Золотой перстень с рубином
Елена Добрынина
Как быть, если волею судьбы портал в твое родное время захлопнулся и ты осталась в Петербурге 1912 года в роли гувернантки в богатом семействе? Только не унывать, особенно если предстоит узнать тайну гравировки на твоем фамильном крестике; понять, кто следит за тобой; распутать дело о террористах и не поддаться чарам красавца-офицера с бездонными синими глазами. Особенно, если на горизонте маячит его прошлая любовь, которая точно привыкла получать все, о чем только пожелает.Книга вторая из цикла "Петербургская история" – продолжение приключений Ани из книги "На той стороне".
Елена Добрынина
Золотой перстень с рубином
Глава 1.
Октябрьское солнце светило в окно. Аня открыла глаза и блаженно потянулась. Девушка сразу поняла, где находится, даже вспоминать не пришлось. Удивительно, но к дому Ильинских она привыкла так быстро, что сама поражалась. Только два дня прошло с тех пор, как она впервые ступила на парадную лестницу их особняка, а как будто целый год миновал – столько событий и приключений с ней случилось.
Вчера только она была в театре, а потом на допросе у Гнездилова, а сегодня проснулась в своей комнатке гувернантки с одним окном во двор. Аня не печалилась. Того, что домой не вернуться – не изменить, а значит, будем исходить из имеющихся обстоятельств. Она в Российской Империи, в Санкт-Петербурге, в 1912 году служит гувернанткой младшего сына графа Ильинского Саши. Домой, в свой XXI век не вернуться раньше, чем через месяц, а посему остаётся только радоваться солнечному октябрьскому утру, столь редкому для Северной столицы.
В дверь легонько постучали и в комнатку заглянула Глаша, её камеристка, любезно предоставленная графиней Татьяной Александровной в услужение.
– Проснулись, барышня? Хозяйка не велели вас рано будить, говорит, вам отдыхать надобно. – Болтала служанка, наливая в кувшин воду для умывания. – А я как чуяла, знала, что вы долго не спите. Да и вчерась, после всего страху, что натерпелись, уснули-то как младенчик.
Глаша улыбалась. Добрая она всё-таки, девушка. Добрая и хорошая. Повезло с ней Ане.
– Здравствуй, Глашенька. – Потянулась девушка. – Да, ты права, я не могу долго спать. Вчера уснула рано, вот и выспалась. Я смотрю, сегодня ясно на улице.
– Да, солнышко. Правда, подморозило, руки мёрзнут, так-то и немудрено – зима близехонько.
Ане захотелось выйти на прогулку, но она вспомнила, что её салоп был грязный, да ещё и пуговицы поотлетали, пока Гнездилов вёз её как мешок с мукой в Рождественскую полицейскую часть. Эх, теперь пока починят ее одежду, пройдёт время. А Ане обязательно нужно в город.
Девушка поднялась и принялась умываться, размышляя о том, что раз ей пришлось остаться в этом времени на целый месяц, то необходимо решить кое-какие дела. Во-первых, нужна одежда. Два платья на повседневку и смена белья – слишком мало для девушки. Необходимо починить пальто, отдать в ремонт ботинки, каблук которых сломан. Но самое важное: ей нужно добыть информацию, какие экзамены требуются при поступлении в гимназию. Необходимо составить план обучения и купить необходимые учебники. Целый месяц изображать из себя гувернантку она не сможет. Поэтому придётся потрудиться, чтобы не вызвать подозрений у графа и его доброй жены.
– Задумчивая вы какая-то. – Отметила Глаша и с сочувствием посмотрела на её ключицы всё в ссадинах. – Болит?
– Болит, значит живое. Так папенька говорил. – Улыбнулась Аня. – Не волнуйся, со мной всё хорошо. Просто задумалась.
Глаша облегченно вздохнула и подала Ане полотенце.
– К завтраку пойдете?
Девушка на секунду задумалась, а потом весело подмигнула.
– Пожалуй, да. Кажется, я со вчерашнего обеда ничего не ела.
