– И всё?
– И всё.
Фух! У меня камень с души свалился, господи! Не всё так страшно, как я себе напридумывала. Захар не из нашей компании, так что проболтаться о том, что видел, уже не сможет.
Мы вернулись за стол допивать и доедать, что осталось. Возле Димы снова закрутилась Светка, беся меня пуще прежнего. Они оба меня бесили. Я не могла теперь смотреть на Диму, но думать о нём не переставала ни на секунду.
Нужно было как-то заканчивать вечеринку, потому что находиться среди людей, особенно в компании Димы, я просто морально не могла. Как теперь в себя-то прийти, мамочки?
Внутри меня такой винегрет из эмоций был, что я боялась неадекватно повести себя. Хотелось не то наорать на кого-то или даже побить, не то разреветься в голос. Вот я и сидела молча, забившись в самый укромный уголок, лишь бы меня никто не трогал.
Губы всё ещё горели от поцелуев Димы, как будто он меня пометил, поставив на них клеймо. Его вкус и вкус моей смазки не могло перебить даже пиво. Трусики были неприятно влажными и продолжали становиться всё мокрее, потому что каждая вспышка в мозгу, рисовавшая горячие сцены о нас с Димой, отдавалась между ног сладкой пульсацией.
Я доведу себя до срыва, если не перестану думать о нём в таком ключе.
Внезапно Дима поднялся из-за стола и начал тепло прощаться со всеми.
– У меня режим, прошу меня простить! Вы все такие клёвые! Рад был познакомиться, ребята!
Слава богу, он сейчас свалит, и я смогу отдышаться.
– Ты меня бросаешь? – капризно заканючила Илюхина, надув губки.
Как же? Бросит он тебя. Ты же его три часа облизывала.
Мысль о том, что Дима сейчас уйдёт вместе со Светкой, больно отдалась в сердце. Я не хотела, чтобы он её трахал. Мне не следовало расстраиваться из-за этого, но я ничего не могла с собой поделать, равно как и помешать им переспать.
– Извини, малыш. В другой раз! – отмахнулся от неё Дима, и я ушам не поверила. – Я тебе позвоню!
– Но ты не взял мой номер!
– Не переживай! Это не проблема! У Васи он, наверняка, есть? Я надеюсь, в десять вы закруглитесь? – обратился он ко мне, но так, чтобы все услышали. – Соседи – просто жесть. Не хочу проблем с полицией, а вы такие славные!
С этими словами Дима быстро смылся. Я бы сказала – сбежал.
Он оставил меня в покое, но легче не становилось. Даже то, что вечеринка закончилась ровно в двадцать два часа, и гости ушли довольные, искренне благодаря меня за классный вечер, не смогло поднять мне настроение.
– Завтра жду отчёт во всех позах! – шепнула мне на прощание Алиса, заставив меня снова покраснеть. Если она догадывается о чём-то, значит и другие могут.
Собирая остатки нетронутой еды со стола, мыслями я была в спальне Димы. Интересно, он уже спит? Натворил делов и дрыхнет, а я места себе не нахожу.
Мне не доводилось бывать в его спальне, потому что в его отсутствие она была заперта на ключ. Я даже не представляла, какая мебель у него, какие занавески, где стоит кровать. Он спит голым?
Господи, о чём я думаю? Мне захотелось самой себе всыпать ремня, чтобы выбить из себя эту дурь!
Несколько непочатых банок пива и мусор я решила оставить на завтра. Никуда они не денутся, а вот шашлык и пиццу бережно прибрала в холодильник. Классно, что готовить завтра не придётся. Мне как раз хватит. Ещё тортик Захара стоял нетронутым, потому что я вообще о нём забыла. Вот и хорошо.
А чем будет питаться мой братец, мне было совершенно наплевать. Я ему готовить не собираюсь. Да мне с ним за одним столом сидеть теперь стрёмно. Перетопчется.
В свою комнату я кралась на цыпочках. Мне казалось, что Дима караулит меня, только и ждёт, когда я поднимусь в спальню, чтобы снова на меня наброситься. Дома-то теперь никого, и нам никто не сможет помешать.
Точнее, ему.
Я теперь его бояться должна? Прятаться от него? Что за жесть? Может быть, маме на него пожаловаться или дяде Пете?
И что я им скажу? Что Дима ко мне в трусики залез? Стыд-то какой!
Прошмыгнув в свою комнату, я заперлась и прислонилась спиной к двери, чтобы отдышаться. Слава богу, теперь я в безопасности!
