Узнав о таком очковтирательстве, командир дивизии пришел в ярость. И его можно было понять. А тут еще доклад комиссии потребовал к себе командующий армией, что означало дополнительное разбирательство и дополнительные неприятности.
В этот момент ему принесли на подпись представление к присвоению очередного воинского звания командиру части и начальнику финансовой службы части Пикалову.
– Хрен им, а не звания! До осени никому из этого полка не подпишу ничего: ни на звания, ни на награды. Отправить все обратно!
И документы отправили назад под предлогом наличия ошибок в оформлении. И не нашлось ни одного человека, который решился бы объяснить командиру дивизии, что Пикалов и подчиненная ему финансовая служба здесь абсолютно не причем.
По возвращении в часть для расчета и получения документов, Пикалов поинтересовался судьбой представления. На его вопросы начальник отдела кадров ответил так.
– Оставайся в части и тогда сразу же пошлем документ. Через месяц, полтора будешь старшим. А если поедешь учиться, то решай это по месту учебы. Командир части того же мнения.
Отказаться от обучения в академии после того, как для поступления потрачено столько сил – нет. Лучше это решить, как сказал кадровик, по месту учебы.
Возвратившись в академию, Пикалов доложил начальнику курса о судьбе своего представления на присвоение звания. Полковник хмуро выслушал его и сказал:
– Теперь это будет решить не просто. Начальник академии ходил к министру с представлениями на всех, у кого вышел срок. С одним вашим представлением он к министру не пойдет. Придется ждать, долго ждать.
В результате Пикалов получил очередное звание почти одновременно с теми офицерами, которые имели срок службы на год меньше, чем он.
Все эти события мигом пронеслись в голове Пикалова, но вслух командиру он сказал:
– Так получилось! При поступлении в академию в части, где служил, вначале сказали, что послали представление, а затем оказалось, что не послали. В академии в это время уже всем очередникам присвоили звания. Я остался один и вынужден был ждать.
– Понятно! – задумчиво сказал командир, – Такие случаи бывали. Служите! Будет порядок в службе – будет звание.
Сказав это, он нажал кнопку. Вошел адъютант.
– Пригласите в кабинет Смирнова!
– Есть! Он уже в приемной! Сейчас зайдет!
Адъютант вышел, не закрыв дверь, в которую тут же зашел офицер.
– Капитан Смирнов.
– К Вам старший лейтенант. Будет проходить службу в Вашем отделе.
– Я знаю. Жду его уже почти месяц.
– Помогите ему обустроиться. Если что не так, обращайтесь ко мне! Можете идти!
– Есть! – почти одновременно ответили ему оба офицера.
В приемной находился только адъютант. Смирнов заглянул в кабинет, дверь которого была напротив кабинета командира дивизии.
– Зайдем сразу сюда, к начальнику штаба.
Зашли. В кабинете находился подполковник среднего возраста. Увидев входящих офицеров, он приподнял голову над столом, где лежали какие-то документы. Молча выслушав Смирнова, он сказал, обращаясь к Пикалову:
– Документы сдайте в отдел кадров. На ближайшем совещании представлю Вас офицерам. Если нет вопросов, можете идти!
В коридоре Смирнов произнес:
– Зайдем еще в один кабинет и пойдем в финотдел.
Зашли в большой кабинет, где находилось несколько офицеров.
– Дед на месте? – спросил Смирнов.
– Да! – не поднимая головы, сказал один из офицеров.
Пройдя через весь кабинет, офицеры оказались у двери, закрытой на кодовый замок.
– Посмотрим, изменились ли его привычки – сказал Смирнов и набрал на замке код 362[1 - З,62 руб. стоила в это время поллитровка водки.]. Замок открылся. В помещении было две комнаты. В одной из них было три офицера, которые трудились над огромной картой. Дверь в другую была приоткрыта. Смирнов толкнул её и вошел в кабинет. Пикалов последовал за ним.
В кабинете сидел полковник, который вполне мог быть дедом даже для Пикалова.
– К нам новый офицер! – произнес Смирнов.
– Старший лейтенант Пикалов! – представился Пикалов.