Когда Глаша привела в порядок её волосы и помогла одеться в зелёное повседневное платье из тонкой трикотажной ткани, выданное розоволосой Асей в далёком будущем, Аня готова была выйти к завтраку.
Сегодня, на удивление, всё семейство Ильинских было в сборе. Ане даже неловко стало. Все радостно её приветствовали и от этого будто камень с души упал. Аня боялась, что граф с женой решат, что им не нужна проблемная гувернантка, которую к тому же подозревают в террористической деятельности, но или Николай выдал другую версию, или они плевать хотели на мнение общества, Аня пока не понимала, но встретили её радушно.
Николай помог ей сесть, подвинул стул, слегка коснувшись её плеч пальцами. Этого жеста никто не видел. Для всех он лишь проявил галантность. Под платьем по коже побежали мурашки, но Аня не подала виду, что вообще заметила прикосновение. Что делать с Николаем и своими чувствами к нему, она пока тоже не определилась, а потому решила делать вид, что ничего не произошло, хоть это и было сложно.
Из разговора она поняла, что Николай довёл до родителей усеченную версию событий. По ней Аня просто попала под раздачу. Александр Сергеевич преследовал преступника, а она случайно оказалась в той пролетке. Подробности с допросом молодой граф опустил. И, наверное, так было даже лучше. Натали так и сияла, когда брат расхваливал доблесть и героизм Гнездилова. Это дарило ей надежду, что отец, наконец, изменит к надворному советнику своё отношение.
Павел Андреевич и, правда, был удивлён.
– Надо, надо замолвить об нём словечко перед министром, – произнёс он и отложил салфетку в сторону. – Что ж, мне пора в службу, день начался. И тебе, Николя, советую не прохлаждаться. Проверка всё ближе. И если Гнездилову есть, что предъявить, ты бы хотя бы не опростоволосился. Держи дела в порядке, раз рвения к службе в тебе нет.
Николай скривился. От упоминания о полицейской канцелярии у него портится аппетит.
– Вы же знаете отец, к какой службе у меня есть рвение, но…
– Цыц, – неожиданно резко перебил его батюшка и, тяжело поднимаясь со стула, добавил. – Об том даже и не говори мне.
– Николя, ну зачем ты опять? – Зашептала в его сторону Татьяна Александровна. Она поднялась с места и отправилась за мужем.
Николай был раздосадован. Только что он был в прекрасном настроении, рассказывая о подвигах Гнездилова, а сейчас снова получил свою порцию отцовского недовольства. Разве виноват он, что тогда всё так случилось? Да он готов ехать в самый отдалённый полк, лишь бы только не сидеть в канцелярии и не перебирать бумажки.
Аня решила, хоть как-то исправить ситуацию. Ей было очень жаль молодого графа. Она не знала всей истории, о которой они так обтекаемо говорили, но было видно, что служба не приносит ему никакой радости.
– Пользуясь случаем, Николай Павлович, – Аня подняла глаза от тарелки и посмотрела на молодого графа, который занимал место напротив неё, – я бы хотела поблагодарить вас. Александр Сергеевич, несомненно герой, но, если бы не вы, один Бог знает, что со мною было бы.
Николай оживился. Мысль о горьком своём положении улетела куда-то далеко. К нему сейчас обращалась та, что так неожиданно завладела всеми его мыслями.
– Вы льстите мне, Анна Алексеевна. Но мне это очень приятно. – Улыбнулся Николай и посмотрел на нее своими синими глазами.
Граф уже забыл и об истории с Лилит, и о канцелярии, и о словах отца. Какая по сути разница всё это, если дерзкая и своенравная девчонка вдруг склоняет свою голову перед ним и сыплет благодарности?
– Я не льщу, а говорю абсолютно серьезно. – Еще секунда и она просто утонет в этой синей бездне его глаз.
– Пустяки. Это было справедливо, Аннет. – Улыбнулся Николай только ей. – Вы не должны были там оставаться.
Наблюдавшая эту сцену Натали переводила взгляд с одного участника беседы на другого. Она немного завидовала гувернантке, но лишь отчасти, ведь, это с ней случились все эти события. Однако репутация была дороже. Одно дело, когда обсуждают Аннушку, а другое – Натали – дочь графа Ильинского. Ну уж нет, такой славы ей точно не надобно.
