Наталья Владимировна Никанорова "Сокровища рода де Регье"

Мари крепко сжала губы, глубоко вдохнула выдохнула и спокойно сказала:

– Сейчас мне ничего не нужно, ты можешь идти.

– Меня зовут Полин, мадемуазель, – тихо сказала горничная.

– Ты можешь идти, Полин, – повторила Мари. – Я позову тебя, если что-то понадобится. Подождав, когда за горничной закроется дверь, Мари упала на постель и залилась слезами. Горечь от того, что она больше никогда не увидит няниного лица, не услышит её ласковый голос, сменилась другой – отец наверняка взял её из монастыря, чтобы достойно отблагодарить спасшего его дворянина. В этом как раз не было ничего особенного, она подозревала, что с помощью этого брака отец сможет поправить и свои финансовые дела. Просто впервые она ощутила себя вещью, которую можно выгодно обменять и это открытие потрясло её. Но она была дочерью солдата. Поэтому встала и плеснула себе в лицо холодной воды из кувшина, который стоял на умывальном столике. Вытершись льняным полотенцем, она подошла к двери и позвала:? Полин!

Горничная прибежала и вопросительно посмотрела на госпожу.

– Скажи Симону, чтобы наносил горячей воды для ванны . Прикажи кухарке приготовить для меня лёгкий ужин. А потом я хочу посмотреть, какой из моих нарядов подойдёт для встречи отца. Когда он приезжает?

– Завтра с утра, госпожа, – ответила Полин.

– Пусть Бертран и Симон съездят в ближайшую деревню за продуктами и вином. Поторопись.

Служанка сделала книксен и бросилась бежать по лестнице.

Слегка перекусив холодным мясом и сыром, Мари подкрепилась вином. Выбрав из своего дорожного сундука все платья, она решила надеть светло-серое с белым воротничком, с помощью Полин она внесла кое-какие изменения в свой скромный наряд. Они выкроили из ткани новый воротник, накрахмалили и наплоили. Теперь в скромном сером платьице не стыдно было показаться и при дворе. Работа заняла у них полночи. Наконец Полин решительно отняла у Мари серебряный галун, который она собиралась пришить к платью.

– Отдохните, госпожа, – сказала она. – Я всё доделаю.

– Ты тоже устала, – запротестовала Мари.

– Я к такой работе привыкла, – пожала плечами Полин. – Вам нужно отдохнуть, вам предстоит встречать завтра вашего отца и… – она запнулась, – и его гостя. Вы должны быть красивой.

– Моего жениха, ты хотела сказать, – усмехнулась Мари. – Не стесняйся, я всё понимаю. Для него и затеяла эту возню с платьем. Отец был бы рад меня видеть в любом наряде. Впрочем, ты права, отдохнуть немного, не мешает, только и ты иди. Не засиживайся из-за меня.

– Хорошо, госпожа.

Полин дождалась, когда хозяйка уснёт, потушила свечи и вышла из комнаты.

Мари так устала, что проспала завтрак, когда она проснулась, платье висело на спинке стула, отороченное по подолу серебряным галуном и белыми кружевами.

«Всё-таки закончила, – подумала она. – И, бьюсь об заклад, проспала всего полчаса. Маленькая чудачка».

Мари быстро встала, оделась и спустилась вниз. Как раз вовремя, потому что граф со спутником уже въезжали в замок. Она выбежала навстречу и смущённо остановилась на пороге, рядом с отцом ехал всадник в коротком красном плаще и коричневых латах.

– Дитя моё, как вы выросли, – сказал отец сойдя с коня и целуя её. – Познакомьтесь, это мой спаситель, господин Николас де Регье. Всадник в коротком красном плаще и коричневых латах поклонился, с его лица сошло вежливо-скучающее выражение.

– Рада приветствовать вас в нашем замке, мсье, – присела в реверансе Мари.

Николас сошёл с лошади и кинул поводья Бертрану.

– Господин граф, я рад признать ,что проиграл, – сказал он обращаясь к барону, – ваша дочь действительно настоящая красавица.

– Вы преувеличиваете, мсье, – возразила Мари, глядя на него, – всего лишь скромная провинциалка.

– Вашей красоте нужна лишь подходящая оправа, – ответил де Регье.

– Но пройдёмте же в замок, – вмешался граф, которому явно польстили слова его офицера.

За сытным обедом, который удался кухарке на славу, он поинтересовался, готова ли комната для гостя.

– Да, господин, – поклонился Симон. – Мы приготовили её сразу же, как только получили ваше письмо. Она находится около ваших покоев.

– Отлично. Мари, девочка моя, зайдите ко мне после обеда, я хочу поговорить с вами.

– Хорошо, отец, – тихо ответила дочь.

Мари вошла в комнату графа и остановилась у порога.

– Отец, позвала она.

