Иван Миронов "Затмение планет"

“Как жаль, что у нас всё не так, как в этом романе. Мы, судя по всему, единственные разумные существа во вселенной”, – думал он с явной грустью.

– Ваш кофе готов, – произнесла кофемашина нежным женским голосом, и в этот момент из тостера вылетел хлеб.

Итан сделал сэндвич, взял кофе и книгу и с полными руками вернулся на диван перед телевизором. Теперь ему было интересно узнать, кто же такой этот Стен.

В это время в студии:

– Стен, не переживайте, всё будет хорошо. Вы не должны бояться. Мой босс обещал, что защитит нас обоих после этой программы, – мягким голосом и с милой улыбкой сказала Шандра.

– Но как он сможет нас защитить, если в этом и правда замешана полиция? – выкрикнул Стен с явно начинающейся истерикой в голосе.

– Стен, успокойтесь, выпейте немного воды. Вы должны ответить на мои вопросы, как мы это делали перед программой. Знайте, на нашей стороне наш босс и ВСБ. А теперь нам пора возвращаться. Вы готовы?

– Да, я думаю, что да.

– Ну что же, тогда начнём!

Она махнула рукой оператору и повернулась в сторону телекамеры. На камере загорелся красный огонёк, что оповещал телеведущую о начале прямого эфира.

– И снова здравствуйте, уважаемые телезрители. Мы вернулись после рекламной паузы, – сказала Шандра с улыбкой. – Здравствуйте, Стен, мы же так и не успели поприветствовать друг друга до рекламы ввиду сложившихся обстоятельств.

– Здравствуйте, Шандра, – сказал Стен.

– Итак, Стен, скажите, почему вас зовут просто Стеном?

– Просто я ничего не помню из своего прошлого. Мои воспоминания начинаются ровно с того момента, как я очнулся у похитителей. Я не помню ничего: ни своего имени, ни кем я был в прошлой жизни, ни кем я работал, ни своих родных и друзей, если они, конечно, были. К-к-когда я пришёл в полицию с заявлением, что меня похитили и я ничего не помню, ко мне сначала отнеслись очень серьёзно, по крайне мере, сделали такой вид. Но когда они поняли, что мою личность невозможно идентифицировать, то просто отмахнулись от меня, выкинув с крыльца полицейского участка. Когда я вновь зашёл туда, на меня надели наручники и вызвали санитаров из психушки. Позже они сфабриковали показания свидетелей, тех же полицейских, что я кидался на них, и меня определили в… психушку, – его голос начал дрожать, но он держался. – Я пробыл там два года, после этого меня теперь считают городским сумасшедшим, в том числе и на официальном уровне.

– Хорошо, Стен. В моей голове, конечно, никак не может уложиться такое отношение к вам как к гражданину, но откажемся от этих дискуссий пока что. Меня больше интересует, почему вас всё же не смогли идентифицировать?

– Вы, наверно, уже заметили, что моё лицо изуродовано. В больнице мне сказали, что это химический ожог, весьма серьёзный, и вообще удивительно, что я после него выжил. Также у меня обожжены пальцы, которые так и не восстановились. Теперь меня просто невозможно идентифицировать, ни моего лица, ни отпечатков пальцев, – его голос задрожал ещё больше, он еле сдерживался, чтобы не заплакать.

Стен потянулся за стаканом воды и сделал небольшой глоток. Это помогло, он стал чуть спокойнее.

Телезрители в студии начали перешёптываться, явно ожидая продолжения. Они были захвачены действом, происходящим на их глазах.

– Ох, как ужасно, Стен! Вы потеряли всё, но продолжаете держаться и даже пришли к нам в студию, это достойно похвалы.

– С-с-спасибо.

– Стен, и последний вопрос: вы помните похитителей? – спросила Шандра.