– Николя, ты сегодня встретишься с Александром Сергеевичем? – Спросила она под влиянием своих мыслей о надворном советнике.
Очарование моментом прошло. И Николай, и Аня вдруг осознали, что они не одни и нужно соблюдать приличия.
– Конечно. – Спокойным голосом ответил ей брат, допивая кофе. Словно и не было ничего еще секунду назад.
– Передай ему мое восхищение.
Николай улыбнулся в усы и кивнул.
– Непременно, дорогая сестрица. А сейчас позвольте откланяться.
Он встал и, бросив еще один говорящий взгляд на Аню, поклонился и вышел из столовой.
Натали погрузилась в свои мечты. Даже гадать не надо было, о ком они.
Аня сидела как к стулу приклеенная. Кажется, с Николаем будет сложнее, чем она думала. Вчера, пока ехали домой, он не сказал ни одного лишнего слова. Был озабочен её состоянием, отдал перчатки, так как Аня потеряла свои вместе со шляпкой. Её клонило в сон от усталости и стресса и в какой-то момент она не удержалась и от мерного покачивания пролетки по мостовой, стала засыпать. Он придерживал её руку. В какой-то момент пролетка подпрыгнула на кочке, Аня очнулась и поняла, что ее голова лежит на его плече. Она дёрнулась, выпрямилась, но молодой граф ничего не сказал, будто и не заметил перемены. Даже оправдываться не пришлось.
Сейчас же в столовой он снова бросал на неё жаркие взгляды, как тогда в кабинете, а она краснела от них до кончиков ушей.
Надо срочно брать себя в руки. Необходимо выдержать месяц и исчезнуть отсюда. Но как выдержать, когда сама ждёшь прикосновения, а в синих глазах молодого Ильинского хочется утонуть. Эх, ну что за подстава? За этим завтраком она решила минимизировать с ним общение. Есть можно и в своей комнате. Да и вообще, основная её роль в этом доме – обучать Сашеньку. А остальное можно и сократить. Все-таки гувернантка – это такая же прислуга, как и Глаша или экономка Дарья, только рангом повыше в силу происхождения. Вот и знай, Аня, своё место. Аня усмехнулась: забавно, давно ли оно стало твоим, девушка из будущего?
Ей ещё предстояло выяснить, откуда гравировка на ее крестике, да попробовать понять, что за ячейка террористическая, в которую входят Иван и, возможно, Ася. В общем, есть чем заняться. А всё эти мысли о синеглазых мужчинах, пусть даже они невероятно привлекательны, стоит засунуть в одно место.
Но вообще, это так удивительно, думала Аня, когда в арсенале женщины нет свободы и равноправия, коротких юбок и решительных действий. Но от этого игра не становится скучнее, а наоборот, каждый взгляд, слово, поступок несёт в себе смысл, обещание, послание.
Ильинского уж и след простыл, а она всё сидела, вертела в руках серебряную вилку и думала неизвестно, о чем. Точнее, известно, конечно. И хорошо, что в столовой не было Татьяны Александровны. Та бы моментально поняла, какие искры летают между её сыном и Аней. А вот это было совсем некстати. Натали же сама витала в облаках, а потому не заметила ни взглядов, ни молний, ни красных Аниных щёк.
Зато, уходя, их заметил Николай. Сердце его ликовало и даже предстоящий день на службе не казался уже таким ужасным испытанием, ведь, вечером его снова ждёт милая Аннет. Он был настроен действовать решительно. Как ни крути, ждать, перебрасываясь взглядами, было не свойственно графу. К Ане он чувствовал не просто интерес. Вчера в отделении он испугался за нее так, что готов был наброситься на Гнездилова и прибить его собственными руками. Ему тяжело дался разговор с Александром, но это был единственный вариант. Если бы сыщик решил, что доказательств достаточно, пришлось бы обращаться за помощью к отцу, а это – конец карьеры самого Александра Сергеевича, и что самое ужасное – конец репутации гувернантки.
