Баюн важно ходил и по своему огороду, и по соседнему – прознали люди, что кот не простой, от мышей за пару дней избавляет и подкармливать стали. То кровяной колбаски перепадет, то молочка свежего предложат.
Кровянка была гениальным изобретением: кровь скота, чеснок, горох – да что только не пихали в кишки, оставшиеся от разделки скота – все это варили и ели. Колбасу Баюн домой носил, каждый кусочек. У них такого не было, разве что на праздник какой великий. Все-таки семья даже по меркам деревни бедная была.
Вергиня кота полюбила, Лиськом назвала, ведь на лиса тот похож.
Домовой ходил довольный – дома стало прибрано, да еды прибавилось, поэтому он лишь важно пересчитывал запасы, да цыплят.
Да и девчонка подросла, уже пять зим миновало, помощницей стала, за животиной приглядывала, да по ягоды с соседскими девчонками бегала.
– Красавица растет! – Восхищалась соседка. У нее сын рос, вот она и заприметила девчонку. – Да уж больно непослушная она у тебя, эдак и замуж не возьмут!
– Пусть сама себе мужа сыщет, какого она сама захочет, а не который ее возьмет. – Улыбалась Вергиня.
– Жену не за покорность любят! – Поддержал подошедший Иван. – А то тебя б, Евгинья, уже давно муж бросил!
Соседка вспыхнула краской, хватая с изгороди тряпку.
– Вот я тебя сейчас! Сопля зеленая, учить меня еще будет!
Иван лишь смеялся убегая, завидный жених на всю деревню, да все никак невесту себе не выберет, так и живет с отцом, старейшиной деревни.
– Матушка! – Алан выбежал из-за ворот, в руках неся огромный кочан капусты. – Смотри что мне дали!
Паренек рос смышленым да рукастым, уже всячески помогал соседям, за что те порой благодарили его продуктами – знали, семье туго приходится. Вот и сейчас мыть радостно замешивала суп, для вкуса даже не пожалев кусочек томленого сала да ржаной муки.
Сестру он любил, хоть и сразу смекнул, что девчонка не кровная родственница, перечить не стал. Пятнадцать лет мальчонке стукнуло, еще три года и впору невесту искать, мать не торопила, выжидала пока сам привезет.
Старейшина деревни был уважаемым человеком не только здесь, но и в окрестных поселениях, именно благодаря ему все юношей обучали мастерстве владения не только охотничьим навыкам, но и боевым. Те, кого не могли обучить отцы к наставникам относились как к родным, чувствуя в них сильное плечо.
– Ох и старый у тебя кот! – Иван жалостливо поглядывал на Баюна. – Того и гляди в мир иной уйдет! Даже котят нам не оставил! Хотя видел, как он к кошке нашей захаживал.
Баюн даже вылизываться перестал от подобной наглости. Да чтобы он, существо магическое да принесло котят дворовой кошке, да не в жизнь!
Домовой лишь смеялся.
– Что Баюн, тяжко тебе приходится? Снасильничают тебя, так и знай!
Кот лишь фыркал. А однажды в лес ушел, целую неделю пропадал, Вергиня уж похоронила его мысленно. А вернулся с котенком, точь в точь своей копией.
Радость была не долгой, вечер пару дней кот пропал, оставив лишь котенка.
– Что, очистился и снял все подозрения? – Снова усмехался Домовой, не давая Баюну и вздремнуть спокойно.
– Лисик? – Звала девушка. – Ну где же ты?
Черноокая девица призывно водила веревкой по полу, подзывая кота.
– Ох уж лентяй ты эдакий!
– Снова прячется? – Алан застыл в дверях меря сестру взглядом. – Собрала бы волосы, а то еще за нежить лесную примут!
Девчонка лишь язык тому показала да мимо проскользнула.
– И ты ее одну отпускаешь? – Алан недовольно проследил за сверкающей пятками сестрой.
– А что такое? – Вергиня лишь плечами пожала. – Леса нынче спокойные, пусть резвится.
Прохладная трава приятно щекотала пятки. Девчонка бежала к речке, но вдруг остановилась, где-то в глубине леса что-то поблескивало, да так сильно, что отсюда видно было.
Наверное, мальчишки баловались да огонь высекали, хотелось подобраться да напугать, так и порешила, скрываясь за деревьями.
Она шла, но и нечто блестящее тоже уходило, вело все дальше в чащу леса, туда куда ходить было не велено, иначе обратно не воротишься, да и схоронит лес в своей пучине зеленой.
Но когда девочка это поняла было поздно, вокруг шелестели вековые сосны, доставая макушками до неба, даже свет солнца не проникал сюда, вокруг царил полумрак.
– Дитя, ты заблудилась? – Женский голос возник где-то сзади и на плечо девочки легла чья-то теплая рука, заставив подпрыгнуть от неожиданности.
Но и незнакомка отпрыгнула, отдёрнув руку, покалывающую как от судорог.
– Ты кто такая? – Снова задала вопрос незнакомая женщина.
Красивая, статная да фигуристая, с волосами цвета пшеницы да серо-зелеными глазами, в своей тонкой шелковой одежде она казалась божеством поэтому девочка лишь испуганно сглотнула, помалкивая. Божествам поклонялись, к ним возносили молитвы и даже приносили жертвы, встретить одну из них мечта любого человека.
– Я Йогиня. – Женщина присела на корточки пред ребенком. – Как зовут тебя?
– Марья. – Пролепетала девочка, все еще рассматривая незнакомку.
Серьги из красивых бирюзовых камней, а ожерелье из злата да серебра.
Заинтересовала жительницу леса необычный ребенок, пригласила она ее в дом, предложив каменьев, что на вкус были слаще самых сладких ягод.
