Секреты умерших царьков:
Скандал, убийство, воровство.
Не будут нищие читать
Куплет, написанный для них.
Откуда деньги, покупать,
Не булку хлеба – острый стих.
Он не накормит голытьбу,
От негодяев не спасёт.
Он не предскажет им судьбу,
А только тень тоски на вьёт.
Стихи обходят за версту,
К ним интереса нынче нет.
В тени теряют остроту,
Уходит в прошлое сюжет.
1999 г.
Не поэт
Я был не признан, не замечен.
Писал, что сыпалось с души.
Людским вниманием не отмечен,
Всегда в себе, всегда в тиши.
Сомненья разум мой терзали,
Проблемы жизни били влёт.
Отгадку мысли всё искали,
Что на земле беду несёт?
И сердцу милую Россию,
Хотел до истины понять.
Шальной свободы аллергию,
Народ, привыкший воровать.
Духовных ценностей забытых,
Преступных шаек бес предел.
Законов свод, злодейски свитых,
И нищих жителей удел.
Со мной умрут мои творения,
Их нынче нет кому читать.
Покинут музы вдохновения,
Не будут без толку летать.
Кому нужны словес сплетения,
Не знаменитости – мои.
Лишь ждать останутся рожденья,
Культуры будущей в пыли.
Посмертно вспомнят, коль разыщут,
Истлевший слог ушедших лет.
С меня, наверное, не взыщут,
Ведь я не гений, не поэт.
Новый мир
Меняясь – мы меняем мир и наше окружение.
Уж меньше сплетников, задир, порою уважение.
Но вот одна беда никак, прилипнув не покинут,
Вокруг звучат жаргон и мат, в небытие не сгинут.
О как мне хочется внимать другое отношение,
Чтоб не услышать матов грязь – уродство поколения.
Где чистым словом, как родник, омоют мою душу.
Могучий русский наш язык, злословие разрушит.
Заразу будто разнесло, по слабеньким сознаниям,
Не объяснишь, что это зло, пленились подражанием.
Кто хлыще мерзость изречет, средь стаи, вроде круче.
А то, что миру вред несёт, невежду не научишь.
Не объяснишь, что им страдать, за каждое мгновение,
О Высшем им не нужно знать, хулят даже учения.
О как мне жаль, заблудших душ, внушить же я бессилен
И слышу грязь с безумных уст, как будто сам повинен.
В том, что не смог им разъяснить и как – то уберечь.
В том, что такая наша жизнь и нужно потерпеть.
Когда-то рухнет сгнивший строй и мир преобразиться,
Его я чувствую душой, он должен проявиться!
Обидеть поэта легко
Поэта обидеть легко,
Он больно стихом не ударит.
Летает он ведь высоко,
Любовь, да Всевышнего славит.
В потоке людской суеты,
О черствость царапает душу.
Слова его очень просты,
Но редкие слушают уши.
Упрятанный смысл не поймав,
Аршином житейским измеряв,
Ругают, творенье поправ,
Своим убежденьям поверив.
И как защитить от невежд,
Свою непреклонную веру.
Коль меряют жизнь от одежд
Влюбляются в денег химеру.
Сей платы не знает душа,
Питается лаской, да светом.
Гордыню и жадность круша,
Поможет бесценным советом.
Но слышать ее не хотят,
И черствою коркой покрыли.
О всем без конца говорят,
Но Бога совсем позабыли!
Душа ваша – это же Бог!
А дверца к Нему – это сердце.
Пред нею же – вера порог,
Лишь искренне только поверьте.
Назад не прогонит Отец,
Заблудших овец собирает.
Кто черствость очистил с сердец,
И свято любить обещает.
Замрите на миг в тишине,
Отбросьте житейские мысли.
Их много влетает извне,
Несчетно, как в поле ковыли.
И только тогда затаясь,
Услышите душу и Бога.
Поймёте, Ему помолясь,
Как в жизни потеряно много.
Пустых пересудов чужих,
Стремлений за мнимым ненужных.
Когда-то непонятый стих,
О ценностях нынче насущных.
Неважно, что едим
Хотим мы ль это, не хотим,
Живем мы в мире присно вечно.
Совсем неважно, что едим,
Что изрекаем бесконечно.
Имеют смысл большой слова
И намеренья их пославших.
С каким оттенком их канва.
Что означают, для принявших.
Не то, что сложится в ответ,
То созидает мир сказавших.
И будет в этом мире свет,
Иль тьма от чувств обуявших.
А то, что шлем для мира мы,
В какое рядим мысли платье.
Красивы речи, да скромны,
Или же зло несут, проклятье!
Такие ж силы возле них,
В мирах изрекших окружают.
Благие подле слов благих,
Над мерзким – мерзость зависает.
До помутнения цвета глаз,
До изменения цвета кожи.
Меняет лик скандалов грязь,
И месяцами чувства гложут.
Любовь способна растопить,
Хоть айсберг сложных отношений.
Коль вместе продолжают жить,
И не страшат размолвок тени.
Когда ж случайный человек,
Остался словом злым задетым,
Не искупить свой долг за век.
Не повстречай случайно где-то.
Хоть впрочем случаев ведь нет,
Математически все точно.
