Сестры переглянулись и снова кивнули. Нинон, словно спохватившись, вернулась в дом, а через несколько минут пришла обратно с прикрепленной к поясу полотняной сумкой.
– Еды нам немного собрала, – объяснила она. – Кто знает, сколько придется в засаде сидеть и за колдунами подсматривать.
Беата одобрительно хмыкнула.
– Что ж, – я встала на ноги и спустилась с крылечка на землю. – Если вопросов больше нет – вперед, сестры.
***
Когда авалейцы захватили Ланур, Ткарка оказалась одним из городов, который от действий захватчиков почти не пострадал. Единственным, чего ткарцы лишились из-за происков врага, были колдуны. Местный мэр, узнав, что авалейцем приказано в первую очередь истреблять чародеев, попросту выслал их из города в другие регионы Верлиона. Тогда, год назад, сделать это было не сложно – вражеские маги еще не поставили за городскими стенами волшебные щиты, и границы стояли открытыми.
На самом деле, Ткарку покинули не только маги. Узнав, что авалейцы перешли границы Ланура, многие местные жители поспешили собрать вещи и перебраться на более безопасные территории, не дожидаясь, когда к ним явятся незваные гости.
К слову сказать, гости здесь лютовали гораздо меньше, чем в других городках и поселках. Вернее, не лютовали вовсе. Это было понятно: к тому моменту, как авалейцы явились в Ткарку, защищавшие Ланур части королевской армии были разбиты, а колдуны выплетали на границах кружева будущих защитных чар. Сопротивление захватчикам ткарцы не оказали, а те, вдоволь нарезвившись в приграничных деревнях, вели себя вполне сносно.
Теперь же, год спустя, это место считалось одним из самых неспокойных в Лануре – магические щиты, поставленные в нескольких десятках метров от городской окраины, чаще других подвергались атакам верлионских магов. Неудивительно, что Карл Деамоний в первую очередь решил укрепить чары именно здесь.
Мы прибыли в Ткарку на рассвете. Когда небо над городскими крышами окрасилось в розовый цвет, тихо спланировали в заросли чьего-то заросшего сада.
Город уже просыпался: вдалеке слышался цокот лошадиных копыт, скрип дверей, чье-то сердитое ворчание. Колдунов здесь пока не было: это стало понятно по ровному, никем не потревоженному магическому фону.
Убедившись, что поблизости нет авалейских патрулей, мы неслышно выскользнули на улицу. Прежде, чем выбрать место для будущей засады, нужно было немного осмотреться.
В Ткарке я была всего один раз, проездом. Через три года после свадьбы, мы с Августом решили переселиться из нашего столичного дома в его ланурскую усадьбу. Муж как раз получил должность первого помощника главы верлионской дипмиссии в Авалее, и перевезти семью – жену и двухлетнюю дочь – поближе к границе казалось ему хорошей идеей.
И я, и малышка Лидия могли бы поселиться в одном из домов на территории посольства, однако мне категорически не хотелось, чтобы наш ребенок рос в чужой стране. Август отнесся к моему желанию с пониманием. При помощи штатного мага, открывавшего ему портал из посольства прямо к воротам ланурской усадьбы, муж имел возможность проводить с нами вечера, праздники и выходные.
Чтобы не тревожить Лидию телепортацией, в поместье мы отправились своим ходом, а в Ткарке остановились, чтобы пообедать. Этот город – с разноцветными каменными домами, нарядными площадями и яркими клумбами – произвел на нас очень приятное впечатление. В одном из местных магазинов я купила дочери куклу с нежным фарфоровым личиком, и эта кукла на шесть долгих лет стала ее любимой игрушкой. Лидия не расставалась с ней никогда. До самой своей смерти.
Теперь в Ткарке было уныло. И дома, и клумбы по-прежнему оставались нарядными, однако в воздухе витало ощутимое напряжение. Из-за раннего часа людей на улице оказалось немного, да и те старались ступать как можно тише, будто боясь привлечь к себе чье-то внимание.
Мы миновали две пустынные улицы и подошли к широкой полоске леса, отделявшей город от магического щита.
– С этих деревьев открывается отличный обзор, – сказала я, указав на раскидистые ивы.
– И ветки у них широкие, – согласилась Беата. – Устроимся, как королевы.
