Кирилл Липцис "Гудвин"

– Я, – всхлипнула Полина, – я не хотела! Как-то само вышло! Он всё орал-орал… Саааня, что мне делать? На секунду Саня замолчал. Было слышно, как у Полины что-то упало и покатилось по полу, потом вдалеке раздался голос:

– Дочка, ты с кем там говоришь?! Не надо никуда звонить!

– Он говорит, не звонить, – всхлипывала Полина.

– Я слышу, -нахмурился Саня, – короче, скорую вызывай, не слушай его, у него шок! Я сейчас приеду. Вытри там быстро кровь, скажешь ментам, на улице на вас напали! Кто – не знаешь.

–Тут не выыытрешь! – опять зарыдала Поля – он по всем обоям размазал… вся кухня в крови…

– Чёрт… Закрой кухню и звони! Прямо сейчас! Я выезжаю! – Саня бросил трубку.

Менты приехали ещё быстрей скорой, отделение было в соседнем доме. Длинный опер недоверчиво выслушал сбивчивый рассказ Полины, рассеянно кивнул бледному отцу, который все подтвердил, и сразу прошёл на кухню. Первым, что бросилось ему в глаза, была лужа тёмной крови на полу. Рядом валялся перевёрнутый стул.

– Ага, Юрич, иди сюда, – позвал он напарника, – вот здесь всё и произошло… Вы, девушка, собирайтесь, поедете с нами.

– Это надолго? Я бы хотела в больницу к папе…

– Почему вы её арестовываете? – закричал отец, пытаясь встать с носилок, – это несчастный случай! Я ничего писать не буду! Я сам адвокат, я её права знаю!

– Лежите, – рявкнул на него врач скорой, – и помолчите пока!

– Мы не арестовываем, только задерживаем. А в больницу, девушка, мы сейчас вас сами отвезём. На освидетельствование, – длинный опер пристально взглянул в заплаканные глаза Полины, – судя по зрачкам, это кокаин или ещё скорость какая…

– Саша, я тебя прошу! – бросилась девушка к Саньку, молча подпиравшему сзади стенку, – забери пока собаку! Может я надолго…

– Собаку? – автоматически переспросил Санёк, – откуда у тебя вообще собака? – он наконец-то заметил испуганного пса, который крутился у всех под ногами.

– Ок, конечно заберу. Как его зовут?

– Никак. Это не мой, один мой друг его спас… из-под машины вытащил…

– Хорошо, возьму… А друг где?

– В СИЗО он, долго рассказывать, что-то с оружием… Возьмёшь?

– Возьму, не волнуйся, у меня побудет. Пёс был крупный. Он тревожно прислушивался к разговору, затем подошел к Поле и сел. С надеждой заглянув девушке в лицо, он вопросительно вильнул хвостом.

– Не везёт тебе с людьми, рыжий! – потрепала его по голове Полина, – какие-то уроды всё попадаются. Пёс смотрел на неё, словно хотел что-то сказать, но его оттеснили санитары, выносящие раненого отца. Следом вывели Полину.

3.

Через пару дней, после того как Полину отпустили из ментовки, она собрала вещички и перебралась к Сане. Отец лежал в больнице и все нудил о том, как ей надо что-то менять в жизни и лечиться от наркотиков. И что институт нужно закончить, и что в жизни чего-то там добиваться…

А дома было нестерпимо грустно и одиноко. Кровь с обоев не отмывалась. От Сашки только что ушла жена, уставшая от бесконечных визитов участкового и невменямых наркоманских компаний.

Когда ты плохо кончишь, кричала она, я не хочу быть рядом!

И Полина осталась у Сани. Конечно, Санёк был не из её круга – прежде, Полину окружали совсем другие парни. С хорошими машинами, с деньгами и с бесконечными понтами. Зато Саня был простой и добрый. Гудвина взял домой, так судя по чипу, звали собаку. И с отцом всегда помогает. А когда судья объявила условный срок, от радости в ладоши хлопал. Все на Саню как на дурака смотрели, а Поля вдруг увидела его по-новому.

– Поехали в Питер, у меня там друг! – неожиданно говорит Саня, глядя в окно на зимнюю Москву, – колёсами у него затаримся, здесь пацанам скинем… И на Новый год будет и поездочку отобьём!

Полина вздохнула.

– Как я поеду, отец из больницы завтра выходит. Ты знаешь, мне кажется, он что-то задумал. Про какую-то реабилитацию завёлся… Вообще, блин, мне не верит, говорит, что я торчу…

– Ну так ты и торчишь, – пожал плечами Саня.