– Очень хорошо! Будет кого поставить дежурным по штабу во время учений. А то мои люди совсем замотались! Из наряда – на учения и обратно. Давай, скорее вводи его в курс дела, – сказал полковник, глядя на Смирнова. Затем он перевел взгляд на Пикалова и добавил:
– Не дрейфь, ничего страшного у нас нет. Дежурят у нас все, даже полковники.
Пикалов молча выслушал эту речь, не перебивая, не протестуя.
Выйдя из кабинета, он спросил:
– А какую должность занимает этот полковник?
– Начальник оперативного отдела.
– То есть, он не заместитель командира?
– Нет!
– А зачем же тогда мы зашли к нему?
– От него много зависит! Скоро узнаешь.
После этого офицеры спустились на первый этаж и вошли в кабинет, на дверях которого висела таблица «Финансовая служба».
В кабинете находился уже немолодой офицер в звании капитана.
– Это – наша финансовая служба, – произнес Смирнов и, глядя на капитана, добавил – знакомьтесь, новый сотрудник старший лейтенант Пикалов.
Капитан протянул руку:
– Капитан Серов Олег, заместитель начальника отдела и ревизор одновременно! Можешь звать по имени или по имени и отчеству Георгиевич.
Дождавшись, когда офицеры закончат знакомство Смирнов распорядился:
– Сейчас у нас будет немного свободного времени. Надо будет определиться с документами, с жильем и бытом. Покажи ему, где находится отдел кадров, пусть сдаст документы, а я пока попробую найти заместителя по тылу, надо узнать: что с его жильем. Не в гостинице же ему жить!
– Пойдем! – сказал Серов и пошел к двери. Пикалов пошел следом.
Отдел кадров располагался через два кабинета от финансового отдела. Это был двойной кабинет. В первом кабинете находилась женщина средних лет и офицер в звании старшего лейтенанта. Дверь второго кабинета была закрыта. На двери висела табличка «Подполковник Горбунов».
– Шеф на месте? – спросил Серов.
– Да! – ответила женщина.
– Можно к нему?
– Зайдите! – равнодушно ответила женщина, не отрываясь от пишущей машинки.
Офицеры зашли в кабинет. Подполковник Горбунов сидел за столом. Перед ним лежала стопка папок в матерчатой обложке. По характерному темно-красному цвету можно было безошибочно определить, что это были личные дела офицеров. Подполковник молча выслушал Серова, затем глядя на Пикалова сказал:
– Ваше личное дело уже поступило. Приписное свидетельство, отпускной билет и использованные билеты на проезд в отпуск и к новому месту службы у Вас с собой?
– Да! – ответил Пикалов.
– Давайте!
Посмотрев представленные документы, он сложил их в стопку и скрепил металлической скрепкой.
– Служите! Наша часть одна из лучших в округе. Будут успехи по службе – будет продвижение по службе, новые должности, новые звания. За мной дело не станет. Вопросы ко мне есть?
– Срок на очередное звание у него уже вышел! Нельзя ли помочь?
– Я же сказал: пусть служит, за мной дело не станет. Но немного терпения. Надо же представиться всем заместителям – они ведь тоже дают добро на то, чтобы представление двинулось наверх.
Произнеся эти слова, он взял ручку и сделал какую-то пометку на календаре, после чего поднял глаза на присутствующих, взглядом показывая, что разговор окончен.
Офицеры вышли из кабинета.
– Зачем Вы ему сказали о сроке? Он же сказал, что изучил мое личное дело, значит, знает это!
– Знать он знает, но может забыть! Видел, что он сделал пометку на календаре? Это он поставил тебя на свой специальный учет: теперь при каждом удобном случае будет напоминать о тебе командиру. А командиру – не напомни, так он ничего и не сделает. Стоп! Нам сюда!
На двери, перед которой они оказались, висела табличка «Прапорщик Соколов».
– А к нему зачем?
– Сдать вещевой аттестат и поставить тебя на вещевое довольствие. Очень нужное дело!
Дверь оказалась закрытой на замок.
– Пошли! Он, наверное, в курилке!
