– Ну, вещи-то могут спокойно постоять на лестнице, правда, Хенрик?
– Ты знакома с нашим Хенриком? – удивилась Мона.
– Да, мы познакомились совсем недавно, – ответила дама. – Он всё ходил здесь, скучал и тоже ждал вас, и однажды мы с ним разговорились.
– Я каждый день обедал у Хю?льды, – сказал Хенрик. – Эта дама прекрасно готовит, смею вас уверить.
Хенрик потихоньку, но настойчиво подталкивал их к двери Хюльды. И когда Мадс захотел сбегать наверх посмотреть на их квартиру, Хенрик остановил его словами:
– Потом посмотришь, идём!
Папа и мама от удивления совсем лишились дара речи. Подумать только, та самая дама, которая постоянно сердилась на них и на детей, оказывается, ждала их возвращения с горячим кофе и пирожными!
Они осторожно вошли в её нарядную комнату. Дети уселись на самые краешки стульев и боялись взглянуть друг на друга. Вот сейчас-то, во всяком случае, следовало вести себя получше, чтобы дама не рассердилась прежде, чем они выпьют газированную воду.
– А я и не знал, что тебя зовут Хюльда, – сказал Мадс.
– Да, Хюльда. Можете звать меня тётя Хюльда или просто Хюльда, как хотите.
– Я придумал! Мы будем звать тебя Нижняя Хюльда, ведь ты живёшь под нами, – предложил Мадс.
– В этом-то всё и несчастье, – вздохнула мама. – К сожалению, у меня нет времени каждый день после обеда уводить детей на прогулку, и я боюсь, что они снова не дадут вам спать.
– О, не беспокойтесь! – утешила её Хюльда. – Я перестала спать после обеда. Я теперь раньше ложусь вечером. Я очень рада, что вы уже вернулись домой, здесь было так тихо без вас, так скучно. Я почти не могла спать.
Теперь уж дети больше не могли усидеть спокойно: оказывается, Нижняя Хюльда на самом деле очень добрая.
А Мортен разговаривал сам с собой.
– Хочу газиловочки, хочу газиловочки, – говорил он, держа в руке стакан…
– Большое, большое вам спасибо, – сказала наконец мама. – Всё было такое вкусное, но теперь нам пора домой: надо распаковать вещи и привести себя в порядок после дороги.
Когда папа, мама и восемь детей встали, чтобы идти домой, Хюльда и Хенрик поднялись вместе с ними.
– Мы проводим вас наверх, – сказали они.
Мама опять очень удивилась.
– Нет, не стоит, – сказала она, – у нас там не убрано и некрасиво.
Но казалось, что Хюльда не слышала маминых слов: она молча поднималась за ними по лестнице.
Папа подошёл к двери, чтобы открыть замок, но вдруг раздался возглас:
– В чём дело? Кто-то сломал наш замок!
– Это я сломал, – сказал Хенрик.
– Опять принялся за старое? – спросил папа с огорчённым видом.
– Нет, нет, что ты! – испугался Хенрик.
– Он не сделал ничего плохого. Вот откройте дверь и увидите, – сказала Хюльда.
Они вошли в кухню и увидели, что там всё было заново выкрашено, а когда открыли дверь в комнату, то так и застыли в изумлении. Вдоль стен стояли двухэтажные кровати, и на каждой было написано имя.
– У нас появились кровати, – ахнула Мона. – Это нам? Да, Хенрик? Мы будем на них спать? Каждый в своей?
А Хенрик стоял и улыбался.
– Я бы ничего не смог сделать без Хюльды, – сказал он. – Мы с ней работали вместе каждый день после вашего отъезда.
Не прошло и секунды, как дети забрались каждый на свою кровать, и мама до конца дня никакими силами не могла извлечь их оттуда.
Малышка Мортен несколько раз падал с кровати на пол, но снова забирался на неё. Это было совсем просто, потому что его место было на первом этаже.
Теперь ему пришлось выучить совсем новое слово «кровать».
Я знаю, вам тоже приятно, что дети больше не будут спать на полу.
Несколько дней подряд папа ходил и любовался красивыми кроватями, которые сделал для детей Хенрик, и наконец сказал:
– А теперь мы их покрасим. Выбирайте каждый любой цвет для своей кровати.
– Мы все должны выбрать одинаковый цвет? – спросил Мадс.
– Да нет, – ответил папа. – По-моему, будет очень красиво, если все они будут разного цвета.
– Тогда, если можно, я хочу синюю, – сказал Мадс.
– А я – красную! – сказала Мона.
– И я! И я! Класную! Класную! – кричал Малышка Мортен.
– Тише, тише, Мортен, – успокоила его мама. – Хорошо, у тебя будет красная.
– А мне розовую, – попросила Милли.
– И мне тоже розовую, – сказала Мина, потому что она всегда повторяла то же, что говорила Милли.
– Мне зелёную, – сказал Мартин.
– Мне жёлтую, – сказала Марта.
А Марен думала дольше всех и наконец решила, что ей хочется белую.
– Хорошо, – сказал папа, записав, кто что хочет. – Сейчас я приготовлю краску, и каждый сам будет красить свою кровать. Но у нас есть только четыре кисти, так что придётся красить в две очереди. Милли, Мина, Марен и Мартин красят в первую очередь.
