То, что они раньше были знакомы, Галина поняла по тому, как тускло-серые глаза женщины распахнулись от узнавания. Незнакомка вскинула руки в характерном жесте и схватилась за сердце. Умник, потеряв опору, покачнулся и сел на прилавок. Продавец неодобрительно на него посмотрел, но не стал ничего говорить. Его раздражение, вызванное бесцеремонным поведением зверька, сразу сменилось любопытством.
– Госпожа? – спросила женщина, когда все-таки смогла вдохнуть воздух. – Как вы?.. Что вы?.. Ох, что же это я?
– Успокойтесь, – попросила Галина Николаевна, отслеживая любую эмоцию на лице женщины. Недавнее общение с аферистами сделало ее более подозрительной, чем когда-либо. – Вам плохо? Нужно что-нибудь? – забеспокоилась она, заметив, как женщина побледнела.
– Что? – та моргнула, глядя на Галину, словно впервые видела, а потом качнула головой. – Нет, нет, госпожа. Ничего не надо. Это я так, от удивления, и только.
– Хорошо, – Галя кивнула, чувствуя себя слегка неловко. О чем им говорить? Нужно ли ей что-нибудь спросить? Рассказать о себе? Насколько близко была знакома эта женщина с девочкой? Конечно, незнакомка называет ее госпожой, но даже между господами и слугами бывает разная связь. – По каким делам здесь? – решила она начать с чего-нибудь нейтрального, надеясь, что та расскажет в процессе ответа о каких-нибудь важных мелочах.
– Так закупаюсь же, – немного отойдя от первого удивления, произнесла незнакомка. Галина Николаевна еще раз окинула ее взглядом, подмечая различные детали.
На вид женщине было лет пятьдесят. Очень низкого роста, не полная, но плотно сбитая. Волосы покрыты сединой, но раньше явно были рыжеватыми. Морщин на лице не так много, зато руки совершенно точно принадлежат активно трудящемуся человеку.
– Покупаю продукты для готовки, – пояснила она более развернуто. Интонация ее заметно изменилась. Так говорят с теми, чья разумность подвергается сомнению.
– Понимаю, – Галина Николаевна кивнула и решила действовать. Она постаралась скрыть вспыхнувшую расчетливость и надеялась, что ей удалось. – Вы можете говорить нормально. Мой разум больше не скован, – произнесла она туманно, надеясь, что женщина не станет задавать больше вопросов.
– Ох, правда? – совсем по-детски спросила незнакомка, а потом просияла. – Я так рада за вас, госпожа, – она всплеснула руками. Ее глаза буквально искрились. Не было сомнений, что женщина действительно находит новость замечательной.
Сейчас, глядя на незнакомку и отслеживая ее эмоции, Галина поняла, насколько все-таки фальшивой была аферистка.
– Жаль, что господин барон не увидит этого, – в голосе женщины слышалась неприкрытая печаль. – Ох, простите меня, госпожа. Мне не стоило… Что же у меня за язык такой проклятущий? – расстроилась она, сводя брови к переносице.
– Все в порядке, – заверила ее Галина Николаевна, а потом в успокаивающем жесте прикоснулась к руке.
– Вы так и будете тут стоять? – недружелюбно спросил кто-то рядом. Они обе повернулись в сторону голоса. Высокая худощавая женщина неприязненно поглядела на них и сморщила нос. – Я хочу подойти к прилавку. Мешаете.
– Да ты!.. – начала новая знакомая Галины, явно возмутившись тем, как подошедшая покупательница воротила от них нос.
– Все в порядке, – перебила Галя. – Мы действительно мешаем, – улыбнувшись, она потянула женщину в сторону, в тот же момент ощутив, как Умник снова пристроился у нее на плечах. Увидев это, женщина благодушно заулыбалась. Ее недавнее негодование было сразу позабыто.
Отойдя от толпы подальше, Галина Николаевна задумалась, как построить беседу. Ей нужно было вытащить как можно больше информации.
