Я не знал, что ответить на это.
– Ты же не собираешься умирать? – спросила Велла, немного повеселев.
– Нет. Если от меня это полностью зависит.
– Тогда эту смену можно считать отдыхом, – она расслабленно откинулась на спинку стула и вздохнула, – Сильно голова болит?
– Терпимо. Наверное, ударился о камни дороги Эб-Гон. Наш добрый Эб-Гон тоже решил проучить меня. Не похоже это на него.
– Не похоже, согласна. Знаю, тебя наверняка уже десяток раз спрашивали о случившемся в лесу, поэтому я не стану затргивать эту тему. Пока что, – ее тон изменился на требовательный, – Если можешь говорить такую ерунду, значит расскажешь, что с тобой было до вчерашнего похода.
Предчувствуя не самый приятный диалог, я сел.
– Расскажу.
– Ты всегда старался обдумывать всё наперед. Я считала тебя расчётливым, немного чудаковатым, но при этом – самым разумным человеком из всех знакомых… И тут ты звонишь вечером впервые за несколько месяцев и недвусмысленно намекаешь, что хочешь присмотреться. СО МНОЙ! Первые моя мысль: Марк попал в беду. Не знаю, почему, но именно это я чувствовала, – объяснила Велла свое стремление узнать подробности.
– Это не беда.
Я рассказал ей о собеседовании, о том, как выпросил полный оклад…
Велла убрала руку.
– Круто, – от ее холодного тона у меня всё сжалось внутри, – Ты так и сказал, что на подарок именно мне?
– Нет. Директор сервисного центра не стала уточнять.
– Тогда не настолько круто. Однако, к черту демонов, всё еще круто, Марк! Как необдуманно с твоей стороны.
– Знаю. Гектор уже зачитал мне лекцию про безрассудство.
– И… что ты решил делать?
– НЕ ЗНАЮ!.. Теперь не знаю… Я не знаю, доживу ли до завтрашнего дня.
– Извини… Похоже, нужно уточнить этот вопрос. Что ты думал делать, когда узнал, что я не свободна? Есть у тебя кто-нибудь на примете? Мы друзья, и я постараюсь помочь, если всё совсем плохо. Пара девушек, которые могут тебе понравиться, мне знакомы…
– Спасибо… Вчера мне предложили знакомство, но теперь – это не важно.
– Не нужно говорить, что будущее не важно для тебя.
Я опустил голову.
– Эти мысли часто приводят к очень печальным последствиям… Я думала, что ты очень расстроишься, поэтому попросилась сюда. На мне свет не сошелся, да и кто знает, может ты теперь вообще бессмертен. Так что, о чем тебе следует задуматься – это о будущем.
– Бессмертен?! Это вряд ли. Ты сама в это веришь?
– Я думаю, что такое предположение не лишено оснований. Ты пережил встречу с тем, что ни разу не давало осечек раньше.
– Может, мне просто повезло, что встреча с Аномалией произошла в Эб-Гон.
– Может быть. Кто знает? Главное, что ты жив и идешь на поправку. А если тебе так тяжело думать о будущем, то забудь мои слова. Думай о том, что происходит в данный момент. У нас Аномалия телепортируется и атакует без предупреждения, а на севере Вермардия готовится объявить нам войну. Наше будущее под угрозой. Замечательно, правда?
– Ты права, – я кивнул, – Если мое состояние не изменится в худшую сторону, я попробую познакомиться. Надеюсь, Служба не заберет меня на опыты.
Она сдержанно усмехнулась.
– Так-то лучше. Представь, что твое существование зависит от твоего желания. Может, на работу после контакта тебя сразу не возьмут – это, я уверена, будет временно. Если тебе не нужны дыхание и ток крови, то шанс умереть от случайных патологий значительно ниже. Представь себе! Никакого инфаркта, или инсульта.
– Хм… Я не старик, чтобы радоваться этому, – я иронично улыбнулся.
Велла принялась перечислять достоинства моего положения и профессии, в которых я могу реализовать себя, как никто другой. Промышленный ныряльщик, альпинист-спасатель… Я не мог воспринимать эту речь всерьез, но, признаюсь, ей удалось немного отвлечь меня от мрачных мыслей.