Для наблюдения мы выбрали иву с самой пышной раскидистой кроной, там отлично получилось разместиться вчетвером. Мне же больше всего понравилось, что дерево находилось достаточно далеко от волшебной стены. Благодаря этому авалейские колдуны нас точно не увидят и не услышат, зато мы их и разглядим, и подслушаем.
Время, между тем, шло, а чародеи не появлялись.
– Что-то господа колдуны не торопятся, – заметила Нинон, когда прошел час с того момента, как мы уселись на ивовые ветки. – Я думала, эти ребята прибудут сюда с первыми лучами солнца. А они, видимо, собираются спать до обеда.
– Куда им спешить, – хмыкнула Беата. – Щиты-то стоят, как стояли. Их инспекция – не работа, а так, профилактика.
– Вряд ли авалейцы спят, – возразила я. – Их можно обвинить в чем угодно, только не в праздности. Эти черти деятельны, как муравьи. Думаю, они задерживаются, потому что случилось что-то важное.
Словно в подтверждение моих слов возле перелеска засверкали воронки порталов и из них, один за другим, начали выходить серьезные мужчины в коротких походных плащах. В воздухе тут же запахло магией.
– Явились, – пробормотала Лита. – Наконец-то.
Мы напряглись и, цепко ухватившись за ветки, приготовились наблюдать за колдунами. Те рассредоточились вдоль щита на расстоянии примерно трех-четырех метров, взмахнули руками – и перед ними, будто бело-голубой ковер, возникла его магическая схема.
Ни я, ни сестры, конечно, не понимали, что означают изображенные на ней круги, черточки и вихри, поэтому намеривались просто запомнить, что именно чародеи станут с ними делать. Беата вынула из кармана клочок бумаги и огрызок старого карандаша и принялась аккуратно зарисовывать схему, делая при этом какие-то короткие пометки.
Неожиданно у деревьев появился еще один телепорт. Он был гораздо больше и ярче, чем предыдущие, а из его сверкающей воронки вышли сразу два человека. В одном из них я узнала Карла Деамония. Второй, высокий и светловолосый, был мне не знаком. На вид ему было примерно тридцать пять – тридцать семь лет. Этот мужчина явно имел значительный титул и наверняка занимал при авалейском дворе какую-то важную должность. Его костюм казался неброским, однако был пошит из дорогих тканей, а сапоги – из качественной, превосходно обработанной кожи. К сюртуку мужчины была приколота овальная брошь, украшенная драгоценными камнями – знак аристократии, приближенной к авалейскому престолу. Чародеем, в отличие от своего спутника, незнакомец не был.
Мне подумалось, что колдуны приступили к укреплению щитов так поздно из-за этого красавца. Интересно, кто он такой?
– Это и есть ваш Непробиваемый щит, господин Деамоний? – спросил незнакомец, с интересом рассматривая узоры, с которыми работали маги.
– Да, – кивнул тот. – Я нарочно попросил своих коллег сделать его видимым, чтобы вы могли оценить, насколько сильные и надежные чары его составляют, лорд Тиаран.
Тиаран?!..
Я почувствовала, как кровь отливает от моего лица. Где-то внутри вспыхнула искра, и от нее в груди тут же стала разрастаться горячая, обжигающая ненависть.
– Юна? – стоявшая рядом Нинон положила мне на плечо свою тяжелую руку. – Что с тобой?
– Ты его знаешь? – спросила Лита, осторожно приблизившись ко мне с другой стороны. – Этого белобрысого?
– Знаю, – сквозь зубы ответила я. – Заочно. Это, сестры, тот самый человек, из-за которого авалейцы сумели оккупировать Ланур.
А еще тот подонок, который убил моего мужа и погубил всю мою семью.
С Марком Тиараном Август познакомился за несколько лет до нашей свадьбы. Они вместе учились в столичном университете Верлиона и состояли в одной дружной студенческой компании. Муж считал Тиарана добрым приятелем. Он часто рассказывал мне, как здорово они играли в ручной мяч, как убегали из лекционных аудиторий, чтобы разжиться сыром и вином, как на спор устраивали заплывы в реке после весеннего ледохода, как пели и лихо отплясывали на шумных пирушках. Несколько раз они бывали друг у друга в гостях – Тиаран в столичном доме Беллаторов, Август – в родовом поместье Марка в Авалее.
