Эта здравая мысль, о том, что впереди ожидает заслуженный срок, залетела в голову Бесогона почти случайно, и он поспешил ею поделиться с сокамерником.
– Да ты и сам знаешь, двоим больше дают, это группа. Бери все на себя и может, двушку отхватишь вместо четырех. Год отсидишь и по УДО. И вообще, ты чего в натуре, во мне советчика увидел? Мне фиолетово, хочешь, колись, хочешь, нет, но меня отмазывайте. И ничего не базарь за свои дела, не интересно.
В голове при этом почему-то возникла песенка, которую как-то спел Семен Беляй во время посиделок:
«Если с другом едешь в суд, если с другом едешь в суд,
Веселей дорога.
Одному дают чуть-чуть, одному дают чуть,
А с друзьями много…».
Однако вслух ничего не сказал, только улыбнулся в глубине души своим мыслям. Впрочем, сокамерник ничего подозрительного в поведении авторитета не заметил, а про себя подумал: «Ну и ладно. Не хочешь за мои дела базарить, твое право. Давай за твои почирикаем». Преодолев первичный страх перед взрывным Кулаком, он спросил:
– А тебя – то, с какого боку к нам клеят?
– Зашли с Беляем к Катьке Рябой, она свининкой угостила. Кто-то мусорам шепнул… Узнаю, «перо» в бок загоню по самую ручку.
В этот момент он поймал себя на мысли, что пытается оправдываться. Да еще и перед кем? Перед тем, кому и руку-то подать стремно и он решил из обороны перейти к резкому наступлению:
–Слушай-ка Бесогон, а ведь меня после тебя сюда доставили… Грешным делом не твоих рук это дело?
– Да ты чего Кулак? Нас с Красавой вместе задержали. Говорю же тебе на лавочке у кабинета Федька Рыжий сидел. Может он настучал? Но я этого не утверждаю, так мысли вслух…
– А ты еще и мыслить можешь? Устал я от тебя, дай отдохнуть, покубатурить.
После этих слов Кулаков забрался на настил, улегся бочком, лицом к серой стене, оштукатуренной «под шубу» и замолчал. Этот психологический ход агент «Малина» применил не в первый раз при внутри камерной разработке. Говоришь, мол, не рассказывай мне ничего, а разрабатываемый, наоборот, лезет со своими криминальными откровениями. Так случилось и в этот раз.
– Погоди, Кулак, ночь-то еще впереди, выспишься. А если я завтра на себя все возьму, и Красава расколется по дурости, у нас опять группа будет. Он же, если начнет показания давать, не остановится, много за нас двоих расскажет.
–Ну, тогда иди в несознанку. Мне чего? Срок больше получишь, да и все. Тебе ведь страдать, не мне.
После пяти минут молчания, которые гражданин Бесов использовал для тщательного анализа ситуации, в которой он оказался, произнес:
– У нас в районе сараи «бомбят» постоянно. То велосипед украдут, то соленья или живность какую. Как думаешь, менты все такие «темнухи» на нас повесят?
Агент с ухмылкой ответил:
– Ну, ты же этого не делал. Зачем им все на тебя-то «вешать»? Вдруг потом настоящий воришка попадется, а ты за его дела срок мотаешь.
Олегу Семеновичу потребовались еще пять минут тишины, которые он использовал с той же целью, прежде чем произнес:
– «Не делал», «не делал»… а если делал? Может разом за все ответить и куда кривая выведет?
– Ты чего ко мне лезешь со своими проблемами? – Грубовато спросил Кулаков, – адвоката спросишь потом, как лучше.
– Так на платного денег нет, а по назначению – пустое место. – Не обращая внимания на грубость, произнес Бесогон, – а ты опытный, все дела знаешь.
Лестные слова уголовному авторитету понравились. Он не спеша достал из кармана сигареты, закурил и с видом опытного эксперта в области уголовного права ответил:
–Конечно, если за все не расскажешь, а потом всплывет что-то новое – с «зоны» выдернут и еще раз судить будут, срок добавят. И у тебя с Красавой сейчас гонка начнется, кто вперед говорить начнет. Кто не колется, того обычно и за «паровоза» пускают, типа организатор, лидер, – как можно безразличнее произнес авторитет.
