет. Потом у меня ещё дела. – немного погодя, Рита добавила. – Извини.

– А нахрена к ЕГЭ готовиться, если ты ещё даже ОГЭ не сдала? – Ника вопросительно чуть склонила голову набок.

– Я предпочитаю быть предусмотрительной.

– Пф. Вот ебанёт завтра какая-нибудь ядерная бомба или метеорит, и всё, пиздец всем вашим планам на жизнь. Так что нет в этой "предусмотрительности" никакого грёбаного смысла.

– Такой вариант нельзя исключать, но он крайне маловероятен. Предпочитаю придерживаться более реалистичного сценария и не рассчитывать на скорую смерть.

– А с чего ты взяла, что я именно на смерть рассчитываю? – Дымкина как-то странновато нахмурилась. – Я такого не говорила.

– Потому что в описанных тобой версиях будущего шанс на смерть сильно возрастает, в отличие от любых других вариантов, которые делали бы раннюю усиленную подготовку к экзаменам бесполезной. Впрочем, неважно. До встречи… коллеги. И хорошего вам дня.

– И тебе хорошего, Рит! – Дина постаралась улыбнуться не слишком грустно.

– Да, и тебе. – Вика вопросительно посмотрела на Дину. – Ты, наверное, домой хочешь? Давай вечером тогда встретимся?

– Нет-нет, я сегодня и днём могу погулять. Тем более, мы вот так втроём ещё ни разу не собирались. Давайте отдохнём? Лето же.

– Ну, я не против. – пожала плечами Воронова.

– А я только за! – Ника весело улыбнулась. – Предлагаю пойти на заброшку, которая…

– Нет! – синхронно ответили Вика с Пушкиной и, переглянувшись, коротко посмеялись.

– Двух трусливых мамкиных девчонок ответ. Ладно, что предлагаете?

– Там в парке, через который я за творческими материалами хожу, новую детскую площадку открыли… – неуверенно начала Дина. – Вроде что-то масштабное сделали. Можно полазать там.

– Звучит вполне неплохо. – Вика поддерживающе улыбнулась. – Я давно ничем таким не занималась.

– Эх, совсем вы веселиться не умеете. Ладно, чёрт с вами. – Ника слегка усмехнулась. – Пошли.

– А потом… А потом мы зайдём ко мне, и я вас нарисую! Всё равно мама точно весь день на работе будет. Если вы не против, конечно. Извините. Я на самом деле не очень хороший художник, простите…

– Оу… – Воронова, кажется, слегка опешила. – Да за что ты извиняешься? Тебе спасибо. Я совсем не против, даже наоборот.

– Ну, просто… у меня стиль такой… я всякие странные дурацкие странные штуки рисую… н-но, если хотите, я могу нарисовать вас нормально!

– Нет. Не надо. Мне нравится то, как ты рисуешь. Рисуй меня так, как тебе хочется.

– Я так-то тоже твою свободу творчества ограничивать не собираюсь. Даже круто, что ты что-то такое рисуешь. Прикольно будет глянуть.

– А… Хорошо! Спасибо! Тогда идём.

Глава третья. Законсервированное воспоминание

Дина не ошиблась, сказав про что-то масштабное. Конструкция, напоминавшая прямоугольную муравьиную ферму, доходила, наверное, до третьего этажа обычного дома. Тем менее, она всё равно оставалась по большей части в ярко-зелёном сумраке, который создавали кроны высоких деревьев, растущих в этом парке чуть ли не в лесном беспорядке. Первой на безрассудство пошла Ника – вместо того, чтобы следовать задумке создателей и лазать по внутренним переходам, она, весело усмехнувшись и заявив, что сейчас покажет, как на самом деле надо, ухватилась за перегородки и, используя защитную стеку, покрывавшую открытые участки по бокам, забралась на самый верх, по прибытию на который довольно растянулась, как кошка на диване. Дина попыталась заставить себя последовать за Дымкиной, но Вика её остановила, сказав, что двоих защитная сетка может не выдержать, хотя, кажется, истинная причина была в чём-то другом. Впрочем, даже если это так, Пушкина всё равно постеснялась бы спрашивать. И вот они сидели втроём – Ника на сетке, а Дина с Вороновой на самом верхнем ярусе – и беззаботно общались, совсем позабыв об угрозе, которая, кажется, над ними нависла.