Наверное, если бы Николя был так же сдержан в ситуации полуторагодичной давности, не пришлось бы ему бросать карьеру в армии. Но взбалмошной Лилит нужно было всё и сразу, а он, как идиот пошёл у неё на поводу. В итоге, она быстро отказалась от своих слов, стоило открыться её мужу об их отношениях прилюдно в собрании, оставила его в дураках. О грандиозном скандале, слух о котором разнесся далеко за пределами маленького городка под Нижним, и говорить не стоило. Еще бы, молодой, перспективный офицер граф Ильинский закрутил адюльтер, да не абы с кем – с женой самого генерала Оболенского. Один Бог знает, как еще сие безобразие не закончилось дуэлью. Ну что ж, что ни делается – к лучшему. Тогда он никогда не вернулся в Петербург, не встретил Аннет, рядом с которой возникала смесь удивления, восхищения и спокойствия одновременно. То, как девочка держалась при допросе, поразило его.
Для Николя осталось неясным её участие в ячейке, но ему не хотелось верить, что милая Аннет – противница режима и террористка. Ему почему-то казалось, что её подставили. Надо будет высказать свои соображения Гнездилову. Он, конечно, тщеславен, но никогда не побрезгует информацией или версией, если она интересна. С этими мыслями Николя спустился в вестибюль, поздоровался со швейцаром Иваном Кузьмичом и, насвистывая какую-то незамысловатую мелодию, вышел на Галерную улицу.
Глава 2.
После завтрака Аня с Сашей занялись уроками. Они вновь читали и обсуждали прочитанное, писали некое подобие диктанта и решали примеры. Пока Ане удалось скрыть, что она ни черта не понимает в дореволюционной грамматике. Чтобы восполнить пробелы, нужно обязательно посетить книжную лавку и найти книги для преподавателей. Такие же, как пособие по преподаванию географии, которое уже было в её стопке от Порфирия Георгиевича. Ей также нужна была программа экзаменации для поступления в гимназию и ещё некоторые книги. А потому, закончив с уроками, она пришла к Татьяне Александровне, отпроситься в город.
Графиня сидела в будуаре и слушала отчёт экономки Дарьи об обеде и делах, которыми занималась сегодня прислуга. Аня постучала в дверь и осторожно заглянула к хозяйке.
– Ой, простите, пожалуйста, я попозже зайду. – Извинилась она, увидев, что с графиней беседует Дарья.
– Ах, Аннушка, проходи. Мы почти закончили. Да и тебе, – улыбнулась Татьяна Александровна, – будет полезно послушать отчёты о хозяйстве. Что ни говори, а никого из нас чаша сия не минует.
Дарье не понравилось, что она должна объясняться при гувернантке. Девушка заметила, как недовольно та поджала губы, но вслух ничего не сказала. Аня сделала вид, что не заметила недовольства и тихонечко уселась в кресло у печи.
– Масла сливочного два с половиною фунта купила да овощей. Утром молочник заходил, да за дрова заплатили. – Отчитывалась Дарья. – Завтра с утрева на рынок пойду за мясом. Говорят, первый сорт по 17 копеек за фунт нынче. Собственноручно выберу, вместе с Пелагеей.
– Вот и верно, сходите вместе. Две головы лучше. Ещё Рождество впереди, надо запасы делать, чтобы потом не толкаться в очередях. – Подытожила Татьяна Александровна.
– Из усадьбы не писали? Может, что привезут, урожай наверняка собрали.
– Нет, пока не писали. Может и ехать придётся. Павел Андреевич хотели сами проверить, как там управляющий справляется. Но это пока лишь планы. – Отмахнулась графиня, отпуская экономку. – наверное, всё, Дашута. Ах, простой. Праздник же скоро, Покрова! Выдели всем по рублю денег к жалованию.
– Спасибо, Татьяна Александровна, только не все заслужили, – выдавила из себя Дарья и покосилась на Аню. – Разве можно ж всём одинаково жертвовать.
– Не мелочись, Дарья. – Отругала её графиня. – Да не считай чужое. Это к празднику, а значит, всем одинаково.