– К сожалению, да. Точнее, я не знаю, действительно ли меня похитили они, но я уверен, что, когда очнулся, они были в комнате. Я лежал на операционном столе, и надо мной со скальпелем в руках стоял доктор в хирургической маске. Он удивился не меньше моего. Я машинально вырубил его, он упал на пол и больше не вставал. Я поднялся со стола и огляделся. Вокруг меня были… – он сделал ещё один глоток воды, – в-в-вокруг меня было два таких же стола, и на них лежали два трупа с изуродованными лицами и вскрытыми телами. Рядом со столами стояли ящики разных размеров. Это были, если я не ошибаюсь, контейнеры для транспортировки органов. Увидев дверь, я быстро направился к ней, и в тот момент, когда я подбегал, она начала открываться, а я ускорил этот процесс плечом. За дверью что-то упало. Выбежав в коридор, я заметил лежащего на полу молодого человека в полицейской форме…

– О-о-о-ох! – зрители в студии протяжно охнули.

Кто-то сидел, прижав ладонь ко рту от изумления, все были обескуражены этими словами.

– Дальше я бежал по коридорам старой канализации, пока не выбрался на поверхность в Зелёном куполе, – Стен закончил и выдохнул.

Он это смог и был крайне доволен собой. Психологические травмы, что он получил после похищения, и карательная психиатрия давали о себе знать.

– То есть, Стен, вы хотите сказать, что полицейские, которые должны нас защищать, служат совершенно обратному: помогают похитителям, либо же сами ими и являются? – спросила Шандра, сделав такое лицо, будто она слышит эту историю впервые.

Зрители заворожённо слушали.

– Да, мне кажется, именно так. В противном случае что делать человеку в полицейской форме в таком месте? – спросил Стен, не ожидая ответа.

– А сможете ли вы его опознать, этого человека?

– Я очень хорошо запомнил его лицо, поэтому да, я смогу.

И в этот момент зрители в студии будто взорвались. Одни не хотели принимать такую правду, другие кричали о проверках в полиции и её линчевании, третьи же просто осознавали то, что они только что услышали. Несколько человек сразу встали со стульев и ушли, остальные же хотели продолжения, но в этот момент Шандра объявила:

– Уважаемые телезрители, осталось последнее объявление. Затмение начнётся сегодня в шестнадцать часов и продлится двадцать три часа сорок две минуты. У меня на этом всё на сегодня, до новых встреч.

Красный огонёк на камере погас, Шандра села обратно на стул и повернулась к Стену, слегка наклонившись в его сторону, чтобы ему было комфортнее.

– Стен, вы большой молодец! – сказала она. – Вы очень хорошо держались. В один момент я подумала, что вы сейчас сорвётесь, но вы выпили воды и успокоились. Теперь всё изменится. Мы найдём виновных, по крайней мере, я на это надеюсь.

– И я, Шандра, и я, – тоскливо сказал Стен.

Телепередача уже несколько минут как закончилась, а Итан сидел в некоторой прострации всё в том же положении, что и последние несколько минут, когда он смотрел телепередачу, с приоткрытым от удивления ртом, с чашкой остывшего кофе в руках и открытой книгой на коленях. Он пытался обдумать и принять всё то, что услышал.

“Как?! Нет, этого просто не может быть! Полицейские помогают похитителям или же сами ими и являются? Те люди, что должны нас защищать внутри куполов, не то что нас не защищают, а, выходит, делают совершенно противоположное, – активно рассуждал Итан. – Нет, этот Стен, этот чёртов полоумный старик просто-напросто сумасшедший! Он это просто выдумал”.

Итан не мог этого принять, он просто не мог осознать то, в чём обвиняют полицейских, и в данный момент испытывал активную и, вероятнее всего, одну из самых неприятных стадий принятия – отрицание.

“А что, если всё, что я услышал, – это правда? Что, если полицейские похищали людей? Выходит, это не просто преступление против конкретной семьи либо же против жителей куполов – это преступление против всей колонии, преступление против самого нашего существования. Нет, это невозможно! Такое возможно только в фантастических рассказах, где с героями может произойти всё что…” – его мысли прервались в ту же секунду, как зазвонил телефон.

