– Правдивы ли утверждения людей, что изначально ваш план заключался в этом переселении в другой город и что для этого вы заранее покинули Милинтил?
– Конечно же, это все неправда, – горестно вздохнул Агвинар, и лицо его сделалось мрачным, казалось даже, что от этого в зале стало темнее. – Не об этом я мечтал. Мне очень нравился Милинтил. Я любил наблюдать вечерами за одинокой горой Асантил, сидя под ветвистым ритуальным дубом, когда солнце уже скрылось за горизонтом, но еще продолжало освещать вершину горы. Это был мой дом. Я хотел сделать из него величайшую крепость. Вот только поздно спохватился. Накопление денег на строительство каменных стен заняло у меня слишком много времени, а за единорогом мне стоило отправиться заранее, но я не верил в свои силы. Боялся позорного возвращения без единорога.
– Никто не совершенен в этом мире. Стоит ли считать позором какую-то неудачу.
– Удача – удел слабых. Оправдывать свои провалы отсутствием удачи – это самая большая глупость, которую только может совершить человек. Только в себе стоит искать причины всего происходящего вокруг, ведь только на себя ты можешь действительно повлиять. Если в бедах своих винить кого-то другого или некую удачу, покинувшую нас, мы не сможем чего-либо добиться. Зачем стараться, зачем пытаться что-то совершить, если от нас ничего не зависит, на все воля случая и удачи.
– Спасибо вам! – поблагодарил Аксен. – Надеюсь, ваши слова были искренними, а не теми, что я желал услышать.
– Разве стал бы я, великий маг, предводитель варгов и друг кентавров, который сумел оседлать единорога, признаваться в собственном несовершенстве, если бы это не соответствовало действительности?
– В таком случае искренне выражаю свою благодарность за доверие, и до скорой встречи.
– На счет скорой у меня есть сомнения, но пусть так все и сложится!
Торни: Казнь с почестями
Осада Торни-Урбена кочевниками продолжалась. Работы для старого мастера над царской безопасностью Норкула было более чем предостаточно в те дни, но ее стало еще больше после неожиданной смерти советника короля Слута. Кто-то воспользовался военной суетой в городе, подкараулил его ночью прямо на выходе из дворцовой площади, одним точным ударом в шею перерезал артерию и скрылся в темноте.
Норкул с утра был занят расследованием этого дела, но король вызвал его к себе в срочном порядке. Опытный воин тайной службы понимал об истинных причинах этого требования короля немедленно явиться к нему. Ведь такое наглое убийство старшего советника короля практически на территории дворцовой площади свидетельствовало об угрозе и для самого короля. Он все это понимал, поэтому очень спешил с расследованием убийства, но был явно недоволен тем, что ему пришлось отвлечься от своей работы по приказу короля.
«Мне бы сейчас все силы бросить на работу, что я с утра и делал, – думал он, озираясь по сторонам, словно опасался за то, что кто-то может услышать его мысли, – а не тратить время на пустые опросы короля о том, как продвигается расследование. Сейчас он спросит, как далеко я продвинулся, а я отвечу, что гораздо дальше бы я продвинулся, если бы ты меня не отвлек».
С этими мыслями старик быстрым шагом пересек дворцовую площадь, практически вбежал по лестницам, не обращая никакого внимания на стражников у ворот, вошел в ворота замка.
В тронном зале никого, кроме короля Торни-Урбена Гизендура, не было, что также свидетельствовало о важности этой встречи.
– Ну, как далеко ты продвинулся в своем расследовании, мой друг Норкул? – позабыв поприветствовать, первым делом поинтересовался король, едва тот вошел в зал и двери за ним закрылись.
– Я опросил охранника Слута Ильнама, а также стражников, что патрулировали во дворе прошлой ночью, – начал свой доклад Норкул, также решив упустить формальные приветствия, опасаясь того, что его пожелания доброго дня могут оскорбить короля, указывая на невежливость Его Величества в тот день, но король перебил его.
– Я давно говорил ему сменить личного стражника, – вспомнил Гизендур. – От этого старика давно уже нет никакого толка. Повесьте его сегодня же. На его руках кровь его господина!
– Могу я предложить отправить его на поле битвы? В военное время жизни его можно лишить с большей пользой. К тому же он лучший мастер боя на ножах, несмотря на свой возраст. Он мог бы сыграть хорошую службу напоследок в бою против кочевников.