Граф Легард стоял у окна, увидев дочь, он подошёл и поцеловал её в лоб.

– Дорогая моя, как я рад вас видеть!

Они сели в кресла.

– Как вам понравился барон де Регье? – поинтересовался отец.

– Мсье Николас? – переспросила Мари. – Он спас вам жизнь и за это я всегда буду ему признательна. Вежлив. О его уме я ещё не могу судить, – сказала она. – Я его совсем не знаю.

– Зато я его знаю очень хорошо. Это один из самых блестящих офицеров моего полка. Красив,умён, смел, богат.

– И поэтому я должна выйти за него замуж, – сказала Мари.

– Это самое малое, чем я могу отплатить ему за спасение, – ответил отец. – Я бы хотел, чтобы вы сами мне назвали имя жениха. – Но вы прекрасно видите, в каком состоянии наш замок. Выйдя за него, вам не придётся думать о том, на каком платье нужно переделать воротник или манжеты, чтобы в пристойном виде выйти к гостям. Вы будете жить в роскоши. Чего, к сожалению, я не смог предложить вашей матери.

– Вы дали ей любовь, – сказала Мари. – Не знаю повезёт ли мне также как ей. Я отлично понимаю, – продолжила она, – что брака с бароном де Регье мне не избежать. Он необходим. По замку гуляют сквозняки. Крыша прохудилась, на вашем домашнем камзоле видны заплаты. Просто… – она запнулась – Просто очень хочется, чтобы меня любили…

– Родная моя, милая моя девочка! – сказал граф, прижимая к себе дочь. – Я люблю вас, и прошу, ради меня согласитесь на это брак.

Мари часто задышала, казалось, что пышный воротник сдавил ей шею.

– Я согласна, – сказала она и удивилась, как тускло прозвучал её голос. – Когда состоится венчание?

– Через две недели, – сказал отец отпуская её.

– Извините меня, я хотела бы пойти к себе.

– Конечно, дитя моё.

У себя Мари села за туалетный столик и посмотрела на своё отражение. Зеркало показало ей решительную бледную девушку с широко открытыми карими глазами, полными слёз.

– Не сметь, – прошептала Мари, – не сметь плакать!

Глава 3 Свадьба

Через полторы недели Мари уезжала к жениху. Венчание должно было состояться в церкви, которая принадлежала господину де Регье. Отец сопровождал дочь. Из слуг она взяла с собой только Полин. Поездка была недолгой, всего лишь в Нижнюю Нормандию. Всю дорогу до своего поместья мсье Николас старался развлечь невесту: то дарил букеты полевых цветов, то произносил какие-то комплименты. Чувствуя на себе внимательный взгляд отца, Мари принимала эти ухаживания с благосклонной улыбкой. На исходе второго дня они проехали по роскошной буковой аллее, ведущей к замку барона. Замок был сложен из белого известняка, окна его были застеклены, а некоторые даже украшены витражами, что придавало ему некоторое сходство с церковью.

– Ну вот мы и приехали, дорогая, – сказал отец, подъехав к окошку кареты.

– У вас очень красивый замок, господин барон, – заметила Мари.

– Когда вы станете его хозяйкой, он станет ещё прекраснее, – откликнулся барон де Регье.

– Как вы думаете мсье Николас, – поинтересовался отец, – кюре Огюст уже прибыл?

– Думаю да, господин граф, – ответил барон, – викарию приказано разместить его со всеми удобствами.

– Кюре Огюст? – спросила Мари. – Кто это?

– Это наш полковой капеллан, – ответил отец, – он будет присутствовать на вашем венчании.

Мари закусила губу и спряталась вглубь кареты.

За разговорами они въехали во внутренний двор замка. Барон, соскочив с коня, поспешил к карете и подал руку выходящей виконтессе.

– Благодарю вас, – вежливо сказала Мари.

Четверо слуг мсье Николаса встретили их у входа в замок. Лакей в тёмно-зелёном дублете известил о том, что в главной зале накрыт стол по случаю прибытия их господина и его дорогих гостей. Мари показалось, что её и Полин с любопытством рассматривают, впрочем, лица у слуг были самые равнодушные.

– Вот и отлично, – заявил барон, – мы проголодались с дороги и с удовольствием отобедаем.

– Вашу руку, мадемуазель, – обратился он к Мари.

Обед Мари запомнила плохо, в голове вертелась неотвязная мысль: «Сколько народу можно прокормить таким обилием пищи». После сытной трапезы барон подошёл к графу и вежливо извинился, сказав, что ему необходимо уединиться для того, чтобы написать письмо матушке и сестре.

– Надеюсь, вам будет удобно в тех апартаментах, которые приготовили для вас, – сказал он.

Комнаты графу и его дочери отвели в южном крыле, их сопровождал один из слуг барона.