Он больше ни о чём не желал думать, кроме как о Лизе.

Итан подскочил с дивана, совсем забыв о чашке в руке. Остатки кофе выплеснулись на штаны, чашка выпала из рук, сделала несколько оборотов в воздухе и, коснувшись пола, разлетелась вдребезги. Поверх остатков кофе и осколков чашки на пол упала книга, дополнив это неприятный натюрморт. Итан нецензурно выругался и побежал к телефону, что лежал на прикроватной тумбе.

Практически добежав до кровати, он споткнулся о лежащее на полу кресло-мешок. Тело наклонило вперёд, и, не удержав равновесия, Итан полетел прямо в спинку собственной кровати. Удар пришёлся в правое плечо, он был резким и крайне болезненным. Телефон продолжал разрываться. Итан опёрся на левую руку, встал и, наконец, достиг телефона.

– Лиза! – крикнул он в трубку.

Несколько секунд послушав голос в телефоне, Итан резко положил трубку.

– Какого хрена они вообще мне звонят! – выругался он.

Его пальцы потянулись к цифрам на телефоне. Он быстро набрал номер дрожащими от боли в плече и некоторого помутнения рассудка пальцами. Конечно, сейчас Итан был не в себе, он просто не успел усвоить всю услышанную прежде информацию.

В трубке послышался гудок. Гудок. Ещё один. Итан всё ждал и надеялся, что его возлюбленная Лиза ответит на звонок. Он простоял у телефона около десяти минут. По ту сторону слышались лишь гудки. Лиза так и не ответила.

Глава 3

Итана одолел сильнейший приступ тревоги. Пока он слушал гудки в телефоне, прогонял в голове совсем не радужные мысли и задавался вопросами о том, где пропадает Лиза и почему не отвечает на его звонок. Когда прозвучал последний гудок, после которого милый голос роботизированной девушки озвучил, что абонент не может в данный момент ответить на звонок, не понимая, что происходит, Итан сделал резкий выпад рукой, чтобы бросить телефон на кровать, совсем забыв о боли в плече. Она не заставила себя ждать. Почувствовав резкую боль в суставе, он слегка застонал. Ему показалось, будто в плечо вонзились тысячи острых раскалённых игл.

“Мазь. Нужно помазать и перебинтовать, чтобы хоть немного снять боль”, – подумал он и направился в сторону кухни.

Там Итан открыл шкаф, что висел над раковиной, достал аптечку и сел за стол. Хотя здесь было не совсем удобно заниматься самолечением, но на то, чтобы дойти до дивана в гостиной, у него уже совсем не было сил.

“Седативные, от головы, снотворное… Где же мазь? Должна была остаться после последней травмы в зале. О! Вот и она, ну наконец-то! – думал он, пока перебирал содержимое аптечки. – А вот и эластичный бинт”.

Он аккуратно одной рукой снял футболку через больную руку и принялся втирать мазь. Каждое касание больного плеча приносило боль и дискомфорт, отчего Итан слегка морщился. Мазь начала действовать практически сразу, немного снимая боль. Дальше он взял эластичный бинт и одной рукой, насколько это было возможно, постарался максимально хорошо зафиксировать повреждённый сустав, чтобы при движении он не приносил боли и в дальнейшим правильно восстановился.

Закончив с плечом, Итан посмотрел на обезболивающие, лежащие в аптечке. Он долго думал, стоит ли их принять, и всё же решил, что нужно. Так он хоть облегчит пиковую боль. Итан быстро проглотил таблетку, запив её водой, и пошёл в гостиную. У него было желание немного полежать и дать суставу отдохнуть. Подойдя к дивану, он увидел разбитую чашку с книгой поверх неё, о которых уже успел забыть. Десять минут назад его мысли были совсем о другом, да и сейчас ему было не до осколков. Итан лёг на диван и уставился в телевизор. Ему наконец-то удалось отвлечься и от мрачных мыслей о Лизе, и от боли.

