– Пусть разогреется сначала, – столь же небрежным, как и его походка, тоном сказал Рарг.
– Ну, хорошо, – нетерпеливо дёрнул плечом Фрегор. – Давай, Рыжий, только не тяни.
– Да, хозяин, – ответил Гаор, снимая куртку и оглядываясь в поисках тренажёров
Но зал был практически пуст. Только гимнастические лестницы и скамейки вдоль стен.
Рарг окинул его внимательно заинтересованным взглядом и молча взмахом руки показал ему на гимнастическую скамейку у стены. Гаор понял, что может там оставить куртку, и, отправив её туда точным броском, начал разминку.
– Вы бы присели, – бросил Рарг Фрегору.
Фрегор снова дёрнулся, но отошел к стене и сел на стоявший там нелепый здесь жёсткий канцелярский стул. А Рарг остался стоять, наблюдая за Гаором с явным интересом, только отошёл на несколько шагов.
– Стоп, – вдруг скомандовал он, где-то на середине разминки.
Гаор выпрямился, замедленностью движения показывая, что приказ выполнит, но приказ не хозяйский, а значит… мало обязательный, скажем так.
– Где прошёл подготовку?
– В общевойсковом училище, господин.
– Господин Рарг, – поправили его, но без удара. – На фронте был?
– Пять лет, господин Рарг, – ответил Гаор, выравнивая дыхание.
– Это боевой сержант, – рассмеялся Фрегор и добавил уже несколько раздражённым тоном. – Я же говорил тебе, Рарг.
– Да, помню, – ответил, не оборачиваясь, Рарг, всё с большим интересом рассматривая Гаора. – И давно ты раб?
– Пятый год, господин Рарг.
Рарг кивнул.
– Ладно, посмотрим, что ты помнишь, – и позвал. – Эй, парни.
Гаор насторожился. В зал вошли пятеро молодых парней, все в майках-борцовках и «трениках», все… свободные. Значит, что, всё-таки его «боксёрской грушей»? Ну ладно, посмотрим.
Подчиняясь коротким приказам, а чаще просто жестам Рарга, парни один за другим выходили против Гаора, пробуя на нём разные приёмы. Сначала Гаор только уворачивался, уходя от ударов.
– Рарг, пассив меня не устраивает, – подал голос Фрегор. – Я же говорил!
– Я помню, – кивнул Рарг, по-прежнему не оборачиваясь. – Хорошо, всем стоп.
Парни выстроились в шеренгу. Гаор выпрямился и встал «вольно», заложив руки за спину и расставив ноги.
– Ну? – спросил, ни к кому персонально не обращаясь, Рарг.
– Умеет.
– Может.
– Общий уровень.
– Боевые знает.
– Нет азарта.
Выслушав доклады парней, Рарг кивнул и посмотрел на Гаора.
– Хватит играться, отбивайся всерьёз.
«А мне потом порка за то, что свободного ударил», – мысленно возразил Гаор. Вслух он, разумеется, ничего не сказал. Но Рарг то ли догадался о его сомнениях, то ли уже сталкивался с подобной проблемой, потому что ухмыльнулся, отчего его лицо сразу стало простецки добродушным.
– Не стесняйся, им за это хорошо платят.
Парни одобрительно захмыкали, отрывисто засмеялся у стены Фрегор.
Рарг отступил, освобождая центр зала.
– Пошёл! Парни, не увечьте сразу.
«Пошёл ты, – мысленно посоветовал Раргу Гаор, – как бы я твоих обалдуев не поувечил».
По одному, по двое, все вместе, снова и снова они атаковали рыжего лохматого раба, снова и снова отлетая от его ударов, шлёпаясь на пол. Один, что был полегче, аж до стены долетел, ударился головой о гимнастическую скамейку и остался лежать на полу. Рарг только на мгновение покосился в ту сторону, но боя не остановил. А Гаор, ещё не злясь по-настоящему, но разгорячаясь боем и возможностью на законном основании врезать свободному, чего за все годы не мог себе позволить, бил всё злее, не сдерживая силу. И также: всё злее и азартнее нападали на него парни. Краем сознания Гаор удивился, что ни один из них даже не посмотрел в сторону лежавшего, но… не его это дело. Бой – так бой.
Подавшись всем телом вперёд, покрасневший, разгорячённый зрелищем не меньше участников, Фрегор жадно часто дышал, облизывая сразу пересыхавшие губы. Глаза у него лихорадочно блестели, в уголках рта выступала слюна. Он не замечал этого, как и быстрых, но очень внимательных взглядов Рарга, пожалуй, единственно спокойного сейчас в этом зале.
