На той стороне куста какое-то время молчали.
– А что этот твой Мудрицкий – молодой, старый, семья?
– Ему что-то лет около сорока, у них дочка была, но, как рассказывают, в детстве умерла, еще маленькая, поэтому живут они вдвоем. Жена у него тоже журналистка на ТВ, что-то там про кулинарию, про собачек и про моду рассказывает…
Мудрицкий посмотрел на запястье – до встречи оставалось восемь минут, еще рано.
За кустом снова некоторое молчание.
Потом послышался голос Николая Дмитриевича:
– Ладно, с оператором… Что с нашим тюнинг-парадом?
– Пока доложить нечего, но занимаемся, Коля… занимаемся!
– А что с моим Эволюшеном?
– Турбину привезли, мотор настраивают, я думаю, что к пятнице твоя машина будет готова.
– Федор, ты ведь знаешь, куда я тебе, в случае чего, засуну это твоё «я думаю»?
Последнюю фразу Николай Дмитриевич проговорил, не повысив голоса и даже не поменяв интонации, и продолжал дальше:
– Если к пятнице мой Лансер не выедет на старт, то в аэропорт ты повезешь меня на собственном горбу!
– Колёк (он так и сказал, с буквой ё – Колёк), да не переживай ты! Все будет в порядке. Мужики из-под машины до утра не выпазили, я сам лично им жратву и кока-колу отвозил, всю ночь работали!
Несколько долгих секунд за кустом было тихо.
– На самом-то деле машина уже готова, – наконец, сказал Подскребаев, – и Макарыч уже тестирует ее. Катаются сейчас где-то под Ясиноватой… Просто я не хотел тебе раньше времени докладывать. Я жду, пока механики доложат мне… а уж потом я – тебе.
– Точно?
– Колёк я тебя когда-нибудь подводил? – переспросил в свою очередь Подскребаев, но без всякой обиды или растерянности в голосе.
На этот раз пауза продолжалась чуть дольше.
– Ладно, проехали, – прозвучал, наконец, голос Николая Дмитриевича.
Мудрицкий снова посмотрел на часы – осталось четыре минуты.
Пора.
Глава 3 Жовто-блакытный ДНР
Хроника войны, 2014 год
Эпиграф к персонажу:
– Андреев, так ты что, пацифист, что ли?
– Да, пацифист, а по гороскопу еще и Весы.
– Весы, это как? Ни рыба, ни мясо?
– Весы это равновесие.
– Какое там равновесие! Ни вашим, ни нашим.
– Весы это баланс.
– Какой баланс, Андреев! Ты – тряпка!
От: Александр Николаев[aleksander_nikolay@mail.ru]
Отправлено: 25 июля 2014 г. 15:40
Кому: Сергею Андрееву, Донецк
Тема: Привет из Сибири
Серёга, все, что сейчас происходит у вас на Донбассе, да и у нас – это страшно и несправедливо. Но хочу обратиться к тебе с предложением и просить тебя вести дневник собственных впечатлений и эмоций. Записки очевидца – это важно для будущего. Пиши, старик, обязательно пиши. Моя мама похоронена в Краматорске, у меня там родная сестра, а муж ее на заработках тут, в Новосибирске. Мы, с нашими сибирскими хохлами попервой за головы схватились и не понимаем, когда нас так сумели «развести» и разделить. В моих жилах течет польско-хохлятская кровь… У меня жена-красавица чистокровная полтавчанка Степюк. Пиши, старик, обязательно пиши.
Александр Николаев, Новосибирск.
Саша, привет!
Мы, похоже, одинаково думаем, потому что я совсем недавно пришел к той же мысли, но форму этих самых «дневников», я себе как-то не сумел придумать. Еще из юности сидит в голове штамп, что, мол, дневники пишут (писали в XIX веке) только девушки, вздыхающие (вздыхавшие) в лунной ночи, возведя глаза кверху, и опускали их только для того, чтобы видеть, куда они свои буквы и мысли пишут. И твое письмо – словно ответ на этот мой вопрос.