Потом в их дружбе случился перерыв – учеба в университете закончилась, Тиаран вернулся на родину, и несколько лет они не общались, лишь изредка обменивались поздравительными открытками ко дню рождения и новому году.
Их отношения возобновились, когда Август получил пост в дипломатической миссии. Примерно через месяц после этого события начальник пригласил его в свой кабинет, чтобы познакомить с «лояльным» авалейцем, который «докладывает нашим людям, о чем шепчутся придворные Филиппа VI». Муж был очень удивлен, когда оказалось, что этим самым человеком является его университетский приятель Марк.
– Тиаран считает Верлион своей настоящей родиной, – сказал мне как-то супруг. – Он здесь вырос, получил образование, приобрел кучу верных друзей. Политика нашего короля кажется ему более правильной и гуманной. Авалейский монарх – безумный тиран, Марк знает это лучше других. Некоторое время назад его приблизили ко двору, поэтому сотрудничество с ним нам очень и очень кстати.
В дипломатические игры, в которых был задействован мой супруг, я почти не вникала, с Тиараном знакома не была (муж посчитал, что в данной ситуации представлять его нашему семейству не стоит), однако уже тогда ощутила к приятелю Августа стойкое предубеждение. Как можно уважать человека, сознательно предавшего свою страну? Который лицемерно улыбается своим соотечественникам и хладнокровно выдает их тайны людям из другого государства? Право, если Тиаран действительно любил наше королевство, почему он не стал его официальным гражданином и не служит ему другим, менее отвратительным способом?
Август же считал своего приятеля, если не героем, то самым лучшим и надежным агентом верлионской разведки. Сведения, которые добывал Марк, всегда были верными и приносили спецслужбам ощутимую пользу.
Его услуги нашему государю оставались безукоризненными ровно шесть лет – пока Тиаран не подтвердил, что Филипп VI намерен развязать с Верлионом войну, и что первым регионом, в который он собирается ввести войска, станет Титр – большая равнинная территория, где было множество фабрик, производящих мебель, посуду и другие предметы домашнего обихода.
Прочие шпионы докладывали спецслужбам, что авалейский король колеблется между тремя регионами: Титром, Лануром и Стикком. Некоторые утверждали: основные силы будут введены не в Титр, а в Ланур. Тем не менее, и король Дарий I, и шефы разведки поверили Тиарану.
А потом горько кусали локти, коря себя за то, что доверились этой хитрой коварной змее.
Первый удар врага был ужасен. Авалейцы вошли в Ланур неожиданно – без объявления войны и на две недели раньше, чем сообщала разведка. Наш регион не был готов к такому повороту событий. Пограничные и регулярные войска Верлиона оказались разбиты за считанные дни, а когда к ним на помощь пришло подкрепление, чародеи уже активировали магические щиты.
Опьяненные быстрой победой, авалейские воины первый месяц вели себя на захваченных землях, как дикие звери. Потом, повинуясь приказу командиров, умерили пыл, и в конфликты с местным населением вступать почти перестали.
От произвола вражеских солдат серьезно пострадали пятнадцать населенных пунктов. Некоторые из них оказались в буквальном смысле стерты с лица земли. В их числе – четыре крупных села и наше с Августом ланурское поместье.
Вооруженный отряд пришел в наш дом ровно в полдень – через полторы недели после оккупации региона. Высокий серьезный мужчина с капитанской нашивкой на военном мундире попросил собрать в большой гостиной всех обитателей усадьбы, после чего бесстрастно сообщил, что мой супруг Август Беллатор, не успевший покинуть пределы Авалеи до начала войны, был взят в плен вместе с другими членами дипломатического корпуса.
– Ему предложили сотрудничество с нашей разведкой, однако господин Беллатор категорически отказался, – сказал капитан. – По личному приказу лорда Тиарана ваш супруг был казнен через повешение и похоронен в братской могиле с другими дипломатами Верлиона. У меня есть приказ, подписанный лордом Тиараном, на ликвидацию семьи Августа Беллатора и полное уничтожение его ланурской усадьбы.