Через некоторое время плечо совсем перестало болеть. Кто знает, было ли это действие мази или таблеток, главное, что ему стало легче. Его начало клонить в сон, глаза смыкались. По телевизору шла интересная передача, и Итан пытался бороться со сном, периодически открывая глаза. Когда Итан в очередной раз открыл глаза и решил, что всё-таки немного поспит, его взгляд упал на часы.

“Чёрт, уже два часа! Надо бежать. Пока ещё доберусь. Заодно и отвлекусь в центре. Всё же Центральный купол – это не Спальный”.

Итан тихонько встал с дивана, опираясь на левую руку. Пошевелив правой, он практически не почувствовал боли, лишь лёгкое нытьё в суставе, с чем вполне можно жить.

Итан переоделся, накинул пальто и вышел из дома. До остановки монорельса ему нужно было пройти всего лишь пару кварталов. На улице стояла прекрасная погода, солнце ярко светило, и от него было так приятно тепло. Нет, совсем не жарко, а просто тепло. На деревьях пели птицы, радуясь всё ещё тёплым денькам. Сначала Итан шёл довольно-таки быстро из-за внутренней пунктуальности: он всегда считал, что лучше прийти раньше и спокойно подождать на месте, чем опоздать. Но сейчас был совсем другой момент: приятная погода, лёгкий влажный ветерок, что ощущался, будто бриз на берегу, и сустав совершенно не болит. Итан чувствовал себя так прекрасно, что замедлил шаг до прогулочного.

Подходя к остановке, он ускорился: монорельс до Центрального купола уже подъезжал. Итан последним зашёл в него. Хотя остановка и была полна, но места были рассчитаны так, что даже в самый пик каждому желающему хватало места. Но если случалось так, что кто-то не умещался, ему всегда выплачивали деньги, ведь слоган компании гласил: “В наших монорельсах вы никогда не будете стоять”.

Путь Итану преградил кондуктор. Итан приложил карту к его сенсорной панели и оплатил проезд. Дальше прозвучал сигнал, кондуктор произнёс: “Приятного пути” – и выдал билет. Итан взял его и направился к ближайшему свободному месту. Он подошёл к сиденью, на котором сидели двое мальчишек лет восьми, что-то увлечённо обсуждая. Они сидели с краю, тем самым не давая ему пройти к свободному месту у окна.

– Ребят, можно я пройду? – сказал Итан мальчикам.

– А, да, проходите. Мы просто заболтались и вас не заметили, – ответили они.

Он сел на место и вслушался в разговор двух женщин позади него.

– Ты смотрела сегодня Шандру? – спросила одна женщина у другой.

– Да, и, к сожалению, её смотрела и мама. У неё началась паника, она спряталась под стол и просто плакала.

– Ох, почему? Что случилось?

– Она боялась. Пятнадцать лет назад мой отец пропал без вести. Они шли с мамой домой в Затмение. Мама почувствовала жжение и отключилась. Очнулась от лёгких пощёчин. Она спрашивала у пары, что привела её в чувство, не видели ли они папу, ходила в полицию, но папа так и не нашёлся. Ей его так не хватает, да и мне тоже.

Итан услышал дрожь в её голосе, он понял, что она еле сдержалась, чтобы не заплакать. Женщина продолжила:

– Я надеюсь, что всё, что сказал этот Стен, враньё. Полиция нам поможет, я хочу…

Что она сказала дальше, Итан уже не слышал: он погрузился в мысли и вспомнил всё, что было до травмы.

“Нет, хватит нервничать и паниковать. С Лизой ничего не могло произойти, только не с ней. Она работает в Транспортном куполе, самом охраняемом, куда и мышь не прошмыгнёт без разрешения, ни о каких похищениях не может быть и речи. Вход и выход только по пропуску, всё в камерах, каждый квадратный метр, и охрана у каждого выхода, и пройти барьер без пограничной карточки невозможно. А если Стен прав, ОВБ точно нас защитит, так что можно не беспокоиться. Итан, успокаивайся, она в порядке, хватит паниковать”, – думал он.

