Старые, дряхлые и жадные участники собрания пронизывали его взглядами полными призрения, вражды и недоверия. Переполненные предубеждением большинство из них не имели намерений выслушать и принять во внимание слова принца, их цель заключалась исключительно в высказывании своего ворчливого недовольства при каждом удобном случае. Трибунов так устраивала жизнь в самовластии, что они были готовы вцепиться зубами в шею всякого кто попытается разрушить их комфортно выстроенный мир.
– Хочу заверить всех, что я отнюдь не прибыл с целью убедить вас вернуть власть над городом. Короне от вас нужно лишь небольшое содействие в одном вопросе..
– Озвучь вопрос – сердито вкинул один из стариков.
– Проблема актуальная и масштабная, она связана с назревающим мятежом Орминия.
– Под главенством Орминия невозможен никакой мятеж, он трус присягнувший на верность палачу своего отца, а затем предавший и его, безумец распоровший чрево собственной матери, лишь лишенный ума последует за ним – вновь прервал Питера тот же трибун.
– Братоубийца лидер восстания? – фыркнул другой трибун – смех да и только, корона желает нас надурить!
– Подобные сомнения звучит отовсюду, тем не менее, готовившийся мятеж абсолютно реален – ответил Питер – и близок – добавил он выдержав небольшую паузу – он именует себя настоящим королем, сетуя на правление своего рода в древние времена, что кстати точно неизвестно.
– Конечно это достоверно неизвестно – буквально взорвался наверное самый старый из трибунов – ведь первый король вашей династии изничтожил всю историю Вакхалы, вместе с историками.
– Объясни нам, юнец, какое Совету дело до Орминия с его нездоровыми амбициями, он враг короны, а не наш – возразил другой трибун, так же не первой молодости. Какая то часть Совета начала одобрительно кивать, однако, нашлись и несогласные.
– Орминий это животное не ведающее ни жалости, ни компромисса, ни дипломатии – вскочив со своего места начал орать другой старец – он не враг короны, он враг страны, стало быть и наш, договору между Советом и короной быть! – страстно произнес он с поднятым над головой кулаком.
– Разве что только в твоих больных мечтах – резко возразил Гучковий, один из самых влиятельных трибунов Совета. У него были пышные усы, своей серым окрасом выделяющиеся на фоне поседевшей, светлой бороды. Он имел репутацию крайне импульсивного и смелого человека, за его плечами было больше десяти дуэлей, ни одну из которых он не проиграл.
– Ни на миг я не доверюсь пьяному королю – громко добавил другой, на трибуне воцарился словесный хаос, где каждый кричал на каждого.
Питер пораженно разглядывал сварливых стариков искренне негодуя, как можно управлять городом подобным органом власти. Странно одетый человек начал бить в небольшой колокол, звон которого означал призыв к тишине. Он находился в углу белоснежного, мраморного зала напротив трибуны. В противоположном углу на небольшой ступеньке сидел Родзняк, ответственный за Совет. Его должность предполагала надзор за соблюдением порядка на Совете. Он имел право выпроводить особо шумных и неугомонных трибунов с помощью подвластной лишь ему стражи. Однако, никакой власти помимо этой он не имел, как только Совет подходил к концу он становился обычным человеком не влияющим ни на что, но имел неприкосновенность и постоянную стражу.
Питер стоял в безмолвном ожидании заветной тишины. Однако, споры между трибунами лишь нарастали и к сожалению Питера, ярко прослеживалась непопулярность идеи договора с короной. Родзняк жестом руки вновь повелел человеку напротив бить в колокол. Вторая попытка оказалась не менее четной. Родзняк лениво встал со ступеньки демонстрируя намерение добиться тишины силой. В зал вошли пять стражников, с их приходом жаркие полемики начали стихать, в зале воцарилась относительная тишина и порядок.
– Я призываю всех трибун вести себя в рамках приличия – обратился ответственный за совет – прошу, продолжайте, принц Питер.
– Мы предлагаем Совету военный союз против Орминия – перешел к сути Питер пропустив заготовленную речь из-за ее бессмысленности.