– Вот спасибо за совет, – пытался подытожить Олег.
Однако искренняя благодарность гражданина Бесова гражданину Кулакову почему-то не понравилась.
– Ты подо что меня подписываешь? Я тебе ничего не советую вообще. Просто размышляю. Забудь… И отстань от меня, – реально закончил разговор Кулак.
Свои обязательства перед опером он выполнил, теперь его работа – колоть этих лохов до полного. Примерно так размышлял про себя осведомитель или как по-простому в народе величают – стукач. А у него в голове крутилась более серьезная задача, как организовать с Беляем выпивку по выходу из камеры и как объяснить ему, что вдруг неожиданно разбогател. Ну, и совсем маленькая проблемка, что купить на закуску к двум бутылкам водки …или самогона. Вопрос о том, тратить все до копейки или что-то спрятать на «черный день» перед ним не стоял. Конечно все – халява, она и есть халява. Ночь прошла без происшествий, если не считать того, что Бесогон не мог уснуть от непривычной для него умственной работы, ворочался, кряхтел, бегал до ведерка, стоящего в углу вместо туалета и…опять ворочался.
Поутру послышался из коридора знакомый голос Сизова, который, как и обещал, ругал дежурного по ИВС.
– Ну, ты что творишь-то? Двух подельников в одну камеру разместил.
– Да я не подумал, – пытался оправдаться заведомо проинструктированный о линии поведения дежурный, – а куда тогда его?
– Давай в четвертую, там у тебя «мокрушник» сидит. Вот к нему и определи.
Сразу же раздался звук отпираемого замка и голос огорченного дежурного:
– Кулаков, со всеми вещами на выход.
Эта команда слегка развеселила опытного сидельца. «Какие вещи, если привели в ботинках без шнурков, да в старых джинсах и рубашке», – размышлял стукачок. Он уже настроился на свободу. Улыбка озаряло его довольное лицо. Однако неожиданно следом последовала и другая команда:
– Мордой к стене, руки за спину.
Когда дверь в камеру закрылась, словно гром средь ясного неба прогремело:
–Налево к четвертой камере. Мордой к стене, руки за спину.
Кулаков кинул косой взгляд в сторону оперативника Сизова, «мол, что вообще происходит, я не понимаю». Однако приказу повиновался и покорно зашел в «хату» номер четыре…
– А мне Бесова выведи на допрос, – эта команда лейтенанта Сизова была адресована дежурному.
Вновь лягнули крепкие замки, и послышался спокойный голос оперативника:
–Следуйте за мной.
«Сейчас Сизый расколет Бесогона и меня выпустит, но не сразу, чтобы отмазать от лишних подозрений этих крадунов. Продуманный оперок»,– с некоей благодарностью и надеждою в душе размышлял Кулак. Он уже видел себя на свободе, душа ликовала в предверии праздника.
Между тем в кабинете номер двадцать один шло плановое раскрытие пусть и мелкого, но все, же неочевидного преступления. Без каких-либо эксцессов и непредвиденных обстоятельств. Один готов был во всем признаться, другой аккуратно записать. В общем, после двадцати минут душевного разговора и оформленной в соответствии с законом длиннущей «явки с повинной», Владимир провел задержанного по коридору в кабинет следователя Абдулина:
– Принимай, Макарыч. Гражданин Бесов рвется дать правдивые показания по поводу краж, совершенных им в районе второй фабрики. А чтобы ничего не забыть и не перепутать, свою убедительную речь собственной рукой на листочке записал. Очистил так сказать совесть, облегчил свои душевные страдания.