Курилка располагалась слева от входа в штаб, немного в стороне от него, в шестиугольной беседке. Здесь сидела компания прапорщиков и младших офицеров в количестве шести человек. Они курили и о чем-то разговаривали.
Пикалов и Серов подошли к курилке.
– Куришь? – спросил Серов.
– Да, так, иногда, за компанию!
– Держи! – протянул пачку сигарет Серов.
Пикалов взял сигарету и прикурил от протянутой ему зажигалки.
– Садитесь! Господа офицеры! Расслабьтесь! – сказал один из прапорщиков.
Серов и Пикалов присели на свободное место.
– А что случилось с Глаголевым, Николай Кузьмич?
– Да ничего особенного! Выпить любил. Вот совсем недавно поехали мы договор на мебель для штаба заключать в одну контору. Я с ним, как исполнитель договора. Пока я смотрел мебель, изучал цены, Глаголев и начальник этой конторы сели договариваться. Когда я пришел, они уже вторую бутылку коньяка уговаривали. Ну, я доложил, что мебель по цене, качеству и количеству нам подходит. Договор готов. Можно ехать к командиру подписывать. Они оба меня выслушали и мне налили стопарь. Я выпил, посидел немного и вышел покурить. Сел в машину, раз покурил, его нет. Два покурил, его нет. Потом уже не считал, сколько перекуривал. Глаголев вышел к машине после окончания рабочего дня. Впрочем, вышел – громко сказано. Его привели и посадили в машину. Домой приехали, когда в штабе уже никого не было, все разошлись по домам. Вдвоем с водителем выгрузили полковника. Довели до лестницы. Тут полковник оттолкнул нас и дальше пошел один. По лестнице вверх он шел на-четвереньках. У двери поднялся, через порог прошел на-двоих. Что было дальше – я не видел. Дверь закрылась.
Наутро подъезжаю к его дому, подхожу к его двери. Звоню. Слышу: «Заходи!».
Зашел, смотрю полковник стоит перед зеркалом и одевает фуражку, а она почему-то не находит на голову: то ли голова после пьянки распухла, то ли руки не так двигаются, то ли зеркало перекосило. Не знаю! Жена его стоит рядом и повторяет: «Ну, ты больше так не будешь пить! Больше не будешь! Больше не будешь!»
– Больше не буду и меньше тоже! – сказал полковник и так дернул фуражку, что она затрещала и оказалась на месте.
– Пошли к комдиву. Доложили о результатах поездки. Я поехал получать столы и стулья. А Глаголев поехал новый договор заключать. Вечером увидел его. Он опять поднимался к себе на четвереньках. Сердце не выдержало. Сколько же можно так издеваться над ним? Сейчас в госпитале. Говорят, что увольняется по состоянию здоровья.
На этом месте прапорщик остановился, затянулся в последний раз, выбросил бычок и скомандовал то ли себе, то ли всем:
– Ладно! На сегодня хватит. Пошли работать!
Все дружно встали и начали выходить из беседки.
– Мы через минуту к тебе зайдем! – сказал Серов прапорщику, когда тот, выходя из беседки, поравнялся с ним. Затянувшись раз, потом другой, он бросил недокуренную сигарету.
– Пойдем!
Вдвоем они вошли в кабинет Соколова. Прапорщик взял документы.
– Так! Подходит срок получения сапог хромовых и ремня кожаного. Как освоишься, подходи! Проблем нет. Все есть!
На этом прием закончился. Офицеры вернулись в кабинет начальника финансовой службы. Тот взглянул на часы и сказал Пикалову:
– До обеда полчаса. Идите в гостиницу, переоденьтесь в повседневную форму. Обедайте. После обеда сюда!
Придя в гостиницу, Пикалов переоделся и взглянул на часы. До обеда было еще пятнадцать минут – можно было устроить кратковременный отдых. Прямо в одежде он лег на кровать и сразу уснул. Очнулся он от шума в коридоре, где разговаривали между собой прибывшие на обед жильцы. Пикалов встал. Ему казалось, что он пролежал несколько минут, но это было не так. С того момента, когда он прилег, прошло минут сорок. Надо было идти в столовую.
