Глава 2. Первая кровь
Время тянулось медленно. Гладиаторы, по большей части, молчали, или тихонько что-то обсуждали между собой, поделившись на небольшие группы. Торсо сидел в стороне, прикрыв глаза, будто заснул, но Шейл не обманывался – смуглый гладиатор наверняка способен отреагировать на любую угрозу. Сам мальчик так и сидел в углу, подрагивая от страха. Ещё очень хотелось есть, но, судя по всему, это желание неосуществимо.
Кроме прочего, он не знал, какие правила действуют на арене и что получает победитель поединка. Никто из присутствующих почему-то не захотел это объяснять, гладиаторы лишь посмеялись и вернулись к своим делам.
– Если переживешь этот день – сам узнаешь, – спокойно пояснил Торсо. – А нет, так мёртвым знание ни к чему.
Спокойствие этого человека напрягало и раздражало Шейла, но он понимал, что злостью ничего не решить. Лучше поддерживать пламя ярости по отношению к деревенским жителям, чем к тем, кто оказался с ним в одной лодке.
Шейл не знал, сколько прошло времени, но, услышав шаги охранника, гулко раздававшиеся под сводами коридора, гладиаторы встрепенулись. Один за другим они подходили к решетке, и, когда охранник отпер дверь, цепочкой направились за ним. Шейл встал последним.
Охранник, или, скорее, надзиратель, повёл их в сторону, противоположную той, где была контора вербовщика. Здесь тоже шёл длинный коридор, сменившийся затем просторным помещением, заполненным стойками с оружием. Гладиаторы споро хватали явно уже привычные им мечи, цепы и топоры, а Шейл замер, не понимая, что брать. Из оружия он был знаком лишь с топором, да и то, как с инструментом – рубил дрова для очага. Ни разу в жизни ему не приходилось применять оружие для убийства или нанесения увечий.
Если не считать ту злосчастную ветку, которой он покалечил Тайка.
Ни один из гладиаторов, казалось, не замечал мальчишку, и Шейл понял – им все равно. Наплевать, выживет он или умрёт, для каждого из них важна лишь собственная жизнь. Он снова один против всего мира.
Как всегда.
Стиснув зубы и ощущая, как в груди бушует злость пополам с обидой на несправедливый мир, Шейл подошёл к стойке и взял меч. Ему казалось, что клинок должен быть гораздо легче, поскольку он едва не выронил оружие из рук. Как этим размахивать в бою, Шейл представлял с трудом.
– Это мой, – раздался чей-то голос, и высокий толстый гладиатор довольно грубо вырвал меч из рук мальчика, отпихнув того в сторону. Шейл зашипел от боли, но не посмел выступить против обидчика. Бросив взгляд на стойку, он едва не выругался: там осталось лишь старое потрепанное копье, даже на вид едва живое. Выдержит ли оно хоть один удар?
Ему ничего не оставалось, кроме как взять это оружие.
Гладиаторы, тем временем, выстроились возле надзирателя, который окинул их мрачным взглядом.
– Правила те же. Задача – убить противника. Ограничений нет. Победитель получает еду и возможность драться дальше. Основная цель – выиграть вражескую команду. Вперёд, псы!
Собравшиеся что-то глухо замычали, подобие боевого клича, а затем направились вслед за надзирателем вверх по лестнице. Там обнаружилась комната, похожая как две капли воды на ту клетку, где они сидели раньше. С той лишь разницей, что здесь сквозь решетку видно было проход, заканчивавшийся выходом на арену – в свете вечернего солнца песок казался окрашенным кровью.
А ещё слышны были голоса зрителей. И распорядителя боев.
– Жители славного города Лекрона! Сегодня мы собрались, дабы оценить воинское искусство свежей партии гладиаторов и уже полюбившихся вам умельцев. Внимание, в правом краю – бойцы, выступающие на стороне милостивого господина Зарга. В левом краю – воины мудрого и опытного господина Фирона. И первыми выпала честь драться двум братьям-дикарям с далекого теплого острова! С правой стороны – могучий Хорс!
Толпа снаружи разразилась криками и аплодисментами. Похоже, этого гладиатора знали.
– С левой стороны – непобедимый Торсо!
Шейл вздрогнул и посмотрел на смуглого гладиатора. Тот, казалось, стал ещё спокойнее, лишь подрагивающие веки выдавали волнение. Получается, ему придётся драться с родным братом?