– Это правда, госпожа? – задала вопрос женщина, заглядывая в глаза Гале. – Ваш разум стал чист? Разве такое бывает? – в ее голосе слышалось недоумение. – Я слышала, что господин барон водил к вам разных целителей. Даже Пречистые Девы бывали много раз. Правда, в последние годы он совсем отчаялся. Ходили слухи… – она оборвала себя, неловко глянув на Галину.
– Не стоит волноваться, – заверила Галина Николаевна. Она успокаивающе погладила морщинистую руку и посмотрела с ожиданием.
– Нет, нет, это всего лишь слухи, – запротестовала женщина, но спустя несколько напряженных секунд все-таки сдалась. – Ходили слухи… Это только слухи, госпожа. Так вот, я слышала, что он приводил к вам… колдуна, – выдохнув последнее слово, она повела плечами, будто сбрасывая с себя что-то тяжелое. – Так, может, он вам и помог? Хотя слухи ходили давно, – она задумалась, видимо пытаясь понять, возможно ли, что помощь колдуна сработала не сразу, а спустя время.
– У вас ведь есть немного свободного времени? – спросила Галина Николаевна, не придав большого значения словам о колдуне. Вряд ли женщина имела в виду настоящего мага, скорее всего, это был очередной аферист, наживающийся на горе чужих людей.
Поглядев на небо, женщина кивнула.
– Хорошо, идемте. Мне нужно о многом вас спросить, – произнесла Галина и потащила несопротивляющуюся женщину за собой.
***
– Что это за место? – с любопытством спросила женщина, оглядывая зал на первом этаже.
Куча хвороста в углу слегка уменьшилась, хотя не слишком сильно. Было понятно, что Лёка не усердствует, пытаясь закончить с работой как можно скорее. Галина Николаевна была довольна таким решением, ведь ей не хотелось, чтобы ребенок надорвался. Правда, у нее проскользнула предательская мысль, что девочка занималась совсем другими делами во время ее отсутствия. Она не хотела так думать, но понимала, что жизнь Лёки до этого не была праведной, а значит, для нее будет вполне нормально присвоить чужую вещь.
– Я так понимаю, наследство, которое оставил мне мой отец, – ответила Галина, замечая, как глаза женщины удивленно распахиваются.
– Это… место? – с нотками недоумения и недоверия спросила все еще незнакомка. Пару секунд спустя напряженные черты лица разгладились. – А, вы имеете в виду, что это часть наследства.
Галина Николаевна задумалась над ее словами. Возможно ли, что барон оставил дочери еще что-то? В таком случае у нее нашлись бы соответствующие бумаги. Кажется, любовь отца к дочери была преувеличенной.
– Нет, – Галина качнула головой. – Это все, что мне досталось. Если не считать кое-какой мебели из моей комнаты и одежды.
– Не может быть, – собеседница явно не хотела верить в подобное. – Господин барон любил вас. Здесь какая-то ошибка. Он не мог оставить вам только это, госпожа, – голос женщины звучал убежденно. Казалось, в ее картину мира не укладывался тот факт, что покойный хозяин мог поступить с любимой дочерью столь странно.
– Может быть, – осторожно предположила Галина Николаевна, замечая вышедшую в зал Лёку. Девочка окинула их заинтересованным взглядом, но не стала останавливаться, – ему просто нечего было мне оставлять? Пройдемте на кухню, там будет удобнее.
При слове «кухня» женщина приободрилась. Она выглядела крайне заинтересованной. Правда, воодушевление длилось ровно до того момента, когда она увидела практически пустое и давно запущенное помещение.
– Ох, что же это такое?! – воскликнула она, подлетая к печи и принимаясь заглядывать во все щели. Открыв крышку совершенно черного котелка, она сморщилась, заметив там давно остывшую кашу.
Галина не мешала женщине, наблюдая, как та взаимодействует с различными предметами. Не составило труда понять, что незнакомка очень хорошо ориентируется в подобном месте. Окинув взглядом одежду своей гостьи, Галя пришла к выводу, что та, вероятнее всего, служила прислугой в доме баронессы. Горничная? Кухарка? Последнее казалось самым правдоподобным вариантом.