Быть может, и правда? Вот тебе и та самая форма…
Я с удовольствием буду тебе писать, рассказывая, что тут у нас и как, и, думается мне, что буду делать это достаточно откровенно, поскольку мы с тобой (по большому-то счету) малознакомые друг с другом люди, хотя когда-то и учились в одном инженерном институте. Это – как раз тот момент абстрагирования от сиюминутности, когда начинаешь думать и писать для потомков (эко завернул я, а?).
И один из моих первых материалов, который я собирался выложить на Facebook (или ещё куда-нибудь выложить, хотя на самом-то деле я не являюсь активным пользователем никаких социальных сетей, хотя аккаунты имею почти везде, где только можно придумать), начинался именно так: «Жовто-блакытный ДНР».
Сергей Андреев подумал всего несколько секунд, потом опустил глаза на клавиатуру и набрал первую строчку:
Андреев написал эти три абзаца и понял, что если дальше он продолжит в том же духе, то его однозначно прихлопнут либо те, либо другие, вопрос времени. Поэтому решил, что напишет статью как раз наоборот: о том, насколько безмерно он любит Петра Алексеевича и – одновременно – Владимира Владимировича. Тогда, быть может, наоборот – и эти решат, что «я за наших», и те решат, что «я за наших».
И Андреев ещё чуть-чуть поближе подвинул к себе клавиатуру:
Андреев подумал и убил все, выше написанное.
И начал сначала:
«Когда Путин так изящно, всего с двумя убитыми и двумя ранеными, отломил себе Крым, то донецкий люд и выстроился в колонну по четверо на тот самый референдум, где принимались заявления по поводу приема их в российские граждане. По разным оценкам на этот самый референдум и пришли разные количества людей.
По оценкам укров – всего 36-40%, а россияне и пророссияне на всех своих СМИ говорили не о том, сколько людей пришло голосовать, а о том, что ИЗ ПРИШЕДШИХ – целые 80% отдали свои голоса в пользу отхода Донбасса к России.
К слову, брат моей жены Игорь тоже ходил на референдум, но как раз для того, чтобы… отдать свой голос за Украину.
Я ему говорю:
– Игорь, ты сам-то хоть понял, что сделал? Ты сходил утром на агитпункт, увидел эту почти километровую очередь и вернулся домой, чтобы вечером все равно пойти туда же, стать в эту же самую, правда уже «всего» многосотметровую, очередь, дождаться момента истины и поставить галочку напротив слова «Украина», попав в оставшиеся 20% статистики?
Отвечает:
– Да!
– А не проще ли было туда вообще не ходить, как это как раз и сделали те, кто НЕ ХОТЕЛ БЫ отделения Донбасса к России?
– Я таким образом выразил свою волю.
Я лишь развел руками:
– Нэмае вопросiв, як кажут у нас на Донбасщинi, – ответил я, потому что во всей Украине в таких случаях говорят: «нэма пытань».
Так вот, о донецких массах.
Когда они увидели торжество русских в Крыму, они и выразили свои чаяния и надежды на том самом референдуме – мол, хотим точно так же и однозначно – в Россию! Но когда начались (на тот момент – еще только кое-где, местами) боевые действия, когда даже не рядом с тобой, а в далеком Славянске (и в Семёновке) полыхнула стрельба, и пока только из стрелкового оружия, то 80% из тех, кто голосовал за Россию, сказали:
– Не-е, такою ценой мы в Россию не хотим, мы хотим остаться в родёмой Украине, абы только б мир был бы.
Да поздно.
На сегодняшний день уже и Славянск с Краматорском порушены, и Луганск с Донецком под прицелом градов и прочих украинских реактивных минометов, и чем всё это закончится – пока неясно.
И что касается вопроса, «где русскому крестьянину хорошо», то ответ, с точки зрения дончанина, хоть краешком глаза повидавшего войну, звучит так – та бог с ними со всеми, и с Украиной и с Порошенками, лишь бы не стреляли. Лишь бы не бомбили. И чтобы была возможность выходить из дома без риска для жизни или своего кошелька.
А будет на улицах демократия по дядюшке Сэму или новый КПСС…
Да какая хрен разница!
Лишь бы, повторюсь, не стреляли…
25.07.2014 г.»
