Ярослав Васильевич Ворон "Асфодель"

– Типа баобаба? – понял музыкант. – Несси, а как оно на языке фей называется?

– Дима, на Земле «язык фей» – русский! – теперь рассмеялась уже Инесса. – Просто мне он не родной, я из другого мира.

– Из другого мира? – музыкант ошарашенно отстранился, уставившись на фею. – Так мы сейчас что, не на Земле?

– Не на Земле. Но я человек, не бойся! – Инесса потянулась к нему поцелуем. – Почти во всех мирах живут только самые обычные люди.

– Да я не боюсь… – промямлил Дмитрий. – Просто…

– Просто я тебе тоже нравлюсь? – кокетливо улыбнулась фея. – Так это разве плохо? Или ты о чём-то другом беспокоишься?

– Да всё о том же. Меня, наверное, разыскивают уже, понимаешь?

– Слушай… – фея, прильнув к музыканту, с притворной обидой заглянула в его глаза. – Ты можешь просто обнять любимую девушку и не париться? Я вообще в России нелегально живу, но мне же сделали документы? И с тобой мы всё утрясём, не волнуйся, – мы феи или кто? – она слегка прыснула, поймав себя на том, что тоже пародирует Аню. – И ты сам будешь магом, не забывай!

* * *

– Лара, представляешь, Лань действительно может видеть сквозь стены! – возбуждённо излагала Ната. – То есть пока, слава Богу, не через стены, но через бумагу видит – я ей показываю букварь, а она начала спрашивать, что за буква на следующем листе.

– Именно видит? – уточнила Лариса. – Не мысли твои читает?

– Так я же сама ещё не знала, что дальше будет напечатано! И на картах ещё проверила потом – Лань все карты правильно назвала.

– Да уж, с такой в карты играть не садись! – присвистнула фея Воды. – Так что, посвящаем её в маги внешнего ковена?

– Придётся… – Первая сестра слегка вздохнула – впрочем, больше притворяясь, ибо принятие воспитанницей регалий мага было для неё великолепным поводом нарядить своих ненаглядных малышек в красивые платья. – Главное, чтобы девиз произнесла как следует.

– Crescat filia hominis! – выпалила вертевшаяся рядом Лань, услышав слово «девиз».

– Правильно, умница моя! – Ната, смеясь, подхватила девочку на руки. – Только ни за кем не подглядывай, хорошо?

– Получается, только про нас с Дмитрием пока ничего не понятно? – вставил Алексей. – Лара, как там эта фея про меня сказала – «предположительно некромант»? Бррр…

– Она, как ты понимаешь, имела в виду некромантию в исходном значении этого слова – просто умение узнавать что-то от уже умерших людей, без всякого повелевания зомби и призраками, – сразу ответила Лариса. – Я уже практически уверена, что с тобой всё так и обстоит, потому что и про Кристину, и про Лань с Полинкой Хсе-Даань предсказала абсолютно точно. Только этот дар должен открыться сам собой, понимаешь? Не пытайся ускорить события.

– Да уж понимаю, конечно. Ко всяким самозваным спиритам если и приходят духи, то такие, которых к ночи не поминают, потому Творец и призывает держаться подальше от этих забав. Ладно, даже ждать не буду, но если Он даст, то…

– Вот именно. Наталь, а с Вадимом что? Он, по идее, должен сам принимать свои регалии.

– Похоже на то, – задумалась Первая сестра. – Он ведь пришёл к нам с уже проявленным даром. Но камни я для него заказала такие же, как у всех мужчин внешнего ковена, – чёрные алмазы. Кстати, Лара, а что чувствует Вода – воспитанники у нас ещё будут?

– Воспитанницы. Парни если и будут, то только такие, как Никита с Дмитрием. Между прочим, с этим тоже торопиться не надо, опять же чувствую – как только соберётся внешний ковен, мы поимеем кучу приключений на свою задницу.

– Знаешь, да, – тяжело кивнула Ната. – Как бы, в самом деле, не пришлось уходить с Земли! Пока нас, такое впечатление, кто-то незримо прикрывает, чтобы мы собрали всех магов, причём не только стихийных, но что дальше?

– Да известно что. Ты же рассказывала про Скорбных сестёр? Оставим пару штук для поддержания пути между мирами, а сами – на Тарлаон.

– Лара, ты что?! Маленьких детей – в средневековый мир? И потом, у нас же не просто орден Лесных Сестёр, а ковен Сплетения! Вот так взять и увести с Земли уникальный тройной ковен магов?

– А это уже от самой Земли зависит! – фея Воды язвительно усмехнулась. – Но как бы то ни было, спешить мы не будем.