– А что, доблестная армия короны способно воевать лишь с обессилившими от голода деревнями? – ехидно спросил Керен, многие одобрительно закивали. У него было гладко выбритое лицо без морщин и короткие, стоячие волосы, наряду с Гучковием он был одним из самых молодых участников Совета.
– Я не откажу вам в удовольствии и скажу честно, да, королевская армия прибывает в крайне ослабшем состоянии, наша страна уязвима перед так называемым, Сопротивлением, которое возникнет неизвестно где.
– Раз пьяное правление короля Ариана вызывает деградацию во всех отраслях, может и правда стоит сменить государя? – спокойным тоном спросил Керен, он сидел на самом верхнем ряду и выделялся своим спокойным нравом, даже в пылу жарких дискуссий оставаясь таким.
– Если и менять, уж точно не на Орминия – возразил Питер.
– А на кого? – все в так же спокойно вновь задал вопрос Керен – на юного сына короля, которому всего пятнадцать лет отроду, но который уже успел прославится своей безмерной жестокостью, высокомерием и глупостью или быть может на вас, племянника короля, любимца народа, правши и сына достойного отца.
– У меня нет никаких притязаний на корону, я скорее прерву правление своего рода, нежели водружу на свое чело корону – отрезал Питер, он действительно был далек от желания властвовать.
– Хоть поведай нам чем Ариан лучше Орминия, что бы мы помогали ему удержать власть – продолжал назидать Керен пока остальные трибуны безмолвно наблюдали.
– Ариан лучше тем, что при возможности всегда выберет плохой мир, нежели хорошую войну, а Орминий принесет лишь хаос и междоусобицу.
– Плохой мир Ариан выбирает вынужденно, когда он не может изничтожить врага, от чего его выбор не падает на мир, когда вопрос касается слабой, малой деревни или лорда? Сколько деревень, осмелившихся дерзнуть короне, пропали с карт страны за последние десять лет? Орминий может принести хаос, но это только в перспективе в то время как Ариан это сплошь катастрофа и голод в настоящем! – закончил Керен.
– Вы не правы – возразил Питер – король Ариан выбирает мир, когда война обойдется слишком дорого для страны. При всем уважении, но ни Совет, ни Дикая деревня, ни Грязный городок не имеют и никогда не имели мочи отразить полномасштабный военный удар даже ослабшей короны. Король Ариан определенно точно не войдет в историю как один из лучших правителей Вакхалы, однако он лишен безрассудства, которое заставляло бы его уничтожать врага ценой огромных жертв.
– Но какие гарантии, что корона не захочет вернуть власть в Хосинге если Совет ослабнет в войне против Орминия? – спросил другой трибун.
– Мой приезд в Хосинг лишь начальный этап попытки военного союза, все гарантии предъявит лично король на встрече с делегацией Совета в столице.
Идея союза была задумкой исключительно Питера, которую не особо поддерживал король. Однако, Питер сумел убедить его в такой необходимости. Больше ста лет Совет был органом власти помогающим короне максимально эффективно управлять страной. Все распри с Советом фактически начал сам король Ариан возжелавший ослабить власть органа и превратить его собрание в своих прямых подчиненных. Так, в 992 году получив отпор от сплоченного коллектива Ариан принял очередное скоропалительное решение, Совет страны был перенесен из столицы в Хосинг, где он, в комфортной дали от короны, лишь усилил свое влияние. Несколько лет между противоборствующими сторонами прошли относительно спокойно пока король Ариан не решил, что может легким росчерком пера упразднить Совет страны. Приказ так и остался лишь на пергаменте, этому сильно поспособствовала внушительная армия прикрепленная к Совету. Тогда Ариан предпринял попытку отрезать Совет от поступления денег из казны, полагая, что таким образом сделает невозможным содержание рати. Однако, это стало лишь очередным просчетом короля, Совет быстро и мирно заполучил всю полноту власти в городе и начал контролировать все денежные потоки в городе. Ежемесячная подать отправляемая в столицу была приостановлена. Корона стала немного слабее потеряв город вместе с его денежными ресурсами, а Совет стал разительное сильнее но оказался заточен в одном городе. Из органа влияющего на всю страну он превратился орган управляющим всеми аспектами одного города. Понимая силу обретенной Советом король пошел на скрытое примирение в 995 году. Хосинг номинально остался под властью короны, однако Совет фактически сохранил единоличное управление городом.
