– А кто за ними следить-то будет?
– Ничего, я методиста пришлю! Пойдёмте скорее. Скорее же!
Они ушли. В этот момент в аудиторию заскочил однокурсник, сдавший экзамен. И вручил свёрнутый листок.
– Андрюха, тут тебе парень знакомый передал.
– Да?! Спасибо, уходи скорей!
Андрей пришёл в чувство. Развернул листок и стал быстро переписывать решение задачи. Потом достал конспект и переписал всю теорию. Ответы на вопросы экзаменационного билета оказались исчерпывающими, но волнение всё же не отступало. Развязка приближалась. Через пять минут в аудиторию вошла методист. Через полчаса вернулась экзаменатор. Настроение у Елизаветы Петровны было приподнятым. Вероятно, причиной было то внимание, которое оказывало ей руководство факультета.
– Ну что же, граждане студенты, давайте проверим ваши знания.
Один за другим студенты пошли сдаваться. «Неправильно, неуд», – повторяла она. Один, второй, третий. Пять неудов подряд. Наступила очередь Андрея. Она назвала его по фамилии. Он осторожно подошёл, подал ответы, сел рядом и молчал.
– Ну что же ты, списал! А учить и знать-то когда будешь? А задача?! Ведь неправильно!
– Простите, как – неправильно?
– Ну так, неправильно!
– Но здесь же уравнивается с этим, а тут надо просто выразить, и ответ вот тут!
– Подожди… ах, да. Да, да, задача у тебя правильно. Как же я просмотрела! Всё эти… Ходят… отвлекают, экзамен спокойно провести не дают. Ну что же, молодец. Так уж и быть, удовлетворительно. Всё равно знания твои никуда не годятся, а задачу, молодец, решил. Не зря я вас весь семестр гоняла. Давай зачётку.
Андрей молча повиновался. Она развернула зачётную книжку, расписалась и отдала обратно. Потом расписалась в ведомости.
– Всё?
– Всё, всё! Следующий!
Андрей медленно пошёл к выходу, как вдруг услышал свою фамилию. Тело вздрогнуло. Страх окутывал сознание. Сердце стучало. Неужели всё? А ведь почти получилось. Он повернулся. Вид его выражал глубокое потрясение, она пристально смотрела на него.
– Ты далеко собрался?
– Не… Не знаю, не уверен…
– Когда же вы уверенными станете и физику знать будете?! Листки свои забери, чтобы было потом откуда переписывать. Ответы-то правильные!
Он молнией подскочил, схватил и в ту же минуту выскочил из аудитории. По коридору, по лестнице к выходу. Воздух. Ему нужно было больше воздуха. Перед зданием вуза, возле входа, толпились студенты. Андрей вылетел на улицу так, что нескольких человек качнуло его волной. Кто-то даже что-то взболтнул по этому поводу. Но виновник не слышал. Страх притупил все чувства.
***
Прошло полчаса, а Андрей всё стоял и отходил от пережитого стресса. Он не мог собраться с мыслями и не понимал, что ему делать дальше. Открыв зачётку, он увидел надпись напротив физики – «удовлетворительно», роспись экзаменатора. Всё вроде хорошо, сдал. Немного успокоившись, он направился в сторону дома.
На полпути он услышал знакомый голос. Его догонял Сергей.
– Андрюха, ну что, сдал?
– Ах ты… Сдал! Ты вообще в своём уме? Какого лешего ты вытворяешь?
– Да ладно… По-другому вообще никак. Времени не было, а на кафедре никого, совсем никого!
– Я чуть с ума не сошёл! Я там десять лет жизни за час потерял! Ты чего, рехнулся?! А если она догадается?
– Это навряд ли… Не догадается! Ни одному нормальному человеку такое даже в голову не придёт!
– Вот в том-то и дело, что ты ненормальный, нормальный бы до такого не додумался!
– Слушай, что за нытьё? Ты экзамен сдал! Радоваться надо. По-другому всё равно никак… А что дерзко, то это только так и получилось бы. И никак иначе. Ну и что, что нервы. Нервы у всех, а у тебя гора с плеч.
– Да я… Я мог бы и по-другому сдать!
– Ага! Ну-ну! Что же не сдавал? По-другому-то – это учить надо было, а ты у нас и так учёный. На кой тебе…
– Знаешь что, Серый… Подлец ты! Да такой, которого мир не видел!
– Сам ты подлец, притом главный. Я-то друга в беде не бросил да сам на риск пошёл. А ты… Ты обманщик с большой буквы… Кто всю эту кашу заварил?! Я, что ли? Нет, ты! И только потому, что халявы охота. Потому что лень тебе, а мне ещё высказываешь. Если уж встал на путь, то иди как следует, а то трудности появились – и всё! Сдрейфил! Ай-яй-яй, как же так! Все вдруг виноватыми стали! Только ты у нас главный самородок! А я тебе так скажу: мужик должен принимать на себя ответственность, особенно тогда, когда это требуется, и не ныть над обстоятельствами. Может случиться всё что угодно, а цель – она всегда цель. Её достигать надо. Не понравилась моя помощь? Не будет более!