Мужчина говорил так спокойно и обыденно, что казалось, будто он шутит. Я уже хотела возмутиться и отругать его за столь вопиющую бестактность, как вдруг капитан махнул рукой, и стоявший рядом с ним чародей выпустил два энергетических шара в толпу людей, находящихся с нами в гостиной. Первый шар убил наповал дворецкого, а второй – мою младшую трехлетнюю дочку.
В тот день в нашем доме погибли пятьдесят человек: мои дочери Лидия и Алиса, моя мать, на свою беду приехавшая навестить нас незадолго до начала войны, двадцать трудившихся в усадьбе слуг и тридцать авалейских карателей, которых я, ослепленная горем и яростью, заживо сожгла магическим пламенем, вырвавшимся из моих ладоней…
Спустя несколько дней после инициации, лежа на грубой лавке в старом охотничьем доме, я поклялась, что найду и уничтожу Марка Тиарана. Чего бы мне это ни стоило.
Видимо, на небесах оценили искренность моей клятвы, а потому прислали эту гнусную тварь сюда – прямо в мои объятия.
– Признаться, ваш приезд нас удивил, – продолжал между тем Карл Деамоний. – Мы ждали вас только завтра.
– Я приехал раньше по личному распоряжению короля, – ответил Тиаран. – Получив сообщение , которое вы прислали ему вчера вечером, он велел мне оставить дела и срочно отправляться в Ланур.
– Правильно ли я понимаю: вы теперь будете следить за местным порядком вместо господина Морра?
– Совершенно верно. Вы знаете, господин Деамоний: его величество ненавидит ложь и строго наказывает тех, кто осмеливается говорить ему неправду. Эвердин Морр в течение нескольких месяцев отправлял недостоверные отчеты и замалчивал важные события, происходившие в регионе. Король утратил к нему доверие и решил заменить на другого, более надежного человека.
Моя рука сильнее сжала ивовую ветку.
Деамоний улыбнулся и кивнул. Затем сделал приглашающий жест, и они неторопливо двинулись вдоль магического щита.
– Вчера вы доложили его величеству о ночных ведьмах, – сказал Тиаран. – В том числе о том, что среди них есть вдова одного из казненных нами верлионских дипломатов.
– Точно так.
– Эта женщина должна была умереть год назад. Приказ о ее смертной казни согласован с его величеством. Я намерен привести, наконец, приговор в исполнение, поэтому сразу после возвращения в Берг отдам распоряжение прочесать все леса, города и деревни Ланура, чтобы найти и Юну Беллатор, и ее сообщниц.
Мы с сестрами переглянулись. Я поднесла палец к губам, а затем указала на беседующих мужчин, возвращая к ним внимание своих спутниц.
– Мне понадобится помощь ваших чародеев, господин Деамоний, – продолжал Тиаран. – У них много работы с защитным куполом, однако, я все-таки позволю себе их потревожить. Я привез из столицы магические определители – новые и сверхточные. Они помогут нашим солдатам отыскать логово ночных ведьм, а также других затаившихся магов, если таковые имеются. Определители нужно зарядить. Вы мне в этом поможете?
– Конечно, – кивнул колдун. – Однако, лорд Тиаран, я вижу, что из столицы вы привезли не только эти артефакты, но и кое-что поинтереснее.
Деамоний указал на что-то взглядом. Его собеседник усмехнулся и вынул из-под сюртука широкую цепочку, к которой был прикреплен небольшой продолговатый кристалл.
– Вы знаете, что это такое, Карл?
На лице придворного чародея мелькнула кривая усмешка.
– Разумеется, знаю. Это ключ, позволяющий свободно проходить через Непробиваемый щит в любом месте, удобном для его владельца. Я лично зачаровал пять таких артефактов. Один из них находится при мне, остальные я передал королю.
У меня перехватило дыхание. Ключ, который может открыть дверь в любой части волшебного купола! Да еще в двух экземплярах! Хотя, нет. Все-таки не в двух, а в одном. К Деамонию за артефактом соваться глупо – ни украсть, ни отнять у него эту побрякушку не выйдет. А вот у Тиарана – можно попытаться. Он помог авалейцам захватить Ланур, теперь пусть поможет верлионцам вернуть его обратно. Раз уж я собираюсь лично представиться господину предателю, почему бы заодно не одолжить у него эту полезную вещицу?..