В свою очередь Совет всецело лишался влияния на остальную страну. Условиями мирного договора так же стали запреты на агитацию жителей Хосинга против короны и голословные заявления о неподчинении короб. Корона потеряла целый город, а Совет всю страну. Из года в год корону все меньше устраивало условия договора, в то время как члены Совета были более чем довольны. Спустя несколько лет вновь начались взаимные претензии. Однако, никто не желал открытого конфликта. Долгое время политические гиганты прибывали в состоянии хрупкого мира. Когда в самом Совете начались внутренние распри корона окончательно выбрала тактику выжидания. Политический разлад трибунов привел к невозможности существования Совета в прежнем виде. Так, в 997 году Совет сам себя распустил. Амбициозный Керен начал продвигать фундаментальные реформы, которые не всем трибунам оказались по душе, точнее практически никому. Его предложение продолжить работу Совета с пятью участниками, вместо пятидесяти, вызвал отторжение у жадных стариков, не желавших лишится столь хлебного поста на старости лет. Страх лишится безбедной жизни сплотил всех против дерзкого реформатора. Однако, Керен ожидаемо сумел заручиться поддержкой народа, убедив всех о неспособности городской казны содержать Совет в прежних размерах. Инициатива Керена была встречена с большим одобрением среди простого люда. Он стал героем и надеждой городских жителей. Однако собрать новое собрание Совета оказалось непростой задачей. Бывшие участники, злые на Керена начали всячески мешать ему воплотить в жизнь свои идеи. После сплоченных нападок политических оппонентов реконструкция была вынужденно отложена на неопределенный срок. Вновь собравшийся Совет возобновил работу в прежней форме и с теми же действующими лицами, кроме редких изменений, однако доверие со стороны народа сильно пошатнулось. Да и в самом Совете от былого единства остались лишь теплые воспоминания. Орган стал крайне неэффективным и с каждым годом лишь деградировал в пучине постоянных конфликтов и бесконечных обсуждений одних и тех же вопросов. Желание Керена сделать город лучше путем реформы Совета вызвало совершенно неожиданную реакцию, сам того не ведая он пробудил жадность и тщедушие в стариках, которые находясь в комфортных для себя условиях выглядели как вполне честные и порядочные люди.
После долгих переговор на Совете и за его пределами, Питеру удалось добиться согласия на встречу в столице непосредственно с королем. Однако, немалая часть участников Совета продолжала настаивать на том, что короне нельзя доверять, вопрос предвещал очередной виток раздора и конфликта. Являясь дальновидным и проницательным человеком Питер отчетливо понимал, что гражданская война неминуема. Корона была в силах собрать весьма приличную по масштабам армию, однако, часть ее находилась за пределами страны. Возвращение всех королевских войск грозило потеряй жизненно важных островов, которые не были официально прикреплены к королевству. Питер пытался избежать этого путем союза.
8.Речная деревня 28.01.1000
Молодая, нежная дева лежала в стоге сена захлебываясь в слезах. Она являлась рабыней Мерзкого Пэта, зажиточного лорда Речного хутора. Запертая в дряхлом сарае она слышала все мучения своего возлюбленного. Разрезая воздух кнут врезался ему меж лопаток причиняя немыслимую боль. Холопа наказывали за не выполненный дневной план работы.
– Родри.. Родри.. Родри.. – сквозь слезы блеяла рабыня имя любимого человека.
В королевстве Вакхала невольники не имели абсолютно никаких прав, со скотом выращенным для убоя зачастую обходились более бережно чем с ними. Всякий хозяин мог поступать со своим рабом как ему заблагорассудится: мучить, убивать, насиловать. Хорошее отношение к холопам воспринималось как слабость и малодушие.
А обращаться к рабу было принято в крайне грубой форме, употребляя оскорбительные и уничижительные слова. Их освобождение находилось под строгим запретом короны. Доживших до преклонной старости и немощности рабов за гроши продавали в различные цирки, где они быстро находили свою смерть от хищных животных или от неосторожных метателей ножей под восторженные овации публики.