– О, ещё! ещё! Добивочная! – Дымкина в порыве аж села. – Знаете, почему нельзя поймать тигра в клетку?

– Почему? – усмехнулась Вика.

– Потому что тигры бывают только в полоску!

Дина посмеялась, причём уже менее сдавленно, чем когда Ника только начинала шутить, и даже Воронова ответила тем же, правда, более открыто.

– Ладно, я сейчас за Фантой сбегаю, а то в горле пересохло. А тебе, Дин, мороженое куплю. Возражения не принимаются. А пока попытайтесь-ка угадать, как всего за одно действие обычный посёлок стал посёлком городского типа.

– О, я это знаю! – весело подала голос Воронова. – Его купил городской тип.

– Бинго! За это позже расскажу историю про электронную сигарету, которую пронесли в детское отделение больницы, где я в прошлом году с переломом лежала.

– Хорошо! – весело улыбнулась Пушкина. – Мы тебя ждём!

Ника ловко спустилась и быстро зашагала в сторону автомата с напитками. Кажется. Дина прищурилась, пытаясь понять, в правильном ли направлении движется подруга, чтобы в случае необходимости написать ей, куда нужно идти.

– Тебе бы тоже очки начать носить. – неожиданно серьёзно сказала Воронова, поправляя собственные. – Поначалу будут немного на переносицу давить, но к этому быстро привыкнешь, по опыту знаю.

– Да я их в первый же день потеряю. – неловко усмехнулась Пушкина. – Мама меня за это убьёт. Они ведь денег стоят. Ты-то ответственнее меня, вот свои и не теряешь.

– Ты преувеличиваешь свою рассеянность.

– Скорее преуменьшаю, хех. Там, кстати, Ника правильно же идёт, да? Я помню, что вроде да, но не уверена.

– Да, правильно.

Дина окинула взглядом сверкающую золотисто-зелёным площадку с яркими пятнами горок, качелей, маленьких каруселей, «полос препятствий» и скамеек. Тёплый воздух, беззаботное мельтешение детей где-то внизу, чей-то радостный смех, прогулка с двумя подругами, которые до того не пересекались, море живых зелёных листьев и травы, свобода действий, начало лета… В улыбке проявилась лёгкая грусть и странноватая для того, кто хоть немного знал Пушкину, отчуждённость.

– Знаешь. – почему-то осторожно начала Дина. – Всё это так…так похоже на то, что я сейчас в таком стеклянном шаре, которые покупают в качестве сувениров. В них ещё часто бывает снег искусственный, который, если потрясти, как бы заново осыпается. И вот мы сейчас в таком же шаре… Небо такое маленькое и близкое, такое стеклянное, как купол этого самого шара. Всё вокруг просто совсем небольшой кусочек реальности, а за её пределами… Ничего. Или мир, которому принадлежит тот пресловутый шар. Мы просто… законсервированное воспоминание. А я сторонний наблюдатель. Но знаешь… Мне всё равно хорошо. Хотя и грустно, что это не по-настоящему.

– Ты… чего? – Вика встревоженно смотрела на Пушкину. – У тебя что-то случилось?

– Нет, нет… – Дина почему-то слегка посмеялась, и было в этом смехе что-то грустное. – Это у меня давно. Ещё когда там… ну… ладно, это долгая история. Не думаю, что её нужно рассказывать, особенно сейчас.

– Ты уверена?

– Да. – Пушкина передёрнула плечами, словно сбрасывая это странное наваждение. – Правда, всё хорошо.

– Ну… Ладно. Но, если что, ты всегда можешь мне всё рассказать, а я постараюсь помочь и поддержать, ты ведь знаешь.