– Так, сядьте… ОБА! – строго проговорил Иван, обращаясь к Роману и Анфисе.
Анфиса, переглянувшись с Романом, пожала плечами и села на кушетку, стоящую в палате. Вампир примостился с ней рядом. На какое-то мгновение Анфисе показалось, что она потеряла сознание или уснула: перед ней, вдруг возник образ грустной задумчивой и незнакомой девушки.
– Наверное, следующая клиента, – успела подумать Анфиса. – У неё так бывало и раньше, редко, во сне, она могла угадывать своих будущих клиентов.
– Олег, Марк, у меня поручение о шефа озвучить приказ этим…двоим,– тем временем. пояснил Иван.
Анфиса тряхнула головой, словно стряхивая образ незнакомой девушки и ей сразу же это удалось.
– Понял, поворачиваем,– ответил Олег Ивану, и быстрым шагом вышел, захлопнув за собой дверь, Марк скорчил Анфисе смешную рожицу и демонстративно вышел сквозь стену.
Анфиса рассмеялась. Черный пёс продолжал хрустеть кормом. Не обращая внимание на происходящее вокруг.
– И ??? – Роман смотрел на Ивана.
– Во-первых, шеф просил передать, тебе и тебе,– Иван кивнул Анфисе и Роману, – что приказ о благодарности в виде материального поощрения в денежном эквиваленте, равном десяти должностных окладов, за спасение жизни ценного штатного сотрудника, выйдет уже сегодня.
– А-фи-геть,– Анфиса присвистнула. – И что я буду делать с такими деньжищами,– она прикинула в уме предполагаемую сумму.
– Подожди,– Иван кашлянул, – а во-вторых, приказ о взыскании, наложенном на тебя и тебя, – Иван, улыбнувшись, кивнул в сторону Анфисы и Романа, – в виде денежного депремирования в размере, равном девяти должностных окладов, за риски, могущие повлечь за собой одну или две смерти ценных штатных сотрудников, вышел уже вчера.
– Фух, пронесло! – Анфиса рассмеялась. Роман лишь усмехнулся, наблюдая за реакцией ведьмы. – Но мы всё ещё в плюсе! Так что, ты правда мне отдашь Цербера?
– Правда. Если он согласится. Но он не Цербер,– Роман улыбался, глаза его светились от радости.
– Но, по поводу депремирования – не имеют права, Согласно п.13 трудового договора, нас могут лишить лишь годовой премии, а окладная часть- неприкосновенна,– добродушно произнес Роман. – но это так, на всякий случай.
Вдруг, сквозь стену появился Марк.
– Шеф просил срочно передать, что приказ о депремировании аннулирован, так как он неправомерен, – весело произнес стажер и опять, скорчив Анфисе смешную рожицу, ушел тем же способом, что и появился.
Все трое рассмеялись. Цербер доел и сел у миски, застыв, как изваяние.
Иван с нескрываемым одобрением смотрел на ведьму и вампира. Эти двое, которые ещё пару-тройку дней назад на дух друг друга не переносили, сидели и светились от радости, словно обрели он-сестру, а она-брата.
– А теперь о серьезном, – сосредоточенно произнес Иван,– он взял со стола, стоящего в палате, какие-то бумаги… пролистал их и снова положил.
Анфиса и Роман молчали, ожидая то, что он хотел им сообщить.
– Я не знаю, что за дрянь тебе мы тогда вкололи, но, с твоего позволения,– он вопросительно посмотрел на Романа, – я хотел бы детально изучить состав.
Роман утвердительно кивнул.
– Спасибо, я надеюсь, что положительный эффект я смогу использовать при процессах регенерации, – пояснил Иван, – для поведения исследования мне необходимо хотя бы одну дозу.
– Хорошо, завтра у тебя будет три дозы,– ответил Роман,– а также состав и способ приготовления,– он подмигнул Анфисе.
– Правда? – не удержался Иван,– здОрово,– поправился он, напуская серьезное выражение. И ещё… из-за взаимного замещения, которое вы оба повели в короткое время, у вас возможны внезапные вспышки воспоминаний, не принадлежащие лично вам.
– В смысле? – Анфиса, почему-то, испугалась.
– В том смысле, что ты сможешь вспомнить его воспоминания, а он- твои, – коротко объяснил Иван.
