Юлия Набокова "Спецкор Снегурочка"

Спецкор Снегурочка
Юлия Валерьевна Набокова

Журналистка Света Лисичкина мечтает взять интервью у таинственного писателя Туманова. Под Новый год у нее появляется шанс – проникнуть в дом писателя под видом приглашенной Снегурочки. Голубая шубка, белые сапожки, диктофон… Спецкор Снегурочка отправляется на задание!

Юлия Набокова

Спецкор Снегурочка

– От любви одни неприятности, – пробормотала Света. И даже хорошо, что в новогоднюю ночь ей не надо никого удивлять, строгать салаты и готовить праздничный стол. Все-таки в положении свободной женщины и известной журналистки есть свои плюсы. Однако, тридцать первое декабря близится к вечеру, пора бы уже решить, где встречать Новый год!

Света принялась перебирать пригласительные билеты. Спецкору еженедельника «Сплетница» в новогоднюю ночь будут рады на многих вечеринках. Осталось только выбрать, куда пойти – на закрытую тусовку в модный клуб, или на каток, где соберутся звезды – участники модного ледового телешоу, или на карнавал, где будут все известные артисты.

«Поеду на бал в ледовом дворце, хоть на коньках покатаюсь!» – решила она, и тут в дверь позвонили. Громко и настойчиво. Так звонят в дверь соседи, которых заливают, торговцы всякой ерунды… и Деды Морозы!

Распахнув дверь, Света изумленно застыла при виде Деда Мороза в красном бархатном кафтане. Искусственная белая борода вьется блестящими завитушками, рука в красной варежке крепко сжимает увитый серебристым узором посох, в другой руке – мешок с подарками.

– С Новым годом, дедушка! – приветливо улыбнулась Света. Пускай, ряженый ошибся дверью, все равно было приятным сюрпризом увидеть Деда Мороза у себя на пороге в самый канун Нового года.

– С Новым годом, Светлячок, – сказал Дед Мороз глубоким, хорошо поставленным голосом ее бывшего парня и шагнул через порог.

В прихожей сразу стало тесно. Света отступила на шаг, скрестила руки на груди, настороженно спросила:

– Чего тебе, Федя?

– Зови меня Дед Мороз! – игриво усмехнулся он. Год назад с этой фразы началось их знакомство. Света сразу ее узнала, но не подала виду. Больше она в этот омут ни ногой.

– У тебя что, заказ в моем доме? Неужели остались еще агентства, из которых тебя не выгнали? – холодно поинтересовалась Света и слегка потянула носом. Ее маневр не укрылся от Федора. Он быстро наклонился к ней и дыхнул в лицо мятной жвачкой, а искусственная борода мягко скользнула по ее щеке.

– Да не пил я, не пил. А вот от чая не отказался бы. – Федор стянул бороду, а за ней и шапку.

Даже в гриме Деда Мороза – с красным кончиком носа и красными щеками – Федор был красив той особенной мужской красотой, которая когда-то сразила Свету наповал. Но сейчас ее сердце не дрогнуло. Она отстраненно отметила, что бывший еще короче подстриг каштановые кудри, наверное, чтобы не выбивались из-под шапки Деда Мороза. Новая стрижка подчеркивала мужественные скулы и узкий подбородок, которые когда-то она так любила очерчивать пальцем, касаясь первых иголочек пробивавшейся щетины. Но теперь все в прошлом, и если Федор на что-то надеется, то напрасно.

– Так что, напоишь, Светлячок? – Федор расстегнул кафтан, и под ним оказался пуховик, добавлявший объема его подтянутой фигуре.

– А ты не растаешь, дедушка? – хмуро протянула Света. Вовсе ей не улыбалось гонять чаи с этим раздолбаем.

– Как же можно растаять от тепла домашнего, от ласки женской? – обаятельно улыбнулся Федор.

Год назад Света мгновенно подпала под его мужской магнетизм и впустила сначала к себе в машину, а потом и в душу. Федор наследил и там, и там. Когда Света поняла, что ее новый парень – алкоголик, ростки влюбленности уже проросли в сердце болезненными шипами. Она пыталась его исправить, умоляла, уговаривала, ругалась, плакала. Водила к знакомому наркологу и экстрасенсу. Но, когда Федор в очередном подпитии помял ее конфетку-машину, Света забрала у него ключи и от машины, и от своей квартиры. Вычеркнуть Федора из сердца оказалось сложнее, но она справилась. И вот явился, как снег на голову!

– Ну же, Светлячок, оттай! – Карие глаза искрились смехом. – У меня для тебя подарок.

– Не нужны мне твои подарки, – отрезала она.

Но Федор уже сбросил валенки, снял кафтан и пуховик, оставшись в одной футболке и джинсах, а затем легко отодвинул Свету и протопал в кухню.