* * *

Застолье на кухне больше напоминало посиделку в пивной, ибо главенствовал на столе именно «определяющий продукт» – в пятилитровом бочонке. На то, что на самом деле отмечается день рожденья девушки, указывало лишь отсутствие простонародной воблы, заменённой маслинами, копчёной осетриной, малосольной сёмгой и прочими атрибутами «буржуазного разложения». Впрочем, любитель исторических аналогий в итоге заключил бы, что наблюдает сходку не «буржуев», а, напротив, конспирирующихся деликатесами революционеров, ибо всё происходило седьмого ноября в Петербурге, единственный из присутствовавших мужчина был наполовину евреем, и разговоры компания действительно вела в каком-то смысле революционные.

– Мариша, а что, больше никого не будет? – поинтересовалась у номинальной хозяйки одна из двух пришедших в гости девушек, которую звали Ларисой. – Даже Ивана с Хомкой?

– И даже Алины с Артуром, – подхватила Марина. – Как-то не тянет «пир на весь мир» устраивать сегодня, так что только самые-самые близкие! Вольф, Лена и ты.

– Меня тоже не тянет, – добавила Лена – вторая гостья, которой через неделю должно было исполниться шестнадцать. – Похоже, нас всех накрыла эта ноябрьская апатия, даже за Димуса порадоваться – и то сил нет.

– Тем более что радоваться пока нечему, – заметил Володя, известный также как Вольф. – Он же пока даже не вольноотпущенник.

– Эт точно! – Марина зло усмехнулась. – Вольноотпущенница здесь, получается, только я – вроде свободная, только оброк за это матери плачу, как в Древнем Риме, и половину имущества должна ей отписать.

– Мариш, ты ей что, ещё и деньги даёшь? – удивилась Лена. – Вроде бы она у тебя не нуждается.

– Натурой, блин! Хата моя, а она меня выжила, теперь живёт бесплатно со своим Вячиком! Ещё год продержаться надо, да и то не факт, что они потом не заволокитят, потому что Вячик этот наглый до невозможности! Вцепится, как хохол, и начнёт вопить, что «це пид помидорки». Лара, ну что ты ржёшь? Ну да, украинка у нас как раз я, но «хохол» – это не национальность, это состояние души.

– Пожалуй, да, – согласилась Лариса. – У Димуса того же родня по матери – ну вылитые хохлы! И как с такими договориться?

– Да никак, – безнадёжно махнул рукой Володя. – С другой стороны, почему обязательно надо договариваться? Формальные мирные договоры иногда веками не заключаются, хотя по факту давно мир и даже дружба с жвачкой.

– Это смотря как далеко зайдёт номинальная хозяйка в стремлении возвратить беглого раба, – возразила Марина. – Тем более что эта «хозяйка» сама себе не хозяйка, простите за каламбур. Упрётся рогом, то есть упрут её рогом папенька с маменькой, – и начнут Паганини нашего гонять пятой точкой по пятым углам! И куда ему идти – в армию к Спартаку, что ли?

– Мариша… – Володя поморщился, изобразив шутливое недовольство. – Ну кого ты поминаешь? И после этого ещё будешь говорить, что Питер любишь? Хотя он вообще-то сам был виноват – нет бы имя Зенит себе взять! Красиво и со смыслом.

– Щас! Кто ж тебе вождя повстанцев погонялом придворного клуба называть будет? Ты бы ещё Вертивласом ему именоваться предложил!

– «Вертикаль власти», то есть? – рассмеялась Лена. – Это да, это фу! Тогда уж лучше Завсор. Тоже звучно и со смыслом – «Замочим в сортире», – теперь хохотали уже все четверо.

– Ладно, смех смехом… – отсмеявшаяся первой Лариса вспомнила известную нецензурную поговорку. – То есть смех смехом, а с Димусом-то как быть?

– Лара, не беспокойся раньше времени, – отмахнулась Лесная Сестра. – Ну кто его в розыск объявлять будет, если он жив-здоров и в школу по расписанию приезжает? А что куркули эти попытаются похитить – извини, не верю. Они же в трудах, аки пчёлки навозные, – делать им, что ли, нечего, кроме как за непокорным парнем гоняться?

* * *

«Музыка – это любовь плюс магия», – понял Дмитрий, осторожно касаясь отреставрированной старинной скрипки. – «И музыканты могут быть вдвойне счастливы – у них есть не только любимые девушки, но и любимые инструменты».