С этими словами довольный оперативник передал явку с повинной следователю, а сам вновь спустился в ИВС. Через пять минут он уже беседовал в следственном кабинете, там же при изоляторе временного содержания задержанных со своим осведомителем. Подниматься к себе на второй этаж он поленился, да и необходимости, по его разумению, не было. Ведь отпускать на волю размечтавшегося агента он не собирался:
–Ну, ты молодец, Игорек, так красиво расколол любителя свинины. С меня причитается, как и обещал, но…тут непредвиденные обстоятельства. Вчера в районе «Электроконтакта» труп женщины на улице нашли с ножевым ранением. Перед этим ее с сожителем видели в винном магазине, чего-то ругались между собой. Его задержали, ласково пытались убедить признаться в совершении преступления, а он ни в какую. Говорит, два дня ее не видел, и кто убил, не знаю. Тебе по закону-то еще сутки можно сидеть. А он не судимый… Расколи, Игорек, должен буду. Ты меня знаешь, не обижу потом. Руководство просит, помоги.
Вот так безжалостно разрушил радужные планы Кулака его куратор, словно танком по душе проехал. Конечно, осведомитель попытался взбрыкнуть, словно необъезженная лошадь:
– Ты даешь, начальник. В другой раз задумаешься, стоит ли тебе чего говорить. По краже наколку дал, сам же потом вора расколол, а ты не выпускаешь. Может мне позарез сегодня дома быть надо…
При этих словах осведомитель изобразил на лице предельно огорченную мину и отвернулся от своего патрона. А тот слегка повысив голос и смотря в упор на стукача, максимально жестко произнес:
– Гоша, память тебя, по-ходу, подводит. Я же вас от изнасилования спас, сидел бы семерик с Петрухой Зиминым…и неизвестно, как бы сидел, по нормальному или на нашесте. А ты вместо благодарности начинаешь свой характер показывать.
Глава пятая. Вербовка
Последние слова оперативника сильно задели Кулака, за самое больное… Любому другому человеку за один намек на то, что его «петухом» на «зоне» могли сделать, Игорь бы сразу ударил в челюсть. Или перо загнал под ребро. Но от Сизого приходится терпеть, проглатывая обиду. Невольно вспомнился момент, когда он оказался в кабинете опера пару лет назад и согласился сотрудничать. Сколько раз после этого он проклинал тот день и те обстоятельства, что привели его к близкому знакомству с шустрым и наглым оперативным работником уголовного розыска лейтенантом Сизовым.
А дело было так… По весне, когда со всех крыш на головы прохожих капали тающие сосульки, решили два друга – Кулак, да Петруха Зимин, по кличке Зима, прикупить спиртного в «Красном-Белом» у клуба юных моряков. Пару бутылок водки, плавленых сырков несколько штук, да немного колбаски уложили в целлофановый пакет, расплатились на кассе, как положено, и двинули на автобусную остановку, расположенную невдалеке от торговой точки. Стояли мирно, никого не трогали, желали одного – быстрее добраться до дома Петрухи. Жена его пару месяцев назад покинула в виду бесперспективности дальнейших отношений, и он жил один в двухкомнатной квартире, доставшейся от покойной матери по наследству, на улице Королева. И как на грех на эту же остановку подошла Верка Саблина, известная в районе безотказная девица, ну, если к ней с лаской и алкоголем. Внешне чувиха симпатичная, несмотря на беспорядочную личную жизнь. Среднего роста, женственная фигура, красивые глаза с немного наивным взглядом и длинные ровные ноги не могли оставаться незамеченными истинными ценителями прекрасного пола. А Петруха так по женскому обществу соскучился, что не удержался и сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться:
– Верунчик, у нас с друганом пара бутылок водки, немного закуски. Не составишь нам компанию? А то любое застолье, когда гусары пьют без женщин, дракой кончается.
Это он так сострил, пытаясь поразить своеобразным юмором нестарую девицу. «Нашлись гусары, – подумала Верка, – скорее гуси, чем гусары». Однако авторитетным пацанам хамить не стала, а скромно, как ей казалось, и не без кокетства довела до молодых мужчин свои соображения по данному поводу:
– Ну, если приставать не будете, то я могу с вами выпить и немного поболтать.
