– Не спрашивай.
– Ладно.
– А чего все-таки зам говорил про помолвку?
– Врет он все, – Вадим выставил указательный палец. – Просек, как она на тебя глядела, вот и сказал. Он сам на нее глаз положил, да пролетел. Думал, ей, как и остальным, врать можно напропалую.
Вадим пнул ногой коробку из-под молока.
– Про отца-ядерщика ты зря соврал. Врать не умеешь, так и не начинай. Скажи ей при случае что и как. Не любит она вранья. Это я точно знаю. Хуже всего не любит. Понял?
– Да знаю я, – Николай потупился. – Дурака свалял.
– Хорошо, мне пора, – Вадим огляделся. – Прошвырнусь по помойкам. Пока.
– Пока, – кивнул Николай и взял под козырек.
Отодвинув подальше лак для ногтей, Маргарита взяла кусочек яблока с блюдца. Правая рука привычно потянулась к стопке. С первого дня работы в школе она не мыслила себя без стопки. Каждый вечер, когда она садилась за стол, ее ждало блюдечко с нарезанным яблоком и стопка. Стопка всегда была высокая. И лишь в дни эпидемии гриппа она существенно уменьшалась. А в дни школьных каникул Маргарита и вовсе обходилась без стопки. Все привычно и буднично. Она проделывала это каждый день. Но сегодня необычный день, сегодня день особый.
Она положила кусочек яблока обратно, протянула руку к стопке и отодвинула подальше стопку проверенных накануне тетрадок.
Она собирается в кино. На свидание. Уже давно она мечтала о свидании – и вот свершилось! Правда, у Николая отношения с Клавой, но все равно, одно свидание, без продолжения. Николай ей понравился сразу, а когда, провожая, нес коробку, то еще больше. В огонь масла подлила мама. Вначале она перечислила его положительные качества, затем вздохнула, что скромный, далеко не пробьется по служебной лестнице, нет в нем либеральной, нагло-настырной жилки.
– Но главное, – подытожила она, выходя из кухни, – парень он хороший, а мы с отцом поможем чем сможем, – и немного погодя донеслось: – Мебель придется двигать, детскую кроватку к окну не поставишь.
– Да что ты, мама! – протестовала Маргарита с беспокойством в голосе.
– Не переживай. Не переживай. Не сглажу.
От неожиданно квакнувшего во внутреннем кармане телефона Чертополох вздрогнул, кинул взгляд на трибуну и достал гаджет. Поступило сообщение от жены. Дословно было написано следующее: «Ежик, не забудь молоко, сметану, творог. Твоя Котя».
Сидор Артемьевич просил жену звать его, как и прежде, Кротиком. Но она сказала:
– Нет, Кротя. Ты префект и должен быть ершистым, а не пушистым кротом. Иначе тебя съедят. Будешь Ежиком, а я, как и прежде, останусь для тебя Котенком или…
– Котей, – обреченно ответил Ежик.
И вот он уже три месяца как Ежик, но к должности префекта не привык, очень суетно. Единственное, что нравилось, так это служебный автомобиль.
До служебного автомобиля у него был велосипед, собранный еще при советской власти. На нем он ездил в музыкальную школу, где давал уроки на аккордеоне.
Но спокойная, размеренная жизнь педагога закончилась три с половиной месяца назад, когда из телефонной трубки раздался голос шурина. В присущей ему манере тот настаивал на переводе тогда еще Кроти на освободившуюся должность префекта.
– Почему я? – ужаснулся Сидор Артемьевич.
– Мы победили на выборах и сформировали свою команду, – приказным голосом шурин давил из телефонной трубки, – и не позволим стороннему человеку руководить префектурой. Ты, Сидор, в составе команды будешь достраивать достойный общественно-политический строй, который в основном уже построен.
– Я же не строитель, – пытался возражать Ежик. – Я музыкант.
– У тебя будет помощник, – успокаивал его шурин. – Он все сделает за тебя. Выбирайся из своей глуши.
Через две недели Сидор Артемьевич сдался и переехал в префектуру. Почищенный и смазанный велосипед остался ждать своего хозяина в сарае.
Отключив звук телефона, Чертополох положил его обратно во внутренний карман и обвел взглядом присутствующих.
Николай кинул взгляд в сторону холодильника. Только что он доел полторы котлеты с макаронами и соленым огурцом. Все. Холодильник можно отключать, он пуст. Обычно он ужинал у Клавы. Ее холодильник всегда радовал желудок. Но сегодня он не мог пойти к ней, он шел с другой девушкой в кино. Это было неправильно, и он понимал это, но ничего не мог с собой поделать.
«Один раз, и все», – твердил он себе.
Маргарита не заставила себя ждать. Перед сеансом они ели мороженое и пили кофе.
– Теперь не усну, – улыбнулась Маргарита. – Кофе после обеда для меня противопоказан.
– А я и так, похоже, не усну, – Николай набирался смелости. – Но если про кофе, то он на меня не действует. Так-то бодрит, но на сон не влияет.
Перед фильмом показали, как группа российских ученых провела глубокие исследования и доказала западным христианам, что человек произошел не от обезьяны.
Православные отказываются признавать своим дедом гориллу и заявляют, что, согласно Святому Писанию, Бог создал человека по образу и подобию своему. А также настаивают, что те, кто в этой жизни жили по законам Божьим, в другой жизни сынами Божьими назовутся, но никак не сынами мартышкиными.