– И что он сделает со своими двумя ножиками в поле против копий и стрел кочевников? Казнить, я сказал! Сосхул! – громко подозвал король, и через несколько мгновений в зале появился один из его новых советников, на которого возлагали большие надежды по поводу того, что тот сможет заменить Курмана. – Сейчас же повесьте Ильнама. Хотя нет. Постойте. Надо отдать дань уважения возрасту. Отрубите ему голову. Сейчас же!
Сосхул попятился назад, чуть не упал, оступившись, развернулся и быстрым шагом удалился из тронного зала.
– Слута все любили и уважали, – начал рассуждать король. – Кому понадобилось убивать его. Даже с Курманом он как-то находил общий язык. Жена Курмана погибла при осаде Сирала. Дети Курмана все мертвы, не так ли? А где сестра его жены?
– Чувствуя угрозу от нее, – начал пояснять Норкул, упуская вопрос о детях Курмана, – я решил сослать ее на исконную родину, но она попыталась бежать, а мои люди расценили это как повод для ее немедленной казни.
– Может, это и правильно. Из ссылки порой люди находят способ пакостить, а после смерти еще не припомнится, чтобы кому-то это удавалось.
– И я так же решил.
– Дети их? Оба мертвы?
– Старшего пригвоздил к стене Сельфиан, а за младшим отправился на поиски племянник Слута Лорев. Вот только не вернулся он.
– Кстати, выяснили, что случилось с ними?
– Какая-то потасовка вышла в одной из таверн далеко к северу отсюда. Соответственно, там и оборвались следы младшего сына Курмана. Думаю, он сбежал и не вернется сюда.
– Пока он мал, может, и не вернется, но лучше разыскать его, – порекомендовал король.
– Непременно! – согласился Норкул.
– А как там Сельфиан? Он ведь дружил с тем парнем, которого жена Миклая порезала прямо в постели.
– Я наведался к нему утром.
– Значит, мы оба мыслим в одном направлении, – с гордостью за себя подметил Гизендур.
– Разумеется. Я мыслил так же, что у Слута не было врагов, и только с этим наемником Сурхардом был инцидент у жены племянника Слута.
– Ну, так что скажешь про этого эльфа?
– Боюсь, что мои ребята совсем сломали его тогда, допрашивая по поводу смерти Миклая. Жилище его на сарай больше походит. К тому же он на днях получил хороший удар по голове на поле брани и до сих пор передвигается с трудом. Я у него спрашиваю, что он слышал о гибели Слута, а он мне отвечает, что два дня только как из лазарета, а там не обсуждали дворцовые дела, что там только о боях с кочевниками говорят. Между тем, он вышел из лазарета только вчера. Он даже счет во времени потерял. Правда, до кабака добраться сил он нашел, благо то в соседнем доме, что он, собственно, и не отрицал. Вот только ни с кем там не общался, пил всю ночь. В кабак он пришел, держась за стену, а ушел, цепляясь руками о мостовую.
– Однако я слышал, что в бою он по-прежнему хорош!
– Это да. Надо его скорее подлатать и снова на стены отправить. Там от него больше пользы и там его здоровье в большей безопасности.
– Продолжай работу, мой друг, – потребовал король. – Найди срочно убийцу и всех причастных к нему и срочно доложи мне. Ступай. Нет у меня больше времени на тебя сейчас.
Когда Норкул вышел от короля, он как раз успел застать момент, как палач лишил головы старого мастера боя на ножах Ильнама.
Аксен: С головой проще
Аксен покинул Виринтвул в тот же день, как встретился с Агвинаром. Он направился строго на запад вдоль Северных гор и остановился в небольшом селении в Харнии, где уже три дня провел в ожидании одной встречи, которую ему обещали организовать, но она все откладывалась.
– Он согласился на встречу, – пояснял Аксену седовласый мужчина без левой кисти, который вел его по узкой тропе вглубь леса, – но это не значит, что он согласится на сделку.
– Мы убедим его, – спокойным и уверенным голосом отвечал Аксен.
– Может, перерезать ему горло, и все? И монеты сэкономим, и время не потратим на уговоры.
– Это не наши методы.
– Когда-то ты мне сказал, что ни к чему рисковать деньгами, когда можно рискнуть жизнью.
– Правда? Может, я просто пошутил.
– О, нет! То была не шутка.
– В таком случае мне даже стыдно. Был молод и горяч.
Мужчины были вынуждены прервать свою беседу, поскольку они вышли на поляну, где их уже ожидал юноша верхом на белоснежном пегасе. Молодая кобыла с жадностью щипала траву, словно ее в первый раз вывели на пастбище.