– А-фи-геть! – по слогам произнесла Анфиса.
– А что тебя так напугало? – Роман хотел подшутить над ведьмой.
– А ничего! – вдруг, звонко ответила Анфиса. – Я так поняла, что мои воспоминания теперь и твоя проблема? От и посмотрим, как ты с ними справишься? – Анфиса показала язык вампиру.
– Честное слово, как дети! – прокомментировал Иван, направляясь к двери. – И да- вы оба ещё неделю официально на больничном, но анализы ваши в порядке. Иногда, при высоких физических нагрузках, будешь ощущать сдавленность в области сердца, но постепенно всё пройдет. Всё, ребята, мне надо идти, – Иван закрыл за собой дверь.
– Так что? – Анфиса смотрела на Романа.
– Что? Я согласен. Пойдем – посидим красиво в уютном тихом местечке и поговорим, – спросил и тут же ответил Роман.
– Я не об этом, но согласна. Там и договорим, – Анфиса встала, достала из-под подушки свой кнут и завязала его на талии.
– Там и узнаем, согласится ли он осчастливить тебя своим присутствием,– Роман указал на Цербера, который поднялся с явным намерением следовать за ними в тихое уютное местечко.
Глава 22
– А здесь уютно,– сделала заключение Анфиса: она и Роман уже минут десять как сидели за столик в уютном кафе. – Симпатичная обстановка,– Анфиса рассматривала виниловые пластинки, висящие на стенах, у противоположной стены был камин с лепниной, а на рядом стоящем столике стоял патефон. Тихо играла приятная музыка. Черный пёс примостился напротив у стены, усевшись таким образом, чтобы контролировать всё происходящее.
– Теперь рассказывай с чего это ты бросилась спасать меня,– Роман тепло улыбнулся и впервые Анфиса заметила, как словно лучики солнца, у наружных уголков глаз от улыбки, собрались едва заметные морщинки.
Анфиса очень хорошо понимала физиологию улыбки. Когда-то, ещё в детстве, она с интересом услышала, как её отец кому-то по телефону очень эмоционально доказывал, что физиогномика очень значима, потому что ещё на уровне переговоров может многое рассказать об оппоненте. Анфиса тогда немного поняла из слов отца, но всегда помнила о важных «гномиках».
Только повзрослев, она со смехом обсудила с родителями этот смешной казус из детства; а для себя немного разобралась с этой темой, и знала, что научные исследования улыбки проводились французским ученым. Анфиса ещё в школе убедилась, что физиогномика, действительно важная наука, изучающая черты и выражения лица, обусловленные физиологическим строением, с целью определения типа личности, характера человека и особенностей его здоровья. На Востоке, к примеру, считали, что на лице человека можно увидеть весь его жизненный путь, и физиогномика там приравнивалась к полноценному разделу медицины.
Так и Анфиса подмечала мимику и жесты, а в последствии, сделала свои первые заключения в своём дневнике о некоторых учителях и одноклассниках.
Так и на счет улыбки, Анфиса могла безошибочно определить, искренне ли улыбался собеседник, обращая внимание на морщинки в уголках глаз. При искренней, неподдельной улыбке в уголках глаз образуются морщинки. Неискренние люди улыбаются только губами. Искренние улыбки возникают бессознательно- они являются автоматическими. Когда собеседник чувствует удовольствие, в той части мозга, которая вырабатывает эмоции, возникает сигнал, который заставляет двигаться мышцы рта, щек и глаз и у человека автоматически приподнимаются уголки губ, увеличиваются щеки, сужаются глаза и слегка опускаются брови.
Анфиса на миг задумавшись, сама улыбнулась, в ответ Роману, и обе улыбки были абсолютно искренними.
–…чья эта псина? – вдруг, раздался рядом истеричный и совершенно неприятный крик на вид очень даже адекватной посетительницы кафе.
Анфиса, от неожиданности вздрогнула и с недоумением посмотрела на девушку, которая подошла к Церберу и зачем-то, выставила перед ним стул ножками вперед.
Черный пёс невозмутимо продолжал лежать и даже демонстративно зевнул во всю пасть.
–…уберите псину… она представляет опасность для общества… она…– продолжала нервно выкрикивать странная посетительница.