– Что?! Это ты торчишь! А я давно уже ничего не употребляла.

– С позавчера что ли?

– С позавчера, – махнула рукой Полина и засмеялась, – ну он то этого не знает! Какая нафиг реабилитация? Я же не героин…

Да, с герычем надо завязывать! – почесал голову Саня, – Завяжу, обязательно! Если не буду торчать, смогу и машину взять хорошую и Полинку отвезти куда-нибудь. Куда она там хотела… в Милан? Будет ей Милан! Всего-то тачку с Питера перегнать… Можно в запаске груз спрятать или под обшивкой. Прямо завтра с утра и позвоню. Когда Полинка отца забирать из больницы поедет. А потом… Мне бы капитал стартовый, хотя б тысяч двадцать баксов!

– Полин, а как этот фильм называется, где чел друзей своих на бабосы кидает? Они там ещё гердос продали в Лондоне, а он сумку забрал, ломится с баблом по улице и такой… всё у меня теперь будет, и жизнь нормальная, и праздники, и подарки на Рождество?

– Не знаю. Старьё какое-то, наверное.

– Блин, ну как же там… Транспутинг, кажется!

– Сам ты транспутинг! Саня, давай спать! Меня завтра отец в клинику может сдать, а ты транспутинг…

– Ага, сейчас! Ты спи, а я на минутку… Мне кое-что соседу сказать надо… Антохе… мысль есть…

Санёк надел растянутые спортивные штаны, майку, и выйдя в коридор, позвонил в дверь напротив.

– Не спишь? – через дверь спросил он

– Нет, – послышалось из квартиры.

– Откроешь?

– Зачем? У меня ничего нет!

– Ладно тебе, открой… Из-за двери раздался вздох, затем щелкнул замок.

– Санёк, твою ж мать, ты ж завязал!

–Тихо! – зашипел Саня и оглянулся на свою дверь, – Ну да, завязал… Дело одно завтра начинаю. Серьёзное… вот и решил в последний раз…

– Ну не повезло тебе, у меня пусто. Последнее сделал только что.

– Ватка осталась? Мне хватит, дай, а?

Послышалось цоканье когтей и в коридоре появился Гудвин. Он лизнул Сане руку и умоляюще посмотрел в глаза, словно понял смысл разговора. Антон пожал плечами и исчез в квартире. Через секунду он появился со жжённой ложкой в руках. В ложке лежал маленький кусочек ваты. Пёс тихо зарычал.

–Тихо ты! Антон, спасибо!

Санёк зашёл к себе, и на цыпочках, чтобы не разбудить Полину, прошёл на кухню.

Антон закрыл за Саньком дверь и вернулся в комнату. На столе в беспорядке лежали разноцветные провода, батарейки и всякая мелочь. В держателе грелся паяльник.

– Кто там приходил, Профессор? – спросил Антона тип в чёрной майке с гранатой на груди. В руке его дымился Кэптан Блэк.

– Да никто… Сосед. Вечно вмазаться просит.

– Дал?

– Обойдётся. Ватку ему из-под дозы отдал.

– Ну… с твоей ватки, да при твоей дозе троих раскумарить можно, – неприятно засмеялся тип, – не боишься, что он передоз словит?

Антон пожал плечами, и стал аккуратно распутывать провода, идущие к маленькой пластмассовой коробке.

– Лучше бы, конечно, к телефону подсоединить, старому, кнопочному… А?

– Не, они говорят никакой электроники. Старая надежная механика… И чтобы сработало вовремя, сам понимаешь, мне отвечать если что. Ты говорил, что нет ничего надёжнее старого будильника…

– Ты много сейчас механических будильников видел? Это же всё лишний след… Но я сделаю, без проблем, – пожал плечами Антон и вздохнул, – давно этой хернёй не занимался, надеялся, что и не придётся.

– Зачем талант в землю зарывать, Профессор? Ты ж спец, в натуре!

– Да какой я спец, Сеня… Я простой наркоман… Мне, Сеня, деваться некуда. Нет денег – кумарит, есть – валяюсь как мешок с мусором, лишь бы не помнить, что завтра кумарить будет. Знал бы ты, как мне всё это… Антон закончил паять, достал из коробки будильник и покрутил длинную стрелку.

– Ну, давай попробуем, – щелкнул он тумблером и закурил – на одну минуту ставлю.

Тип в чёрном уставился на свои часы.

– Сеня, а можно тебя одну вещь спросить? – замялся Антон, – Ты говорил, они её не наглухо вальнуть хотят, так?