– Присядьте, – попросила она, оттаскивая новую знакомую от запыленных горшков, которые, по мнению самой Гали, давно пора было выбросить.
– Что? – женщина перевела на нее взгляд и смутилась. – Простите, госпожа, – повинилась она. Вопреки просьбе, садиться за стол она не стала, вместо этого принялась натирать его.
Наблюдая за этим, Галина пыталась понять, где женщина взяла нормальную тряпку, а главное, когда успела ее вытащить, ведь она сама проверяла всю кухню, и ничего похожего тут точно не было. Неужели принесла с собой? Зачем?
– Такая грязь, – проворчала женщина и осуждающе покачала головой. – Как же вы будете тут жить, госпожа? И где ваша нянюшка? Почему Эми не присматривает за вами? А Тедор? Прошло уже столько дней после того, как вы уехали. За это время он мог давно уже убрать ту кучу дров, – на этих словах она недовольно поджала губы. Незнакомка явно сердилась за тех, чьи имена упомянула. Галина Николаевна подозревала, что речь шла об аферистах.
– Бездельники, – продолжала сокрушаться женщина. – Хорошо, что вы наняли ту девочку.
– Я не нанимала ее, – вклинилась в ее речь Галина. – Лёка действует по собственной воле.
– Как это? – женщина остановилась и покосилась на стул.
– Присядь.
– Нет, что вы, госпожа, – незнакомка слегка смутилась. – Не дело это, сидеть при госпоже, – она снова покачала головой. На этот раз, казалось, осуждая само предложение.
Галина Николаевна хотела настоять, но не стала. Конечно, ей было слегка неловко, но спорить именно сейчас не хотелось.
– Если вы не наняли ее, то зачем бы ей это делать? – с легким подозрением спросила женщина.
– Она предложила, я согласилась, – Галя пожала плечами.
– Ох, госпожа, – в тоне гостьи прозвучало легкое осуждение. – Какая вы все-таки доверчивая, – сказала она с теплотой в голосе. – А вы еще ее одну тут оставили. Надо будет попросить Эми, чтобы она проверила ваши вещи.
– Эми тут нет.
– Как? – изумилась женщина. – Неужели с ней случилось несчастье? А Тедор?
– Мне не хочется огорчать вас, но они оказались не самыми порядочными людьми. Их забрала стража.
– Ох! – незнакомка вскинула руки и схватилась за грудь. – Как же так? А вы, госпожа? Когда это случилось? Как вы тут одна? О Пресвятые Девы, что же это происходит? Сначала господин барон умер, потом вы уехали, теперь еще и это.
После этих слов она неожиданно расплакалась, принимаясь вытирать глаза той самой тряпкой, которую только что использовала для протирки стола.
Галине Николаевне пришлось потратить некоторое время, чтобы успокоить гостью. Подумав немного, она решила быть более открытой. Конечно, разглашать информацию о вселении она не собиралась никому.
– Для начала я хотела бы знать, как вас зовут, – спросила Галя, когда гостья практически успокоилась. – Я мало что помню из прошлого, – быстро уточнила она, заметив недоумение на лице женщины.
Ее слова вызвали новый поток слез. Терпеливо успокаивая все еще незнакомку, Галина надеялась, что она не тратит время зря. Дальнейший разговор рассеял все сомнения. Она поняла, что после нужно будет поблагодарить Умника.
– Совсем ничего не помните, госпожа? – женщина всхлипнула и посмотрела на Галю красными глазами. – Я ведь к господину барону пришла, когда вы вот такой крохой были, – она показала руками довольно маленький размер. Вряд ли даже младенец мог быть таким крохотным. – Вы в детстве очень любили мою кашу, – она тепло улыбнулась. – Я добавляла туда мед. Вы были такой хорошенькой. Петра меня зовут, госпожа.
– Мне очень приятно узнать твое имя, Петра, – поглаживая женщину по плечу, произнесла Галина. Та задушенно всхлипнула и кивнула. – Значит, ты служила моему отцу… сколько лет?