– Значит, мы можем пока пойти погулять, – предложила мама.
Она взяла с собой Мадса, Мону, Марту и Малышку Мортена, и они стали спускаться по лестнице. Но им не удалось уйти далеко – на лестнице их остановила Нижняя Хюльда.
– Заходите пока ко мне, – предложила она. – А они постучат ко мне в потолок, когда кончат.
Мама предупредила папу, и они пошли к Хюльде. Мама была очень довольна, она целый день работала, и у неё устали ноги, и теперь она с удовольствием присела у Хюльды. Хюльда приготовила кофе, а дети играли в спальне.
С тех пор как у них появились собственные кровати, они стали особенно интересоваться спальнями. У Хюльды была очень красивая кровать с блестящими шариками и комод с зеркалом. На стенах висело много картин. Детям здесь очень понравилось.
Они пробыли у Хюльды часа два. Наконец папа постучал им в потолок, и они побежали наверх. Дома они увидели две розовые кровати, одну зелёную и одну белую. Комната выглядела очень красиво.
– Ну, можете начинать, – сказал папа. – И тогда у нас будет совсем нарядно.
Мадсу дали синюю краску, Моне – красную, Марте – жёлтую.
Папа немножко помогал Моне, но большую часть кровати она выкрасила сама.
Малышке Мортену не разрешили красить, за него красила мама. Она выкрасила его кроватку в красный цвет, как он и просил.
Они красили долго, а когда все кровати были готовы, комнату просто нельзя было узнать, такой она стала красивой.
– Замечательно, – сказал папа. – Теперь мы будем называть нашу комнату спальней.
– Обязательно, – поддержала его мама. – Только, по-моему, тут очень пахнет краской.
– А мы сейчас откроем окно и пойдём на кухню чего-нибудь перекусим, – предложил папа.
Малышка Мортен страшно рассердился, что ему не дали покрасить, но всё-таки тоже пошёл на кухню, потому что любил поесть. Ему дали большой кусок хлеба, и он сразу же принялся его уплетать. А все остальные стоя ждали своей очереди.
– Не спешите, – сказала мама. – Сейчас все получат свою долю, и мы сядем, как обычно, за стол.
Мортен наблюдал за всеми, на него никто не обращал ни малейшего внимания: уж очень все проголодались. Тогда он осторожно открыл дверь спальни, прокрался туда и тихо прикрыл за собой дверь.
Ой, ой, ой! – здесь стояло ведёрко с красной краской и рядом на газете лежала кисть. Папа ещё не успел убрать их.
Мортен быстро засунул хлеб в рот и схватил кисть. Он глубоко обмакнул её в ведёрко с краской. Ого! – здесь ещё много краски! Мортен огляделся: что же ему покрасить? Кровати все уже выкрашены, красить их заново неинтересно. А вот пол… на него даже жалко было смотреть. Бедненький, он был просто коричневый, и во многих местах краска давно стёрлась. Мортен провёл кистью по полу. На полу осталась красивая красная полоска.
– Би-би! – загудел Мортен, он играл в грузовик. Кисть была красным грузовиком, который ехал по красной дороге.
Мортен снова обмакнул кисть и поехал дальше. Пожалуй, не стоит гудеть так громко. А то его услышат, придут и всё испортят. Это Мортен хорошо знал. Теперь Мортен говорил «би-би» шёпотом. Всё равно играть в грузовик было так же интересно. На полу было уже много красных дорожек, кое-где они пересекались. А вдруг сейчас краска кончится? Мортен заглянул в ведёрко. Нет, её, к счастью, было ещё много.
А тем временем все спокойно ели на кухне.
– Может, пойти и позвать к нам Нижнюю Хюльду? – спросил Мадс.
– Хенрик, наверное, тоже у неё, она говорила, что он собирался прийти.
– Конечно! Хенрик должен посмотреть, как мы всё красиво выкрасили, – сказал папа. – Сходи, пожалуйста, за ними, Мадс. А собственно говоря, куда девался Мортен?
Папа считал и пересчитывал детей, и у него всё время получалось только семь.
– Да, наверное, он ест под столом, – спокойно сказала мама. – Ты же знаешь, что он это любит.
– Да, я просто забыл, – ответил папа.
В это время постучали в дверь, и вошёл Мадс с Хенриком и Хюльдой.
– Заходите, заходите, милости просим, – пригласил их папа. – Сейчас мы покажем вам самую красивую в мире спальню.
Папа распахнул дверь и спросил:
– Ну, как вам нравится?
Больше бедный папа не успел вымолвить ни словечка, потому что он увидел Мортена и пол, изъезженный красным грузовиком.
– Ох! – сказал папа.
– Ах! – сказала мама.
– Вот здорово! – обрадовались дети.
– Батюшки! – изумилась Хюльда. – Какие красивые стали кровати, а красный пол, оказывается, очень нарядно! Никогда в жизни не видела ничего более прекрасного!
– И я тоже, – поддержал её Хенрик.
Папа, осторожно ступая между красными дорожками, добрался до Мортена и поднял его на руки, но Мортен рассердился, дёрнулся и мазнул папу кисточкой прямо по лицу, и нос у папы тут же стал красным. Наконец папе удалось отобрать у Мортена кисть, и он вручил Мортена маме. А маме пришлось оттирать Мортена ацетоном, потому что он весь был в красной краске.
