Кирилл Липцис "Гудвин"

Сам Михалыч тоже любил этот образ. Он приходил к ним такой большой, немного косолапый, садился с отцом на веранде и наливал стопочку.

– Эхе-хе, – кряхтел он, – куда там нам пенсионерам! С нашими-то болячками!

На пенсию Игорь Михалыч вышел давно, лет в сорок, а из болячек имел только огнестрельное в ногу, которое получил в командировке. Сейчас ему было хорошо за пятьдесят и, не смотря на улыбчивые глаза, во взгляде было что-то хищное.

С тех пор как его комиссовали по ранению, Михалыч, можно сказать, продолжал работать по специальности. Только без погонов и необходимости писать рапорты. Он считался у отца консультантом, правда Лена не очень понимала, что он там консультирует.

Ну, это к Михалычу, – временами говорил отец, – Михалыч умный, он Конфуция читал.

Но Елена запомнила, как пару лет назад, ещё до инсульта, отец как-то пришёл поздно ночью, долго молчал, глядя в окно, а потом посмотрел Лене в глаза и сказал:

– Обращайся к Игорьку только в самом крайнем случае. Тормозов у человека никаких… И всегда так было. Вот порой и думаешь, стоит ли оно того…

– Приветики! – широко улыбнулся Игорь Михалыч, глядя как Елена забирается на переднее сидение его рэнджровера, – как батя?

– Добрый день. Отец нормально, говорит по-прежнему с трудом, а так все в порядке. Игорь покряхтел и поправил отсутствующие на голове волосы.

– Сказала ему про взрыв?

– Нет. Не хочу волновать

– Ну и правильно. Всё решим, потом расскажешь. Ну смотри значит…

Игорь быстрым и цепким взглядом пробежался по автостоянке, и Елене стало неуютно. Теперь так будет всегда, подумала она.

– Мина самодельная, все примитивно. Батарейка крона, провода, часы… То есть, взрывали не дистанционно, телефоном, а заложили заранее и поставили время. Второе. Заряд слабенький, скорее всего просто зажигательный.

– Самоделка… слабенький? То есть нас убивать не хотели?

– Ну что ты, Леночка, ещё как хотели! – опять во всё лицо улыбнулся Михалыч, словно объяснял ребёнку прописные истины, – просто так тупо дешевле. И концов не найти! Ни одной серийной детали. А повезло вам, потому что бак был полным, был бы пустым, вас бы через лобовуху метров на пятьдесят выкинуло.

– Да, мы заправились с утра, – нахмурившись, прошептала Лена, – значит делали дилетанты?

– Ну вот тут как раз моё мнение с ментами расходится. Знаешь, как кумулятивный заряд прожигает броню? Лена покачала головой.

– Направленный взрыв. Практически это огненная струя с высокой температурой. А изготовить такую мину в домашних условиях… Тут нужно знаешь какими навыками обладать?

Михалыч опять потёр лысину и огляделся вокруг.

– Но это всё лирика, главное, вот что. Внутри был будильник, на его поверхности остались отпечатки. И отпечатки проходят по одному старому делу. Михалыч достал листок из кармана. -Семен Ковальчук, – прочитал он, – не слышала от отца имени такого?

– Нет, вроде не слышала… Значит теперь менты его возьмут, а он сдаст заказчика?

– Ну, Леночка… Во-первых, это не факт, что возьмут, да и что сдаст тоже не факт! Обычно в таких делах есть посредник. А во-вторых… А ты что, сама не знаешь заказчика? Не бином Ньютона, так сказать… Вот только доказать ничего не докажешь. Вопрос на самом деле, чего хочешь ты? Михалыч по-ленински прищурился и замолчал, глядя на Елену.

– Хочу вернуть наши грёбаные триста миллионов! Мне не нужны ни эти склады, ни здания, ничего. С тех пор, как всё это началось, у отца случился инсульт, а мне машину заминировали! Ладно, я понимаю, все оригиналы сгорели, но ведь есть копии, неужели ничего нельзя сделать?

Лена закурила и отвернулась в окно. Большой логистический центр за МКАДом строился на деньги Лениного отца и его компаньонов. Кто-то из них привёл своего генподрядчика, а тот в свою очередь десяток мелких и крупных фирм по проектированию, монтажу и строительству. В бесконечном ворохе договоров и учредительных документов мелькали маловразумительные строй промы, сервис плюсы, проект дизайны и тому подобное.