– Стоп, – негромко скомандовал Рарг.
И, подчинившись этому тихому голосу, бойцы разошлись. Но теперь уже один против четверых. И четверо мокрые от пота, у одного кровоточит разбитая бровь, у другого кровь засохла в углу рта, третий поглаживает правый локоть. Сам Гаор чувствовал, как на скуле у него наливается синяк, но это пустяки. Главное в другом. Его пытались ухватить за горло, и помешал ошейник. Значит, что? Шею можно по-другому прикрывать? Но додумать он не успел.
– В разведку ходил?
– Да, господин Рарг.
– Языков брал?
– Да, господин Рарг.
Гаор старался не показывать сбившегося дыхания, и, кажется, у него это почти получилось. Рарг смотрел на него всё с большим интересом.
– Теперь не отбивайся, а вырубай, – приказал он и усмехнулся. – Только не насмерть.
– А мы? – спросил вдруг один из парней.
– Попробуйте, – ответил с откровенной насмешкой Рарг и отступил. – Пошёл!
Вырубать – так вырубать, не насмерть – так не насмерть. Когда над тобой нет осветительных ракет, не боишься ненароком задеть мину и под ногами твёрдый пол, а не скользкая от дождей и крови земля, то отчего же и нет. Правда, ты один против четверых, пятый так и не встаёт, придуривается, чтобы не работать, но бывало и похуже.
Ему удалось вырубить точными ударами в голову и по печени двоих, удачно стукнуть головой об пол третьего, и тот бесчувственно валялся у него под ногами, пока он боковым пинком не отбросил ставшее бессильно тяжёлым тело в сторону, вывихнуть руку четвёртому так, что тот сам с воем откатился к стене, и самому остаться стоять в разорванной футболке, с разбитыми в кровь губами, на подгибающихся от перенесённого напряжения ногах.
Рарг той же медленной развалкой, за которой уже чувствовалась готовность к атаке, подошёл к Гаору и остановился в шаге от него. «С тобой теперь, что ли? – устало подумал Гаор – Ты-то, сволочь свеженький, и тяжелее, хреново получается». Но Рарг, оглядев его, кивнул и, отойдя, скомандовал громко и резко.
– Встать!
И пока, постанывая, вытирая с лиц кровь из разбитых носов и губ, охая и ругаясь от боли сквозь зубы, пятёрка вставала и выстраивалась, Рарг продолжал смотреть на Гаора.
– Ну? – бросил он через плечо выстроившейся пятёрке. – Поняли? Это он ещё без оружия был.
– Мы тоже, – буркнул с вывихнутой рукой.
Локоть у него нелепо и страшно торчал под совершенно неестественным углом.
– Вставят тебе твою граблю, – сказал, по-прежнему глядя на Гаора, Рарг. – Поняли, дураки, что такое фронт? То-то.
– Ну? – подошёл к ним уже успокоившийся и очень довольный Фрегор. – Стоит он этих денег, а?!
– Всё чего-то да стоит, – усмехнулся Рарг. – Берусь, конечно. Когда только работать с ним?
Фрегор ненадолго задумался.
– Хорошо, в это же время, устроит?
Рарг усмехнулся.
– Устроит, конечно, но чтоб его на других работах в это время не занимали. И период отдыха перед тренировкой.
– Да-да, я сделаю это. Ты понял, Рыжий? Каждый день в пять сюда в спортивной форме.
– Да, хозяин, – немеющими от боли губами выговорил Гаор. – Каждый день в пять сюда в спортивной форме.
– Или как я сам тебе скажу, – кивнул Рарг.
– Да, господин Рарг.
Фрегор довольно кивнул.
– Завтра сразу после завтрака едем на «коробочке». Обед у тебя в два, значит, после обеда период в гараже, период отдыха и сюда. А после…
– После ему бы только до койки доползти, – рассмеялся Рарг и, отвернувшись от них, пошёл к своей понурой пятёрке, явно считая разговор законченным.
Фрегор посмотрел на Гаора.
– Ты молодец, Рыжий, я очень доволен тобой. Хвалю.
– Спасибо, хозяин, – бездумно ответил Гаор.
Ему действительно хотелось сейчас только лечь и отдышаться.
– Ладно, ступай, отдыхай до завтра, – отпустил его Фрегор.