Наглости и самоуверенности ему было не занимать. Когда-то этим он ее и покорил, сейчас же поведение Федора вызывало жгучее раздражение.

– Ну, Федор! – прошипела Света и влетела следом за ним в кухню, намереваясь сию же секунду выставить незваного гостя за порог.

Федор уже по-хозяйски расселся за столом, перебирал приглашения.

– Круто! Уже решила куда пойдешь?

– Решила. – Света бросила взгляд на часы: половина восьмого. – И мне уже пора собираться. Так что ты очень некстати! – Она сердито сверкнула глазами.

– Светлячок, ты пока даже не представляешь, как я кстати, – вкрадчиво заметил Федор. – Угостишь меня чаем? – Он умоляюще покосился на чайник. – Я замерз, как мамонт.

– Федя, зачем ты пришел? – Не поддалась его чарам Света.

– Я хочу предложить тебе побыть моей Снегурочкой.

– Это исключено, – отрезала Света и ехидно спросила: – Это и есть твой подарок? Ты хочешь подарить мне себя? Спасибо, не на…

– Ну что ты, Светлячок, какой же из меня подарок? – Он грустно усмехнулся, по-хозяйски включил чайник и достал из шкафа две чашки – любимую Светину, привезенную из Праги, и ту, из которой обычно пил сам, с Дедом Морозом. Света сама подарила ему эту чашку, а когда Федор ушел, так и не смогла ее выбросить. – Я совсем не подарок.

Света выжидающе смотрела на него.

– Мой подарок тебе – это писатель Туманов.

– Что? – Света жадно подалась вперед.

Алекс Туманов был самым загадочным из современных писателей. Он не появлялся на презентациях, давал редкие интервью только по электронной почте. Никто никогда его не видел, и мечтой Светы было взять у него очное интервью. Однако на все ее просьбы, отправленные на электронный ящик Туманова, приходил неизменно вежливый ответ: писатель Туманов с журналистами встречаться не намерен.

– Я выследил его, завернул в ковер и запер в багажнике своей тачки, – с заговорщическим видом поведал Федор.

– Ха-ха-ха, – ледяным тоном сказала Света, давно привыкшая к его дурацким шуточкам. – С каких это пор ты обзавелся тачкой?

– На такой мелочи прокололся, – огорчился Федор. – Ты меня раскрыла, тачки у меня нет, я же Дед Мороз, а не Шумахер. И примчался я к тебе, моя красавица, на санях, запряженных тройкой белых коней. – Он отвернулся к столу, щедро плеснул заварки в кружки, налил кипятка и достал с полки сахарницу. – Пустая, – он с досадой заглянул на дно. – Что ж ты, хозяйка, не подготовилась? Дорогой гость приезжает издалека, а у тебя в доме даже сахара нету.

– Федор! – прошипела Света, теряя терпение.

– Ладно, обойдусь без сахара. И тебе тоже придется. – Он сунул кружку Свете. – Надеюсь, твой чай подсластит новость о том, что твой Туманов вызвал Деда Мороза и Снегурочку к своим дочкам.

– К дочкам? – так и подпрыгнула Света, облив Федора чаем. – У него есть дочки?

– А-а-а! – заорал Федор нечеловеческим голосом, как будто получил ожог первой степени.

– Что, я тебя обожгла? – перепугалась Света.

– Ты меня убила! – провыл Федор и, как подкошенный, рухнул на колени. – Я таю, таю, таю…

– Дурак! – Света чуть не треснула его по лбу от досады. Опять купилась на его шуточки, как девчонка!

Федор раскатисто расхохотался, поднялся с колен, отряхнул футболку.

– Федор, – нетерпеливо спросила Света, – у Туманова есть дочери?

– Хорошо, что ты пьешь зеленый чай. Пятна почти незаметно, – деловито сказал Федор, затем взял свою кружку, сделал большой глоток и скривился. – Хотя вкус дрянной!

– Федор! – прорычала Света.

– А впрочем, сойдет, – Федор сделал еще один неторопливый глоток, испытывая Светины нервы.

– Я тебя сейчас убью, – пригрозила Света. – И меня оправдают, потому что ты изверг!

– Нельзя убивать Деда Мороза, особенно в Новый год, – серьезно сказал Федор. – Примета плохая.

Видимо, что-то такое промелькнуло в Светином лице, потому что Федор торопливо добавил, отвечая на ее вопрос:

– Есть. Саша и Маша.

– А что еще? – В Лисичкиной проснулся журналистский азарт. – Жена у него есть? Они живут вместе?

– Вот сама и увидишь, если захочешь.

– Я смогу его увидеть? – загорелась Света. – Как?

