Доползла до Адама, останавливаясь в нескольких десятков сантиметрах от безупречных туфель.
– Ближе, – голос пробирался под кожу, затрагивая неведомые струны в моей душе, пуская дрожь по телу.
Придвинулась, оставаясь на четвереньках, ощущая, как он ощупывает взглядом мою спину и ягодицы, радуясь тому, что нахожусь лицом к нему и Панкратов не может заглянуть мне между ног.
– Сядь на ноги, – очередная команда.
“Будто собачку дрессирует”, – пронеслось в мыслях, но я сделала как он сказал.
Села на пятки, смотря прямо на его пах. Смутившись, опустила взгляд ниже, рассматривая безупречные стрелки на серой ткани. Обида и унижение никуда не исчезли. И вот теперь с новой силой напомнили о себе.
– Подними глаза на меня, – подняла лицо вверх, посмотрев на него сквозь пелену слез.
Провел подушечками пальцев от моего лба через скулы к губам, коснувшись большим пальцем нижней губы и растирая ее. Повел пальцем вверх, задирая верхнюю губу и дотрагиваясь до зубов.
– Соси! – уперся в преграду.
Тяжело сглотнув, осторожно расслабила челюсти, пропуская мужской палец в рот.
– Соси! – осторожно обхватила губами подушечку, коснувшись ее языком.
Что я творю? В голове не укладывалось, что это я, голая, на коленях, перед чужим мужчиной, держу его палец во рту. Влага совсем заволокла зрение, и я позволила Адаму протолкнуть подушечку глубже мне в рот.
– Давай! Покажи, как ты умеешь.
Проблема в том, что я совсем не умела этого. Медленно двигала ртом по его коже, поглаживая языком. Панкратов начал ритмично двигать рукой, имитируя минет. Пусть я никогда этого не делала, но я же не в монастыре жила. Я слушала рассказы подруг, читала книги и иногда смотрела порно, лаская себя между ног. Стоило получить разрядку, как я выключала видео, сгорая со стыда и подтирая историю поиска в браузере, а наутро стеснялась сознаться сама себе во временном помутнении и давала обещания, что никогда больше этого не повторится.
Вспоминая все то, что видела на экране монитора, и то, как в романах описывался этот процесс, начала облизывать палец и посасывать. Прикрыла глаза, ощущая то, насколько бесстыдно это делаю и как развратно выгляжу.
Ощутила прикосновение к груди. Распахнула глаза, всматриваясь в черную бездну. Радужка Панкратова слилась со зрачком, делая его еще сильнее похожим на дьявола. Он провел подушечкой пальца по стянутому в горошину соску, ущипнув его. Из меня непроизвольно вырвался стон. Чем больше Адам крутил и щипал сосок, тем жарче становилось. К собственному стыду понимала, меня заводят эти прикосновения. Внизу живота тяжелело, а между ног наливалось. Хотела, чтобы делал все то же со второй грудью, и тут же мысленно надавала себе оплеух. Мне не должно нравиться ничего из происходящего. Он – враг, бандит и подонок. Я только должна отработать папину свободу, и будет предательством папы и самой себе получить удовольствие в руках врага.
Внезапно он вытащил палец у меня изо рта, вытирая его о мои губы и щеки, в очередной раз окуная меня в грязь и напоминая о своей сущности.
– Расстегни ремень, – убрал от меня руки, взирая свысока.
Я знала, что все вело именно к этому. Но волнение новой волной захлестнуло меня. Дрожащими руками обхватила пряжку, расстегивая, и замерла, не решаясь коснуться ширинки.
– Продолжай! Или я каждый шаг тебе должен объяснять! – начинал злиться Панкратов. – Если я сам это сделаю, то тебе не понравится, – уже рычал мужчина.
Освободила пуговицу и следом за ней опустила собачку на ширинке, уткнувшись взором в белую резинку боксеров. При свете дня эрекция, торчащая из-под белья, казалась устрашающе огромной. Во рту мгновенно пересохло.
– Снимай, – слышала в голосе Адама, что его терпение на пределе.
Обхватив пояс брюк вместе с резинкой мужский трусов, спустила одежду вниз. Сразу же на меня выпрыгнул огромный толстый член. Отшатнулась, но сильная рука схватила меня за волосы и вернула лицо обратно.