– Отец, – тихо спросила Мари,чтобы не услышал слуга. – Разве родные барона не будут присутствовать на свадьбе?

– Не думаю, – ответил граф Легард, – мать и сестра господина барона сейчас в Лотарингии. Как любящий сын, он сообщает матери о грядущем событии и вероятно просит её приехать, чтобы за вами было кому присмотреть, когда он уедет.

– Вы уезжаете оба? Когда? – спросила Мари, чуть побледнев.

– Послезавтра, сразу после вашей свадьбы, – ответил отец. – Не огорчайтесь, дитя моё, скоро сюда приедет его мать. А это весьма достойная женщина, уверяю вас. Вы же не собираетесь плакать?

Мари постаралась улыбнуться.

– Нет. Ах, вот и моя комната. Благодарю вас Жак. Желаю вам хорошо отдохнуть с дороги, отец.

Запершись в своей комнате, Николас сочинял письмо. Для него это было нелёгкой задачей. Ему предстояло убедить мать покинуть свой дом и приехать в его поместье.

«Дорогая матушка, вот уже месяц, как я получил ваше последнее письмо. Надеюсь, что моей дорогой сестрице Аннет воздух Лотарингии идёт на пользу и она расцвела краше прежнего. Как вы знаете, я неплохо устроился в Нормандии, у меня собственное имение и, разумеется, до вас дошли слухи, что Франция снова ведёт войну. Как офицер, я нахожусь там, где этого желает мой король. Недавно мне посчастливилось на поле боя спасти графа Легарда. Вы должны его помнить, так как не раз рассказывали мне о нём и его супруге, которая была вашей подругой. В качестве благодарности он отдал мне свою дочь, умницу и красавицу. Венчание состоится завтра. Так как вы как никто другой сможете научить молодую жену вести хозяйство и вести себя так, как полагается даме рода Регье, я прошу вас на короткое время приехать и погостить в моём замке. Тем более, что сразу после свадьбы я уезжаю в полк. Прошу Вас приехать как можно скорее.

Любящий вас Николас.»

Свадьбу сыграли в местной церкви. Несмотря на внешнюю пышность церемонии, Мари не могла отделаться от ощущения фальши. Казалось, что это ошибка. Что всё это должно происходить не с ней. С натянутой улыбкой она отвечала на вопросы священника. Руку мужа она стиснула так сильно, что он с удивлением взглянул на свою хрупкую супругу. Честолюбие его было удовлетворено полностью. Теперь к его гербу прибавится графская корона, так что жена – это ещё одна драгоценность, которая теперь принадлежит ему. По распоряжению барона свадебный пир начали готовить ещё неделю назад. И теперь Мари была просто ошеломлена тем количеством местной знати, которая съехалась, чтобы поздравить её со вступлением в брак. Какое-то время все предавались возлияниям и танцам, но потом пришло время, когда барон потащил молодую жену за собой в спальню и захлопнул дверь перед носом любопытных гостей, которые собрались поглазеть на молодых.

Он сам вынул шпильки из её волос и они каскадом упали на плечи.

– Раздевайся, – хрипло сказал муж.

Мари вздрогнула и стала неловко расшнуровывать корсаж.

Николас пришёл в ярость. Он выхватил нож и одним ударом перерезал все шнурки. Платье упало на пол.

Проснувшись ранним утром поле брачной ночи Николас с неудовольствием посмотрел на спящую супругу.

– Вставайте , сударыня и будьте любезны, подайте мне одежду.

Привыкшая к ранним побудкам Мари всё же возразила:

– Это вполне могут сделать слуги, муж мой.

Николас коротко без замаха ударил её в лицо. Подушка графини де Регье окрасилась кровью.

– Я не привык, чтобы мне перечили, сударыня,– ровным голосом сообщил он.

Одной рукой держась за лицо, второй прижимая к себе простыню, Мари сползла с кровати и сняв со спинки стула одежду мужа, подала ему. Николас взял одежду и через минуту был готов к выходу.

– Благодарю вас, сударыня. Сегодня я еду в полк, замо в вашем полном распоряжени. Но вам не помешает умыться, иначе вы всех слуг распугаете.

Довольно хохотнув, он вышел за дверь.

Мари подошла к туалетному столику, взяла кувшин и стала смывать кровь. Потом села у зеркала, взглянула на своё отражение и усмехнулась. Лицо окровавлено,волосы растрёпаны. Щёткой она кое-как пригладила волосы. Пересела, в кресло стоящее у окна, свернулась калачиком и уснула.

Когда она проснулась, Полин убирала хозяйскую постель. Аккуратно сняв простынь с кровавым пятном, девушка подошла к окну и вывесила её как флаг. Мари захотелось закричать, но она лишь плотно сжала губы. Традиция оповещать всех вокруг, что брачная ночь прошла успешно, была нерушима.