Юлиуш Фальковский "Миг всемогущества"

ДМИТРИЙ. У понтифика нет ни явного интереса, ни действенных средств, чтобы помогать мне.

САВИЦКИЙ. Вы полагаете?

ДМИТРИЙ. Что до короля Польши, его руки связаны Сеймом, а, кроме того, он уже предупрежден обо мне пресловутыми годуновскими воззваниями.

САВИЦКИЙ. Известно, чего стоят эти воззвания. [Наклоняясь к царевичу.] А если я заверю вас, что папа и король Сигизмунд возлагают на вас большие надежды и готовы оказать вам действенную помощь.

ДМИТРИЙ. Вас уполномочили сообщить мне об этом?

САВИЦКИЙ. Позволит ли ваша светлость прежде задать вам вопрос?

ДМИТРИЙ. Говорите.

САВИЦКИЙ. В случае если вы, ваша светлость, взойдете на престол, каковы будут ваши действия в отношении католической церкви?

ДМИТРИЙ. Преподобный отец, я был бы искренне рад открытому примирению Восточной и Западной церквей хотя бы ради чисто политической цели: чтобы Россия оказалась вовлечена во всеобщее движение к культуре, от которого она сейчас изолирована из-за своей особой веры. Но самая абсолютная власть бессильна в вопросах веры, ею нельзя управлять. Все, что может сделать глава государства, и что, без сомнения, сделаю лично я, – это предоставить всем религиям равную независимость деятельности.

САВИЦКИЙ. Уточним вопрос. Входит ли в ваши намерения обеспечить католическому, римско-апостольскому духовенству свободу отправления культа на всем пространстве московской империи?

ДМИТРИЙ. Католическому духовенству, как и священникам других религий, но большего от меня не требуйте. Если вы единственно являетесь носителями правды, что я не могу определить по своему неведению, ваша правда восторжествует.

САВИЦКИЙ. Я принимаю уступку, которую вы мне делаете, за точку отсчета.

ДМИТРИЙ. Хочу обратить ваше внимание на то, что введение религиозной свободы в России не может быть делом одного дня.

САВИЦКИЙ. О, римская церковь терпелива, ибо она вечна.

ДМИТРИЙ. И теперь что вы мне скажете в ответ?..

САВИЦКИЙ. Вы все узнаете. Упомянув о возможности вмешательства его святейшества папы и короля Сигизмунда в ваши дела, я говорил с вами от их имени. Не требуйте от меня подробностей; воевода сообщит их вам, поскольку он посвящен в тайну. Вам достаточно знать, что король Сигизмунд предоставляет в ваше распоряжение сто тысяч голландских дукатов, что кардинал-нунций дает вам такую же сумму от имени его святейшества и что воевода старается с помощью этой субсидии собрать для вас небольшую армию из людей мужественных и решительных, чтобы вы смогли начать кампанию в ближайшее время.

ДМИТРИЙ. И на каких же условиях я становлюсь должником Климента VIII[13 - Климент VIII (1536–1605) – Папа Римский с 1592 г.] и короля Сигизмунда?

САВИЦКИЙ. Король, прежде всего, просит вас пересмотреть границы.

ДМИТРИЙ. Ах, вот как!.. Как именно?..

САВИЦКИЙ. Передать Смоленск Польше.

ДМИТРИЙ. Никогда! Смоленск – основа России, и отдать его Польше в обмен на корону было бы гнусным предательством по отношению к моей стране. Я категорически отказываюсь.

САВИЦКИЙ [одобрительно наклоняя голову]. Это чувство делает вам честь, государь, я полагаю, что король поймет его. Он заинтересован в вашем деле по причинам более высокого порядка. Впрочем, estmodusinrebus[14 - Всему есть мера – латинское крылатое выражение, приписываемое Горацию.], и ваша светлость может обойти это затруднение!

ДМИТРИЙ. Каким образом?

САВИЦКИЙ [после некоторого колебания]. Боже мой!.. пусть ваша светлость подарит Смоленскую землю воеводе Мнишеку, к которому король весьма расположен, в качестве пожизненного удела, если он согласится выдать за вас дочь. Я же скажу королю, что вы уже распорядились этой вотчиной; а позднее, после смерти воеводы, будет видно…

ДМИТРИЙ [с легкой усмешкой]. Понимаю… что ж! Мой тесть пожизненно будет удельным Смоленским князем в пределах российского государства. Можете пообещать ему это от моего имени. А теперь – чего хочет от меня его святейшество папа?

САВИЦКИЙ. С этой стороны, я уже заручился вашим обещанием, остается лишь закрепить его на бумаге.

ДМИТРИЙ. На бумаге?..

[С правой стороны сцены показывается отец Григорий и некоторое время стоит незамеченный, скрестив руки на груди.]