– Что? Не нравится? Видела лучше? – обхватил ладонью основание увитого голубыми венами ствола и прижал лиловую блестящую головку с маленькой дырочкой по центру, где выступила прозрачная капля, к моим губам.
– Сука! Так и знал, что ты не стоишь всего этого! И пусть твой мэр гниет в тюрьме.
Последние слова, как пощечины и ледяной душ вместе взятые, привели в чувство. Открыла рот, дотрагиваясь гладкой головки и коснувшись языком блестящей капли.
Глава 23
Рот заполнил солоноватый вкус. Провела языком по головке, растерявшись. Из головы вылетели те развратные картины из видео, и описания этого действа в романах напрочь забылись. Остались только мужчина, доминирующий надо мной своей силой и властью, и я, уязвимая и потерянная, с насильно воткнутым в рот детородным органом. Адам не дал мне времени на размышления, толкнулся бедрами вперед, проталкиваясь членом между губ, и зашипел, когда по его плоти проехались зубы.
– Без зубов! – прорычал, сильнее стягивая мои волосы на макушке.
Раскрыла шире рот, пропуская толстый ствол до упора.
– Вот так, – ослабил хватку на волосах и замер.
Член уперся мне в гортань, заполнив собой абсолютно все, не давая дышать. Казалось, что я задыхаюсь. На глазах выступили слезы. Пыталась втянуть воздух носом, но не выходило. Тогда Адам отодвинулся, вынимая член изо рта.
– Теперь сама, – приказывал он, но руку с моей головы не убрал.
В ушах звенели его злые слова о том, что ему не нужно было связываться со мной и оставить папу за решеткой. И это послужило каким-то толчком, спусковым механизмом к тому, чтобы не просто вытерпеть эту пытку, но и, пересилив себя, доставить этому чудовищу удовольствие.
Посмотрела на торчащий кверху орган, длинный и толстый, не понимая, как смогу это обслужить, и стараясь долго не рассматривать, зажмурилась и обхватила его у основания. Боже, как эта штуковина поместилась у меня во рту, если я не смогла даже пальцы сомкнуть вокруг. Кожа нежная, горячая, совсем не такая, какой я себе ее представляла. Когда держала его во рту, не успела понять, как он ощущается, какой у него вкус. Все внимание сосредоточила на самом факте происходящего. Я делаю минет. Позже, наверное, я приду от этого в ужас, но сейчас нужно сделать все, лишь бы это закончилось как можно быстрее.
– Глаза открыты, – не позволял мне даже мысленно отстраниться от происходящего.
Распахнула веки и, не дожидаясь, когда он снова попытается вырвать мне волосы, поцеловала головку. Высунула язык и обвела вокруг маленькой дырочки. Не ощутив отвращения, ввела орган в рот, сначала лишь кончик. Вспоминая все виденное раньше в фильмах для взрослых, облизала, провела языком по крайной плоти, пропуская его дальше по языку в рот. Адам издал звук похожий на стон. Решив, что это звуковая иллюзия, подняла глаза вверх, столкнувшись с каким-то диким взглядом.
– Та-а-ак, – приглушенно проговорил мужчина.
Тогда я начала вбирать его в рот, пока он снова не уперся мне в горло, перекрывая кислород. Жар в глазах мужчины действовал гипнотически. Стоило мне выпустить член изо рта и снова погрузить его обратно, как его глаза воспламенялись. Грудь тяжело вздымалась, и он казался в эти мгновения каким-то живым и человечным. Под его тяжелым взором двигалась вдоль ствола и ощущала, что именно в этот момент имею над ним какую-то особую власть.
– Языком. Больше языка, – прохрипел он, не разрывая зрительного контакта со мной и держа за голову, чтобы не вздумала взбрыкнуть.
Послушавшись, принялась шевелить языком, облизывать выступающие венки, пропускать внутрь до упора и обратно. Дыхание Адама участилось, наверное, ему даже нравилось. И вскоре поймала себя на том, что возбуждаюсь от этой ситуации. Мне не нравилось ублажать постороннего, совершенно неприятного мне человека, не нравились унижения, не нравилось быть игрушкой, но моей плоти оказалось плевать на ущемленное самолюбие и гордость. Низ живота потяжелел и наливался жаром, а между ног все горело и зудело, требуя разрядки.