Велла положила руку на мое плече.
– Всё будет хорошо, Марк. Ты мой друг. Очень хороший друг. Я переживаю за тебя и так же боюсь неизвестности твоего случая. Не смей падать духом, ясно?! Ты делаешь этим больно всем, кто привязан к тебе.
– Всё будет хорошо, говоришь? Я уже это слышал.
– Что ты имеешь в виду? – уточнила девушка, ожидая от меня какой-нибудь глупости.
– Ночью перед походом ко мне приходил весьма… необычный мальчик. Он сказал эти слова.
– Приходил специально, чтобы просто сказать тебе? И ты думаешь, что это не случайность?
– Пока не знаю, но интуиция подсказывает… Как ты говорила? Такое предположение не лишено оснований!
– Очень странно.
– Действительно. Такими темпами я скоро начну верить в магию и ведьм на метлах.
Кажется, Велла улыбнулась.
– Это точно не будет на тебя похоже… Кстати, Марк.
– Если хочешь спросить, что я видел, то спешу огорчить: ничего конкретного, кроме большого круглого отверстия в земле. Лесной – это что-то большое, и, возможно, то отверстие – его туннель. Раньше подобных следов он не оставлял. Я не рассмотрел его, потому что либо он полупрозрачен, либо окрашен в очень хороший камуфляж.
– Э-э…Я хотела спросить не это. Ты ответил на мой следующий вопрос.
– Что же тебя интересует?
– Ты вчера говорил, что «пластинка» будет играть. Среагировал как-нибудь Эб-Гон на Аномалию?
– Да. Я ходил как раз для того, чтобы записать «пластинку», и записал…
– Ты говоришь так, будто запечатлел нечто таинственное и зловещее… Так что там было?
– Пластинка заговорила.
Я описал, какими мне запомнились те голоса и на минуту девушка замолчала. Что-то из моего рассказа заставило ее серьезно задуматься.
– Представляю, как жутко было там находиться. Думаешь, эти голоса связаны?
– Они оба точно связаны с Аномалией, а значит и между собой. Правда, друг друга они вряд ли слышат. Что-то подсказывает, будто один из них, который был искажен, принадлежал кому-то, вроде человека.
– Человека?
– Да. Пусть он и говорил странно, но странно по-человечески. Я имею в виду, что за ними чувствуется человеческое сознание. А вот вторая сущность, говорившая моим голосом… Она будто говорила от лица Лесного. Услышав ее, я сразу понял, что происходит нечто очень опасное. К черту демонов, послушать бы запись.
– Диктофон на проверке у Службы?
– Да. Я попробую попросить вернуть его. После обследования записи он вряд ли им понадобится еще. Надеюсь, они не размагнитят ленту.
– Ясно. Пить хочешь? – Велла встала, решив, закончить разговор.
– Пить?
– Да. Простая вода. Мне передали, что ты ни разу не просил воды.
– Не думаю, что это хорошая идея, но попробовать можно. Налей, пожалуйста.
Девушка осторожно подала мне стакан, и я попытался сделать пару глотков, но ничего не вышло. Желудок напрочь отказывался принимать что бы то ни было. Сплюнув воду обратно, я с виноватым видом вернул стакан.
– Точно всё нормально? – уточнила Велла с явным беспокойством.
– Я не знаю. Даже глоток сделать не получается. С пищей точно так же. Я почти привык, но всё равно жутко.
– Ничего не ешь и не пьешь, и идешь на поправку. Чудно.
Девушка прошла к месту дежурного медика. На минуту в палате воцарилась тишина, и я решил спросить то, о чем начал думать, узнав о её присмотре.
– Велл, скажи, согласилась бы ты на присмотр, если бы я…
– Смотрю, сотрясение у тебя серьезнее, чем показалось мне сначала. Зачем ты это спрашиваешь?
– Я хочу знать, насколько оказался глуп. Согласилась бы ты, если бы я спросил раньше?
– Это очень плохой вопрос, Марк. Неужели ты не понимаешь этого?
– Извини. Я сильно привязан к тебе и знаю, что должен отпустить. Но, сделать это очень тяжело. Поэтому я хочу знать. Это всё, что мне нужно знать.