– Ну ладно, Серый, не горячись! Я это от нервов.
– А у меня что?! Нервов нет, что ли? Да чтобы весь этот спектакль разыграть, хладнокровие нужно. А где взять-то его, хладнокровие это? Только из нервов и взять!
– Ну ладно, не обижайся. Сам-то как, сдал?
– Да ну тебя… Сдал, хорошо!
– Хорошо, молоток! Как тебе удаётся?!
– Чтобы хорошо было – надо учить! Возьми себе на заметку, Эйнштейн!
– Да сам ты такой! Прекрати меня Эйнштейном называть!
– Не прекращу!!! Шибко умный!!! На Менделеева, Попова и Ломоносова всё равно не тянешь. Одним словом, швейцарец.
– Да ну, хорош! Сам ты швейцарец! Я человек русский!
– Ну, ну…
Солнечный июньский день был в самом разгаре. Ребята уходили всё дальше от университета, прищуривались, разговаривая друг с другом. Они уходили в будущее. Каким оно будет? Что предначертано каждому по судьбе? Никто не в силах ответить на это. Будущее есть будущее. Его неопределённость и вызывает интерес к жизни. Уверенно заявить можно лишь то, что будущее будет не без испытаний. Для того чтобы чего-то добиться в жизни, нужны стойкость, воля и терпение. Такие качества человек может приобрести исключительно в испытаниях с принятием тех или иных решений, определяющих его жизненный путь. Бывает, что пути у людей сходятся; бывает, наоборот. Жизнь иногда складывается следующим образом. Работа, служба начинает занимать абсолютно всё пространство и время. Человек вынужден подчиняться, потому что не в росте благосостояния дело, не в желании дослужиться повыше, а в том, что таково его место в жизни и другого нет. Времени тоже нет. С друзьями встретиться некогда. Ритмы, режимы, дел невпроворот. И где-то примерно к сорока пяти годам человек устаёт, он понимает, что годы идут. Старается больше погрузиться в работу. Хорошо, если он успел обзавестись семьёй и имеет детей, дети существенно замедляют старение родителей. Однако не все люди принимают нужные решения вовремя. А друзья? Где они? Кто они теперь? Трудно собраться.
На самом деле для встречи с друзьями ничего особенного не нужно. Никаких мероприятий, гостей, поводов. Встретились на улице, прогулялись в парке, как в детстве. Пообщались пятнадцать, тридцать минут, больше. И сразу чувствуется прилив сил, будто вернулся туда – в молодость. И это ощущение долго не отпускает. Встретил человек случайно другого своего друга, и сразу есть возможность о ком-то и о чём-то поговорить. Почувствовать ту обыкновенную теплоту слов, которую несёт дружеское общение. От него веселее и радостней жить.
Найдётся, конечно, умный читатель, который возразит и скажет: «Да кто они, старые друзья? Столько лет прошло. Сейчас время другое, жизнь у каждого своя. Разошлись пути – и слава Богу, значит, не судьба. Мы совсем уже разные люди. Даже и не знаю, право! О чём мы будем с ними говорить?» Действительно, оппонировать трудно. Жизнь расставляет для каждого свои приоритеты и правила. Да только история человеческая рассказывает, что дружба и взаимовыручка человеку выживать помогали в самые трудные времена. Добиваться успеха и переживать горести легче, когда люди помогают друг другу делом да добрым словом. А уж совместные путешествия в прошлое посредством воспоминаний явно никого не оставят равнодушными. Они принесут радость. Ведь студенты там сдавали экзамены!!!
Ведьма
Летний вечер разносил по улицам лёгкую прохладу. Городская духота в окружении нагретого стекла и бетона мало-помалу отступала. Ко времени заката солнца становилось легче дышать. Пётр Андреевич, как обычно, в это время возвращался с работы и чувствовал некоторую усталость. Возле своего подъезда он встретил соседку Оксану, жившую этажом ниже. Она выходила из подъезда со шпицем на поводке.
– Здравствуйте!
– Здравствуйте, такого маленького на поводок?
– Ничего, это чтобы далеко не убегал… Хороший вечер.
– Что, простите?
– Вечер, говорю, тёплый, ветерок лёгкий…
– А, точно… Как раз для прогулок.
Возникло неловкое молчание. Пётр внезапно ощутил себя словно прикованным к месту, где стоял. Он не мог пошевелиться. Будто некая сила держала его и не давала отвести глаз от соседки. Внимание не мог переключить даже лающий до хрипоты шпиц. К счастью, скованность была неполной. Он полностью владел речевым аппаратом, что позволяло продолжать разговор и гасить подпирающее волнение.