К собственному ужасу, процесс не только возбуждал, но, кажется, и начал доставлять удовольствие. Я сосала и вылизывала ствол, издавая какие-то пошлые звуки.
– Ласкай себя, – хриплый голос вырвал меня из порочного забытья.
Непонимающе смотрела на мужчину.
– Запусти руку себе между ног и ласкай себя, – не просил, приказывал Панкратов.
В этот раз я не стала сопротивляться, на самом деле желая получить эту чертову разрядку. Накрыла рукой изнывающую плоть. Пальцы утонули в соках. Не помнила, чтобы когда-либо оказывалась такой возбужденной. Нащупав набухший клитор, начала массировать его круговыми движениями и распалять себя еще сильнее. По мере того, как ближе подбиралась к долгожданному освобождению, активнее я обсасывала мужское достоинство.
В какой-то момент Адам остановил меня, удерживая голову на месте, и, убрав мою ладонь с основания его члена, начал долбиться мне в рот сам, до упора. До брызгающих из глаз слез и рвотных позывов.
– Дыши носом! – командовал он и с каким-то остервенением трахал меня.
В это мгновение я полностью забыла о каком-то там удовольствии и возбуждении. Вцепившись руками ему в бедра, хотела оттолкнуть его от себя или хотя бы замедлить его движения, чтобы не задохнуться. Но Панкратов удерживал меня стальным захватом, жестко и больно тараня мое горло. Слезы умывали лицо, смешавшись со слюнями, бегущими изо рта. Грудь разрывало от досады и боли, но мужчине, получившему свою оплату, плевать на мои чувства. Он привык брать и потакать своим желаниям. И я теперь вынуждена мириться с его аппетитами. Пусть морально я и готовилась, что все это будет грязно и жестоко, но все же реальность превзошла все ожидания. Он брал меня как резиновую куклу, наплевав на мои чувства.
Ощутила, как член у меня во рту будто увеличился в размерах, и в следующее мгновение в горло выстрелила горячая струя. Адам практически вжал меня лицом в свой лобок, удерживая на месте, заставив проглотить терпкую, солоновато-сладкую сперму.
Как только он кончил, отпустил меня и вынул ствол из моего рта. Я жадно глотнула воздух, не смотря на него. На голые колени капали слезы, а под ребрами замерла истерика, дожидаясь своего часа. Нужно только выдержать, только дождаться, когда он оставит меня одну.
Комнату оглушил звонок телефона. Не сказав ни слова, Панкратов ответил на входящий, одновременно пряча в боксеры член и застегивая брюки.
– Да. Не помешал. Готовь документы. Еду, – ответил он собеседнику в трубку.
Сбросил вызов и, будто вспомнив, что в комнате есть еще кто-то, кроме него, посмотрел на мою скрюченную фигуру.
– За тобой заедут, чтобы привела себя в порядок. Не люблю волосы на теле у женщин, – сказал с таким пренебрежением, что мне захотелось провалиться сквозь все этажи небоскреба прямо под сырую землю. – И, – напряглась от чертова “и”, – в следующий раз я хочу чувствовать отдачу. Мне не нравится трахать манекен. Знал бы, не связался с тобой. И никаких слез. Ненавижу эти ваши бабские сопли.
В очередной раз окатил ушатом помоев и покинул квартиру, позволив мне утонуть в накатившей истерике.
Глава 24
Адам
Вышел из пентхауса еще более взвинченный, чем до того как вошел туда. И вроде пар спустил, вот только мелкая сука окончательно вывела меня из себя. Думал, спущу ей в рот, легче станет. Перестану думать о ней. Сразу превратится в одну из безликой массы ей подобных. Нет же. Эта дрянь еще больше вывела меня из себя.
Слезы эти, сопротивление, неприкрытое отвращение в глазах. Блядь, еще и кожу стесал о ее зубы. Сука! Строит из себя оскорбленную невинность, всячески демонстрирует, насколько я ей противен. Сама пришла, сама подписала все то дерьмо, что перечислил в этом гребаном договоре. Юристы постарались, включили в него все, что только можно, перестраховались, чтобы у дочки мэра и в мыслях не было сопротивляться хоть чему-то. Надоели мне эти блядские качели и спектакль с трясущимися губами и мокрыми глазами. Сука, считает себя голубых кровей.