Не успела я так подумать, как дверь сотряслась от тяжёлых ударов. Я едва не заорала от испуга, отскочив от неё, как ошпаренная. Кто-то подёргал за ручку, а затем снова забарабанил по двери.
– Вася, открой! – раздался в коридоре голос Димы, снова доводя меня до трясучки. Что ему надо? Пришёл закончить начатое? Хочет изнасиловать меня? – Василин, мне стыдно за своё поведение! Давай поговорим?
Врёт или правда стыдно? Открыть ему? Мне очень сильно хотелось выслушать его извинения. Капец, как хотелось! Желательно, чтобы он на коленях ползал, и ноги мне целовал, умываясь слезами – вот, как я обиделась. А что если, это уловка? Я впущу Диму, а он набросится на меня и тогда уже всё…
Пока я мялась, притворяясь мёртвой, Дима грязно выругался себе под нос и ушёл. Я услышала, как хлопнула соседняя дверь, и с облегчением рухнула на кровать.
Думала, что прореву всю ночь, но плакать перехотелось, просто навалилась какая-то апатия. О Захаре я вспомнила лишь вскользь, просто сожалея о том, что снова осталась без парня, ведь я так на него рассчитывала.
А вот братец не выходил у меня из головы очень долго, точнее, вообще не покидал мою голову. Когда я снимала в ванной одежду, неосознанно коснулась себя там, где меня трогал Дима, повторяя его движения. Это было похоже на наваждение, какую-то пытку, но я всё продолжала и продолжала гладить себя, как заведённая. Хорошо, что он успел меня помацать только за ногу и попу, ну и немного между ног. Страшно представить, что было бы со мной, облапай он меня повсюду.
Страшно возбуждающе…
11. Василина
Я проснулась довольно поздно. Поскольку Дима уже приехал, мне не нужно было суетиться, встречая его, вот я и отключила вчера будильник.
На меня будто вылили ведро воды, и я резко открыла глаза.
Дима!
Как себя вести с ним теперь? Как разговаривать? Как вообще находиться с ним в одном помещении, в одном доме, на одной планете?
Было бы идеально, если бы он свалил куда подальше, и я наслаждалась жизнью в прекрасном доме в одиночестве, занимаясь тем, чем планировала. Закатав обратно губу, я поднялась с постели, прислушиваясь к звукам в доме. Тишина. Дима проснулся? Где он?
Прятаться весь день в своей комнате, разгоняя саму себя трепетным волнением, было глупо. Я что трусиха какая-то? Я теперь тоже здесь живу вообще-то! Меня сюда дядя Петя поселил, а не Дима!
Решительно отбросив одеяло, я поднялась с постели и сладко потянулась. Сколько уже времени? Я было метнулась к мобильнику, лежавшему на прикроватной тумбочке, но потом передумала. Какая разница, если у меня каникулы?
Приведя себя в порядок, я надела спортивную майку с шортами и побрела на кухню. Проходя мимо комнаты Димы, я невольно напряглась и снова прислушалась. Ни звука. Спит ещё? Хорошо. А как проснётся?
Сердце забухало в груди, как сумасшедшее, и я поспешила уйти подальше от этого портала в ад.
Вообще, если убрать Диму, настроение было отличное. Погода стояла солнечная. Вода в бассейне должна прогреться к обеду, можно будет поджарить мою толстую задницу, чилясь в шезлонге хоть весь день. В холодильнике меня ждала маргарита и шашлык. Озабоченный, сумасшедший брательник не сможет испортить мне каникулы. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы этого не произошло.
К тому же, он вчера извиниться хотел. Зря я себя накручиваю. Может, он понял, что прогнал фигню, и ему реально стыдно?
Я поставила пиццу в микроволновку, чтобы разогреть, а в это время зарядила кофеварку. Из-за шума работающей бытовой техники я не слышала, как он подкрался. Только заметила краем глаза какое-то движение в дверном проёме, а потом повернулась.
Это был он!
Кто же ещё? Сердце подскочило до потолка, забилось, как пойманная птичка. Меня огорошило не появление Димы, рано или поздно мы бы встретились, меня убил его внешний вид.
Дима был голым! Абсолютно голым!
Я застыла, раскрыв рот, чтобы сказать ему что-то. Что? Я сама не знаю, потому что я до такой степени офигела, что у меня язык отсох.
Увидев меня, парень ничуть не смутился. Он вальяжно прошёл в кухню, и теперь я могла видеть всё: его мощный торс, каждую бугристую мышцу, кубики и выпирающую грудь, крепкие, длинные ноги, как у жеребца, бронзовая от загара кожа блестела от яркого солнца, нещадно бьющего в окно.
И, конечно же, член!