Она тяжело вздохнула и ответила не сразу.
– Это самый неадекватный и разрушительный для нашей дружбы вопрос из всех, что ты мне когда-либо задавал. Ты будто пытаешься проверить мою эмпатию, не будучи уверенным в собственной. Это звучит не просто скверно… Ты подписываешь смертный приговор нашей дружбе.
– Сейчас самое время это сделать. Я же сказал, что должен отпустить тебя. Будь добра, помоги мне с этим. Скажи, что нужно. Мне важно слышать это от тебя.
– Хорошо… – девушка нервно усмехнулась, – Если бы ты спросил у меня год назад, я бы подумала. Очень хорошо подумала… – её раздраженный тон резко сменился на грустный, – Перед тем, как согласиться.
– Прекрасно. Я же попросил помочь! – я ударил кулаком по краю кровати, – Зачем?
– Перед тем, как попросить помощи, ты попросил меня ответить. Ты узнал то единственное, что хотел знать. Жаль только, что правда тебя не радует.
Правда… Значит, я был прав, когда думал, что она тоже что-то чувствует по отношению ко мне. Да, я виноват в том, что долгое время не мог поговорить с ней самостоятельно, но и она не могла не заметить моих многочисленных попыток добиться её расположения, и при этом решила промолчать. Что же это за чувства такие? Чувства, которые помогли бы ей согласиться на присмотр со мной, но которых было недостаточно, чтобы подать мне хотя бы намек. Странно и не похоже это на неё. Велла поступила очень печально. Настолько, что мне стало обидно вспоминать о том, что совсем недавно я её боготворил. Я плохо знал Веллу, и не заметил того, что могло помочь нам обоим. К черту демонов, теперь всё кончено. Мне даже стало жаль её, ведь она не хотела прерывать нашей дружбы и прекрасно понимала, какие ассоциации вызовет у меня своими словами.
В принципе, я сам загнал Веллу в эту ловушку. Ни один из ответов не показал бы девушку с благородной стороны. Стыдно ли мне было за этот вопрос? Да. Но поступать иначе я не хотел. Если упустил шанс, то больше не хотел иметь с ней ничего общего. Мне было мало дружбы с Веллой.
– Хорошо тебе отдохнуть, Велла, – спокойно сказал я и лег на бок.
– И тебе…
До самого вечера мы с Веллой не проронили ни слова. Она лишь несколько раз замерила мне температуру и по приходу научной группы поспешно вышла.
С показателями всё было также. Я должен был быть трупом, но чувствовал себя замечательно. Голова перестала болеть и ученые, посовещавшись между собой, предложили мне снова попробовать открыть глаза. Повязка была такой, что не давала сделать этого добровольно. Я согласился.
– Ну что, пробуйте, Марк, – сказал исследователь и сделал освещение тусклее, – Если боль будет терпимой, перед тем как закрыть глаза, постарайтесь посмотреть на что-нибудь. Нам необходимо знать, сохранилось ли зрение.
– Хорошо. Мне тоже очень хочется узнать это.
Я стиснул зубы до скрежета, готовясь к адской боли. Три, два, один…
Глаза жгло значительно слабее, чем в мою предыдущую попытку. Я повернулся сначала в одну сторону, затем в другую, щурясь от непривычной яркости.
– Вижу!.. Вас здесь трое. На часах… Двадцать семнадцать!
Я зажмурился и закрыл лицо руками.
– Отлично! – сказал ученый, – Судя по тому, что вы смотрели целых несколько секунд, Вам стало намного лучше.
– Так и есть. Вижу всё очень четко. Будто я в хорошо подобранных очках. Голова идет кругом.
– Такие выводы не стоит делать поспешно. Вы не открывали глаза больше суток.
– Вы правы.
– Завтра повторим попытку. А пока выспитесь как следует, Марк.
Велла одела куртку и, попрощавшись с коллегами, вышла на улицу.
– Велла Гаспинс?
Девушка растерянно обернулась и кивнула ожидавшему её незнакомцу. На крыльце отделения «особой терапии» стоял тепло одетый мужчина с типичной для сотрудников Службы фуражкой. Он показал значок и представился.
– Сотрудник Клорриан Биэль. Здравствуйте.