– Да, хозяин, – ответил Гаор.
Уже повернувшись к двери, он вспомнил о куртке и вернулся за ней. Рарг продолжал что-то тихо говорить стоявшим перед ним парням, и никто из них даже не посмотрел в сторону Гаора, когда тот брал и надевал свою куртку и шёл к двери.
Надев куртку, Гаор не стал её застегивать: спереди футболка у него была залита своей и чужой кровью, как бы и куртку не испачкать. Отдыхай! Какой на хрен тут отдых? Замыть футболку, пока кровь не запеклась, зашить… ладно, это завтра, когда высохнет, ах ты аггел, и на кроссовки накапало, тоже замыть надо. Он провёл рукой под носом, проверяя, не идёт ли кровь. В училище ему легко разбивали нос, правда, драки или боя он из-за этого не прекращал. Нет, вроде запеклось уже. Да, «коробочку» на завтра. Парни в гараже, конечно, надёжные, но хоть посмотреть надо.
По внутренним переходам и лестницам он спустился в казарму. Встречные рабы смотрели на него со страхом, иногда с сочувствием, некоторые злорадно, но никто ни о чём его не спросил. Чему, в глубине души, Гаор был даже рад. Слишком многое ему пришлось бы объяснять, причём он уже начал догадываться, что многого в этой истории сам не понимает. Или понимает неправильно.
В казарме он сразу прошёл в свою спальню, быстро разделся, осмотрел штаны и куртку, нет, не запачкано, можно в шкаф. Переобулся, взял кроссовки, пропотевшие носки, заляпанную кровью футболку, достал из тумбочки мыло, сдёрнул со спинки кровати полотенце и пошёл в умывалку. Приводить себя и одежду в порядок. Все ещё на работе, так что в умывалке свободно, и Гаор в одной раковине замочил футболку, в другой – носки, а в третьей оттёр кроссовки и стал умываться.
– Это тебя вразумляли? – сказал у него за спиной женский голос. – А ну-ка покажись.
Женщина в мужской умывалке?! Гаор изумлённо выпрямился и обернулся. Высокая черноглазая женщина в белом с завязками на спине, как у санитарок в госпитале, но без пятнышка и даже накрахмаленном халате и в белой косынке, из-под которой выбивались чёрные волосы, с властностью, напомнившей Гаору Матуху, взяла его за голову и осмотрела лицо.
– Понятно, – кивнула она. – Иди за мной.
Мать-лекариха? Наверное, так. Спорить Гаор и не думал, но всё же оглянулся на свои вещи. Она заметила и поняла его взгляд. Усмехнулась и совсем по-господски щёлкнула пальцами. В умывалку влетел щуплый остроносый мальчишка с торчащими дыбом короткими чёрными волосами. «Ещё один чистокровный в ошейнике», – невольно усмехнулся Гаор.
– Сделаешь всё, – показала женщина мальчишке на вещи Гаора.
– Ага, ага, тётя, всё как есть сделаю, – заверещал мальчишка.
Она, уже не слушая, отмахнулась от него и, взяв Гаора полицейским хватом за руку выше локтя, хотя он и не собирался сопротивляться, вывела из умывалки и провела по коридору в маленький, но вполне прилично, как он определил с первого взгляда, оборудованный медпункт.
– Что ж ты, Дамхарец, совсем поселковый? Про амбулаторию не знаешь? – укоризненно сказала женщина, усаживая его на табурет и доставая фонендоскоп.
– Знаю, – усмехнулся Гаор. – Но, что здесь есть, не знал.
– А вот теперь знай.
Она быстро и очень умело осмотрела его, определяя, как понял Гаор, возможные травмы, и удовлетворенно кивнула.
– Легко отделался, Дамхарец. Ты шофёр вроде?
– Да, – ответил Гаор. – А почему ты меня дамхарцем зовешь? Я Рыжий.
– Вас, шофёров, много, а из Дамхара ты один, – усмехнулась женщина. – А Рыжим тебя кто назвал? Хозяин? Ну, если не обижаешься, зовись Рыжим, – пожала она плечами.
Осмотрев его, она достала из маленького холодильника пакет с мелко колотым льдом и протянула ему.
– Приложи и посиди так.
– Спасибо, – ответил Гаор, прижимая пакет к подбитой скуле.
Женщина села напротив него, и он решил начать разговор.
– А почему я должен обижаться? Ну, что меня Рыжим зовут?