По факту же хозяев было всего двое – отец Елены и его основной партнер Олег.

Это был толстый мужик средних лет, с отдышкой, глупыми шутками и тёмным прошлым. Лена его не любила.

Центр был практически готов, когда начались проблемы. Собственно, проблемы в 2014-м начались у всех. Вдруг резко просел рубль, пошли перебои с финансированием.

Отец Елены не захотел оставаться крайним, в этом кружении вокруг стульев, и договорился с какими-то людьми в правительстве области. А по факту, он решил, по случаю, кинуть своих партнеров.

В одно прекрасное утро, новый ЧОП, по волшебству сменившийся за ночь, просто не пустил соучредителей на территорию. Но с Олегом отец Лены просчитался.

Через неделю бойцы дивизии Дзержинского, гремя тяжелым вооружением, с огоньком и задором вынесли оттуда ЧОПовцев. Тогда-то стало понятно, что в дело включился кто-то из генералов. А генералам было насрать на чиновников из правительства.

У отца Лены случился инсульт, и он попал в больницу. Дело затягивалось. Арбитражный суд дважды переносился, а потом перед самым заседанием, в машине Елены Дмитриевны раздался взрыв и документы сгорели.

– Мне сегодня позвонил человечек, этого Сеню они на адресе не застали, значит, он лёг на дно. Менты его долго искать будут, но у меня есть мыслишка где его прихватить… Теперь о бабках. С вояк, Леночка, ничего не получишь, только геморрой. Но есть ещё Олежик Круглов, друг и соратник бати твоего.

– И кстати, – Игорь поднял вверх палец, – как ты думаешь, военные стали бы использовать самодельное взрывное устройство, когда под рукой любые боеприпасы? Нет, это все ваш друг Олег. Его генералы и не в курсе… Но прижать его можно, только взяв взрывника. Сеню этого, значит. Ну и, имей ввиду, ментам Сеню отдавать уже нельзя будет, ты понимаешь?

– Хорошо, Игорь Михалыч, я согласна. Делайте как посчитаете нужным. Если от меня что-то нужно…

– Ничего не нужно. Я свой маленький процентик получу, как денежки вернём, – Михалыч, улыбаясь, показал насколько процентик маленький, – передавай отцу привет. И я тебя прошу, не ходи ты одна, – я здесь ни одного твоего человека не разглядел.

– Хорошо, Игорь Михалыч, я буду осторожна.

5.

В операционной висела наряженная тишина. Её нарушали лишь сигналы машины, считывающей удары сердца и хруст вскрываемых медсестрой ампул. Врач приспустил маску и нагнулся к Антону. – Сейчас мы тебя уколем и ты уснёшь. Не бойся, машина будет дышать за тебя. Кровь очистится за восемь часов, – показал он на аппарат, к которому тянулись трубки из рук Антона, – ты ничего не почувствуешь. Не пытайся отвечать, у тебя в горле трубка, просто моргни если готов.

Я готов, моргнул Антон. Медсестра ввела препарат и стала смотреть на экран монитора. Раз… два… три… четыре… Знакомый мир рассыпался на кусочки и эти кусочки, сверкнув последний раз в очках доктора, исчезли в синей глубине.

– Всё, он уснул, подключайте машину, – сказал врач.

Загудело оборудование, зашипел воздух подаваемый в легкие. По прозрачным трубкам потекла кровь. В бесконечной ватной тишине не было ни секунд, ни часов. Были сны. Какие-то нудные многокилометровые сериалы. Люди, образы, обрывки разговоров и мыслей.

– Это и есть твоя настоящая жизнь, – прошептал кто-то, – а там, на поверхности, так… блики придуманного солнца. Они нас обманывали, никакого мира нет. Только синяя глубина!

– А чем всё закончилось, Сеня?

–Тебе не всё равно? С какой целью ты интересуешься? – спросил человек в чёрном, – ты какого ответа ждёшь?

Звук машины искусственной вентиляции легких превратился в шум прибоя.

Шшшш… шшшшш… шшш…

–Ты всё и так знаешь, – чёрный человек бросил камень и тот поскакал по водной глади. Раз, два, три, четыре… – Я же тебе звонил, помнишь? Всё сработало как надо, и все, кстати, живы… Водитель немного обжегся. Ребята сказали, документы в пепел, эта дура дипломат на заднее сидение положила.