– Вот, господа, – начал мужчина без кисти, – я бы вас представил, но наш юный друг пожелал не озвучивать чьи-либо имена с этой встречи.
– Годится, – согласился Аксен, – без имен летописцам будет легче записать это событие, а нашим потомкам будет проще читать их письмена.
– Каким еще летописцам? – начал озираться по сторонам юноша.
– Это я пошутил, – попробовал успокоить его Аксен, – судя по твоей реакции, пошутил неудачно.
– Больше никаких шуток!
– Как скажешь.
– Давайте сразу к делу.
– Хорошо. Сразу к делу. Раз ты уже здесь, значит, в целом согласен на сделку, правильно понимаю?
– Ничего я еще не согласен, – возразил парень. – Мне нужны гарантии.
– Это сойдет за гарантию? – уточнил Аксен, доставая из-за пазухи увесистый мешок с монетами.
Глаза парня загорелись, и он даже стал выглядеть менее обеспокоенным. Даже тон его сменился.
– Я про другие гарантии.
– Ну, поведай нам их, – не стерпел товарищ Аксена.
– Кто бы ни спросил, вы не должны говорить, что купили ее. Можете говорить, что украли, отобрали, но никто не должен знать, что я ее продал вам.
– Не хочется обманывать, но раз это столь важно для тебя, вынужден буду согласиться.
– Нужно тело молодого человека без головы, чтобы надеть на него мою одежду.
– Ты хочешь инсценировать свою смерть?
– Да. Поскольку мои сородичи обязательно отправятся меня искать. И не только меня, но и пегаса.
– Твои сородичи не уходят далеко от своих домов. Поэтому пегаса они не найдут, а какое-нибудь тело найдет мой друг для тебя. Правда же?
– Придумаю что-нибудь, – задумчиво произнес товарищ Аксена. – Можете не беспокоиться об этом.
– Буду очень благодарен тебе. Помоги уж парню.
– Конечно, помогу. Я же дал уже свое слово.
– Отлично. Есть еще какие-то пожелания, молодой человек?
– Держите ее постоянно на привязи. Она обязательно пожелает вернуться домой, – пояснил парень, слез с кобылы и вручил поводья Аксену, а тот в ответ отдал ему мешочек с монетами.
Аксен осторожно погладил пегаса, слегка похлопал его по лопатке, поблагодарил ребят, которые молча следили за его действиями, вскочил на кобылу, слегка пришпорил ее и потянул за поводья. Пегас расправил свои могучие крылья, сделал пару небольших прыжков, оттолкнулся от земли и устремился ввысь.
– У него хорошо получается, – удивился юноша, – словно всю жизнь летал на пегасах.
– Да, у него много талантов, – согласился мужчина. – Жаль, что имя его не хочешь знать.
– Не надо имен. Лучше позаботьтесь о теле без головы. Сколько времени вам для этого нужно?
– Не беспокойся об этом. Сейчас все очень быстро сделаем. В самом лучшем виде все исполним. Кстати, – перешел на шепот мужчина, подошел к юноше ближе и наклонился к его уху, – зачем нам тело без головы, если можем найти тело с головой, похожей на вашу.
– Разве это возможно? – так же шепотом спросил парень.
– Конечно же, возможно, – продолжал шептать мужчина, – и это гораздо легче, чем найти тело без головы.
После этих слов мужчина вонзил свой нож под ребра юноше, вырвал из его рук мешок с монетами, оттолкнул от себя умирающее тело, развернулся и ушел прочь.
Виринтвул: Нимфы
– Ты всегда будешь целыми днями пропадать в этой зловещей башне? – встретила вопросом Эльстина, когда вечером Агвинар вернулся домой.
– Нет, не всегда, – сухо ответил маг, погруженный в свои мысли. – Завтра я отправляюсь в долгий путь.
– На сколько дней? Куда?
– Боюсь, что не дней, а как минимум недель.
– Куда? Зачем? – продолжала засыпать вопросами девушка.
– За новыми союзниками.
– Но почему именно ты? – не дала даже закончить фразу Эльстина. – Неужели во всем городе больше некому это сделать. Почему ты все время думаешь о ком угодно, только не о себе?
– Я думаю о себе. Если наш город будет защищен, и наш дом будет в безопасности. Боюсь, что все-таки больше это некому сделать. Не пытайся отговаривать, все уже решено.
– А как же я? Почему ты не думаешь обо мне? – заплакала Эльстина. – Как я буду жить одна?
– Ты не одна.