Дима брил пах под ноль, поэтому его ничем не прикрытая колбаска свободно болталась, ударяясь о яички. Я не хотела смотреть, клянусь, но какая-то неведомая сила приковала мой взгляд именно к пенису парня.
– Ой, прости, Вася! – с наглой ухмылочкой воскликнул он. – Забыл, что ты теперь с нами живёшь. Из головы вылетело.
Он прошёл к шкафу и потянулся рукой наверх, чтобы достать для себя кружку. Мышцы на широкой спине напряглись, заиграли, показывая рельеф, белоснежная, крепкая задница, с ямочками на пояснице, резко контрастировавшая с загорелым телом, была будто с картинки. Он весь, сука, как с картинки…
Забыл? Он забыл, что я тут живу? После всего, что вчера было?
Похоже, только для меня это было волнительно. Не для Димы. Он даже не запомнил меня. Меня!
Как я могла подумать, что ему стало стыдно? Он же… Конченный!
Взяв себя в руки, я просто отвернулась к кофеварке. Мне следует игнорировать его, не обращать на него внимания. Покуражится, подурачится и отстанет.
– Если я тебя смущаю, Вася, я могу пойти одеться, – сказал Дима, стоя уже совсем рядом.
Ему тоже понадобилась кофеварка или он нарочно подошёл впритык? Горячий, мускусный запах парня перебивший аромат свежесваренного кофе окутал меня с головы до ног, защекотал ноздри, запершил в горле, волнуя меня до трясучки.
– Ходи, как тебе нравится, Дима, – осмелилась я поднять голову и посмотреть в его глаза. – Мне вообще всё равно. Ничего интересного я всё равно не увидела.
– М-м? А смотрела с интересом!
– Тебе показалось. Мне не нравятся перекаченные качки и вялые колбаски. Я ценю в парнях ум!
– Где ты у Захарки ум нашла? В его сосиске?
– Ты, смотрю, тоже умом не блещешь? – нервно хихикнула я. – Тупой качок. Мерзкий, тупой качок, – поправила я саму себя.
– Вчера ты была другого мнения, детка!
– Разве? Какая я тебе детка? Угомонись и дай пройти, пока не испортил мне аппетит окончательно!
Я схватила свой кофе и отошла к столу. Дышать сразу стало легче. Но теперь мне нужно вернуться за пиццей…
– Пицца с утра? – удивился Дима, когда я вытащила горячие треугольнички из микроволновки.
– Что тебя удивляет?
– Это неполезно. Ты знаешь, что у тебя жирная жопа?
Опа! Я жирная, оказывается? Это… Неприятно слышать. Тем более, от него. Вчера Дима лопал пиццу вместе со всеми так, что за ушами трещало. А сейчас включил ЗОЖника? Очень удобно.
– Вчера ты был другого мнения о моей заднице, – напомнила я в свою очередь. – И, знаешь, парни в восторге от моей фигуры! Она шикарно смотрится во всех ракурсах!
– Может, сваришь овсяночки, и мы вместе поедим кашки?
– Говняночки!
– Ладно. Это я так спросил, на всякий случай.
Несколько минут мы провели в тишине. Я села за стол так, чтобы не искушать себя и не таращиться на голого парня, а Дима варил кофе.
Пицца не казалась мне теперь такой аппетитной. Может, у меня и правда толстый зад? Да он же просто так это сказал, из вредности, чтобы меня позлить. А что, если нет?
Господи, мне есть теперь эту сраную маргариту или нет?
– Какие планы на день, сестрёнка?
К счастью, он сел подальше от меня, и теперь я не могла видеть его омерзительное хозяйство.
– Не твоё дело!
– Ну-у-у! Не будь такой букой! Хочешь, в кино сходим или в клуб? Сегодня закрытая вечеринка в "Вегасе", там будут только селебы. Найдём тебе классного парня? Заглажу вину за Захарку?
Чего? Он совсем дурачок? Он? Мне? Найдёт парня?
– Прости, братик, но я не звезда, и с тобой никуда не пойду. У меня этих парней… Я, знаешь ли, пользуюсь нереальным спросом у любителей сочных задниц. (Заело меня его замечание. Ох, заело!) У меня телефон красный от сообщений в директ.
Дима ничего не ответил, уткнулся в свою кружку и нервно постучал пальцами по столу. Я проглотила кусочек пиццы и теперь с жалостью смотрела на оставшиеся два куска. Всё же этому говнюку удалось испортить мне аппетит.
12. Дмитрий
Отец меня убьёт, когда узнает, что я трахнул Василину.
Когда узнает?
Когда я её трахну?
О, да! Во всех позах!