Руки всё ещё слегка дрожали от волнения, и он не торопился браться за смычок, продолжая пребывать в нервной нерешительности, как перед первым свиданием с девушкой. А вдруг сейчас ворвётся разъярённый дед, перед коим ему надлежит почтительно трепетать? Вдруг он растерял всю чуткость за полгода грубой работы? Вдруг, наконец, они с этой скрипкой просто-напросто не полюбят друг друга?

«Несси…» – Дмитрий вымученно улыбнулся Инессе, напряжённо затаившейся у двери комнаты. – «Стыдно вспоминать – свидание на грязной лестнице, и девушка взяла всё в свои руки! Но сейчас так всё равно не получится – музыке я должен распахнуть объятия первым».

«Будь что будет! Главное, что любовь и музыка – будут!» – музыкант схватил ручку и дописал неожиданно прозвучавшие из-за какого-то незримого предела заключительные ноты своей мелодии. – «Здесь и сейчас!» – он взял смычок и шагнул за предел, уже точно чувствуя, что через несколько мгновений вечности отзовётся и скрипка, признаваясь человеку в любви.

* * *

«Будь что будет!» – почти одновременно решилась и девушка на Лэранате, разламывая лунно-золотистый кристалл.

«Ой, где это я?» – Селень чуть не упала, запутавшись в длинном платье – неудобном и некрасивом, каковое и подобало благовоспитанной девице её сословия. – «Волшебница из другого мира говорила, что я попаду в их обитель – так это что, она и есть? Просто полянка под луной? Луна, правда, гораздо ярче нашей, но всё равно – где же сказка?»

– Я здесь, – послышался знакомый голос. – Это ещё не вся наша обитель, а только входная полянка, на которую сначала попадают гости.

– Алина? – облегчённо улыбнулась Селень.

– Как видишь, – Ледяная Дева, не теряя времени, перенеслась вместе с девушкой в своё обиталище. – Тебя скоро хватятся?

– Нет, у нас ночь. Правда, спать будет сильно хотеться, ну да ладно! Лишь бы только успеть вернуться до утра.

– Попробуй, – Алина, чуть повозившись с доставленной с Земли кофемашиной, поставила на столик две чашки сладкого кофе. – С первого раза может и не понравиться, но бодрит.

– Спасибо, – девушка осторожно пригубила горьковатый напиток. – А где Иллитана и Леренна?

– В своих мирах, надо полагать. Сходить за ними? Только давай чуть попозже, а то придётся опять тратить время на перевод.

– Хорошо, – Селень допила кофе и умоляюще посмотрела на Ледяную Деву мокрыми от слёз глазами. – Скажи, а можно я оставлю себе камень Иллитаны?

– Конечно, – проницательно усмехнулась Алина. – Но ведь ты этого не сделаешь, так ведь? Насколько я понимаю, ты приняла решение исполнить то, ради чего твои предки из поколения в поколение хранили этот камень на Лэранате.

– Да! – гордо выпрямилась девушка. – Хотя, если честно, я не столько о нашем мире думала, сколько о себе. Очень хочется вырваться наконец из этой холодной клетки и не выходить замуж.

– «Не рожать», ты хочешь сказать? Замуж-то как раз можно, только за человека, который сам детей не хочет, и непременно сказать ему заранее, кто ты такая! Иначе это будет обман.

– Правда? А то у нас женщине не подобает жить одной… Но где же я такого найду?

– Мы найдём, не беспокойся. Гораздо важнее другое – найдёшь ли ты учениц? Чтобы присоединить новый мир к Пути, нужно восемь Лесных Сестёр, причём посвящённых именно в этом мире.

– Восемь?! – ужаснулась Селень. – У меня всех знакомых девиц столько не наберётся! Мы ведь живём практически затворницами.

– Ты же получишь долгую жизнь и способность мгновенно перемещаться по всему Лэранату, не забывай! Восемь сестёр – это не в одной вашей стране, а во всём мире, и не только среди благородных.

– Ох, прости! Я как-то не подумала о низших сословиях. А в других мирах бывают Лесные Сёстры из простонародья?

– Как раз из простонародья в основном и бывают, – улыбнулась Ледяная Дева. – Хотя бы потому, что простолюдинов всегда гораздо больше, чем дворян.

– Надо же! – девушка неодобрительно покачала головой. – Хотя что это я? У нас ведь тоже многие служители Господа происходят из низших сословий.

– Ну вот видишь! Кстати, насчёт Всевышнего – Он вочеловечивался в вашем мире?

– Нет, – Селень испуганно вздрогнула. – Разве такое вообще может быть? Кто Он и кто мы?

