Через Лихолесье перелетела уткой, у границы перекинулась, и на людскую землю ступила уже в человеческом обличье.
Влада я увидела сразу, как только вышла на берег озера. Он ждал меня на его противоположной стороне. Едва я оказалась в зоне видимости, кащ появился из-за прибрежных кустов и помахал мне рукой. Ему ничего не стоило перелететь на мой берег по воздуху, но делать это он явно опасался. И правильно – не известно, какой сюрприз ожидает воздушника, подойди он так близко к Лихолесью. Я уже хотела снова превратиться в утку и перелететь к нему сама (чай, не гордая, не облезну), как вдруг меня подхватил теплый поток воздуха, и через пару секунд я уже стояла рядом с Владом. Даже испугаться не успела.
– Ты все-таки пришла, – улыбнулся воздушник.
– И тебе доброе утро, – несколько ошарашенно ответила я. – Давно ждешь?
– Не очень. Со вчерашнего дня.
– О! Это что же, ты уже вторые сутки живешь возле этого озера?
– Получается, что так.
– А если бы я не пришла?
– Ты бы пришла. Рано или поздно, но – обязательно. Вы, девушки, очень любопытные существа, а тебе наверняка интересно, почему я хожу кругами возле вашего заповедного леса.
Что ж, он совершенно прав.
– Ну, раз так, – я уселась на торчащую из густой травы кочку и разгладила на коленях сарафан. – Тогда рассказывай.
– Что рассказывать? – не понял Влад.
– Зачем я тебе понадобилась, конечно. Только, добрый молодец, давай сразу к делу, ладно?
– Ты куда-то торопишься? – улыбнулся кащ, опускаясь на траву напротив меня.
Какой же он все-таки рослый. Сидит прямо на земле, а наши с ним глаза аккурат на одном уровне.
– Пока не тороплюсь, но и целый день лясы точить не могу. Мать против того, чтобы я с утра до вечера по лесам да озерам шаталась. А она у меня строгая, с ней не забалуешь.
– Понимаю, – кивнул Влад. – Наслышан я про Варвару-ягу.
– Ягу? То есть привратницу?
– Да. Она ведь хранительница Калинова моста, верно? Про нее говорят, что она грозная и очень могущественная.
– Так и есть, – пожала я плечами.
Так и должно быть. Попробуй, удержи пространственный портал-коридор, если ты слабая и вялая.
– С нами, воздушниками, у Варвары особые счеты, – продолжил кащ. – Поэтому я и решил поговорить именно с тобой. Помощь мне нужна, Василиса.
– Какого рода? – заинтересовалась я.
– Мы вымираем, – грустно улыбнулся Влад. – С тех пор, как закончилась война магов, не родилось больше ни одного каща. Ни от союзов друг с другом, ни от людей, ни от других стихийников. Из всех воздушников Солары я самый молодой, а ведь я родился в начале второго года войны.
Значит, ему сейчас должно быть 52 года. Не мальчик, конечно, но для мага это еще не возраст. Если будет жить мирно и спокойно еще лет триста проживет, а то и больше.
– У вас с тех пор не родилось ни одного ребенка?
– Нет, дети рождались. Но все они пустоцветы. Если так пойдет и дальше, через некоторое время наш мир снова окажется на грани катастрофы, но теперь уже из-за того, что из нее уйдет сила воздуха. Мы долго пытались выяснить причину такого магического бесплодия и пришли к выводу, что виной всему отдача от заклинания, вызвавшего эпидемию среди берендеев.
– А что по этому поводу говорит объединенный Совет магов?
– Драки и унды считают, что мы преувеличиваем масштаб проблемы. Мол, кащей осталось почти двадцать человек – в разы больше, чем стихийников земли, а для магического равновесия этого вполне достаточно. К нам давно относятся пристрастно и совершенно не хотят мыслить в перспективе.
– Понятно, – задумчиво кивнула я. – А чего же ты хочешь от меня?
– У вас, берендеев, есть возможность управлять живительной силой земли. А у нас есть особый артефакт-накопитель, который можно ею наполнить. Если бы вы помогли собрать в него эту силу, мы могли бы попытаться вылечиться от нашей болезни. Я выносил эту идею на обсуждение в объединенном совете, но меня даже слушать никто не стал.