На эти, по мнению западных ученых, бездоказательные доводы российских ученых западные ученые доказательно заявили: «Покажите хотя бы одного человека, который побывал на том свете». А поскольку таковых не имеется, то человек, а именно западный, либеральный человек, произошел от обезьяны.
– Я знаю такого человека, – прошептал Николай.
– Какого? Который произошел от обезьяны?
– Нет. Который побывал на том свете.
– Да неужели?
– Точно. Он живет в нашем районе, возле сквера, – Николай помолчал и продолжил: – Мне про него Иван Петрович рассказал, они друзья. Он обещал меня с ним познакомить. Хочешь, пойдем вместе?
– С удовольствием, – Маргарита сжала руку Николая. – Так странно.
– Ничего странного, – Николай положил на ее руку свою вторую. Сердцебиение усилилось. – Мужчина в возрасте и вполне адекватный.
После совещания Чертополох выполнил разнарядку жены и с полным пакетом продуктов вошел в квартиру. Как всегда, квартира встретила его чистотой и уютом.
– Котя, возьми пакет, – произнес он. – Я разденусь.
В ответ со стороны кухни в коридор вылетела муха и села на обои.
– Котя?!
От громкого звука муха сорвалась с места и улетела обратно на кухню.
– Котя. Ты дома? – Чертополох в носках, с пакетом в левой руке прошел по коридору и свернул налево на кухню.
Жена сидела за столом с опухшими от слез глазами и не повернулась в его сторону.
– Что случилось? – Сидор Артемьевич выронил пакет.
– Ты был у нее? – не поворачивая головы, произнесла жена.
– У кого?!
– У любовницы.
– Ты с ума сошла, – облегченно выдохнул префект. – Как же ты меня напугала. Я уж подумал, что-то с детьми или внуками.
– Где ты был?
– На совещании.
– По телефону не отвечаешь.
– На совещании я выключаю звук телефона, – он хлопнул себя по лбу. Вот балда. Я же его не включил.
– Тебя все ищут. Замы твои звонили, – жена протерла глаза платком. – Кто эти женщины? Что им от тебя нужно? У них от тебя дети?
– Женщины?! – как отлетевшим от машины колесом ударило префекта по голове. – Как же я про них забыл!
Он открыл телефон. Сорок три пропущенных вызова. Телефон тут же зазвонил.
– Да. Я слушаю. Телефон на совещании отключил. Что им нужно? Сколько их? Еще прибывают? Крем требуют? Так свяжитесь с поставщиком. А, вот оно что… Воланд. Я не помню, из какого он отдела. Из небесной канцелярии? Ах, вот оно что! Это провокация. По телевидению? Сейчас включу. Я перезвоню.
Сидор Артемьевич прошел в большую комнату и включил телевизор. За ним следом, шмыгая носом, пришла жена.
– Какие ваши требования? – протянула микрофон телекорреспондент девушке в спортивном костюме.
– Мы хотели бы крема. От Воланда. Он пока не выходит к нам, но мы надеемся.
– Почему вы так уверены, что он в префектуре?
– Мне лично позвонила подруга, я позвонила подругам. Мы считаем, что дыма без огня не бывает. Его видели в префектуре.
– Префектура закрыта. Вы останетесь до утра?
– Я уйду домой. А вот девчонки, – она повернулась и указала рукой на разбитую на газоне палатку, – останутся.
– Спасибо, – корреспондент повернулась к камере. – Собралось, по нашим подсчетам, около трехсот человек. И люди прибывают. Воланд?! А вы верите в его очередной визит? Все очень странно. Не правда ли?
Поздний вечер в Сорренто
Наконец-то закончилась смена. Клавдия сбросила халат и, покинув салон красоты, прямиком направилась домой. Еще в ожидании светофора на пешеходном переходе ее охватило беспокойство от непривычного оживления на противоположной стороне. Войдя во двор, невольно замедлила шаг. Во дворе было многолюдно. Несколько групп жильцов по два-три человека о чем-то тихо беседовали, на помойке незнакомые люди устанавливали оборудование, разматывая кабели.
– Добрый вечер, Зинаида Петровна! – Клавдия обратилась к пожилой женщине. – Что случилось?
– Телевидение приехало.
– Куда?
– К нам во двор, – Зинаида Петровна кивнула в сторону помойки. – Видишь два микроавтобуса? – она перевела взгляд в сторону улицы. – И еще там несколько.
– По какому поводу? – упавшим голосом произнесла Клавдия. – Они что, Воланда снимать приехали? Это только Люська могла додуматься, – Клавдия хлопнула себя по лбу. – Какая я все-таки дура! Молчать нужно было.
– Ты о чем? Не пойму, – Зинаида Петровна взглянула на Клавдию. – На помойке совершено нападение на женщину.
– Сколько было нападающих?
– Один.
– В полосатой ветровке?
– Нет. В полицейской форме.
– Да ну?! – удивилась и одновременно обрадовалась Клавдия. – Ну вы меня напугали, Зинаида Петровна.
– Я-то здесь при чем? – усмехнулась женщина. – Скажи спасибо, что не на тебя напал.
– Я бы отбилась, – Клавдия облегченно махнула рукой и направилась к подъезду, лишь вскользь взглянув на орудующих на помойке телевизионщиков. Они подключали освещение.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69577108&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
