Филип Гэр "Читемо: Поэзия убийства"

Четвертая книга в серии «Перечеркнутый мир».Путешествуя по мирам, он возвел убийство других в культ. На него охотятся, ищут – но никто не знает ни кто он, ни откуда.История Читемо, массового убийцы, втягивает в себя маленького мальчика в инвалидной коляске и его серого неприметного друга. По их пятам, неотступно, всего на шаг позади, следует Алекс Багенге, ещё более страшный безумец и психопат.Город Эйоланд – древний мегаполис на остатках разрушенного войной мира. Помойка цивилизаций, в изнанке которой пересекаются пространства и времена. Одна из таких изнанок – Библиотека, в которой правит Ободранный. В его царстве возможно найти любую историю, любой рецепт и любое знание, из прошлого, настоящего или будущего любого из миров. Вот только за истории и знание необходимо платить, и расплатиться по счетам дано не каждому.События четвёртой книги тесно связаны с событиями предыдущих, поэтому лучше читать их по порядку.Обложка книги создана при помощи нейросети "Нейроплод".

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 18

update Дата обновления : 05.09.2023


Осторожно, за уголок, я вытянул фотографию и положил на колени, чтобы рассмотреть её ближе.

Фотография, почему-то черно-белая, хотя совсем не выглядящая старой, изображала статую на берегу реки. Общие черты статуи выглядели человеческими, но голова была взята львиная. Её пропорции, впрочем, и даже львиные черты морды, прекрасно к облику подходили. Лев с телом человека производил впечатление старца. И – отшельника, или монаха. В одной руке он сжимал длинный посох. В другой… опущенный стволом вниз автомат.

Странная статуя. Приглядевшись, я понял, что только лишь на внешнем облике её странности не заканчивались. Если предположить, что у подножия статуи действительно стоят многоэтажные дома, то высота статуи огромна. Как и ширина реки, на берегу которой она возвышается.

– Рекс?

Кажется, я разглядывал фотографию так долго, что Дем меня потерял. Теперь он обеспокоенно стоял в дверях кабинета.

– С тобой все в порядке, Рекс?

– Да, Дем. Извини, я засмотрелся.

– На что же? – Дем улыбнулся. Улыбка делала его маленькое веснушчатое лицо удивительно солнечным.

– Вот, гляди, – я протянул ему фото.

Дем взял протянутую фотографию, и бросил на неё взгляд.

И выражение его лица мгновенно изменилось.

Глазами он впился в фотографию, жадно, как никогда и ни на что не обращал внимания. Его лицо окаменело, из детского став бесконечно взрослым.

– Ты… Ты чего, Дем?..

Я испугался. Меня пронзило ощущение, будто бы я только что перестал для Дема существовать. Словно все нити, что связывали нас, только что разорвались.

Он поднял на меня взгляд. Совершенно чужой и холодный.

Ощущение длилось, кажется, лишь секунду. Но мне показалось, что я умер.

А потом прежний Дем вернулся обратно. Лицо разгладилось и помолодело. Пронзительный ярко-синий цвет глаз потускнел. Узкая щель рта разошлась в улыбку, пусть слабую, но такую родную.

Я сглотнул, чувствуя, как стучат мои зубы.

– Дем?..

– Извини, Рекс, – он покачал головой, словно стряхивая наваждение.

И погладил фотографию. Будто наваждение не исчезло.

– Ты нашел её на столе?

– Да, она лежала под чертежом. Кончик её выглядывал, и… я взял её посмотреть. Но ведь таких статуй не существует, верно? И, значит, это не фотография, а распечатка рисунка. Так?

Дем заколебался. И мне этого хватило.

– Ты знаешь, где это и что это, верно?

Дем поглядел на меня, и как-то обреченно кивнул.

– Знаю.

– Расскажешь?

Дем задумался.

– Дем, да что с тобой? Я впервые тебя вижу таким!

– Я тоже чувствую себя не таким, – немного отстраненно протянул Дем. – Слушай, пойдем на улицу, а?

– Давай.