Мальчик не успел обдумать эту мысль, как впереди медленно поползла наверх решетка, выпуская гладиатора на бой. Торсо крепко сжал рукоять изогнутого меча и зашагал к выходу. Его крепкие мышцы перекатывались при ходьбе и казалось, будто смуглый воин вытесан из камня. Шейл невольно позавидовал ему. Если у кого и есть все шансы выжить и стать чемпионом, так это у Торсо.
Он ничего не видел, слышал лишь, как начался поединок и взревела громогласно толпа. Сюда доносились звуки ударов стали о сталь, болезненные стоны и гомон толпы. Прошло, наверное, всего несколько минут, прежде чем распорядитель объявил:
– Какой стремительный удар! Победитель – Торсо!
Смуглый гладиатор так и не появился в клетке, вероятно, победители уходят в другую сторону. Вслед за ним пошёл другой, затем третий…
Шейл с трепетом ждал своей очереди, чувствуя, как трясутся колени и крутит живот. Он до ужаса боялся идти на арену, но, вместе с тем, куда страшнее было стоять вот так, дожидаясь. Чтобы не сойти с ума, мальчик мысленно считал победы и поражения своей команды.
В конце концов, он остался один. Последний поединок закончился проигрышем бойца из их команды, и текущий счёт был вничью. Зрители замолкли, предвкушая финальный бой.
– А теперь, вас ожидает нечто необычное, – заговорил распорядитель, прибавив в голосе таинственности. – Новичок на арене, необузданный степной воин, крепкий и быстрый – Хуннав, на стороне господина Зарга!
Толпа выкриками и свистами приветствовала степняка. Шейл когда-то мельком слышал о степных племенах, промышляющих скотоводством и грабежами. Вроде как они сильные воины и умелые охотники, преследующие добычу до самого конца. Неужели ему предстоит драться с таким человеком?
– В левом краю, такой же новичок, но, пожалуй, самый юный из всех, кого видел этот песок. Юноша по имени Шейл!
Решетка медленно поползла вверх. Мальчик сжал древко копья вспотевшими пальцами, молясь Семерым, чтобы те даровали ему силу и скорость. Дождавшись, пока решетка окончательно поднимется, Шейл, с трудом переставляя ноги, направился к выходу.
Арена почти ослепила его.
Солнце как раз садилось напротив, и мальчик зажмурился, выйдя наружу. Сморгнув выступившие слезы, он увидел множество лиц по краям арены – все они, казалось, с болезненным любопытством смотрели на него.
И на крепкого загорелого парня напротив. Узкий разрез глаз, твердые мышцы и злоба во взгляде – это был его противник. В руке он сжимал изогнутый меч, похожий на тот, с каким выходил Торсо.
Шейл облизнул губы.
– Начали! – крикнул распорядитель, и в тот же миг степняк сорвался с места. Мальчик же, наоборот, буквально прирос к песку, не в силах ни двинуться, ни отпрыгнуть. Он просто стоял и смотрел, как смерть несётся навстречу. В голове поселилась гулкая пустота, сердце колотилось как бешеное, но конечности не могли совершить ни единого движения. Неужели он так и умрёт здесь? И мама останется неотмщенной?
Эта мысль неожиданно взбесила Шейла. Мальчик дернулся влево, едва не нанизав себя на вражеский меч. Степняк проскочил мимо, не ожидая такой прыти от соперника. Зарычав что-то сквозь зубы, он крутанулся на пятке, сверкнула сталь. Шейл отшатнулся, но поздно – вражеский меч резанул грудь наискось, от плеча до паха. Острая боль ударила по нервам, из горла вырвался крик. В иной ситуации мальчик упал бы и свернулся в клубок, но сейчас ранение вдруг придало сил.
Он крепче перехватил копье и сделал выпад. Степняк ловко отклонился, отбивая наконечник копья мечом, шаг вперёд, и лезвие клинка уже несется в лицо Шейла. Мальчик бросился влево, пригибаясь к земле, копье само устремилось вверх. Так получилось, что одновременно с этим степняк шагнул чуть ближе, и наконечник копья оцарапал ему щеку, едва не вспоров шею. Удивленный, враг отшатнулся, ощупал обильно кровоточащую царапину, взглянул на Шейла. В глазах степняка стремительно разгоралась ярость.
Мальчик не стал медлить. Очередной выпад копья, который противник с легкостью отбил, шаг навстречу и чуть в сторону, перехватить копье ближе к наконечнику, выставить древко между собой и лезвием меча. Удар, треск – и оружие Шейла переломилось пополам. Растерявшись, мальчик замер, уставился на древко в одной руке и часть копья с наконечником в другой. Всё же не выдержало, сломалось от одного единственного удара…
Степняк не медлил. Рывком приблизился, острие меча ударило мальчика в плечо. Пальцы разжались, выпуская оружие, Шейл упал на песок, крича от боли. Кровь заливала тело и все вокруг, боль пульсировала в висках, с каждым ударом сердца его сковывала слабость.