После своих рассуждений он действительно успокоился и вспомнил, как когда-то прилетел на Купол. Он прибыл сюда на транспортном корабле двадцатидвухлетним юнцом работать после института. При подлёте к Куполу на стороне, обращённой от Центрального купола, виднелось энергетическое поле голубого цвета. Это поле называли барьером, он служил для посадки кораблей в открытом космосе без угрозы для кислорода корабля или в данном случае Купола. Корабль проходил через барьер и оказывался в воздушной среде. Когда Итан прибыл на Купол, после приземления корабля его как мигранта тщательно проверял пограничный отдел ОВБ, не является ли он угрозой для мира на Куполе. После проверки он ещё долго проходил через многочисленные посты охраны и детекторы по всему периметру.

– Остановка Центр. Конечная. Прошу всех покинуть салон, – произнёс кондуктор.

Люди начали выходить. Итан был последним. Он уже ступил на землю, когда вновь услышал мальчиков, сидевших рядом с ним. В этот раз это был восторженный возглас.

– Смотри, смотри, там Сэйнен! – сказал один мальчик другому, указывая пальцем на верхушку Центрального купола.

Итан, услышав их, машинально поднял голову кверху.

Над куполом, действительно, происходило нечто грандиозное, чего жители куполов не видели давно. Над Центральным куполом завис огромный механический робот, точнее, это был робокостюм с пилотом внутри. Он был внушительных размеров, около шести метров в высоту, чёрного цвета, с реактивными турбинами на спине, что позволяло ему зависать в воздухе, чем он, собственно, сейчас и был занят. И он был одним из тех в отряде мехозащиты, кто не использовал плазменного оружия. Его основное вооружение представлял огромных размеров плазменный щит, что закрывал его практически полностью, если робот выставлял его перед собой.

Сэйнен висел над куполом практически неподвижно. Это было редкостью, когда отряд выходил в патруль вместе со своим командиром. Сейчас был исключительный случай: в сторону Центрального купола двигался приличных размеров астероид. Быть может, он и не сможет пробить купол, но нанесёт приличные повреждения, поэтому сейчас вокруг астероида орудовали Дзёсей и Юри. Они были чуть меньше Сэйнена по размерам, но также достаточно велики, около четырёх метров каждый. Дзёсей и Юри тоже имели реактивные турбины на спинах, но были вооружены совершенно иначе.

У Дзёсей имелось самое мощное оружие во всём отряде – огромный плазмаган. Он был практически в её рост, если поставить их рядом. Каждый выстрел откидывал её отдачей на приличное расстояние, но это того стоило. Один выстрел совершенно спокойно проделывал отверстие в обшивке враждебного корабля, через которое весь отряд проникал внутрь под прикрытием щита своего командира. Юри же имела вооружение немного иного плана. Это был тоже плазмаган, но чуть ли не в два раза меньше, чем у Дзёсей. Оружие Юри не обладало такой бронебойностью, как у Дзёсей, но выдавало невероятно быструю скорострельность, что в некоторых моментах могло послужить огромным подспорьем для обеспечения поддержки всего отряда.

В данный момент оружие обеих висело за их спинами, оно им было ни к чему. Они летали вокруг астероида, устанавливая заряды со взрывчаткой, чтобы сменить траекторию его полёта. Спустя несколько минут взрывчатка была установлена, и они вернулись к Сэйнену. Мгновение – и прогремел взрыв. Астероид сменил своё направление и ушёл чуть левее Центрального купола. Все трое развернулись и под градом осколков, что разлетелись от взрыва, направились в сторону Транспортного купола.

Итан услышал гром аплодисментов. Он и не заметил, как вокруг него собралась толпа за то время, что его взгляд был обращён к верхушке купола. Люди аплодировали в благодарность своим защитникам, что много раз спасали жизни жителей куполов. Лишь один раз они не справились со своей задачей, когда был уничтожен экспериментальный седьмой купол, после чего штат мехозащиты был мгновенно увеличен.