– Почти двадцать, – без задержки ответила Петра, а потом задумалась. – Да, точно. Почти двадцать. Сначала была помощницей повара, а как Густав умер, заменила его.
Галина хотела спросить, есть ли у Петры муж или дети, но не стала. Это была личная информация, к ситуации не имевшая никакого отношения.
– Расскажи о моем прошлом доме. Я действительно все помню очень смутно, – она нахмурилась, стараясь выглядеть печальной и расстроенной. – Даже отца почти не помню.
Галя опасалась, что эти слова снова заставят Петру плакать, но женщина вопреки ожиданию только как-то сурово кивнула.
– Господин барон был хорошим хозяином. Платил всегда вовремя. Не кричал на прислугу и уж тем более не поднимал ни на кого руку. Слава Пречистым Девам, хозяин был выше подобного. А то слышала я, как в некоторых домах к слугам относятся, – Петра качнула головой, недовольно поджимая губы. – Я не знаю, чем он занимался, но его часто не бывало дома. Ваша семья, госпожа, очень богата. Не все бароны так живут. Я уж знаю, – в ее голосе проскользнуло самодовольство. Видимо, слуги из разных домов не гнушаются общаться друг с другом.
– А где ты жила после того, как отца не стало? – поинтересовалась Галя, вспоминая, что аферисты упоминали мачеху девушки.
– Осталась в господском доме, – в словах Петры проскользнул холодок. – Хотя, видят Пречистые Девы, мне не хотелось служить вашей… – она запнулась.
– Мачехе? – подсказала Галина. Она только надеялась, что информация была достоверной.
– Да, да, – Петра слегка расслабилась, но в ее глазах все еще мелькало легкое сомнение.
– Не стоит волноваться, – заверила Галя. – Ты можешь говорить обо всем прямо. Я должна все знать.
– Ну, если вы так говорите, госпожа, – женщина не выглядела полностью убежденной. Кажется, ей было неловко обсуждать с одной госпожой другую хозяйку. – Ваша мачеха, она… не самый хороший человек. Нет, она платит исправно, не ругается и не распускает руки, но нет в ней тепла. Совсем. Мне сложно объяснить, – Петра вздохнула. – Ходят слухи, это только слухи, госпожа, что мачеха ваша – ведьма, – при этих словах женщина понизила голос и огляделась по сторонам, словно опасаясь, как бы предмет разговора внезапно не оказался у нее за спиной.
– Ведьма? – Галина Николаевна вздохнула.
Ох уж эти средневековые предрассудки. Наверное, жена отца Висконсии была просто молодой и красивой женщиной, знающей себе цену. Другие ей завидовали, вот и распустили такие слухи. А слуги с радостью подхватили. В то, что женщина могла действительно быть ведьмой, Галина не верила. Другой мир она еще могла понять, но магия…
Нет, это было бы уже слишком.
– Как есть ведьма, – Петра торопливо кивнула. – Я сама видела, как у нее глаза красным сверкают. А еще около ее окон постоянно птицы сидят. В комнаты свои не разрешает заходить. Только для уборки. И только под ее присмотром. Прячет там что-то. Говорят, господин барон как женился на ней, так сразу чахнуть начал. Силы его выпила, вот точно.
Галина Николаевна особо не была впечатлена всем вышесказанным. Для каждого из пунктов она могла подобрать разумное объяснение, но, конечно, разубеждать гостью не стала. Ведьма– значит, ведьма. Какая ей на самом деле разница, кем считают мачеху Висконсии.
– Я уверена, что она околдовала вашего отца.
– Почему ты так считаешь?
– А как же иначе? – Петра нахмурилась. – Ваш отец любил вас безмерно. Баловал, подарки всегда дарил. Я каждый день готовила для вас отдельные блюда. Только то, что вы любили. Он не мог оставить вас в подобном месте, отдав все остальное своей второй жене и их сыну.
– У меня есть брат? – зацепилась за слова Галина.
Петра чуть поерзала. Судя по ее виду, родственник Висконсии не слишком ей нравился.
– Молодой хозяин, он, конечно, хороший мальчик… – начала она неуверенно.