Лишь редкие хозяева не утратившие человеческой жалости обходились более гуманно тайно придавая своих рабов безболезненному забвению. Большинство рабов в королевстве были бывшими жителями небольших архипелагов, которые были покорены короной. Однако, имелась и часть угнанных и доставленных в королевство пиратским кланом. Морские разбойники наживали неплохие богатство продавая несчастных туземцев. Самыми крупными покупателями в королевстве являлись Орминий и Глорин Безрукий, которые прилично зарабатывали на их последующем перепродаже. Даже по меркам Вакхалы Орминий выделялся особой жестокостью к рабам. Так же, порабощением одичалых занимались и иные попадая в океан через реку.
В деревне проходил суд над женщиной продавшей собственного, грудного младенца. Суд привычно проходил в ратуши деревни за отсутствием избы правосудия. Тяжба вызвала острый интерес у простолюдин, зал был забит под завязку. По случаю важности события в чертог принесли дополнительные светильники. Орунд был только рад отвлечь чернь от насущных проблем, вина за которых лежала на его совести. Большая толпа людей стояла на своих ногах позади более удачливых, которым хватило место на стульях принесенных отовсюду. Пэниан так же стоял на своих двоих хоть желающих уступить ему свое место было немало. Обвиняемая женщина сидела отдельно от толпы закованная в кандалы, между ней и людьми стояли пять латников. Орунд и Арсу сидели на стульях в отдельном углу, а Мудрый Фло сидел за столом напротив людей.
– Дело объявляется открытым – произнес долгожданную фразу Мудрый Фло.
Суд начался, многочисленные свидетели один за другим начали давать показания нередко путаясь в своих словах. Народ был настроен против меркантильной женщины. Она сидела с мокрыми щеками стыдливо понурив голову. Каждый из допрашиваемых выступал против незадачливой матери не чураясь осыпать ее отборными оскорблениями, которые обрывал Мудрый Фло. Наконец, к столу пригласили саму подсудимую. Обессилевшей женщине понадобилась помощь стражи, что бы переместиться к Мудрому Фло.
– Пусть ползет – выкрикнул плебей из толпы, все одобрительно заворчали.
– Тишина! – прокричал Арсу.
– Вы признаете себя виновной? – лаконично вопросил Мудрый Фло.
– Да – робко выронила женщина хриплым голосом.
– На костер ее – вновь выкинул из толпы все тот же житель в рванных одеждах.
Арсу жестом руки повелел вывести нарушителя порядка. Два стражника схватили старика и поволокли наружу. За дверями стояло скопище не меньше чем внутри.
– Что побудило вас совершить столь омерзительное деяние? – продолжил Мудрый Фло.
– Я не могла прокормить своего ребенка – тихо ответила женщина – останься он у меня он бы голодал.
– То есть, вы утверждаете, что на такой поступок вас сподвигло прежде всего забота о собственном ребенка? – размахивая руками спросил Фло.
– Да – утирая слезы ответила женщина.
– Кому вы продали новорожденное дитя?
– Какой то бездетной семье.
– Семья, что выкупила ребенка была обеспеченной?
– Они не голодали.
– Чем они убедили вас, что будут с любовью обходиться с вашим ребенком или вас это не волновало?
– Волновало, но они были очень добродушными.
– Как вы пришли к такому выводу?
– Они были вежливы.
– Вы сделали такой вывод исключительно из-за вежливой речи?
Женщина промолчала, в толпе начался гул.
Мудрый Фло жестом руки попросил людей не шуметь. Женщина продолжала виновато молчать с устремленным в стол взглядом.
– Я хочу помочь вам, но для этого вам нужно убедить меня и всех этих добродушных людей, что вы пошли на такой шаг из хороших побуждений, а не ведомая алчностью и жаждой денег.
– Я не забрала всю сумму, я вернула половину с просьбой купить на эти деньги что то моему малышу – произнесла женщина роняя слезы на пыльный стол – я знаю, что цирки уродов покупают детей куда дороже, но я даже не рассматривала эту идею.