Сам не понимал, нахрена ввязался в это мозгоебство. Мне что, трахаться не с кем? Секса в моей жизни в избытке и в любом количестве. Сам не понимал, зачем она мне сдалась. С папашей ее я уже расквитался, но девка по-прежнему манила. Пусть и получил ее в личное пользование, но не ощущал удовлетворения. Все эти игры с принуждением мне на хер не сдались. Привык, что телки текли от одного моего голоса и всегда были готовы на все, о чем попрошу. А эта… Эта смотрела на меня как на слизняка и при этом тряслась как кролик, пробуждая во мне то, что дремало где-то в глубине и просыпалось, только тогда когда в бизнесе требовались жесткие меры, карательные.
Стоило подумать об этой заразе, как снова ощутил то чертово непонятное чувство, съедающее меня с того самого момента, как увидел ее впервые, и крепнущее с каждой новой встречей. Первоначальная похоть переросла в нечто неконтролируемое. Желание просто трахнуть чистенькую дочку мэра трансформировалось в навязчивую идею обладать не только ее телом, но и сука, блядь, увидеть в ней взаимное влечение. Не привык я, чтобы меня отталкивали. Хотя не было такой, что не пошла бы со мной добровольно. Вон и подружка ее готова была ноги передо мной раздвинуть. А эта? Считает себя лучше других? Хотя видел я отчет о ее студенчестве. То с одним, то с другим таскается по кафешкам, кино и концертам, а со мной ее трясет от отвращения.
Сука! Сцепил зубы до хруста, стараясь выкинуть девчонку из головы. Хорошо, звонок вовремя остановил меня. Иначе я бы разорвал ее на части, выбивая эмоцию, отличную от тех, что видел.
Стоило вспомнить, как она сосала, и член тут же налился кровью. Блядь. Зубы, сука, и слезы! Теперь это сочетание вызвало нездоровую реакцию. Не нравилось мне, как она действовала на меня. Сучка пробиралась куда-то под кожу, вызывая зуд и дискомфорт. Нутро твердило – нужно от нее избавляться, она принесет лишь проблемы. Но перед взором стоял этот открытый взгляд чистых серых глаз, губки, что так охуенно смотрелись вокруг моего стояка, и вся кровь устремилась в пах. Не мог ни о чем думать, лишь представлял, как буду вонзаться в ее сочное тело. Какое у нее тело! Когда она разделась, думал, спущу в штаны как подросток, от одного вида. Хотел сминать упругие сиськи и выбивать стоны, вколачиваясь между длинных ног.
Да. Все верно. Нужно просто ее трахнуть, и тогда наваждение спадет. Но почему-то эта мысль не успокаивала. Казалось, что только попробую, как окончательно подсяду на эту мнимую чистоту. Голубка, блядь.
Машина затормозила на территории заброшенного сахарного завода. Дверь открылась, и ко мне сел в машину помощник.
– Здорово, – сунул папку мне в руки Витёк.
– Подписал?
– Все подписал, как миленький, – довольно хмыкнул старый товарищ.
– Наследили? – пролистывал бумаги, проверяя подписи.
– Обижаешь, Панкрат. Безупречная работа, – довольно улыбался.
– Камеры?
– Все чисто, говорю же. Хочешь с ним пообщаться? – спросил Витя.
– Ты и без меня отлично справился, – хмыкнул.
– То ли были времена, – с тоской протянул Витек.
Детство наше прошло на одном дворе. Витька жил на одной площадке с нами и был старше меня на пять лет. Меня, задиристого, драчливого пацана, быстро прибрали в свою компашку парни постарше для выполнения мелких поручений. Однажды вытащил наших пацанов из засады, собственноручно вырубив парочку залетных. После этого меня стали считать за равного. Постепенно я обретал славу самого свирепого и бесчувственного. Нырял всегда без страха в любое пекло и устраивал противнику настоящий ад. Меня боялись, меня уважали, и, пользуясь своей силой и авторитетом, строил свою империю. Много крови на моих руках, и жизни не хватит, чтобы ее отмыть. Я не жалел о прошлом и кайфовал от настоящего. И чтобы взобраться туда, где находился теперь, пришлось освоить более тонкие игры. Выйти на новый уровень и при этом быть готовым ко всему
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69596188&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
