– За мной! – заявляет Семиларен, и вся компания отправляется в путь.
Уже через пару сотен шагов – или, в случае блента, прыжков – мятежники достигают совершенно непроходимого по меркам не-хлонокоптерцев леса. Точнее – одной из очень немногих сохранившихся на Хлонокоптере зелёных рощиц. Несмотря на то, что стараниями паукрабов она стала в разы меньше, чем была ещё недавно, она всё ещё создаёт впечатление необозримой.
– Э, да тут напрямик не пройти! – восклицает Яарвокс.
– По моим расчётам, обойти лес мы сможем не быстрее, чем за пять дечасов, – констатирует Бастер.
– Да чё тут думать, рубить на хрен, и всё! – ухмыляется Накет и тянется за горметом.
– Двумперцы найдут след, – одёргивает человека Тецклай.
– Мыслить надо шире! Вернее, выше! – хитро улыбается Семиларен. – Поверху поскачем.
– Ясно, – вздыхает Айзел и начинает разминать рукрылья. – Я тут единственный, гм, летун, но я, э-э-э, справлюсь…
– Выглядишь как интеллигент, а желания у тебя мазохистские! – восклицает блент, подхватывает смущённого острой шуткой Айзела тремя парами спинных рук, высоко подпрыгивает и сажает фоксиллинда на крону одного из деревьев.
Таким же способом Семиларен перемещает наверх всех остальных.
– А ты ничего, сильный, – делает бленту сдержанный комплимент Герн.
– Да вы не самые тяжёлые существа, которых я поднимал! – усмехается Семиларен и вдруг грустнеет: – Было дело… приходилось в той пыточной… ну, тех, кто…
– Лучше не вспоминай, – советует Карл.
Полог леса оказывается на удивление гостеприимным. Густая и мягкая листва покрывает плотно переплетённые ветви так, что можно идти по ней так же, как по лугу.
Вскоре вся компания достигает паукрабской базы. По крайней мере, по ощущениям Семиларена. Но её там не видно. Одинокая скала, покрытая пожухлой растительностью – это всё, что видят мятежники.
– Вот тут она была! Руки дам связать, прямо здесь ещё утром стояла! – восклицает блент.
– Маскировка? – предполагает Стив.
– Нелогично, – отрицает Бастер. – Мой просвет не обнаружил никаких признаков маскировки – ни статической, ни динамической.
– Ха, так на то она и маскировка, чтобы её не вскрыли! – ухмыляется Герн.
– Я усовершенствовал свой просвет, пока мы летели сюда с Эр-Нюга, и откалибровал его на нашем же корабле. Мой просвет теперь способен обнаруживать признаки как статической, так и динамической маскировки.
– Даже двойной или тройной? – оживляется Тецклай.
– Да. Здесь нет ничего, что указывало бы на маскировку.
– Перенесли эти уроды базу, вот что!!! – срывается на крик Семиларен. – Они же целые планеты туда-сюда таскают, что им одно здание!
– Может, о нас узнали… – вздыхает Карл.
– И перенесли базу из страха? – сомневается Веншамея. – Это же, как Бастер любит говорить, нелогично! Я бы на их месте, наоборот, устроила засаду. Бац-бац, и нет мятежников!
– А может, они и не трусы, – пошевелив вибриссами, произносит Силмак. –Просто плевать они на всех хотели. И на нас, думаю, в том числе.
– А ведь мы им в чём-то помогли, – бубнит Млем. – Заставили орхгов выйти из Союза…
– Семиларен, как всё-таки выглядела база? – интересуется тем временем Стив. – Она случайно не была похожа на космический корабль?
– Да ягуляррский хвост!!! – раздражённо выкрикивает в ответ Семиларен. – Обычное паукрабское здание, конус такой без верхушки, с рёбрами, дверь там была, окна… будто в землю вкопана… как и другие их постройки, ничего особенного!
– Бастер, а ты уверен, что твой просвет не барахлит?
– Нелогично: в радиусе двухсот коптермирад я вижу всё, включая насекомых в траве, подземные источники и ваши органические скелеты, – отчеканивает Бастер. – Если бы эта скала была замаскированной базой, я бы нашёл маскировочные устройства и сообщил вам. Здесь я вижу только камень и скудную растительность.
– Может, э-э-э, поищем на других континентах? – предлагает Айзел.