– Это хорошо, что живы… А Саня, сосед… ты знаешь… он умер. Передознулся таки ваткой моей. Ты как в воду глядел.

Волны, шипя, ласково лизали ноги. Над головой в бесконечном пространстве темно-синего неба загорались звёзды.

– Ну так и ты умрёшь скоро, – пожал плечами Сеня и обхватив ноги, стал смотреть на горизонт.

– А я разве ещё не умер?

–Ты ещё нет… А вот Полина уже да…

Этого не может быть! Крик вырывается пузырями изо рта, но пузыри почему-то уходят вниз. В непроглядную синюю глубину. Значит я плыву не вверх. Значит я тону.

– Не может быть! Откуда ты знаешь?! Ты просто голос в моей голове.

–Так это ты мне и рассказал! Не помнишь?

– У него пульс скачет, аритмия! Будем выводить?

– Сколько ещё времени на детоксикацию? Час? Давайте доведём всё до конца. Три кубика дормикума и кислорода добавь немного. Ему кошмар снится.

– Да… точно. Она с крыши шагнула. Ребята сказали… Только не помню зачем?! Зачем она это сделала, Сеня?

– Не знаю. Для чего они все уходят? Может для того чтобы ты выжил?

– Я? Зачем?

– Что ты заладил зачем… зачем… Ты хочешь везде причинно-следственные связи увидеть? А их нет! И твоё «зачем» как крик в пустом актовом зале! Как граффити над Садовым Кольцом! ЗАЧЕМ? Всё исчезнет, Антон… всё всегда исчезает!

– Не может быть… Просто мы не видим всей картинки! Я обязательно узнаю зачем. Потом, в конце…

– Ну для начала тебе придётся всплыть. Иначе, твоё «в конце» наступит очень скоро.

Антон оттолкнулся и поплыл за пузырями вниз. И низ стал верхом…

– Глубина так просто не отпускает, – прошептал чьи-то чужие слова Антон и открыл глаза. По щекам кто-то хлопал, тело медленно обретало чувствительность.

Через неделю Антон вышел из больницы, глотнул морозного воздуха, постоял на крыльце, и сел в свою заснеженную машину на больничной стоянке. Первым делом Антон вытащил из бардачка телефон. Пять звонков от барыги, два от родителей, чёрт, забыл предупредить… Ага, вот, Семён. Звонил позавчера и вчера. Антон запустил двигатель и набрал Сеню.

– Ну, здорова, оклемался уже? – раздался в трубке знакомый голос, – я думал ты сдох, трубку не берёшь…

– Не разрешили телефон с собой взять. Да меня вообще не хотели брать… доза, говорят, большая и сочетание препаратов сложное…

– Ладно, слушай, тут такое дело, – замялся Сеня, – спрятаться тебе надо. Пальцы ты кое-где оставил…

Блин! Неужели будильник забыл протереть?! Антон ярко вспомнил момент, когда Полина начала колотить в дверь и он отвлёкся. Всё должно было сгореть… Пластмасса получается оплавилась и будильник внутри остался цел, а на нём пальчики…

– Это точно?

– Да, инфа с надежного источника. Косякнули мы с тобой. Всё из-за этой твоей соседки. Хорошо, что она с крыши спрыгнула!

Значит и это не приснилось. А оставалась маленькая надежда…

– Сам понимаешь, тебе лучше пока исчезнуть. Половину денег я тебе уже перевёл, половину как уедешь.

– Мы так не договаривались! Мне исчезать некуда!

– Слушай, не хочу по телефону, – замялся Сеня, – но между нами, выхода у тебя нет. Лучше уехать. Месяцев на пять уедешь куда-нибудь, я тебе вторую часть пришлю… Потом, попозже появишься. Твои пальчики у ментов в системе есть?

– У ментов нет… Но ты же знаешь где я служил, у этих есть.

Оба замолчали. Каждый думал про своё.

– Бессмыслица какая-то, – наконец сказал Антон, – теперь из-за этого меня могут зачистить? -Слышь, Профессор, не накручивай! Просто свали на время.

– Получается если бы Саня не умер, а его подружка не отвлекла бы меня, менты не нашли бы на часах пальцы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69811117&lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.