– Посчитали, что вы замыслили очередную диверсию?
– Наверное. Вроде как берендеи у нас, уж извини за прямоту, существа вымирающие, охраняемые законом и всем волшебным сообществом, и абы кого с подмоченной репутацией к ним допускать никто не согласен. Только мы ведь не дураки, Василиса, и проблемы всемирного характера нам ни к чему. Нам нужна помощь и больше ничего. Поэтому, когда мои сигнальные кристаллы в один прекрасный день засекли на нейтральной территории активность магии земли, я поначалу даже не поверил такой удаче. Прилететь, правда, не успел, но когда активность проявилась снова, сразу же сорвался с места и примчался сюда.
– Ты меня здорово напугал.
– Извини, пожалуйста. Я хотел просто проверить, действительно ли это колдует берендей, а еще, по возможности, лично попросить о помощи, раз уж другие волшебники нам в ней отказали. А когда прилетел и увидел тебя…
На его лице расцвела такая мечтательная улыбка, что я густо покраснела.
– Мне надо подумать, Влад.
– Подумай, – согласился он. – Я буду ждать твоего решения.
– Прямо здесь будешь ждать? На озере?
– Если понадобится, могу и здесь.
– Тут сыро и лягушек много.
– Тогда буду ждать дома, – снова улыбнулся он. – Когда ты выйдешь из Лихолесья, я об этом узнаю. И прилечу туда, где ты будешь находиться.
Вот, значит, как он разыскал меня на ярмарке!
– Хорошо, – я встала со своей кочки. – Тогда до встречи, Влад.
– До встречи, Василиса.
Глава 3
Дома о разговоре с Владом я, конечно, ничего не сказала. Не трудно догадаться, какая была бы реакция моих родных, если б они узнали, что я по собственной воле встречалась с кащем. Я вела себя, как ни в чем не бывало, хотя меня так и подмывало рассказать обо всем сестре.
Сама же то и дело возвращалась мыслями к встрече на озере. Вообще, я могла бы махнуть на проблему воздушников рукой. Какое мне дело, кто у них там рождается, а кто нет? Нас, берендеев, вообще по пальцам пересчитать можно. К тому же, раз Совет магов от их воплей о вымирании отмахнулся, значит, у него были на то причины. Ответы на некоторые свои вопросы я получила, так что логично было бы выбросить из головы светловолосого каща и заниматься своими делами.
Вот только поступить так я не могла. Потому что бросить на произвол судьбы того, кому нужна помощь, претит самой природе магов земли, да и чисто по-человечески – гадко и отвратительно. Преступники, которые истребили берендеев, уже давно наказаны, а ненавидеть ни в чем не повинных людей, по меньшей мере, глупо. К тому же воздушник прав – если с кащами что-то случится, быть беде.
Два дня я обдумывала каждое слово из нашего с Владом разговора и размышляла, как бы, не привлекая особого внимания, проверить, не обманул ли меня белобрысый стихийник.
А на третий день к нам в гости явился Валериэль.
Этого унда обожала вся наша семья. Не смотря на то, что Валерик на несколько лет моложе Варвары, для нас с Еленой он всегда был другом детства. Есть у магов воды одна интересная особенность – как их стихия способна изменять форму, так и они, легко и естественно, могут корректировать свою внешность, «перетекая» из одной в другую. Валериэль этой способностью пользовался напропалую. Когда мы с сестрой были детьми, он, помолодев до нашего возраста, лазал с нами по деревьям, катался с ледяной горы, играл в прятки и догонялки. Мы росли, и он «рос» вместе с нами.
Честно говоря, я не совсем понимала, почему ему, умному и взрослому, так нравилось играть с двумя сопливыми девчонками. Еще один друг нашего семейства, драк Горын Годинович – дядя Гриша, тоже любил с нами возиться, но делал это с точки зрения доброго взрослого дядюшки.
Валерик же воспринимался и мной, и Еленой, как ровесник – смешной, веселый и немного чудаковатый парень.
В нашем тереме видеть его всегда были рады, поэтому встретили со счастливым визгом-писком, киданиями на шею и звонкими поцелуями в щеки. Домовые тут же накрыли стол, и в течение следующего часа мы угощали дорогого гостя липовым чаем с плюшками и блинами и наперебой пересказывали последние новости.