Она с юности помнила, что любые запреты для мужчин, словно красная тряпка для быка. В данном случае запретом была сама мысль о попытке ее соблазнения. Знала обольстительница, чем больше строишь из себя «девочку», тем больше будет стремления сломать стены неприступного замка, за которыми скрывается девичья целомудренность. Тем более, Петька ей нравился, почти всю жизнь, по ее меркам. Ну, не менее полугода. А как узнала от знакомых сплетниц, что с женой расстался, то прям, загорелась желанием прописаться к нему в квартиру. Хотя бы на правах сожительницы или на крайний случай близкой подруги. Вдруг сам собой подвернулся такой случай… «Видно судьба нас с милым сводит», – размышляла про себя не совсем бескорыстная дева.
Полупустой городской автобус, ласково называемый горожанами «скотовозом» быстро довез веселую компанию до нужной остановки. Громко смеясь, поднялись на третий этаж в двухкомнатные апартаменты Зимина. Дама по-деловому мельком осмотрела не очень большие комнаты, в которых она надеялась прожить всю оставшуюся жизнь. «Конечно, это не предел моих мечтаний, – подумала Саблина, – но после «однушки» с мамкой, одолевшей своими нравоучениями, то, что надо. Да и как умные люди говорят: с милым рай и в шалаше». Приветливый хозяин решил не тратить время впустую на тщательный осмотр жилой площади, а пригласил гостей сразу на кухню. На правах почти хозяйки Верка попросила у Петрухи чистую тряпку. Тот сначала было растерялся, а потом, порывшись в шкафах, принес обрывок старой некогда зеленой рубашки. Девушка смочила его водой из-под крана и протерла грязный кухонный столик, убирая застывшие следы кетчупа и хлебные крошки. Затем без спроса достала из шкафа, висящего на стене рядом с газовой плитой три тарелки и слегка сполоснув, разместила на столе. Резать скудную закуску на мелкие дольки долго не пришлось. Проблема оказалась в таре для спиртных напитков. Все рюмки, что когда-то имелись в квартире, оказались разбиты и выброшены, а два граненых стакана даже при большом желании на троих не делились. Видя некоторое замешательство своей гостьи, Зима произнес:
– Да зачем нам третий стакан, я с тобой и с одного выпью, даже на брудершафт.
Знал бы Зима, как возвеселилась от этих слов Веркина душа, как зацвела всеми красками в предверии большой и вечной любви. Даже щечки раскраснелись впервые за последние десять лет. Однако вслух она максимально тихо ответила:
–Я согласна.
Вид при этом был таков, словно завидный жених предложил руку и сердце в самое неожиданное время. Между тем, Кулак заполнил водкой два стакана ровно до середины и смотрел на хозяина квартиры, ожидая дальнейших распоряжений. Первый тост Петруха произнес торжественно, пытаясь скрыть игривое настроение:
– Давайте выпьем за любовь. Как сказал один мудрец: «Вечная любовь, конечно, есть, а вот вечно влюбленных нет!».
Подняв руку с алкоголем, он вдруг сразу понял две вещи: на брудершафт из одного стакана не пьют и необходимо в ближайшее время где-то найти еще один точно такой же лафитник, граненый и неразбиваемый. Однако, как говорится «голь на выдумки хитра». Выход нашел, хоть и не сразу. Сделав пару небольших глотков, и уничтожив ровно половину налитого, он передал свой кубок Саблиной. Та отпила глоточек, затем целомудренно коснулась губами губ любимого и… одолела оставшуюся жидкость одним глотком.
После неоднократного повторения церемониала, когда кровяное давление в некоторых местах побудило Петьку запустить руку под подол гулящей женщине и предложить на ушко пройти в соседнюю комнату, сомнения ее терзали лишь минуту. И все бы хорошо… Секс удался, на взгляд понимающей в этом вопросе девушки. Она лежала под одеялом усталая и счастливая, раскинув темные вьющиеся волосы по грязной наволочке на подушке… Однако дальнейшие события стали развиваться в разрез с планами тридцатилетней Верки. Все испортил внезапный уход милого кавалера со словами:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69547867&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