– Ты можешь говорить мне правду, Петра, – душевно произнесла Галя, заглядывая в глаза женщине и слегка сжимая пальцы на ее плече, будто подбадривая.
– Честно говоря, я бы не хотела служить в доме, в котором ваш брат будет полноправным хозяином, – со вздохом призналась женщина. По какой-то причине Петра не хотела говорить больше о мальчике. И дело было не в страхе, ведь мачеху она точно боялась, но это не помешало ей сплетничать.
– Хорошо. Мне этого достаточно. Ты уверена, что дель Каруссо богаты? Где именно сейчас живет моя мачеха и брат?
– Я полностью уверена, – ответила Петра без колебаний. – Сейчас они живут в столичном доме, но это не единственная собственность, которая есть у вашей семьи. Я была еще в загородной усадьбе. Ох, как же там красиво! Озеро рядом, лес, сам дом большой, белоснежный. Говорят, господин барон построил его для вашей матушки. Он ее очень любил. Поэтому мне так странно, что он не оставил его вам, – сказав это, она со значением посмотрела на Галину.
После они еще немного поговорили о прошлом Висконсии. По большому счету разговор касался не слишком значительных мелочей. Под конец, когда Петра заторопилась обратно в дом своих нынешних хозяев, она высказала одну просьбу, которая очень удивила Галину Николаевну.
Глава 8
Когда-то давно по титулу сразу можно было определить, за что именно отвечает человек.
На короле лежала ответственность за всю страну. Герцог владел определенной областью. Людей, носивших такой титул, было очень мало, чаще всего не больше двух. Графы следили за городами, а бароны за всеми дорогами королевства и имели в подчинении пару деревень.
Позже все стало гораздо проще. Теперь семья барона может быть в несколько раз богаче семьи графа, который, в свою очередь, порой и вовсе не имеет ничего, кроме титула.
К слову, таких безземельных аристократов в замке короля было довольно много. И хорошо, если они могли позволить себе содержать особняк в столице, иной раз не было и этого. Впрочем, это не мешало таким людям все равно смотреть на тех, кто ниже по иерархической лестнице, с превосходством.
Эруард давно заметил, что люди, имеющие высокий титул, но потерявшие по каким-либо причинам состояние, чаще всего оказываются более докучливыми в том, чтобы напомнить другим о своем величии. Он полагал, что все дело в защитной реакции и банальном страхе.
Кое-как распрощавшись с одним из таких аристократов, Эруард облегченно вздохнул и потер переносицу. Семья графа бор Данье потеряла свое состояние еще пару веков назад. С тех пору них не появилось ни одного человека, способного восстановить былое величие семьи. Они приспособились жить на милости от короля, настолько привыкнув к этому, что перестали даже пытаться что-то изменить.
Эруард находил таких людей пустыми. Они не были ему интересны ни в какой мере. К сожалению, этикет требовал быть предельно вежливым с окружающими.
Самое смешное – это как граф только что пытался завуалированно убедить его, что человек с титулом барона, пусть и имеющий внушительное состояние, никак не может стоять на одной ступени с настоящими аристократами. Собеседник даже имел наглость назвать семью дель Легран скоробогачами, и это притом, что их корни уходят на семьсот лет назад. Уже тогда им был присвоен баронский титул.
Эруард не понимал, зачем правитель держит при себе подобных людей. Они были бесполезны. Только проедали королевский бюджет, не отдавая ничего взамен.
Подумав немного, он решил, что светской жизни на сегодня ему хватит. Развернувшись на каблуках, Эруард направился к выходу из зала, планируя заняться более интересными вещами.
Легко сбежав по широким ступеням, он тенью скользнул прочь от замка. Чем дальше он отходил, тем темнее становились улицы, но это его совершенно не тревожило. Он прекрасно знал столицу и мог пройти где угодно почти с закрытыми глазами.
Спустя некоторое время он приблизился к одному из домов. К центральному входу подходить не стал. Обошел дом и, привычно обогнув ящики, от которых несло чем-то сгнившим, два раза стукнул кулаком в дверь.