– Его величество прислал мне ключ вчера вечером вместе с указанием сменить господина Морра на его посту, – сказал Тиаран. – Вы должны понимать, Карл: я нахожусь тут временно, у меня много других важных задач. Пробуду здесь два-три месяца, разберусь в положении дел, ликвидирую сумасшедших ведьм и сразу же вернусь обратно. А в Ланур приедет новый постоянный наместник.
О! Выходит, у меня не так много времени, чтобы к нему подобраться. Что ж, так даже лучше.
Рядом тихо чертыхнулась Беата. Карандаш, которым она продолжала делать пометки на бумажном листке, выпал из ее руки и упал в траву. Девушка спрятала листок в карман и неслышно слетела на землю, чтобы поднять карандаш.
Деамоний дернулся, как от удара. Насторожился.
– В чем дело? – тут же напрягся Тиаран.
– Магическая активность, – задумчиво произнес колдун. – Повеяло откуда-то со стороны.
Мы замерли. Беата прижалась спиной к стволу ивы и, кажется, перестала дышать.
Я посмотрела на авалейского чародея с возросшим уважением. Какое же надо иметь чутье и восприимчивость, чтобы заметить чужеродную силу, когда рядом одновременно колдуют десять человек!.. Хотя чему здесь удивляться? В придворные чародеи абы кого не берут.
Интересно, в курсе ли господин Деамоний, что опознать в ночной ведьме волшебницу возможно лишь тогда, когда она использует магию? Наверное, нет. Он так пренебрежительно к нам относится, что вряд ли посчитал нужным детально изучить наши особенности. А зря.
Вчера, во время званого ужина в Берге, я двадцать раз прошла мимо него, и он ни разу не обратил на меня внимание. Хотя, наверное, догадался, что задушенный в замковой башне охранник умер не сам по себе, а благодаря чьим-то стараниям. Впрочем, с Морра сталось бы вовсе не сообщать чародею о погибшем слуге.
– Ори, Такер, осмотрите перелесок!
Двое мужчин отделились от прочих колдунов и двинулись в нашу сторону. Я указала сестрам на землю, и мы аккуратно спрыгнули с дерева на траву.
– Лита и Беата, возвращайтесь в наш лес и сообщите сестрам, что там оставаться небезопасно, – сказала наклонившимся ко мне ведьмам. – Вы слышали, сегодня-завтра туда придут солдаты нового наместника. Собирайте вещи и перебирайтесь на старую мельницу, которая находится рядом с Ринрином. Сегодня авалейцы должны были там побывать, а значит, у нас будет немного времени, прежде чем они догадаются заглянуть туда снова. Нинон, ты остаешься со мной. Для подстраховки.
– Что ты задумала, Юна? – едва слышно спросила Лита.
– Хочу поближе посмотреть на лорда Тиарана, а заодно дать вам возможность уйти из этого места, чтобы вы могли спокойно подняться в воздух и улететь. Ну же, поторопитесь!
Сестры молча поспешили разойтись в разные стороны.
Нинон быстро, как кошка, взобралась на ту же иву, а я вынула из кармана спицу-заколку, скрутила волосы в небрежный узел и принялась собирать лежавшие на земле сухие ветки.
Спустя минуту за моей спиной раздались тихие шаги, а потом – незнакомый мужской голос с авалейским акцентом:
– Эй! Ты что тут делаешь?
Я обернулась и, будто от неожиданности, выпустила из рук собранные палки.
– Х-хворост собираю, – заикаясь, ответила им. – Д-доброго дня, господа чародеи.
Маги переглянулись. Они были молоденькими, лет двадцати трех, не больше. Наверное, недавно окончили какую-нибудь магическую академию и поступили на военную службу.
– Она не колдунья, – сказал один другому, покосившись на лежавший у моих ног бурелом. – А больше тут никого нет. Главный, наверное, ошибся.
– Главный никогда не ошибается, – качнул головой его приятель, а потом с подозрением посмотрел на меня. – Откуда ты взялась?
– Из Ткарки, – робко сказала я.
– Из Ткарки, – задумчиво повторил авалеец, оглядываясь по сторонам. – Пойдем-ка с нами, милочка. Покажем тебя господину Деамонию.
