Александр Изотов "Нулевой мир 2. Мера Один"

– Твое мастерство копейщика, – сказала Волчица, – Ты заметил, что руки сами тянутся к оружию?

– Да, госпожа.

– Это потому, что ты не тренируешь его. Не отвечаешь благодарностью дарам Неба!

– Понял, – кивнул я, придерживаясь за живот, – Госпожа…

– Ты очень странный, Спика, – задумчиво сказала Волчица, – В чем-то твой уровень впечатляет, а в чем-то – не умнее ребенка.

Она хмыкнула и ткнула в кирпич на самом верху выбоины. На моих глазах кирпич словно живой потянулся следом за пальцем и встал на место.

– Любое умение – это путь. Любой путь – это сотни, тысячи шагов. Думай над этим, пока еще я говорю эти слова тебе, а не другому первушнику.

И Хильда, развернувшись, пошла к дому. Я смотрел ей вслед и думал, что мне не хотелось бы узнать, что происходит с первушниками, которых решили поменять. Хотя, кажется, меня с возмущенным видом просто вернули бы Ульвару.

Постояв пару секунд, я опять приложил ладонь к кирпичику. Рядом с тем самым, который вытянула Хильда. Интересно, почему я могу проткнуть бревно копьем, используя стихию земли, а сдвинуть кучу кирпичей не в силах?

– Один шаг… Тысячи шагов… – проворчал я, – Каратисты фиговы!

Лекция Волчицы напоминала мне бредни учителей карате, где вместо того, чтобы заниматься, по часу сидишь в позе лотоса и ждешь, когда тебя уже продует на холодном полу.

– Так, ладно.

Я попробовал ощутить только один кирпич, но умение все равно срывалось на всю стену. Тогда я попытался сузить внимание, пробить стену дальше, но тонким лучом.

Вроде получилось, но я почуял даже кирпичи в задней стене сарая.

– Нет, что-то другое надо.

Я стал играться со своими ощущениями. Через десять минут мучений я смог все-таки настроиться, правда, голова была мутная, как утром после бессонной ночи.

Вскоре я понял, что не знаю, как потянуть кирпич. А как тогда я со скорпионом в усыпальнице справился? Я помню, что вполне намеренно раздал трещину в столбе еще шире. А ведь тогда все произошло в панике.

Нахмурившись, я влил в ладонь чуточку энергии, пробуя подчинить себе кирпич.

– Ну, давай, слушайся, – процедил я сквозь зубы, хмуря брови.

Я добавил еще чутка силы… Раздался треск. Убрав ладонь, я поморщился – а кирпич ведь до этого был целым.

В общем, через полчаса я сидел возле стены мокрый, будто этих кирпичей целый Камаз перетаскал. Зато рядом со сдвинутым кирпичом Хильды красовались два моих, которые я все-таки смог притянуть.

– Неплохо…

Я поднял голову. Хильда стояла надо мной, солнце в зените создавало яркую корону вокруг ее головы.

– Для первушника трех лет это очень неплохо, – усмехнулась Волчица, – Вставай, идешь со мной.

– Куда?

– Скорпово отродье, – зло бросила Хильда, – Ты надеешься, что я привыкну к твоей наглости?

Я встал, пошатываясь от усталости. Волчица опять была при параде – кожаные штаны и нагрудник, больше похожий на корсет. Из-за спины торчала рукоять меча, на поясе метательный топор.

– Хорошо, госпожа, – скривившись от усталости, ответил я, – Как прикажете.

***

Мы опять шли по улицам Вольфграда. До этого я был здесь ночью, и не мог оценить всего великолепия. Поселение уходило вверх, иногда я даже видел за низкими крышами ряды улиц на склоне холма. Это, наверное, пятнадцать, а то и двадцать деревень Скорпионов.

Хильда, как обычно, шла впереди, я молча спешил следом за ней, крутя головой. Вокруг сновали жители, и я все пытался определить, кто из них звери, а кто первушники.

Поэтому я самым глупым образом пропустил момент, когда меня притерли плечом. Отлетев к стене, я приложился затылком и сполз вниз. В глазах потемнело, и я не сразу разглядел, кто меня так зашиб.

– Смотри, куда прешь, дно сраное, – раздался грубый голос.

Я не ответил, растирая затылок. Огромная тень сверху лучилась на фоне солнца.

– Дарем, твою мать, ты куда лезешь? – послышался глухой удар кулака.

– Дикая, ты бы первоту свою научила, где его место, – ответил голос, – А то будет с ним, как с Трутнем…

Тень оттеснили, и сильная рука Хильды рывком подняла меня. Я наконец смог разглядеть наехавшего на нас придурка, другого слова у меня для него не нашлось.

Рослый бородатый воин в серой меховой безрукавке, под которой бугрились мышцы Халку на зависть. Копна пепельно-серых волос была стянута в торчащий на затылке хвост, на лбу татуировка скалящегося волка.

– Ты на кого вылупился, первота? – рука воина потянулась за двуручником, рукоять которого торчала из-за спины.

Хильда оттеснила меня плечом к стене, ее рука тоже легла на рукоять.

– Забываешься, Дарем, – процедила она сквозь зубы, – Это мой примал, и ты оскорбляешь честь клана Лунный Свет.

– А, – бородатый ухмыльнулся и сплюнул мне под ноги, – Боевой хомячок.

Я стоял и думал. Собирал все крохи информации, которые удавалось выцепить. Судя по-всему, Хильда и этот бородач – представители враждующих кланов. И особого пиетета перед Волчицей я не заметил.

Либо он равен Хильде по рангу, либо к ней относятся не так уважительно, как следует.