– Точно. Наглухо было б лучше стрелять… Не, им нужно чтобы дипломат её сгорел. Документы какие-то там на стройку. Да мне пофиг если честно. Ты вообще с какой целью интересуешься? Меньше знаешь… На пластмассовой коробочке загорела лампочка.

– Бааах, – прокомментировал Сеня, глядя на часы, – ровно минута. Всё, вставляй свою зажигалочку куда надо, да я погнал. Антон медленно вкрутил детонатор на место лампочки.

– Смотри, значит… Скажешь им – вот этой стороной, где магнит, к бензобаку. Нажимаешь переключатель и потом прилепляешь. Там струя будет восемь тысяч градусов, металл прожжёт как бумагу…

В коридоре раздался звонок.

– Кто это? – прошептал Сеня, – какого хера! Три часа ночи! Профессор, ты кому-нибудь говорил?… Звонок продолжал звонить. Дзззинь… дззззинь… дзззинь…

– Эй ты! Скотина, открывай! Открывай, гад! – женский голос захлёбывался от ужаса.

– Открывай или я сейчас весь подъезд разбужу! Антон на цыпочках подошёл к глазку.

– А… это баба соседа! Как её… Полина вроде. Девушка начала колотить в дверь ногой. Кто-то из соседей выглянул на площадку.

– Посмотри, что ты сделал! Посмотри! Он не дышит! – у Полины была истерика, – помоги ему… слышишь, ну помоги, может он ещё жив!

– Я ничего ему не давал, – хрипло отозвался Антон, не открывая дверь, – отвали! Скорую вызывай! Антон отошёл от двери и присел на диван. Сердце колотилось.

– Да ничего ему не будет, живучий падла… Я его уже откачивал пару раз… оклемается.

– Весело тут у вас, – сказал Сеня и посмотрел в глазок, – ушла вроде… Я тоже валю, кайф тебе привезу завтра в полтретьего, только позвони сначала, скажи, как тут обстановка.

Сеня суетливо оделся, потом присел на корточки и осторожно засунул в большую чёрную сумку пакет с бомбой. Такой маленький безобидный пакет.

– И полегче с порошком, Профессор. Видишь, от твоих ваток уже люди отъезжают.

– Подожди… скажи им… Может как-то по-другому можно, когда её в машине не будет?!

Сеня ухмыльнулся и похлопал Антона по плечу.

– Давай. Дверь закрой…

В квартире стало тихо. Антон убрал со стола остатки проводов, спрятал припой и инструменты. Потом в полной тишине достал из металлического кэшбокса инсулинку и порошок. Хорошо бы не проснуться, – подумал он и откинулся на подушки…

В коридоре завыла собака. Антон открыл глаза. Сигарета в руке потухла, но прежде успела прожечь на майке дыру. Антон потряс головой, стряхивая с себя остатки тяжелого наркотического сна. Ему снилось синяя глубина. Он изо всех сил работал руками и ногами пытаясь всплыть, но воздух кончился вечность назад, а поверхность не появлялась.

Пёс не просто выл, он плакал. В коридоре слышались голоса. На часах было четыре утра. Шатаясь и опираясь на стены, Антон подошёл к дверям и прильнул к глазку. Двое в синих куртках выносили из Саниной квартиры труп. Из-под простыни была видна бледная кисть со сведёнными судорогой пальцами. На запястье синел резус фактор и группа крови.

Когда-нибудь меня это спасёт, смеялся Саня, показывая всем наколку.

Антон отшатнулся от двери. Мысли перемешались. Зажигательная мина с проводами… будильник… Полина, стучащая в дверь… и рука, свисающая с носилок. Не в силах удержаться, Антон опять прижался к глазку. Светоотражатели на одежде санитаров на мгновение вспыхнули под лампой дневного света и Антону показалось, что это ангелы смерти пришли наконец-то за ним. Но ошиблись квартирой.

4.

Через неделю после покушения Елене позвонил Игорь Михалыч.

– Ну смотри, Леночка, – начал он, – у ментов есть зацепка. В общем нужно встречаться, только в офис я к тебе не поеду.

– Давайте в машине посидим?

– Давай в машине, только не в твоей, а то они у тебя… хе-хе… горят здорово. Давай там, где в прошлый раз, буду ждать тебя через час.

Игорь Михалыч был старым приятелем её отца, Елена помнила его с детства. Такой веселый добрый дядька с кучей разных смешных историй.

– Всесезонный Дед Мороз – сказала как-то Лена.

– Михалыч-то? – поднял брови отец, – этот да! Сказочник… в погонах. Обхохочешься.