Он помог мне сходить в туалет и одеться. Я привык делать все это и сам, но Дем, кажется, хотел находиться со мной рядом. Он не мог выразить свое чувство дружбы по-другому. Слова всегда только слова.

Повесив на спинку коляски рюкзак с водой, бутербродами и курткой, на случай дождя, он выкатил меня во двор. Пыльная листва деревьев делала их серыми и унылыми. Одинокий дворник-узбек скреб метлою асфальт, напевая что-то на своем родном языке. Его оранжевый жилет разбавлял скуку серых домов и блеклых оград садиков.

Завидев меня, дворник улыбнулся, сверкнув зубами.

– Здравствуй, Кеша! Как твои дела?

– Спасибо, Нурик! Очень хорошо. Вот, пошли с Демьеном гулять. Как дела твои?

– Тоже помаленьку! Хорошей прогулки!

На углу мы помахали двум старухам, сидящим на лавочке. Те махнули в ответ. Потом украдкой перекрестились.

Я вздохнул.

– Дем?

– Ты положил фотографию туда, откуда её взял, Рекс?

– Ага.

– Точно-точно так, как она лежала?

– Да, именно так и положил. Да, в конце концов, – начал сердиться я. – Ты расскажешь мне, или нет?

– Расскажу, но если обещаешь одну вещь.

– Обещаю, – пожал я плечами. – Только скажи, что обещать-то?

Демьену я доверял целиком и полностью.

– Пообещай, что никогда не заговоришь со своим отцом об этой фотографии. И о чертеже на столе. И о любых других странных фотографиях, если их случайно обнаружишь. А лучше, если ты вовсе не станешь подходить к столу.

Я застыл. Время, кажется, застыло тоже. Колеса медленно проворачивались, как в замедленной съемке. Между мной и папой никогда не существовало тайн. Я рассказывал ему все. Он был мне другом, не меньшим, чем Демьен. А Демьен сейчас предлагал мне выбрать.

Впрочем, нет. Демьен всего лишь не хотел, чтобы я спрашивал папу про фотографию и чертеж. Наверняка, папе стало бы неприятно узнать, что их видел Дем – а об этом бы тоже пришлось тогда рассказать.

Обдумав просьбу Дема под таким углом, я ответил:

– Обещаю, Дем.

***

– Статуя называется Арахо То. И она действительно существует. Таких статуй двадцать, все они изображают разных существ.

– Никогда не слышал о них. А где они находятся? В Южной Америке? Река огромная, как Амазонка. Хотя, нет, в Африке такие реки тоже есть.

Дем улыбнулся. Его улыбка излучала тепло.

Когда Дем улыбался, он словно бы светился. Так было всегда.

– Это не Амазонка. Это великий Арсин, с его черными водами, текущими к далекому-далекому черному океану. Давай поищем пустую скамейку.

Мы въехали на территорию Даниловского монастыря. Здешние деревья отливают прохладой и зеленью. Из серого пыльного мирка старой Москвы, с её плавящимся от жары асфальтом, мы окунаемся в мир цветной, с густыми тенями под стенами и кронами.

Обогнув собор, мы по тропинке подъезжаем к часовне, крохотной и снежно-белой на фоне зеленой травы.

К моему удивлению, скамейка рядом с часовней оказалась незанятой. Здесь хорошее место: деревья над скамейкой дают глубокую тень, а близкая стена глушит шум проезжей части и защищает от ветра.

Дем помог мне перелезть с коляски на скамейку. Конечно, коляска удобнее. Скамейка ведь деревянная. Но когда все время, часами, сидишь в одном и том же кресле, хочется посидеть и на чем-нибудь другом.

Пусть даже на широкой деревянной скамье, гладкой и коричневой от времени.

Дем садится рядом, близко. Я ощущаю его острый локоть, тепло, запах. Где бы мы ни были, Дем заполняет собой пространство. Оно становится терпким и насыщенным. Полным им, Демьеном.

– Эй! – толкаю его свои локтем под ребра.

– Чего?

– Рассказывай дальше! Чего замолк?