– Это правда? – спросил Мудрый Фло смотря в сторону Орунда и Арсу.
– Да – ответила женщина – клянусь, я бы хотела растить моего сыночка, но больше всего я хотела ему лучшей жизни.
– Это хорошо для вас, суд учтет ваш поступок.
– Я правда желала своему малышу лишь хорошей жизни – грустно добавила женщина.
В народе начался переломный момент, по толпе шепотом прошлись споры.
– У вас не было никакой возможности содержать ребенка самой? – Мудрый Фло.
– Как и у многих обездоленных женщин деревни – ответила подсудимая.
Чаша весов начала склонятся в сторону женщины. Однако, такое мнение толпы было далеко от твердости.
– Вы жалеете о своем деянии? – Мудрый Фло.
– В моей жизни ничего не улучшилось, что бы жалеть, что дала своему ребенку лучшую жизнь, я сожалею, что мне пришлось так поступить.
Редкие жители из толпы одобрительно закивали, они вникли в вынужденное положение женщины и начали ее жалеть. Проблема голода в той или в иной мере была знакома многим жителям деревни и не могла не вызывать сочувствия и понимания.
– Как трудно вам далось это решение?
– Очень трудно, я долго отрицала для себя, что.. – женщина сделала глубокий вдох и пустила очередную слезу.
– Я вас понял – вмешался Мудрый Фло.
– Я не знаю как жить дальше среди людей знающих о моем ужасном поступке – сквозь слезы выдавила из себя женщина.
– Мне кажется, люди поняли что это была вынужденная мера – попытался утешить женщину Мудрый Фло смотря ей прямо в заплаканные глаза полные боли и уныния. Выждав паузу Мудрый Фло произнес обязательное по правилам – если есть желающий высказать свое мнение, пусть он сделает это сейчас пока его слова имеют вес, после решения суда никакие слова учтены не будут.
Никто ни проронил ни слова. Пэниан стоял в толпе пронизывая взглядом ненавистного Арсу, тот отвечал тем же.
– Суд удаляется на принятие решения – объявил Мудрый Фло, после чего встал со стола и направился в отдельное помещение, за ним последовали и Орунд с Арсу, что было запрещено по закону.
Редкие люди из толпы начали выходить из ратуши дабы первыми рассказать остальным, что происходит внутри. Пэниан посчитав итог очевидным покинул суд. На выходе он встретился с первым подчиненным Арсу Дохином.
– Соскучился по ратуше и решил вернуться в роли зрителя? – начал диалог Дохин.
– Тебе необязательно быть столь же мерзким как твой командир – ответил Пэниан не сбавляя шаг.
Дохин ухмыльнулся, на этом их разговор завершился.
Проходя через толпу людей Пэниан столкнулся с низкорослым мужчиной, который за этот короткий миг успел вручить ему бумажку. Фальшиво извинившись друг перед другом каждый продолжил свой путь.
– Что вы устроили, Мудрый Фло?! – грубо обратился Орунд швыряя на пол все содержимое стола, за который уселся старец.
– О чем вы, лорд Орунд? – удивился Мудрый Фло.
– Вы должны были провести суд над этой нищей потаскухой, а вместо этого устроили суд надо мной! – разъярённый Орунд метался по комнате с острым желанием что нибудь разбить.
– Разве я повинен в том, что бедная девушка оказалась вынуждена продать свое дитя из-за нищеты нашего хутора?
– Не забывайтесь, Фло, не смотря на ваш высокий пост, который я лично вам доверил, вы всего лишь один из переселенцев!
– Мне не называть Речную деревню своим домом?
– Я думаю, вам обоим нужно успокоиться – вмешался Арсу – Мудрый Фло, довольно вам, прошу, перестаньте вести себя подобно наивному ребенку, вы ведь прекрасно видите, что ваши вопросы к подсудимой свели все внимание на плохую жизнь в деревне.
Мудрый Фло молча посмотрел на Орунда обдумывая все происшедшее после чего обратился к нему – как мне заладить свою вину?
– Казни эту тварь! – в миг ответил Орунд.
Все доводы подсудимой об плохой жизни были неожиданно отклонены, девушку повесили в тот же день.