– Ты сама опасна для общества,– ответила Анфиса и встала из-за стола, намереваясь подойти к девушке.
– Отойди от меня и уберите свою бешенную псину,– девушка, не смотря на свою хрупкость, разъяренно толкнула Анфису и пнула Цербера, продолжающего спокойно лежать.
– Ну-ка, угомонись! И сама ты…псина! – выкрикнула Анфиса и сорвав с пояса закрученный кнут, резко хлопнула им так, что отбросила в прямом смысле разбушевавшуюся девушку в сторону: та зависла над декоративным столиком с патефоном, а туфли остались стоять возле Анфисы.
– Ладно на меня накинулась, но он-то, что ей сделал? Хороший, воспитанный собакин, выдержанный, – приговаривала Анфиса, нежно поглаживая собаку по голове, – ты же не возражаешь, если я буду тебя Цербером называть? Ты уж прости, если тебе не нравится, мне просто ничего другого в голову не пришло тогда, когда ты неожиданно ко мне подошел…
Роман невозмутимо отпил из чашечки кофе, наблюдая за Анфисой и собакой.
– …я буду счастлива, если ты согласишься быть моим другом…
Анфиса не успела договорить, как Цербер резко встал, лизнул Анфису прямо в лицо и снова сел.
– Он согласен, что и требовалось доказать,– произнес молчавший, до этого момента, Роман,– а её ты собираешься опускать, не думаю, что ей удобно?
– А я не знаю, как так получилось, – Анфиса посмотрела на застывшую в воздухе девушку и перевела свой взгляд на Романа, удивленно пожав плечами.
Глава 23
– Левитация. Скажи, что ещё и не слышала о таком? И на метле не летаешь? И месяц не доишь? – спрашивал Роман, с иронией глядя на Анфису.
Анфиса улыбнулась и присела за столик. Цербер подошел и сел, прислушиваясь к разговору.
– Я, конечно, читала. Общее понятие знаю: Левита?ция – преодоление гравитации, при котором субъект или объект пари?т в пространстве (левитирует), не касаясь поверхности твёрдой или жидкой опоры, – Анфиса закрыла глаза и процитировала понятие,– но, если честно, не погружалась сильно, думала, всё равно у меня не получится…
Роман громко расхохотался.
– Ты чего? – Анфиса смотрела на вампира: у него от смеха, даже слезы из глаз выступили.
– Прости, прости, ведьмочка, я просто четко увидел это… – Роман воспроизвел картинку, где Анфиса сидит за книгой,– смотри, ты здесь, словно первоклашка: такая сосредоточенная.
Анфиса нисколько не обиделась на Романа. Это раньше, она бы обязательно психанула и что-то резкое ответила. Но сейчас, почему-то, ей были понятны его эмоции.
– Наверное, это побочные эффект от взаимного замещения, – подумала Анфиса и тоже рассмеялась. – По неволе будешь хорошей и ответственной ученицей, когда старших нет, наставников нет, а сила прёт…– добавила она.
– Не понял,– Роман вмиг стал серьёзным,– как наставников нет? Ты что же – сама во всем разбиралась? И почему сама? Прости, если влезаю не в своё дело.
– Знаешь, я теперь понимаю смысл твоей фразы, когда ты сказал, что мы с тобой одной крови,– ответила Анфиса также серьезно. – Я же теперь, практически, понимаю тебя и разделяю твои эмоции…
– Это последствия взаимного замещения, нас же Иван предупредил.
– Именно я так и подумала полминуты назад,– Анфиса весело рассмеялась. – Так вот, отвечаю на твой вопрос. Тем более, я так полагаю, что друг от друга у нас теперь секретов быть не может: я могу видеть твои воспоминания, а ты мои. Более того, думаю, мы ещё и эмоционировать будем одинаково…
Цезарь громко гавкнул.
– Ну, какой ты умный и мощный Пёсель! – громко произнесла Анфиса и чмокнула Цербера в нос.
Пёс в ответ лизнул Анфису в лицо.
Роман опять улыбнулся по-доброму.
– То Пёсель, то Собакин… то -Цербер! Ты уж определись! – Роман громко рассмеялся и погладил черного пса.
– Очень трудно определиться. Но однозначно- это самый лучший пёс на свете! – ответила Анфиса и посмотрела на Цербера, который довольно прищурил глаза.