– У вас он часто так? Исходится лаем?
– Да, бывает…
Сердцебиение становилось более частым. Слова соседки действовали завораживающе. Он чувствовал, как его притягивает к ней, как будто магнитом. Очень странное ощущение. Не привязанность, не страсть. Настойчивое притяжение при всём внутреннем противоречии чувств. Соседка была красива внешне, и Пётр, в принципе, мог поймать некоторые грешные мысли. Но в данном случае происходящее имело совсем другую основу. Хорошо, что разум был пока ещё под его контролем. Сильное внутреннее напряжение сменилось невероятным облегчением, когда он услышал любимый голос:
– Папа, папа…
– О, привет, доча…
– Папа, что ты здесь стоишь?
– Да вот с работы иду, нашу соседку встретил…
Девочке было восемь лет. Она посмотрела презрительно на Оксану, потом на шпица. Дёрнула отца за руку и начала говорить:
– Ты, папочка, прежде чем с соседками разговаривать, лучше узнай, как у меня дела в школе…
– Ух ты, какая умница, ну пойдём… Извините…
– Да, да, интересная у вас дочь…
Отец взял дочь на руки, как маленькую, и прошёл в дом.
– Ну, Аллочка моя, рассказывай, как ты там…
– Пап, почему ты меня Аллочкой зовёшь? Ведь мама зовёт меня Алиса… В школе я тоже Алиса…
– Ну извини… Мне так нравится… Можно я тебя буду Аллочкой звать, ну хотя бы пока никто не слышит?
– Ну ладно, если нравится, так и быть, разрешаю…
– Ой, спасибочки, спасибочки, спасибоньки.
– Пап, перестань. Я не маленькая…
– Пока на руках ношу, значит, маленькая.
– А если меня рыцарь на руках будет носить?
– Ну, если рыцарь, то тогда вырастешь, а пока маленькая, сказал… Малюська…
– Ну, пап…
***
Пётр Андреевич был человек не худой и не толстый. Работал операционистом в банке. Жил с женой и дочерью в хорошей трёхкомнатной квартире, которую приобрёл в ипотеку. То есть всего втроём. В последнее время, несмотря на то что дочь уже подросла, у него ухудшились отношения с женой. То ли это кризис среднего возраста, то ли некоторое болезненное состояние, но жена начала закидывать его всевозможными упрёками и претензиями. В конце концов дошло до того, что с ней он почти не разговаривал, а максимум своего свободного времени уделял дочери. В общем, он был хорошим семьянином, но отсутствие эмоциональной близости с женой способствовало нарастанию некой потребности расширения кругозора в отношении противоположного пола. Год назад в их доме поселилась Оксана и быстро привлекла его внимание. Будучи человеком приличным, Пётр не поддавался этому влечению, или, лучше сказать, не поддавался в полной мере. Возможно, иногда он чуть-чуть грешил в своих фантазиях, но движений в этом направлении не инициировал. Семья для него имела первостепенное значение, и никакой особенной истории могло не быть, если бы Оксана была обычным человеком и не предпринимала определённые шаги для того, чтобы завлечь к себе этого в меру обаятельного гражданина.
Пётр часто ругался с женой и, чтобы долго не скандалить, выходил из дому прогуляться. После прогулки он обычно садился на скамейку возле подъезда. Сидел минут десять – пятнадцать, после чего поднимался к себе домой. Почти всегда, сидя на скамейке, он видел Оксану. То она выходила выгуливать шпица, то возвращалась откуда-нибудь, в другой раз встречала возле подъезда доставку товаров. Одежда на ней всегда была такой, чтобы выгодно подчёркивать её хорошую физическую форму. Естественно, это имело своё значение и притягивало страдающий взгляд. Пётр, к своему счастью, был крепкий орешек и старался контролировать себя. Последнее качество и не давало долгое время Оксане завершить то, что она так тщательно готовила.
***
Полгода назад произошло следующее. Алису мать послала выносить мусор. Подъезд дома у них был не высотный. Рядом с квартирой был прямой выход на лестницу, а к лифтам немного в обход по лестничной клетке. Девочка решила пройти по лестнице. Пройдя один пролёт, она заметила, что шнурок на ботинке развязался. Алиса поставила мусорный пакет, присела завязывать шнурок и услышала разговор Оксаны и какого-то мужчины. Девочка прислушалась.
– Оксана, ты почему меня так изводишь?
– Ты ведь хотел быть со мной…
– Но не так… Я у тебя на поводке… Собакой…
– Ты дурак, если думаешь, что я полюблю тебя на разок…
– Я человек, а не животное…
– Да… А почему ты тогда со мной? И почему согласился с формой животного?
– Ну я ведь люблю тебя, потому и согласился…
– Вот видишь, любовь зла, поэтому терпи… Ты же не всё время пёс, дома-то тебе хорошо?