– Понятно… – задумалась Алина. – Значит, или время для этого ещё не настало, или же Он воплотился только один раз – на Земле, а по другим мирам Его слово должны разнести сами люди. Да, миры сотворены Словом Божьим, но Творец ждёт от нас и ответного слова человеческого.

* * *

– Ой, где же я теперь всё это спрячу? – спохватилась Селень, улыбнувшись отражавшейся в большом зеркале ученице Лесной Сестры.

– Регалии ученицы – в шкатулке с маминым наследством, – успокоила её Иллитана. – А платье, скорее всего, исчезнет, когда ты будешь возвращаться на Лэранат.

– Но вы же завтра посвятите меня в полные сёстры ордена Пути? И что, платье феи тоже исчезнет? Жалко… – непритворно огорчилась девушка.

– Нет, оно как раз не исчезнет, потому что полной феей ты станешь в своём мире. Платье и парюру феи будешь пока держать в нашей обители, заодно и появляться здесь сможешь, когда захочешь, – предложила Ната. – Только не забывай оставлять дома кольцо или кулон ученицы, чтобы вернуться обратно.

– А вы-то ко мне как попадать будете?

– Очевидно, по собственной инициативе – никак, – хмыкнул Артур. – Как только камень Иллитаны вновь окажется в её браслете, мы сможем переходить на Лэранат только по регалиям, но для этого ты должна будешь сначала появиться в обители и вернуться к себе с кольцом кого-нибудь из нас. Держи, кстати, мой алмаз – я тоже иду к вам, буду искать тебе подходящую партию.

– Правда? – расцвела Селень. – Спасибо! Без этого, к сожалению, обойтись не получится.

– Да, жить отшельницей – не получится, – согласился Страж Вихрей. – Тебе же предстоит создавать орден Лесных Сестёр в своём мире, а для этого нужно вращаться среди людей и выглядеть обычной женщиной.

– Нам уже пора, – напомнила Асфиоль. – Тана, возьми моё кольцо… Ох, забыла! – с досадой вспомнила она, когда Иллитана и Селень ушли на Лэранат. – Огонь! Кто-то должен разжечь в горне гнома магический огонь!

– Не проблема, сейчас обеспечим! – Ната тоже исчезла, и вскорости вместо неё появился Сергей.

* * *

– И что же от меня нужно господину чужестранцу? – весьма нелюбезно буркнул Ралан.

– Чужемирцу, – поправил Страж Вихрей. – Прошу прощения за внезапный визит. У вас найдётся немного времени?

– Время у меня есть только для упражнений разума, – нелюдимый аристократ, конечно же, был весьма заинтригован как учёный, но постарался сразу обозначить границы. – А не для вежливых отказов в женитьбе, пусть даже на Селень лун Марэл.

– Я вас понял, сударь, – Артур ничуть не удивился догадливости собеседника, заранее предполагая, что Ралан лун Данор окажется человеком более чем умным. – Чем я могу способствовать вашим упражнениям разума?

– Хм. Судя по вашей речи, вы человек образованный? Тогда скажите, как мне опровергнуть этого невежду? – Ралан яростно потряс каким-то научным журналом. – Он опять продвигает замшелую теорию, будто свет – это поток частиц, хотя давно уже доказано, что это колебания эфира! Ещё бы написал, что Лэранат плоский!

– И как он это аргументирует? К сожалению, мой артефакт перевода не позволяет читать на вашем языке – только говорить и понимать, – быстро добавил Артур, рассматривая страницу с нарисованной схемой эксперимента. – Но из рисунка всё понятно. У него здесь нагретая пластина и ширма с двумя очень узкими щелями, правильно? Этот эксперимент на самом деле доказывает волновую природу света при его распространении, но источник должен быть точечным.

– Именно точечный всегда и использовали, – подтвердил лэранатский учёный. – Но как тогда быть с протяжённым? Пластина ведь должна создавать в эфире плоскую волну, а из этого дурацкого эксперимента следует, что это якобы не так, поскольку на экране не видно никакой волновой картины! И у меня то же самое выходит, я несколько раз повторял. Вот и ломаю голову – как можно умно ответить на глупый вопрос? Нет-нет, пластина нагрета абсолютно равномерно, так что спектр излучения везде одинаковый.

– Дело в том, что свет от природного источника – это не одна непрерывная плоская волна, – начал объяснять Страж Вихрей. – Это короткие обрывки поперечных волн…

– Испускаемые отдельными атомами? – подхватил Ралан. – То есть, получается, в каком-то смысле свет – всё-таки поток частиц? Тогда скажите, а каким экспериментом можно это показать?