– И? – добавил он, ожидая от Анфисы ответа на свой вопрос.
– Так получилось, что я неожиданно осталась одна… – Анфиса рассказала сюжет из своей жизни и тот момент, когда при взрыве автомобиля чудесным образом выжила только она, – … родители погибли, я это осознала только спустя две недели…
– Теперь я понимаю, почему в тот момент я видел девочку, которая выбралась из горящей машины… Тогда уж точно – прости. Но КАК – как тебе удалось самой во всем разобраться? Или, все-таки у тебя был учитель? – заинтересованно спросил Роман.
– Не было у меня учителей. Хотя, наверное, я неправильно говорю. Даже не знаю, кая объяснить… – Анфиса задумалась, – всё получалось как-то случайно: после того, как мне едва исполнилось восемнадцать, неожиданно для себя, я стала замечать некоторые непривычные детали. Как-то, ко мне в гости пришла моя подружка и пожаловалась на головную боль. К своему огромного удивлению, я заметила небольшое черное облачко над её головой. Я, погладила её по голове, и, стараясь действовать незаметно, аккуратно постаралась прогнать черное облачко… На моих глазах, едва я его толкнула – оно рассыпалось на мелкие составляющие и совсем исчезло. В тот же момент моя подружка заметно повеселела и сказала, что голова у неё совершенно не болит, благодаря теплу, которое исходило от моей руки. Я, конечно, тогда рассмеялась, но, когда подружка ушла, я основательно задумалось. В моей памяти стали всплывать какие-то воспоминания… У меня было странное состояние – неожиданно для себя, я, вдруг вспомнила то, о чем до восемнадцати ни разу не думала.
Впервые после этого случая, мне приснились родители… Я не знаю, как это объяснить, но то, о чем мы разговаривали во сне я сразу с осторожностью, потом с интересом, а после с любопытством, стала проверять сразу же, как только просыпалась…
– Ты прости, что уточняю,– Роман извиняющее кашлянул,– но кто тебя воспитывал? Ты одна росла?
Анфиса на секунду замолчала.
– Ты знаешь, я никогда не задумывалась над этим вопросом: никаких каких-либо притязаний от государственных служб не было,– Анфиса удивленно пожала плечами,– но регулярно, первый год, каждую ночь я общалась с родителями. Последующие три года я встречалась с ними раз в месяц, затем – ещё реже… А в последнее время, только когда у меня возникает неразрешённый вопрос, только тогда я могу с ними посоветоваться…
Глава 24
– То есть, ты хочешь сказать, что тебя обучали, вернее, направляли твои знания, твои родители во сне? – удивленно переспросил Роман.
– Да, так и было. И именно во сне, они мне однажды сообщили, что недостаток своих знаний я могу восполнить, если найду …семейный толмуд…
– Может быть, фолиант? – уточнил Роман.
– А какая разница, как называть кладезь неисчерпаемой информации? – Анфиса усмехнулась.
– Ты права,– согласился Роман и допил кофе.
Удивительно, но эти двое сейчас ощущали, как им комфортно в обществе друг друга.
– Признайся, ты же тоже что-то видела из моего прошлого?
– Да,– Анфиса не стала отрицать. – Красивую и задумчивую девушку, не то с белыми, не то с седыми волосами,– Анфиса воспроизвела изображение, которое ей открылось.
– Это моя мать, – коротко ответил он. – Я её почти не помню, именно это воспоминание возникает в моей памяти… Как-то, когда мне было лет десять, я видел, как она о чем-то сосредоточенно думала, закрывшись в кабинете отца. Я наблюдал, притаившись сидя в шкафу,– Роман грустно улыбнулся…
Вдруг, Цербер громко гавкнул и побежал к месту, где над столом всё ещё, замерев, парила в воздухе агрессивная девушка.
– Представляешь, как так – я совсем забыла о ней! – произнесла Анфиса и поторопилась к девушке.
Роман встал из-за стола и последовал за Анфисой.
Цербер сидел и внимательно смотрел на зависшую в воздухе девушку.
Анфиса остановилась рядом с ним рядом, она внимательно присмотрелась к девушке: что-то настораживало её.
Роман молчал, понимая, что не случайно Анфиса так сосредоточенно смотрит на девушку.