Он взглянул на противника, в чьем взгляде уже виднелось торжество победы. Степняк замахнулся…
Пальцы Шейла неожиданно сами сжались на двух половинках копья. Опереться на левую ногу, податься чуть вперёд, выставив древко навстречу вражескому клинку. Отдача от блока ударила в руку и плечо с такой силой, что раздался хруст и конечность повисла плетью. Но это не важно, главное, он выиграл время. Правая рука с наконечником копья ударила степняка под ребра, заставив того крикнуть от боли и отшатнуться. Шейл не медлил, подался следом за врагом, сильнее вгоняя острие в рану. Степняк упал, и мальчик рухнул следом, придавив противника к земле и, выдернув наконечник копья, вогнал повыше, прямиком в ложбинку между шеей и челюстью. Крик степняка оборвался бульканьем, кровь толчками выплескивалась из раны, а невидящий взгляд уставился в небо.
Шейл с трудом разжал пальцы, выпуская оружие, упал набок, лицом в песок, тяжело дыша, чувствуя, как жизнь утекает вместе с кровью и видя перед собой желтые крупицы, пропитанные красным. И ещё – лица зрителей, полные удивления, радости и восторга. Шум аплодисментов, кажется, заглушил боль в голове.
– Невероятная победа! – закричал распорядитель. – Юный Шейл, гладиатор господина Фирона, буквально вырвал жизнь из цепких рук степного воина, тем самым заслужив право драться дальше!
Толпа что-то скандировала, но гул в ушах не позволял Шейлу расслышать ни слова. Он увидел, как кто-то подошел, чьи-то сильные руки подняли его и повели в другую сторону, подальше от арены, окровавленного песка и омерзительных лиц тех, кто наслаждался зрелищем смерти.
Оказавшись в тени прохода, Шейл с трудом поднял голову и увидел Торсо. Гладиатор усадил его на скамью и кивнул мужчине в тёмно-зеленом балахоне, стоявшему рядом. Тот присел возле Шейла, поводил ладонями около ран, и мальчик с изумлением ощутил, как остановилась кровь и отступила боль. Она не исчезла полностью, но стала тише, будто его ранам не меньше пары дней. Выходит, мужчина – целитель?
Шейл слышал о людях, обладающих способностями к магии исцеления, но ни разу в жизни не встречал их. Сегодня он на многое взглянул впервые.
И также впервые ощутил вкус смерти.
Стоило целителю уйти, как мальчика ударила дрожь. Дрожали пальцы, руки и ноги, стучали зубы, его бросало то в жар, то в холод. Вновь и вновь он переживал в памяти момент поединка и понимал, насколько близок был к тому, чтобы остаться мертвым телом на песке арены.
Торсо положил руку на плечо Шейла, отгоняя тяжелые мысли, заставил того подняться.
– Идём, тебе надо поесть. Исцеление отнимает много жизненных сил, ты сейчас крайне истощен.
Шейл, с трудом переставляя ноги, отправился вместе с гладиатором по коридору, который окончился просторной комнатой с длинным столом, уставленным яствами. За ним уже сидели бойцы их команды, а также, по-видимому, члены другой. Они не выглядели враждующими, и это даже несколько удивило мальчика. Ему казалось, между гладиаторами обязательно будет соперничество и ненависть.
Торсо усадил его с краю, сам сел рядом, подвинул к мальчику блюдо с жареным поросенком.
– Ешь, – приказал он, и Шейл послушно принялся отрывать куски мяса от туши и жевать, с трудом ворочая челюстями. Впрочем, каждый последующий кусок придавал сил, и вскоре он уже не чувствовал себя ходячим мертвецом. Взяв небольшую лепешку, мальчик взглянул на смуглого гладиатора.
– Почему ты мне помог?
– Я – старший, – обронил Торсо, не глядя на него. – Я слежу за порядком в команде. Сегодня ты сделал невозможное, и это показывает, что в тебе есть потенциал. Зрителям ты пришелся по душе, а значит, господин получит много денег.
Остальные гладиаторы не обращали на них внимания, занятые едой и вином. Они смеялись, что-то обсуждая, казалось, для них подобная жизнь вполне нормальна. В этот самый миг Шейл осознал случившееся. Он больше не дома, теперь его судьба – биться на арене. Сегодня он чуть не умер, но смог выжить и одолеть сильного врага. Ему повезло, но будет ли такое везение длиться вечно?