Дарья поклонилась, буркнула «Как скажете-с» и вышла.
– Не представляю, как вы держите всё в голове, – абсолютно искренне восхитилась Аня. Она не собиралась подлизываться или врать. Содержать огромный дом, никого не обидеть, обо всех помнить – это сколько сил нужно!
– Ах, дитя моё, – улыбалась графиня. – Это всё с опытом приходит. По молодости и я ошибалась. Помню, как-то летние яблоки заготовила на зиму, так они попортились до Рождества. Да и так, сколько было всего – не упомнишь. А ты ко мне просто так и заглянула или по делу? – Вдруг вспомнила женщина.
– Татьяна Александровна, можно мне отлучиться? На пальто Глаша пуговицы пришила новые, а вот к сапожнику бы надобно – каблук починить. Да в книжную лавку заехать, да в галантерейный магазин. Натали обещала одолжить мне свои ботиночки, которые она уже не носит.
– Конечно, дитя моё, поезжай. Я лишь об одном переживаю. Ты столько натерпелась вчера, что я беспокоюсь о твоем здоровье. Если все в порядке, то нужно обязательно поправить все дела.
Аня заверила, что все отлично. На том и порешили. Графиня предоставила Ане свой экипаж и разрешила взять с собой Натали и Глашу.
Ожидая, пока кучер подготовит экипаж, девушки, нахохлившись как воробушки под холодным октябрьским солнцем, переминались с ноги на ногу у входа в парадное. Аня решила, что обязательно зайдёт в магазин белья и прикупит тёплых чулок. Кто знает, когда выпадет снег, а ей здесь ещё месяц куковать. Размышляя так, она вдруг заметила, что напротив в арке дома трётся человек. Она бы не обратила на него внимания, мало ли кто ходит по улицам столицы, если бы не знакомый овечий полушубок и шапка, надвинутая на глаза. Передёрнуло. Воспоминания о том, кто пытался сначала залезть к ней в сумку, а потом разговаривал с Гнездиловым, выстроились в логическую цепочку. Получается, в первый день сыщик сам подослал к ней вора, чтобы тот выкрал кольцо. Но она перехватила руку и не дала вынуть его. А вчерашний разговор только подтвердил их знакомство.
Ну, а то, что человек Гнездилова теперь следит за ней, вообще не стало сюрпризом. В конце концов, она бы на месте Александра Сергеевича поступила точно так же. Человек словно заметил, что Аня неотрывно смотрит на него и отступил в тень арки. Зная, что это проделки Гнездилова, она успокоилась. Не можешь изменить ситуацию – измени к ней отношение. Но неприятно все же было.
Через двадцать минут девичьим составом они катили в сторону Невского проспекта. Натали поехала только с одним условием, что они проедут мимо сыскного управления, то бишь дадут крюк. Аня сначала воспротивилась, но потом решила, что ей это не много будет стоить. Просто проехать мимо.
Пролетка тряслась по мостовой, полог был поднят, и Аня очень надеялась, что, когда они проедут мимо, никто из офицеров не будет стоять на крыльце. По закону подлости, на крыльце собралась довольно большая компания мужчин. Они курили и громко смеялись, что-то обсуждая.
– Матушка велела Николя и Александра Сергеевича к ужину пригласить. – Вдруг сказала Наташа. Аня не поняла, правда и это или нет, но перечить не стала. Пусть потом с матерью сама и разбирается, подумала она устало.
Что за фак такой: как только соберешься минимизировать общение, обстоятельства складываются таким образом, что общения становится всё больше.
А Натали уже подозвала одного из офицеров и спросила, на месте ли её брат и сыщик Гнездилов? Тот сказал, что они отсутствуют, и Аня облегченно выдохнула – хоть одна удача. Натали-таки передала через поручика свою просьбу и тот, раскланявшись, клятвенно обещал передать всё послание слово в слово.
На Невском как всегда было не протолкнуться. Девушки заглянули к мастеру по ремонту обуви, а также в магазин готового платья. Аня купила там бельё и тёплые чулки. Магазин был средней руки – самое то, что могла себе позволить девушка её положения.