– Дарем, – прошипела Волчица, – Еще движение, и я тебя убью.

– Зверье пустое, – бородатый ухмыльнулся, но руки с рукояти не убирал, – Да не сможешь. Присмотрись!

Хильда заметно напряглась.

– Когда ты взял четвертый коготь?

– Я тебе знаешь, что скажу, – прошептал, чуть склонившись к ее уху, Дарем, – Не твое дело, шавка облезлая!

Я стоял, прислонившись к стене, когда острое чувство опасности резко прояснило мои чувства, замедляя мир вокруг. Оно было смешано со странным возмущением камня за миг до того, как его собрались разрушить, и поэтому я смог отклониться в сторону.

Клинок оставил глубокую борозду в стене за спиной, пролетев в сантиметре от моего локтя, и крошки камня ударили мне по щеке. Хильда запоздала на долю секунды, вытягивая свой меч. Раздался звон, но Дарем стоял уже в двух шагах.

– Какая ловкая первота…

Обеспокоенный взгляд Хильды коснулся меня, но она быстро поняла, что я в порядке, и снова уставилась на бородатого.

– Дарем, ты напал на примала клана Лунный Свет.

– Что-то я не помню, чтобы мастер Рульф посвящал нового примала, – Дарем почесал бороду, – А раз так, то пока это просто долбанный первушник. Одним больше, одним меньше…

– Посвятит, не бойся.

Я встал, и Хильда стала оттеснять меня дальше.

– Мы еще встретимся, Дикая, – Дарем махнул вполне дружелюбно, – Погуляем по улицам Вольфграда, познакомимся, наконец, поближе.

Волчица не ответила, повернулась и толкнула меня, чтобы я поторапливался.

– Э-э-э, – протянул я, – А это кто, госпожа?

Ее злые глаза чуть не сожгли меня на месте.

– Ты хочешь, чтобы я тебя убила?

– Нет.

– Тогда заткнись и иди молча.

Я скривился, но повернулся и пошел вперед, чувствуя на себе разъяренный взгляд Волчицы.

– Шваль! – раздался сзади свистящий шепот, – Ублюдки собачьего рода!

Хильда сказала еще много нелестных слов, из которых я пришел к выводу, что грызня эта между кланами имеет очень давнюю историю, истоки ее лежат еще в тех временах, когда жили те самые Белый и Серый, о которых рассказывал Рычок. Кажется, тут уже потомки Серого не могли поделить между собой власть.

– А ты молодец, – неожиданно похвалила меня Хильда, – Как ты среагировал, мне неясно, но все равно молодец.

– Повезло, госпожа.

– Я до Трутня потеряла так первушника, а у него была стихия воздуха!

Она сказала это так, что я понял – стихия воздуха у первушника, это что-то прямо особо ценное. А особенно у примала.

– Как ты среагировал? – спросила Хильда, – Отвечай.

Помня, что она чувствует ложь, я сказал:

– Стена за спиной… Ну, камни в ней. Они сказали мне, что сейчас их разрушат. Ну… в общем, вот так, госпожа.

Рука Хильды остановила меня и развернула к себе.

– Одну чувство земли тут бесполезно. Ты, я так поняла, еще и опасность чуешь?

– Немного.

– Замечательно. Развивай это! У Трутня такого не было, он ощущал только огонь ярости в противнике.

– Так куда мы идем, госпожа? – решился я опять задать вопрос, надеясь, что она успокоилась.

Хильда нахмурилась, но все же ответила:

– К мастеру Рульфу. Надо сделать тебя прималом, пока и вправду не убили.

И грубо толкнула меня в плечо:

– Шагай, первота драная!

Глава 7. В поисках выхода

Мы стояли внутри большого бревенчатого дома. Он находился недалеко от вершины холма, на которой я заметил что-то вроде приземистой каменной крепости. Все дороги в этом Вольфграде, насколько я понял, вели наверх.

В той крепости, скорее всего, и сидел тот самый Альфа, вожак волков. Ее было видно в большое окно из того зала, где мы стояли.

Мастер Рульф сидел за столом, прямо как сказочный волшебник. Он, держа в руках перо, обложился пергаментами, и вокруг него вдоль стен зала стояли стеллажи со свитками. Мы с Хильдой стояли напротив, как на приеме у чиновника. Я на всякий случай встал чуть позади и старался не крутить головой.

– День добрый, мастер пятый коготь.

– О, я смотрю, тебе понравился этот первушник? – спросил мастер Рульф, тот самый старик, который тогда встретил всю толпу стихийников.

– Мастер Рульф, он будет прималом, – сказала Хильда, сложив руки на груди, – Надо организовать посвящение.

– Что, прямо сейчас? – удивился старик.

– А что, какие-то проблемы?

– Ну, – Рульф пригладил бороду, – В Лесу Правды, говорят, завелось сильное животное, вчера убило второго когтя. Ты точно хочешь отправить его сейчас туда? Это же первушник.

Я еле сдержался, чтобы не усмехнуться. Даже ноль может пройти ваше испытание, а он тут про первушников лечит. Впрочем, я предпочитал сначала посмотреть, а потом уж делать выводы.

– Может, подождем, пока несколько Волков пройдут посвящение? – спросил старик, – Подчистят лес.

– Суд над скорпами состоится совсем скоро, – сказала Хильда, – Мне бы хотелось иметь «сильное слово» перед Альфой.

– Но твой первушник может погибнуть… Подготовь получше, он же вообще пустой, – сказал он, – Послушай меня, ты же знаешь, я владею силой знаний.

Волчица обернулась на меня, и я заметил легкую ухмылку.