Любовь Сушко "Во власти мифа. Боги, герои, чудовища"

Так и вернулся снова в подземный мир. Не осталось ему места больше на земле.

Идет в Афины грозные Тезей,

Чтоб встретиться с Медеей и царем,

И где-то там, в печали мрачных дней

Сразит чудовищ, будет покорен.

Язон

И где-то твои аргонавты остались во мраке.
Морские бродяги сегодня вернулись домой.
Царевна в могиле – невинная жертва в той драме.
И ангелы – дети, не верится даже самой.

Что можно вот так все оставить, остаться в тумане.
И гордо Медея, забыв все, уносится прочь.
Безумный делец и тщеславный бродяга обманет,
и с носом оставит волшебница, и не помочь.

И где-то во мраке смеется устало Цирцея.
И слушает снова племянницы дерзкой рассказ.
Другого скитальца все ждет она – тень Одиссея
Мелькала над островом и возвращалась не раз.

А что же Язон, как он был, так и будет бродягой.
На камни присядет и вспомнит о том, что имел
И старый корабль, пусть похвалится прошлой отвагой,
Теперь охраняет, как он, ты усеялся на мель.

И кажется снова, и снится Медея Язону,
Да только вернуть невозможно ушедшие дни.
Усталый смотритель, и он не добрался до дома.
Маяк погасили, бессонница, гаснут огни.

И тихо душа растворяется в черном просторе.
Смеется Медея, и снится которую ночь.
Корабль развалился, о чем – то поет ему море.
И ангела тень трепетала во мраке у ног.

Самым знаменитым из древних путешественников был царь Одиссей.

Но не менее известно во всем мире и путешествие Аргонавтов. Отправились они к Кавказу.

Юный царевич Язон возглавлял это плавание. Еще в детстве видел он, как был свергнут царь, и место его занял вероломный Пелий. Чтобы избавиться от подросшего наследника и отправил он его к царю Ээту. Там хранился дар Бога Солнца Гелиоса – золотое руно – оно приносило могущество и богатство владельцу.

А воспитывал осиротевшего Язона мудрый кентавр Хирон. Многому он его научил. Оружием владел Язон, мог раны лечить (его имя переводится «целитель»), на лире прекрасно играл.

Тогда и решил он вернуть свое царство.

Однажды на берегу встретил он старушку. Попросила те перенести ее через реку. Все исполнил Язон. Это оказалась богиня Гера, щедро она юношу наградила. Рассказала, как добыть Золотое руно.

В священной роще Ареса висело руно, охранял его страшный дракон, он никогда не смыкал глаз. Понимал Язон, что придется ему там погибнуть, но в путь он все равно отправился. Пятьдесят героев было с юношей. Это испугало грозного царя Колхиды. Он согласился отдать сокровища, если три трудных задания исполнит Язон.

Он должен запрячь огненных быков, вспахать поле, усеянное камнями, засеет его зубами дракона, вырастит воинов и всех перебить.

Богиня Афина помогла ему во всем. И герой справился с этими заданиями.

Но потом появилась дочь царя волшебница Медея. Метко выстрелил Эрот – бог любви, влюбилась царевна в героя и во всем ему стала помогать.

С ее помощью усыпил Язон дракона и забрал руно из сада Ареса.

Много приключений пришлось пережить героям. Но вместе с руном они вернулись домой.

При помощи волшебницы Цирцеи избежали они погони, и в дальнейшем она помогала своей любимой племяннице во всем.

Миф о путешествии аргонавтов, похож скорее на сказку. Он всегда волновал писателей и художников.

Язон руно похитил и спешит

В края родные, только все напрасно,

Медея жизнь его разворошит,

И все погубит яростно и страстно.

Спартак

И снова рабы поднимали восстанье,
И все сокрушив на пути в этот миг
Они оставались свободны, признанье
И силу оружья являя своим.

И были порой так темны и строптивы,
Что дрогнул на миг тот отчаянный Рим,
И только рабов эти дикие силы,
Сначала чужим, ну а после своим

Еще показали кошмар и величье
И рухнули в бездну забытых времен
История смотрит почти безразлично
На взлет и паденье, на раны и стоны.

За что вы боролись, кого победили,
Какая нам разница нынче с тобой,
И где-то в одной похоронят могиле
Врагов, продолжается яростный бой,

И только у врат этих темных Аида
Столкнутся они и замрут в тишине.
А что остается? Печаль и обида
И снится Спартак обессиливший мне.

И света не надо, и гнева не надо.
И где-то во тьме молчаливы рабы,
Свободна – надежда, печаль и отрада,
Аида мираж, и проклятье судьбы

В древней Греции были представления с песнями и танцами, там зародился театр, где играли комедию и трагедию. По-другому развлекались древние римляне.

Довольно страшными и кровавыми были забавы в древнем Риме. Любимое зрелище – бои гладиаторов на круглой арене. Там все было настоящим – и драка и смерть.

Воины-пленники, из захваченных во время сражения теперь должны были на потеху публике сражаться иногда с дикими животным, порой друг с другом.

Часто требовали трибуны и император, чтобы побежденного, упавшего гладиатора добивали на глазах у всех. Гладиаторы оставались бесправными рабами. Историки отмечали, что в живых оставались только единицы, остальные погибали в схватках. Но порой такие рабы поднимали восстание.

Самым ярким героем среди гладиаторов был Спартак. Он и стал вождем, когда вспыхнуло самое большое восстание.

Спартак и еще 70 гладиаторов во время мятежа бежали. Они захватили оружие. Все сметали они на своем пути и мстили миру, который так жестоко с ними поступал.

Император посылал воинов, чтобы прекратилось восстание. Но они все время были обращены в бегство. Римские воины считали, что недостойно им воевать с рабами. К Спартаку присоединялись все новые воины.

Вскоре их стало 70 тысяч. Только после этого против них было выдвинута целая римская армия. Над двумя легионами Спартак одержал победу. Это стало для римлян настоящей катастрофой.

Только через два года после начала восстания удалось одержать над ними победу. Были жестко разбиты те, кто проиграл. Спартак и многие из его воинов были казнены. Но римляне долго еще жили в страхе и ужасе.

Поднимет гладиаторов во мгле,

И поведет их мир крушить внезапно.

Им стало тесно на чужой земле,

Рабы хотят свободы и азарта

Гея

От страсти и страха немея,
не смея перечить ему,
Поднимется грозная Гея,
Уже одолевшая тьму.
И жизнь на земле порождая,
И силы давая богам,
Она танцевала нагая,
Земля ее пропасть и храм.

И где-то Уран, холодея,
Увидит, как в вечном бреду
Выходит всесильная Гея,
И встала у всех на виду.
А там появляется Рея,
Рукою подать до богов.
Но жизнь породившая Гея
Уходит в бессилие снов.

На миг она только вернется,
Чтоб мужу отмстить за измену,
И Гелиос лишь усмехнется,
И жутко завоют сирены.
И Кронос во мгле засияет,
Глотая младенцев во мгле,
А Гея свой взор обращает
К забытой богами земле.

Горгоны и Граи

И снова горгоны выходят на камни
И ждут простаков, чтобы съесть ненароком,
Вот так и лежат они тихо веками,
Пугая наивных и слушая рокот

Усталого моря, оно где-то рядом,
Да только не видят всю прелесть горгоны,
И путник умрет перед пристальным взглядом
И даже Афина их прочь не прогонит.

Все ждут появленья Персея, я знаю.
И юноша пылкий приходит, хмелея,