На борту верного «Хитрюги» мятежники достигают другой стороны Хлонокоптера. Но что на других континентах, что на затерянных в океане островах картина одна и та же: там, где наверняка должны быть паукрабские базы, возвышаются либо одинокие скалы, либо самые обычные некрасивые паукрабские здания, которые одним своим присутствием портят любой пейзаж. Что ещё больше смущает мятежников, так это то, что за всё это время они не сталкиваются ни с одним патрулём. Вернувшись на всякий случай к первой «базе» и снова ничего там не обнаружив, все решают, что лучше отправиться на какую-нибудь другую планету, чем терять время на Хлонокоптере. Стив, полистав Галактическую Энциклопедию и покопавшись в собственных воспоминаниях, объявляет новый курс:
– Полетели на Флуплюль. Не так давно эта планета тоже сгинула из Энциклопедии. Она вся покрыта водой, и паукрабам там будет сложнее спрятать свои базы.
Как только «Хитрюга» в очередной раз отрывается от хлонокоптерской земли, к нему приближаются два звездолёта. Это вернулись охотники на чудовищ и Джекс.
– Ха, как-то вы быстро, – усмехается Райтлет, когда все звездолёты сливаются воедино.
– Тц-тц! Да с вами же тот блент из пыточной! – замечает Сэн.
– Его зовут Семиларен, и он теперь с нами, – поясняет Тецклай. – А на планете мы ничего не нашли.
– Даже ни одну паукрабскую базу не осмотрели? – прищурив глаза, жёлто-зелёные от любопытства, спрашивает Райтлет. – Хотя бы вот эту?..
Обернувшись к окну, команда с огромным удивлением видит на месте одинокой скалы паукрабскую базу. Именно такую, какую описывал Семиларен. Это усечённый конус тёмно-серого цвета с розовыми рёбрами, чёрной дверью у основания и несколькими круглыми окошками, которые вряд ли пропускают много света внутрь сей мрачной конструкции.
Накет выражает все чувства, которые испытывает большая часть команды, сочной матерной фразой, которую невозможно уложить ни на какую бумагу.
– Значит, это всё-таки маскировка, – комментирует Стив, когда мятежники выходят из корабля. – И очень хитрая!
– Нелогично, – реагирует Бастер. – Почему просвет ничего не показал?
– И тут гиперполимер, зараза! – скрежечет Джекс.
– Нелогично, – снова возражает робот. – Посмотри на результаты моего сканирования. Гиперполимер отображался бы как чёрное пятно. Вместо него я отчётливо вижу камень и растительность.
Киборг анализирует данные и усмехается:
– Искусство-то в толковании! Одну и ту же картинку можно объяснить по-разному. Если к гиперполимерной основе прикрепить камень, сканирование покажет самую обыкновенную скалу. Убирать и выставлять камень в нужное время не так уж и сложно, если подумать.
– Логично.
– Меня больше тревожит другое, – тихо вступает Млем. – Почему паукрабы сняли маскировку именно сейчас?
Вдруг Силмак настораживается и встаёт столбиком, как земной суслик:
– О-о-о, кажется, я знаю, почему. Я слышу паукрабский корабль!
– Ррр! Он летит сюда, точно, я вижу! – осмотревшись, подтверждает опасения шнырявки Райтлет.
– Прячьтесь! – рявкает Семиларен. – Если что, я с этими тарелками на ножках разберусь!
– Тебе бы тоже не светиться, – советует Яарвокс. – У тебя и оружия-то нет…
– Да пусть только сунутся – я их в ягуляррские пятна порву! Семнадцати рук мне хватит, не переживай.
Не-хлонокоптерцы мигом возвращаются на «Хитрюгу». Семиларен же остаётся неподалёку от разоблачённой паукрабской базы. Высокая трава скрывает даже рослого блента и все его семнадцать рук.
Паукрабский корабль, замаскированный, как всегда, под астероид, подлетает вплотную к базе и зависает над ней. Это выглядит так неестественно, что Семиларен начинает опасаться, что галлюцинации инжа ещё не выветрились из мозга…
Не происходит ровным счётом ничего. Даже по ощущениям Семиларена, телепатов и по данным сканирования киберпанков. Корабль висит над базой довольно долго. Затем он вдруг срывается с места, но улетает совсем недалеко и приземляется рядом с базой. Из корабля выходят пять паукрабих. На каждой из них – металлический экзоскелет. Они начинают оплетать отвратительной паутиной стебли растений – но сплошным покровом, а кусками. Каждая паукрабиха внимательно всматривается в каждый кусок паутины и будто бы в ответ плетёт свой. Затем одна паукрабиха достаёт из металлической клешни коннектар, набирает какой-то номер и кратко распоряжается:
– Быстро сюда.