Хорошее настроение не покидало Итана. Поездка на монорельсе с шумной и такой искренней ребятнёй, прекрасный день и, конечно же, представление, что он только что лицезрел, способствовали этому. Да и он действительно успокоился, ведь переживать было не о чем. Кто знает, что случилось с телефоном Лизы, а ехать в Транспортный купол совершенно бесполезно: его всё равно туда не пустят, ведь они пока что не семья.

Он стоял у ресторана, до встречи с Лизой было ещё тридцать пять минут. Итан решил купить букет. Он зашёл в цветочный магазин неподалёку, где ему пришлось подумать, что взять: розы или букет разноцветных тюльпанов, который он в конечном итоге и выбрал.

Выйдя из магазина, он направился в парк к статуе Иоана. Там он отодвинул рукав с запястья правой руки и взглянул на часы. До встречи оставалось двадцать пять минут. Итан направился в сторону ближайшей лавочки, освещаемой всё ещё тёплым солнцем. Сделав пару шагов, он почувствовал тяжёлую мужскую руку на своём плече, которая крепко сжала его. Он обернулся.

– Итан, здорово. Почему кинул нас сегодня? – широко улыбаясь, спросил стоящий перед ним человек.

– Привет, Оливер. Ты же знаешь, что я с не с Центрального, а всех, кто не оттуда, сегодня отпустили, – сказал Итан с улыбкой на лице.

– Конечно, знаю, но я не мог не подколоть тебя! Без тебя сегодня было на самом деле скучно. Эти старые пердуны, как всегда, достали своим нытьём, а сегодня особенно.

– Дай угадаю. Опять ныли, что сейчас плохо живётся? – спросил Итан, уже зная ответ. – Честное слово, достали, каждый раз одно и то же: вот раньше было лучше, не то что сейчас. Мы живём, развиваемся, а они всё плачутся.

– А о чём же ещё? Ты какими судьбами в Центральном? – спросил Оливер, явно довольный встречей со своим товарищем, даже больше – другом.

– Сегодня идём с Лизой в ресторан. Хотим посидеть за крайним столиком, что для влюблённых. Хотя, быть может, нам повезёт, и будет какая-нибудь группа с концертом, кто знает.

– Неужели собрался делать предложение? – выговорил Оливер, уставившись на Итана.

– Да, давно пора было, на самом деле. Ты же знаешь меня, мне не была нужна ни жена, ни дети, только любимый человек рядом. Лишь наслаждаться компанией друг друга, быть вместе, быть рядом. Ухаживать, заботиться друг о друге. Да что я тебе рассказываю, ты и так всё знаешь. Просто недавно понял, что не могу без неё, и пусть на мне будет это чёртово кольцо, но я сделаю Лизе приятно.

– Ити, наконец-то, поздравляю! Мой друг женится, неужели! Я давно тебе говорил, сделай ей предложение. Она девушка, у неё это в крови – свадьба и все связанные с ней приготовления, они же без этого не могут, – сказал Оливер со щенячьим восторгом в голосе, явно радуясь за своего друга.

– Спасибо, Оли! – сказал Итан немного застенчиво, после чего потянулся к Оливеру для дружеских объятий. – А ты чего здесь, в центре?

– Да вот, ездил к врачу. С ногами что-то происходит, да и в принципе со всей растительностью тела. Если раньше я брился раз в пару дней, то сейчас раз в пару часов. Если не успею побриться, волосы переходят в следующую фазу, начинают ветвиться и деревенеть. Да и ноги, ты просто посмотри на эти культяпки! – воскликнул Оливер, указывая Итану на свои ноги. – Ноги медленно, но верно увеличиваются. Стопа растёт вширь, уже совсем пропали очертания ступни, голень задеревенела и совсем не гнётся.

– Ох ты ж, а я и не замечал на работе, что у тебя всё настолько плохо с ногами. А доктора что говорят? Излечимо? И что это вообще такое? – взволнованно спросил Итан своего друга.