Вряд ли.
Он должен научиться драться.
– Ты сильный, – сказал Шейл, глядя на Торсо. – Научи меня, как стать таким же сильным. Мы же деремся не каждый день, верно?
– Ты прав, – кивнул смуглый гладиатор. – Бои проходят раз в месяц. Тебе не повезло оказаться с нами в этот день. Весь месяц до поединков мы тренируемся, оттачиваем навыки. Ты новичок, тебе придется работать во много раз усерднее остальных.
– Я справлюсь, – упрямо произнес Шейл. Торсо не ответил, лишь пригубил вина из деревянного кубка. Было что-то странное в его речи, порой он говорил короткими рубленными фразами, а иногда использовал слова, подходящие умному человеку навроде старосты деревни. Но распорядитель ведь назвал Торсо и его брата дикарями. Что-то здесь не сходилось.
Наконец, утолив голод, мальчик смог осмотреться. В помещении, кроме гладиаторов, были еще двое стражников возле другого входа, вероятно, их цель – следить за порядком. Дверь, около которой они стояли, вдруг открылась, и на пороге появился коренастый пухлый мужчина в цветастых одеждах и с золотой цепью на шее. На его щекастом лице застыла довольная улыбка, почти прячась в складках трёх подбородков.
– Бойцы! – проговорил он, шагнув в комнату. – Это было хорошее состязание! Наша победа висела на волоске, и в какой-то момент я уже отчаялся…
Он подошёл к столу и посмотрел прямо на Шейла. В глазах толстяка мальчик увидел лишь холод и опасность.
– Юноша, ты дрался отчаянно и смело, мне это нравится. Толпа тоже была довольна. Но в следующий раз я хочу, чтобы ты справился лучше. Торсо, научи его всему, что знаешь сам.
– Слушаюсь, господин Фирон, – склонил голову смуглый гладиатор. Толстяк весело хмыкнул, по-прежнему глядя на Шейла как на ничтожество.
– Что ж, сегодня отдыхайте, а на рассвете продолжайте тренироваться. Вам ещё есть над чем работать. Как и мальчишкам Зарга.
Напоследок он бросил взгляд на помрачневших гладиаторов из вражеской команды, а затем вышел из комнаты удивительно быстрым для его комплекции шагом.
Притихшие гладиаторы ещё какое-то время пировали, а затем, сопровождаемые всё тем же надзирателем, отправились через другую дверь на открытую террасу, где их ждало вино и довольно легко одетые женщины. Шейл плелся в конце, чувствуя, как слипаются глаза и отчаянно желая поспать.
– Держись, – Торсо легонько хлопнул его по плечу. – Прежде ты доказал свое мужество в бою, стал мужчиной. Осталось теперь убедить в этом одну из них.
Шейл глянул на женщин, и только теперь осознал, кто это. В деревне не было борделей, но он слышал разговоры мужиков о подобных заведениях в городе, и о том, какие услуги там можно получить. Сам он ещё ни разу не был с женщиной, занятый работой и попытками выжить, хотя многие мальчишки его возраста уже становились мужчинами с соседскими девчонками или опытными подругами матерей – судя по их рассказам. Возраст Шейла близился к пятнадцати, совсем скоро он ступит на порог совершеннолетия, и только сейчас, в этот самый миг он понял, что детство закончилось.
Гладиаторы быстро разбирали женщин, уединяясь в укромных уголках сада, раскинувшегося внизу, у террасы. Торсо тоже ушёл в компании смуглой фигуристой дамы. Оставшиеся женщины лукаво глядели на Шейла, а он замер, стесняясь и желая оказаться подальше отсюда. Слишком уж много потрясений для одного дня.
С другой стороны, близость смерти взбудоражила его, как и лечение, и теперь, когда сон отступил, Шейл почувствовал легкий азарт. Взгляд сам зацепился за шлюху помоложе, примерно лет семнадцати-восемнадцати на вид. Она заметила его взгляд, подошла ближе, взяла юного гладиатора за руку и молча повела вниз, в сад. Там, в тени раскидистого дерева, вдали от чужих глаз, Шейл стал мужчиной.
Девушка была умелой, ласками и языком доводила юношу до готовности, а затем, улыбаясь, запрыгивала сверху и всякий раз возносила его на вершины блаженства. Прошло, наверное, много времени, прежде чем они, усталые и довольные, легли на траве.