Уже через пару деминут у базы появляется внушительных габаритов блентиха, у которой все руки, кроме грудной, заняты разнообразным оружием – испарителями, электробластерами, копьями и даже кривыми пиратскими саблями.
– Охраняй базу. Чтоб никто не вышел и не зашёл, поняла? – инструктирует блентиху паукрабиха.
– Я не подведу, – кивает охранница.
Паукрабиха поворачивается к сородичам и ухмыляется:
– Ах, эти бленты! Послушнее них только орхги были. Помните, как мы им наврали, что Император приказал улетать, и они все разом с Хлонокоптера и смылись?
– Ага, – поддакивает другая паукрабиха. – Здорово мы Тримперию в Двумперию превратили! Давно надо было это сделать – орхги только под ногами путались. У блентов хотя бы рук много, от них проку больше.
Семиларена очень злят слова паукрабих. Он едва сдерживается, чтобы не выскочить из травы и не пообрывать этим двумперским хамкам все ноги…
Одна паукрабиха вдруг переводит взгляд на лес.
– А чего мы эту зелень-то оставили? – интересуется она.
– Недоглядели, – фыркает ещё одна паукрабиха. – Идиотский лес, надо его срубить. Полигон на его месте построим.
– Направим сюда терраформисток, пусть разберутся, – комментирует пятая паукрабиха. – Бленты, думаю, особо возражать не будут.
Это последняя капля. Семиларен начинает мелкими скачками приближаться к ненавистным паукрабихам, разминая при этом когтистые пальцы всех семнадцати рук.
– И чего он к ним попёрся? – хмыкает Герн, глядя в окно.
– Хочет их убить, – констатирует Стив.
– Дебил…
Тут же из «Хитрюги» выскакивает Накет и бежит прямо к Семиларену.
– Два дебила, – заключает Силмак.
– Это сила! – тут же добавляет Яарвокс.
– Пошло, но метко, – отмечает Карл.
Накет быстро, но удивительно тихо догоняет Семиларена и хватает того за длинный хвост.
– Ты чё, дурак? – шёпотом обращается человек к бленту.
– А ты чего, нет? – парирует Семиларен.
– Не лезь ты к этим падлам!
– Ещё чего! Да я целую планету спасу, если их прикончу!
– Жопа у тебя вместо головы! Если их живьём взять, можно же чё-нибудь вытянуть!
– Из паукрабих? Ну, можешь ещё попробовать научить деревья разговаривать! Либо молчать будут, либо врать! Больше них только йорзе чушь городят! Ты мне лучше вот что скажи: ты быстро бегаешь?
– Ну, да, а чё?
– Отвлеки эту дуру, а? Чтоб она сюда не смотрела?
Накет оценивает взглядом дюжую охранницу. И соглашается:
– Ладно, не вопрос. А ты хотя бы одну живую паукрабиху оставь, понял? Попытка-то не пытка!
– А, ну тебя к ягуляррам! Постараюсь!
Накет подкрадывается поближе к базе, после чего выпрыгивает из травы и кричит блентихе:
– Эй, ты! Жирная дура!
С гневным рёвом охранница бросается на отчаянного мятежника, но тот оказывается быстрее и маневреннее. Пока Накет уводит обозлённую блентиху подальше от базы, Семиларен нападает на паукрабих. В новом порыве ярости блент забывает об уговоре и начинает буквально рвать врагов на части вместе с их металлическими экзоскелетами… впрочем, когда дело доходит до последней паукрабихи, Семиларен всё-таки вспоминает слова Накета. Блент обездвиживает паукрабиху, крепко сжав ей все десять конечностей. В таком виде он собирается отнести её на «Хитрюгу», но та вдруг выпускает – как и полагается паукрабам, из-под хелицер – целый ком отвратительный паутины прямо в лицо Семиларену. Тот, крепко выругавшись на своём языке, не выпускает, тем не менее, мерзкое беспозвоночное из рук. Вместо этого он со всей силы разбивает ему панцирь об шасси корабля. Противная мутная гемолимфа забрызгивает не в меру импульсивного блента с ног до головы.
– Вот ведь… – собирается высказаться Семиларен, но его перебивает запыхавшийся Накет:
– Ты… чё… уф… долго ещё? Ф-фух… я уже… бегать… блин… заколебался!
– Смысла уже нет, я их всех перебил, – честно отвечает Семиларен.
– А, ладно, хрен моржовый с ними!
На далёкой холодной планете под тучным существом с густыми вибриссами ломается табуретка.
– Короче, валим на корабль, там разберёмся, чё дальше делать! – предлагает Накет.
Не успевает Семиларен ответить, как за спиной Накета возникает блентиха.