– Лена, помнишь, ты вышивала бисером какой-то жутко сложный пейзаж? – вдруг спросил Валерик.
– Такое забудешь! – вздохнула сестра. – Хочешь посмотреть?
– Ага. У тебя же там и река была предусмотрена, да? Очень интересно, какое ты для нее выбрала сочетание цветов.
Елена заулыбалась и побежала за своим рукоделием.
– Ну и зачем ты ее отослал? – поинтересовалась я. – На старости лет вышивкой заинтересовался?
– Да Бог с тобой, – скривился унд. – Ленка, конечно, вышивает замечательно, но я в рукоделии мало что смыслю. Мне нужно, Васька, с тобой наедине побеседовать.
– Ну, беседуй.
– Скажи мне, милая берендейка, давно ли ты водишь дружбу с кащами?
– Что?..
– Я говорю, давно ли у тебя в приятелях Влад-кащей?
– Почему ты считаешь, что он мой приятель?
– Потому что своими глазами видел, как мило вы беседовали на берегу Евсеева озера.
– О, вот значит, как оно называется!
– Да, утопился там лет двадцать назад один гусляр-алкоголик, так его именем озеро и кличут.
– О-о…
– Васька, не заговаривай мне зубы. Что у тебя с этим воздушником?
– Так ты его знаешь?
– Еще бы. Это сын Лавра-кащея, того самого, что был идейным вдохновителем ублюдков, вырезавших берендеев.
– Что?!
– Он тебе не представился? И почему я не удивлён?..
– Валера, ты серьезно?!
– Серьезнее некуда. Так что у вас там за шуры-муры?
Чуть обалдевшая от такой интересной новости, я подробно рассказала Валериэлю историю своего знакомства с Владом. Водник выслушал меня внимательно, а потом задумчиво произнес:
– Знаешь, Василиса, когда Лавра с женой и соратниками отправили в ссылку, его сын был совсем крошечным, так что, конечно, никакого отношения к преступлениям отца не имел. Но мне кажется очень подозрительными и его повышенный к тебе интерес, и эта просьба о помощи. Знаешь, Вася, лично я ничего об обращении воздушников в объединенный совет не слышал, а ведь у меня там отец заседает.
– Думаешь, Влад меня обманывает?
– Не исключено. Чтобы зря не клеветать, спрошу у отца.
Минуту мы сидели молча. Я переваривала свалившееся на меня известие, а Валерик ел блины.
– Так значит, Влад у воздушников вроде царевича? – спросила я у нашего гостя.
– Нет, – с набитым ртом ответил унд. – С тех пор, как Лавра сослали, у них появился другой лидер. Влада же воспитывали какие-то люди из общины, а как он повзрослел, переселился в замок отца где-то далеко в горах. Батя мне рассказывал, что совет одно время пристально следил за его жизнью, а потом перестал. Мол, ведет себя Лаврович мирно, заговоров не плетет. Что за ним следить, время тратить?
– Откуда ты про нашу встречу узнал?
– Так вы же возле воды сидели! – засмеялся Валерик. – Унды всегда в курсе, что делается и в воде, и рядом с нею.
– Это что же, и другие водники про наше знакомство знают?
– Нет, только я, – улыбнулся Валериэль. – Что ты так на меня смотришь? Да, приглядываю я за тобой и Еленой. Время от времени. И русалки наши тоже. Ты когда с кащем в Славоградике у реки беседовала, Малаша с тебя глаз не спускала.
– Ну вы даете! – выдохнула я.
– Не вздумай сердиться, – серьезно предупредил унд. – Ваша безопасность для нас слишком много значит. И встречаться с воздушником тоже больше не вздумай. Не то я обо всем расскажу Варваре.
До самого вечера я ходила как пришибленная. Право развлекать гостя уступила сестре, а сама только улыбалась, кивала и думала о своем.
Что ж, если Валериэль надеялся меня напугать, ему это не удалось. Теперь мне еще сильнее захотелось встретиться с Владом, чтобы заново обсудить его просьбу. Причем сделать это я решила в самое ближайшее время.
Теперь самое главное – следить, чтобы поблизости не было открытой воды.
***
Утром я отправилась в Славоградик. Если Влад действительно может найти меня где угодно, то на городских улицах отыщет без особых проблем.