– Как тебя зовут? – спросил Шейл, переводя дыхание.
– Гиза, – с тихим смешком ответила девушка. Он лёг набок, разглядывая её юное тело, с приятными изгибами и нежной кожей, красивое лицо с плавными чертами. Она не походила на тех глупых деревенских девок, которые швырялись в него камнями и строили гадости, лишь бы угодить Тайку. В ней чувствовалось нечто… взрослое, мудрое, даже таинственное. При взгляде на эту девушку он ощущал, как быстрее колотится сердце.
– Я видела, как ты сражался, – сказала вдруг Гиза.
– Я пока ничего не умею, – признался Шейл. – Но обязательно научусь. Будешь смотреть мой следующий бой?
Она не ответила, лишь легким толчком заставила его лечь на спину и вновь начала свою игру. А Шейл глядел на неё, стараясь навсегда запомнить этот образ обнаженной девушки, тенистую полянку и день, когда он впервые ощутил вкус смерти.
Это было лишь начало пути.
Глава 3. Смерть
Тускло горели на столе свечи. Из-под двери задувал противный сквозняк, но никто не обращал на него внимания. Часть блюд уже опустела, но другие стояли нетронутыми. Неудивительно, ведь из команды гладиаторов господина Фирона в живых остались только двое. Кто-то погиб ещё два года назад, иные прожили несколько месяцев, но потом все равно умирали от удара копьем, или резаной раны от клинка. Многих хватило заражение крови, было несколько бунтарей, не желавших более сражаться на арене – их пришлось показательно казнить, чтобы другим неповадно было. С тех пор в гладиаторском доме царила тишина.
Сегодняшний турнир стал тяжелым испытанием для бойцов Фирона: в команде Зарга было много новичков, часть из которых – выходцы южных пустынь, выносливые и могучие воины, чья сила уже давно и прочно вошла в легенды. Драться с такими – все равно что выступить против пустынного дэва, но двоим гладиаторам удалось.
Торсо задумчиво пригубил вино из кубка, отставил посудину в сторону и, сощурившись, глянул на юношу напротив. Это был высокий широкоплечий молодой мужчина, худощавый, но жилистый, мышцы – что стальные канаты, перекатываются под кожей при каждом движении. Длинные выгоревшие волосы стянуты в хвост на затылке, а равнодушный взгляд серых глаз порой кажется совершенно безжизненным.
Шейл сильно изменился за пару лет.
Все его тело теперь было покрыто шрамами, при взгляде на некоторые из них любой человек сказал бы, что люди с такими ранениями не выживают. Но юноша сумел выкарабкаться из объятий смерти, снова и снова оказываясь на грани, но всякий раз поднимаясь с колен и с удвоенной прытью принимаясь за тренировки. Пожалуй, из всех, с кем когда-либо занимался Торсо, этот парень был самым упёртым.
И самым сильным.
Уже сейчас, почти в семнадцать лет, он мог дать фору любому опытному ветерану, умел сражаться любым оружием и без него, мог выжить без еды и воды, – подобный навык появился у Шейла после нескольких дерзких выходок, когда он две недели жил в карцере, а затем оказался прямиком на арене, обессиленный, но вынужденный бороться за свою жизнь. Тогда он только чудом не умер, и с той поры Торсо видел в глазах господина Фирона страх, стоило тому лишь посмотреть на юношу.
Его даже нарекли демоном арены. Сегодня, после того как против них двоих выпустили пустынников, похоже, это прозвище укрепилось лишь сильнее. Теперь Шейл сидел расслабленный, пил вино и ел мясо, с виду совершенно безмятежный. Торсо тоже следовало бы отдохнуть, но он не мог.
Потому что понимал, что последует дальше.
– У Зарга кончились бойцы, – негромко заметил смуглый гладиатор. – А ещё он крупно проигрался на ставках.
– Верно, – кивнул юноша. Взгляд серых глаз равнодушно скользнул по Торсо. – Выходит, в следующий раз будем драться только мы с тобой.
Старший гладиатор хмыкнул. Значит, Шейл все прекрасно понял ещё там, на арене. Но он не выглядит испуганным или растерянным. Неужели мальчик надеется на победу?
– Я бы не хотел драться с тобой, ведь это ты меня всему обучил, – словно прочитав его мысли, сказал юноша. – Но с тех самых пор, как я начал побеждать, меня всегда терзал один вопрос…
Его губы тронула усмешка, от которой Торсо на миг похолодел.
– Кто из нас выйдет победителем из схватки? Неужели тебе не интересно?