– Что-то ты сегодня плохо соображаешь, Светлячок, – пожурил ее Федор. – Писатель вызвал Деда Мороза и Снегурочку. Дед Мороз – это я. А ты можешь стать моей Снегурочкой, если захочешь.

– Я согласна! – торопливо воскликнула Света и едва сдержала порыв, чтобы броситься к Федору на шею и его расцеловать. Она увидит писателя Туманова! Она первой из всех журналистов напишет, как таинственный автор встречает Новый год. Вот это будет эксклюзив! – Федь, – спохватилась она, – а это точно Туманов? А вдруг это не он?

– В таком случае я откручу Михе голову, – с добродушной улыбкой Терминатора пообещал Федор.

– Какому Михе?

– Это мой друг, тоже Дед Мороз. Это Миха со своей Снегуркой должен быть к Туманову ехать. Туманов его заказал за благо… – Федор осекся, и на его челе отразилась напряженная работа мысли знатока из передачи «Что? Где? Когда?».

– За какое благо? – поторопила заинтригованная Света.

– Да не за благо, – отмер Федор и выговорил по складам, – а за-благо-временно! То бишь еще в начале декабря.

– Какой предусмотрительный! – хмыкнула Света.

– Правильный мужик! – вступился Федор. – А то некоторые дотянут до последнего, а 31 декабря их жареный петух в попу клюнет, и они начинают телефоны агентства обрывать. Вынь им да положь Деда Мороза прямо щас, за любые деньги! А где его тогда уже возьмешь? У нас, Дед Морозов, – важно произнес Федор, – все по минутам расписано, особенно в канун Нового года!

– Короче, Дед Мороз, – перебила Света.

– А что короче? Твой Туманов Миху заказал и ждет его сегодня ровно в десять вечера. А у Михи до него еще семь заказов сегодня было. Два он отработал – и рухнул!

– Инфаркт? – ахнула Света.

– Да ты что каркаешь? – прикрикнул на нее Федор. – Он молодой еще, ровесник мой. На льду он рухнул. У подъезда не чищено было. Вот он, когда выходил, и навернулся. Со Снегуркой своей.

– Как, оба? – посочувствовала Света.

– У него теперь нога в гипсе, у нее – рука. Из травмопункта мне звонили. – Федор задумался и хохотнул. – Представляешь, Дед Мороз и Снегурочка в травмопункте? Наверно на ю-тюбе уже ролики появились.

– Федя, так что с Тумановым?

– Миха меня попросил заказ отработать, чтобы клиента не подводить. И еще попросил, чтобы я у писаки этого автограф для его Снегурки взял. Уж она так убивалась, что писателя не увидит.

– Так это точно он?

– Миха говорит, что он. У него соседка по даче у Туманова домработницей служит. Она писателю и посоветовала к Михе обратиться. Так ты со мной?

– С тобой! Только, – спохватилась она, – у меня нету костюма Снегурочки!

– Я же сказал, Светлячок, что у меня для тебя подарок. – Федор поднял с пола мешок и выудил оттуда голубой наряд, белокурый парик с косичками, шапочку и варежки.

– Вот спасибо, Дед Мороз! – просияла Света, хватая обновки.

– А поцеловать? – Федор подставил намазанную гримом щеку.

Света чмокнула губами воздух, изображая поцелуй, и убежала в комнату.

Закрыв дверь, она придирчиво изучила шубку Снегурочки. «Шубка» – это так, одно название. Скорее нарядный халатик на подкладке. На улице от холода не спасет, но и сильно утепляться не стоит, все-таки Света рассчитывала, что водить хороводы во дворе загородного дома писателя долго не придется. Должен же он пустить их в дом! А там наверняка тепло, камин с потрескивающими дровами… Кажется, у нее впервые за долгое время будет уютный, домашний Новый год. Света мечтательно улыбнулась и вытащила из шкафа скромное темно-синее платье из тонкой шерсти. Под шубкой его все равно никто не увидит, ни к чему наряжаться. К тому же в декольте очень удобно спрятать крошечную камеру, которая снимает фото и видео. Сколько компромата на звезд она уже на нее наснимала! Но сегодня ее ждет особенный эксклюзив. Писатель Туманов и его дочки, писатель Туманов в кругу семьи, а если повезет – писатель Туманов лицом в салате оливье! И все это накопает она, спецкор «Сплетницы» Светлана Лисичкина!

Света переоделась в платье и быстренько наваяла макияж Снегурочки: самый светлый тональный крем, голубые перламутровые тени, синяя тушь, розовая помада. Румяна после коротких раздумий бросила в сумочку – не хотелось ехать по Москве, накрашенной, как Марфушечка-душечка. Спросит у Федора – если скажет, что надо, она нарумянится в машине у дома писателя.