САВИЦКИЙ. Вы же знаете, государь, verbavolant, scriptamanent[15 - Слова улетают, написанное остается (лат.).]. Вы ведь не откажетесь сегодня же подписать привилегию, позволяющую Обществу Иисуса[16 - Общество Иисуса, или иезуиты – католический духовный орден, основанный в 1534 г. испанским дворянином Игнатием Лойолой и утвержденный в 1540 г. папой Павлом III.] открывать в Московии церкви, монастыри, семинарии, школы и приюты. Кто хочет больше всего, хочет меньше всего.

ДМИТРИЙ. Но как я могу подписывать подобные документы, когда я пока всего лишь беглец без авторитета и власти.

САВИЦКИЙ [в сторону, заметив Григория]. Ах, вот этого свидетеля я с чистым сердцем послал бы ко всем чертям… [Наклоняясь к Дмитрию, тихо.] Ваша светлость забывает, что после смерти последнего царя вы являетесь государем по праву, следовательно, привилегия, подписанная вами сегодня, будет иметь силу, лишь только вы станете государем по сути.

ДМИТРИЙ [громко, не замечая приближающегося Григория]. Если подобная бумага дает вам больше гарантий, чем мое слово, подготовьте ее, я подпишу.

Сцена VII

ТЕ ЖЕ; ОТЕЦ ГРИГОРИЙ.

ГРИГОРИЙ [Дмитрию]. Так вы собираетесь подписать свое лишение прав еще до того, как взойдете на трон?

ДМИТРИЙ. Отчего же, отец Григорий?

ГРИГОРИЙ. Да ведь бумага, которую от вас требуют, отдает Россию римским еретикам. Но Господь не допустит этого; ибо он сказал устами царя Давида: «Не допустит Господь терпеть голод душе праведного, стяжание же нечестивых исторгнет»[17 - Цитата из Книги Притчей Соломоновых (10;3). Изречение относится не к Давиду, а к его сыну, царю Соломону.].

ДМИТРИЙ. Где вы здесь видите стяжание? Я всего лишь хочу, чтобы царь не вмешивался в религиозные дела, которые не находятся в его ведении, и чтобы он предоставил полную свободу совести.

ГРИГОРИЙ. Царевич Дмитрий… [Отводит его в сторону, вполголоса.] вы заставляете меня сожалеть о том, что я привез вас в Польшу… и дал вам образование, принесшее вот такие плоды. Да простит меня Господь. [Осеняет себя крестным знамением.]

ДМИТРИЙ [вполголоса]. Отец мой, я полагаю, что вы собирались сделать из меня не монаха, но государя российского. Дайте же мне действовать по моему усмотрению и поверьте, что я не стану принуждать ни одного русского менять религию. [Оставаясь в середине сцены, громко.] Преподобные отцы: я еще раз заявляю, что я нисколько не намерен вмешиваться в ваши теологические споры. Все, чего я желаю, – это видеть вас, священников одного Евангелия, спорящими о том, кто даст человечеству более высокую божественную мысль, кто научит более чистой морали. На этом позвольте мне удалиться, я не могу явиться в охотничьем костюме к столу воеводы.

САВИЦКИЙ. Царевич Дмитрий… [Отводит его в сторону, вполголоса.] вы сдержите свои обещания?

ДМИТРИЙ. Я дал вам слово и сдержу его.

САВИЦКИЙ. Сердце его святейшества возрадуется. Добавлю, впрочем, что он ожидает письма с благодарностями с вашей стороны.

ДМИТРИЙ. Я подумаю.

[Делает прощальный знак рукой и уходит.]

Сцена VIII

ОТЕЦ ГРИГОРИЙ, ИЕЗУИТ САВИЦКИЙ.

ГРИГОРИЙ [в сторону]. Не может быть, чтобы паписты успели его окончательно склонить на свою сторону. Они предлагают ему помощь, и он платит обещаниями, которые не выполнит. Я-то уж сделаю свое дело, да поможет мне Святой Николай.

САВИЦКИЙ [спокойно приближаясь к Григорию]. Вы не слишком терпимы, святой отец.

ГРИГОРИЙ. А вы слишком честолюбивы.

САВИЦКИЙ. У нас нет иной цели, кроме как завоевать души.

ГРИГОРИЙ. Чтобы подчинить их Риму!

САВИЦКИЙ. Чтобы собрать их под руководством истинного пастыря, того, которому сам Христос сказал: TuesPetrus[18 - Ты – Петр (лат) <и на сем камне Я создам Церковь Мою> – цитата из Евангелия от Матфея (16:18). Имя Петр в переводе с латыни означает камень. Эту надпись можно прочесть на куполе работы Микеланджело в храме, воздвигнутом над могилой Петра в Риме.].

ГРИГОРИЙ. Ваша папистская система целиком основывается на одном слове, которое весьма спорно, вы это прекрасно знаете.

САВИЦКИЙ. Ваша Греко-русская система основывается на заведомо ложном действии, и вам это известно, – поскольку она представляет вашего Владимира современником Фотия[19 - Владимир Святославич (958–1015) – князь новгородский и киевский, при котором произошло крещение Руси. Фотий (810–893) – патриарх Константинопольский.].

ГРИГОРИЙ. Я полагаю, вы не надеетесь соблазнить меня своей ересью?

САВИЦКИЙ. А вы, я думаю, не имеете намерения переманить меня в свою схизму[20 - Схизма – церковный раскол.]?

ГРИГОРИЙ. Любое объяснение было бы бесполезным.

САВИЦКИЙ. Любая дискуссия была бы излишней.

ГРИГОРИЙ. Оставим эту тему.

САВИЦКИЙ. Закончим на этом… [После некоторого молчания.] Вы не откажетесь, по крайней мере, признать, что преемник Петра не зависит от прихоти царя, – что он стоит над всеми земными монархами.

ГРИГОРИЙ. А вы ведь, в свою очередь, согласитесь с тем, что не Господь наш назначил его абсолютным властителем, одновременно духовным и светским; напротив…

САВИЦКИЙ [перебивая его]. О, владычество святого Петра сладостно, как и владычество Господа нашего. – Истинная заслуга никогда не остается непризнанной у нашей церкви, и священник – с вашим умом, с вашей непоколебимостью, с вашим благочестием – занял бы, без сомнения, высокое место среди наших кардиналов.

ГРИГОРИЙ. Я монах, монахом и умру. Моя ряса из грубой ткани заставляла трепетать больше людей, чем все пурпурные мантии ваших кардиналов.

САВИЦКИЙ. Я не знаю, заставляла ли она трепетать Годунова, но у нее явно не хватило сил его свергнуть; и я с уверенность могу сказать: вы не свергнете его без помощи Рима. Поразмыслите над этим зрело.

ГРИГОРИЙ [в сторону]. Вот змей – так бы и раздавил с радостью! Прости, Господи. [Крестится.] Впрочем, надо его обуздать. Я планы-то его расстрою

Сцена IX

ТЕ ЖЕ; ВОЕВОДА.

ВОЕВОДА. Преподобные отцы, сейчас подадут ужин. [Отцу Григорию.] Я надеюсь, вы доставите нам удовольствие, разделив с нами трапезу.

ГРИГОРИЙ. Благодарю, но я пощусь.

ВОЕВОДА. Как вам будет угодно. Вам подадут постное в ваши покои.

[Григорий кланяется и уходит.]

Сцена X

ВОЕВОДА, САВИЦКИЙ.

ВОЕВОДА. Ну, как наши дела?

[Берет его под руку, собираясь уходить.]

САВИЦКИЙ. Как нельзя лучше. Дмитрий будет царем, Мари царицей, а вы – пожизненным князем Смоленским.

ВОЕВОДА. Ого! И все это устроено одним мановением руки. Слово дворянина, вы делаете честь этому великому святому, что придумал иезуитов. Позвольте же спросить вас, чего вы добились для нашей матушки-церкви?

САВИЦКИЙ. Весьма надеюсь, что через двадцать лет вся Московия будет католической, admajoremDeigloriam[21 - К вящей славе Божией (лат).].

[Оба поднимаются на крыльцо замка.]

Картина II

Столовая в Ренессансном стиле. В глубине дверь, над ней балкон для музыкантов. Справа буфет с серебряной посудой. Слева – другой, с хрустальными чашами и кубками. На дальней стене вывешены оружие и охотничьи принадлежности. В центре – богато сервированный стол в форме подковы. В глубине маленький столик.

Сцена I

ВОЕВОДА, СТАДНИЦКИЙ, ТАРЛО, ФРЕДРО, КНЯЗЬ КОНСТАНТИН ВИШНЕВЕЦКИЙ, БУЧИНСКИЙ, РАТОМСКИЙ, ДВОЕ СЫНОВЕЙ ВОЕВОДЫ, ИЕЗУИТ САВИЦКИЙ, КНЯГИНЯ ВИШНЕВЕЦКАЯ; некоторые другие вельможи и дамы, девушки, живущие в замке, и ГУВЕРНАНТКА. – Все входят в зал парами. – Мужчины подают руку дамам. – Оркестр играет марш. – Мнишек после того, как гости вошли, исчезает.

СТАДНИЦКИЙ. А царевича Дмитрия не будет с нами?

ТАРЛО. Действительно, мы его еще не видели.

ФРЕДРО. Уж не уехал ли он в Московию?

КНЯЗЬ КОНСТАНТИН. Он сейчас будет; мы все утро вместе охотились.

СТАДНИЦКИЙ. После этого бедный царевич, видимо, не в настроении пировать. Черт побери! Ему не везет!

ТАРЛО. Мы солидарны с нашими предками; он платит за своего отца.

БУЧИНСКИЙ. Мне искренне жаль его, это храбрый юноша.

САВИЦКИЙ [потирая руки]. Возможно, он не так уж нуждается в вашей жалости.

ФРЕДРО. Стало быть, он уже придумал, как восполнить свое поражение в Сейме.

САВИЦКИЙ. Почти.

СТАДНИЦКИЙ. Преподобный отец, вы дразните наше любопытство, вы говорите, что царевич…