На столе в доме Йогини стояло много подобного, даже что-то похожее на облака, воздушные и мягкие, а внутри сладкие.
Рассказала ей женщина, что она могущественная волшебница, везде летает, все знает, ведает разными науками.
– А ты, стало быть, обо мне и не слышала? – Приветливо улыбалась Йогиня девочке, но та отрицательно помотала головой.
– Матушка запрещает в лес ходить!
– А почему же ты сейчас пошла?
– Не знаю, там что-то было, свет, да такой красивый, что не удержалась я.
Женщина задумалась, что же за свет такой, что девчонка видела, но на ум ничего не приходило.
Приглянулась ей Марья, сила в ней ощущалась, но какая именно Йогиня не понимала.
– Давай я покажу тебе один фокус? – Наконец придумала, как посмотреть есть ли способности у ребенка.
Марья кивнула.
– Мать сыра Земля!
Тебя прошу,
росток мне дай,
силу свою в него вливай,
пусть росток будет больше,
чем я даю мощи!
Над емкостью с землей показался сначала маленький зеленый корешок, он все рос и рос, пока не обвился у ног волшебницы, сплетя ей живой трон.
– Попробуй. – Предложила она девочке.
Девочке понравилось, колдовать было так завораживающе, природа как будто слушалась эту женщину, даже вокруг нее воздух трещал, хотелось быть такой же, сильной и могучей.
Марья повторила все, что ей сказали, но ничего не вышло. Тогда волшебница принесла свечу, небольшое поленце и кадку с водой, явно настроенная докопаться до сути дела.
– Гори огонь,
Пали огнем,
Как ты палишь горишь,
Такой силой и меня одаришь! – Бегло провела рукой над пламенем и дотронулась до полена, которое тут же превратилось в пепел в руках ведающей.
– Так и знала, что ничего у меня не выйдет! – Обиделась Марья на полено и на свечку, когда у нее ничего не получилось.
– Не беда, давай еще попробуем. – Йогиня придвинула воду.
– О поток глубинных вод,
Раздели, разрежь,
Разбредется пусть на два берега то, что было некогда единое!
Вода разошлась ровно по двум сторонам кадки, оставив между двумя половинками сухой проход.
Марья сглотнула, воды она почему-то всегда боялась и сейчас в душе она чувствовала лишь трепет.
Сбивчиво повторила слова, но ничего не произошло.
– Ничего, еще остались стихии, которые мы не попробовали, – заулыбалась Йогиня, – отнеси воду к порогу.
Марья только дотронулась до кадки как вся вода вдруг взметнулась в воздух, окружив ребенка двумя потоками. Вскрикнула она да на пол повалилась, под счастливые возгласы Йогини.
– Я знала! Знала! Чувствовала! Водяная ты и ни как иначе!
– Я воды до жути боюсь… – Отозвалась напуганная Марья так и не поднимаясь с пола.
Объяснила ведающая, что не страх это, а трепет, своя стихия всегда его вызывает, манит, но в тоже время отталкивает, надо погрузиться, ощутить воду, тогда она сможет подчинить себе всю стихию.
– А я все думаю куда она подевалась. – В проеме окна восседал кот. – Домой, деточка, собираешься?
– Какие у меня гости сегодня славные! Один другого интереснее! – Заулыбалась Йогиня отвесив тому поклон. – Неужели твой это ребенок?
– А чей же, пред русалочьим племенем и Берегиней объявленный, мой, да и только.
Марья так и стояла, не вымолвив не слова, ее любимый Лисик еще не разу голоса не подавал. Был с виду самым обычным котом, мышей таскал, да лепешки со стола иногда воровал, получая от матушки полотенцем вдогонку.
– Ты что, волшебный? – Девочка с опаской приблизилась к животному. – Или ты мне мерешешься?
– Самый что ни на есть настоящий, деточка, можешь считать меня своей личной Котоберегиней.
– Не обидится ли Берегиня, что у нее появился такой соперник? – Усмехнулась Йогиня.
Кот лишь фыркул.
– Ты наигралась? Пора бы и меру знать.
– А мы можем еще остаться? – Марья отступила на шаг назад явно не желая уходить.
– Да, Баюн, оставь ее у меня!
Йогиня рассказала коту как было дело, заставив того лишь нахмурится. Пообещал он вернуться, как только девочку домой спровадит.
Не хотела Марья уходить, но ей обещано было встретиться вновь. Договорились кот и Йогиня, что по очереди займутся обучением ребенка.
Но строго настрого было приказано к воде не подходить.
Баюн, как и обещал, довел девчонку до дома и сразу вернулся в темный лес поговорить с Йогиней, рассказал откуда на самом деле взялся ребенок.
– Я поспрашивал у здешних жителей. – Отвлекся Баюн от кусочка мяса, любезно ему предложенного Йогиней. – Никто ничего не знает о человеческом ребенке с такой магией, как у Марьи.
– Да я и сама впервые вижу такую девочку, магического запаса у нее столько, что и подумать страшно. Не научится управлять им и себя и других загубит. – Женщина сушила травы.
Бережно перевязывала каждую стопку, особой ленточкой, приговаривая слова добрые, да подвешивала над печкой.
Порой забредали к ней, в чащу леса, ищущие лекарства, совета или просто заблудившиеся путники. Всем помогала, на путь правильный наставляла, да лечила.
Хотелось ей чтобы Марья помощницей ей стала, скуку скрасила, но чувствовала в ребенке силу, что превышает мыслимую и не была до конца уверена, что пробудет с ними девочка долго.
– Может кто из волшебных, дитя состряпал, да в омут его? – Предложил было Баюн.