Дем болтает ногами, потом носком ботинка вычерчивает на земле под скамейкой волнистые линии, собираясь с мыслями.

– Давным-давно, – начинает он. – Тысячелетия назад, на берегу великой черной реки Арсин был отстроен огромный город. Его назвали – Эйоланд. Со временем он стал столицей большой империи. Империя воевала, торговала, развивалась и летала в космос, осваивая свою солнечную систему.

Все продолжалось своим чередом, тем самым, по которому идут любые империи. И вот, ученые Эйоланда нашли способ, позволяющий проникать в другие миры. Установка работала не очень хорошо, и они смогли открыть проход только в один соседний мир. В нем уже не существовало империй. Они давно сгинули в разрушительной войне, а оставшиеся в живых строили свой мир заново.

Город Эйоланд начал вторжение. Его жители любили воевать. К тому же они были куда более развиты в отношении техники, и у них имелось больше ресурсов.

Но жители того самого, соседнего мира, прибегли к хитрости. Они создали гениального генного инженера, и отправили его в Эйоланд.

– В качестве Терминатора? – пошутил я.

– Почти. Звали его – Флэт Гладкий. Он не стал воевать сам, но создал новую расу, которая начала войну против хозяев планеты. Соседний мир оказался забыт. У Эйоланда возник новый противник, быстро учившийся, перенимающий все его военные приемы и все научные знания. Молодая раса тоже хотела жить, а потому воевала жестоко и упорно.

Империя Эйоланда проиграла войну. Все жители планеты, до единого, оказались уничтожены. Флэт не пощадил никого. Хозяевами земель стали жители новой, победившей расы.

По окончанию войны победители воздвигли в захваченном городе двадцать статуй. Статуи символизировали единение всех видов созданных Флэтом существ. Впрочем, это не помогло – вскоре началась гражданская война, а затем голод и мор.

– А сейчас этот город существует?

– Ага. Красивый и древний. Он вновь растет, хотя до масштаба империи ему еще далеко. Да и не нужно – любые империи рушатся.

– Но откуда у моего папы фотография статуи из другого мира?

– Не знаю, – Демьен пожимает плечами. – Сама фотография не так уж и удивительна. Все миры сообщаются между собой, и их предметы, особенно мелкие, понемногу проникают из одного в другой. Загадка в другом – в чертеже.

– А что на нем? Я почти не обратил на него внимания.

– Это чертеж внутреннего плана статуи. Проходы, стены, лестницы, комнаты, сноски о материалах, из которых статую строили.

– Подожди, Дем! А ты, ты сам-то, откуда знаешь про Эйоланд, статуи, войну и все такое?

– Я там был, – просто ответил Дем. – Я был в Эйоланде. И видел эту статую собственными глазами. А историю города прочитал в Библиотеке.

Он подумал, и уже мрачно добавил:

– Страшная книга. Руки от неё немеют. Настолько она холодная и… голодная.

– А что за библиотека, Дем? Мы можем туда с тобой поехать?

Дем рассмеялся в ответ, искренне и весело. Его смех колокольчиками рассыпался над каменной плиткой.

– Почему бы и нет? Только там очень жутко.

– Там особая жуткая библиотекарша? Она всех съедает за нарушение тишины?

– Почти угадал. Но, во-первых, не она, а он – Библиотекарь. Его зовут Пилат. Во-вторых, съедает не он лично.

– Ты шутишь?

– Вовсе нет.

– Тогда, может, не стоит туда ехать?

– Знаешь, мне кажется, там есть книга, которая тебе очень нужна, Рекс, – как-то медленно, о чем-то раздумывая, произнес Дем. – Нам обязательно стоит туда поехать. Только чуть позже.

Но мои мысли уже перескочили на другое:

– Пилат? Как в Библии?

– Совсем нет, что ты. Случайное совпадение. А полное имя Библиотекаря – Пилат Изуба.

Библиотека меня заинтересовала. Обожаю всякие тайны и загадки. К тому же, Дема там никто не съел, а значит, вряд ли позарится и на меня.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом