Главную массу населения края составляют русские (великороссы, украинцы и белоруссы), их в крае насчитывается 80,4 %, причем в Уссурийском крае преобладающее большинство – переселенцы-украинцы, а в Амурском крае – наоборот, преобладают переселенцы-великороссы. Первые русские появились в крае в 1858 г. и основали военное поселение Хабаровку, ныне город Хабаровск. До 1883 г. переселение шло в Уссурийском крае с севера на юг, после чего стало производиться с юга на север, так как из отчизны ехали морем. С 1895 г. переселение возобновилось сухопутным путем, по железной дороге через Никольск-Уссурийский. Первыми населенниками Уссурийского края были забайкальские казаки, основавшие 23 станицы, причем самым южным поселком был Марковский, лежащий на реке Сун-гачь. В 1859 г. часть первых поселенцев, прибывших в район Хабаровска, пробралась на озеро Ханка, где основали деревни Турий Рог в 1865 г., Астраханку и Никольское (теперь город Никольск-Уссурийский) в 1866 г. Число первоначальных жителей Никольского села равнялось 19 семействам – уроженцам Астраханской и Воронежской губерний. Попытка быстро заселить берега Японского моря с помощью Удельного ведомства в период 1867–1871 гг. окончилась полной неудачей. С 1883 г. началось более интенсивное переселение, стали производиться отправки казеннокоштных и своекоштных переселенцев. В 1895 г. в целях расширения Уссурийского казачьего войска прибыли донские и оренбургские переселенцы-казаки. С 1901 г. надел семьи равнялся 15 десятинам.
Иностранных подданных различных национальностей в 1923 г. насчитывалось до 55 000 человек. Большинство из них китайцы, приезжающие в Приморье для заработка обыкновенно без семейств. Кроме мирных китайцев имеется также много хунхузов – профессиональных разбойников. Хунхузы наводят панический страх на мирных китайцев, орочен, гольдов и корейцев. Во время революции они окончательно обнаглели, и русские поселки стали также дрожать перед ними. Борьба с хунхузами чрезвычайно трудна, так как по виду они ничем не отличаются от мирных китайцев, а последние, терроризированные хунхузами, боятся выдать разбойников, которые живут между ними. Китайцы составляют 10 % всего населения края. Китайцы в России имеют свое собственное самоуправление.
Тунгусские племена: маньчжуры, гольды, орочены – у русских, подобно китайцам, носят общее наименование «манзы», что в переводе на русский язык означает вольный человек. Манзы отличные проводники, географию края они знают до мелочей, и им известны такие тропы, о которых никто не подозревает. Гольды живут по Уссури и Даубихэ, внешним своим видом они очень похожи на китайцев. Их домашний образ жизни также мало чем отличается от китайского. Орочены же встречаются преимущественно по верховьям правых притоков Уссури и по всему побережью. Поселки или деревни китайцев, маньчжур, гольдов и орочен состоят из нескольких фанз, расположенных в одиночку, выстроенных на один и тот же образец. По наружным бокам фанзы находятся пристройки для загона скота, склада хлеба и всевозможных вещей.
Корейцев в крае всего 2,9 % населения. Первые переселенцы прибыли из Кореи в 1863 г. – 12 семейств. Наибольшее число эмигрантов, около 7000 человек, прибыло в 1869 г. Массовые переселения корейцев были невыгодны для России, и с 1884 г. особое соглашение ограничило переселение. Революция смела все соглашения, и корейцы бурным потоком хлынули в Посьетский район. Корейцы весьма трудолюбивы и энергичны. Живут они в фанзах, похожих на китайские. Ряд фанз, расположенных на сотню и более шагов, составляет корейскую деревню. В пространстве между фанзами находятся обработанные поля.
Вслед за корейцами в процентном отношении следуют: евреи – 1,7 %, поляки – 1,6 %, татары – 1 %, латыши – 0,5 %, немцы – 0,3 %, литовцы – 0,2 %, японцы – 0,2 %, на прочие национальности падает 1,2 %. Японцы в крае появились после водворения русских. Проживают они в городах и занимаются торговлей, промышленностью и разными промыслами. Вместе с мужчинами на заработки приезжают и женщины-японки. Культурность, аккуратность, ловкость и вкус японцев делают их элементом, стоящим на одной ступени с представителями народов белой расы. Имеются в Приморье переселенцы также и из Финляндии, прибыли они в 1869 г., но их немного.
В возрастно-половом отношении мужчины превышают женщин: за исключением города Благовещенска, где на 100 мужчин приходится 95,1 женщина, в крае на 100 мужчин приходится только 87,4 женщины.
В религиозном отношении в среде русских православные превышают старообрядцев, штундистов, молокан и различных сектантов.
На 1000 душ населения обоего пола приходится 449 самодеятельных, 351 несамодеятельный и 200 детей до 10 лет.
По социальному положению главнейшей группой являются крестьяне казаки и батраки – всего до 700 000 человек, за ними следуют русские рабочие – 24 890 человек, потом рабочие желтой расы – 20 000 человек, русские служащие – 18 700 человек, служащие желтой расы – 3600 человек, прислуга русская – 4800 человек, прислуга желтой расы – 3600 человек, хозяев в городах русских – 11 200 человек, хозяев в городах желтой расы – 6200 человек, лиц свободных профессий – до 1000 человек и т. д. Наибольшее число рабочих падает на Владивосток и Никольск-Уссурийский. Главную массу рабочих, до одной четверти, составляют рабочие местного транспорта, на втором месте стоит группа железнодорожников, на третьем – металлисты.
По грамотности население края очень близко к грамотности Малороссии – на 100 человек приходится 56,8 грамотного.
Главным занятием жителей края является земледелие, побочными – охота, рыболовство, работы на золотых приисках, каменноугольных копях и лесных промыслах. Продуктами земледелия служат: яровая пшеница, овес, рожь (ярица), гречиха, ячмень. Кроме того, в Амурской области – просо, а в Уссурийском крае – чумиза, рис, бобы, кукуруза, буда, горох, судза, табак, лен, конопля, просо и картофель. Урожайность Приморья в общем удовлетворительная, но все же главного продукта питания – хлеба – местному населению едва хватает на его годовую потребность. Скотоводство развито в крае довольно широко. Лошади, крупный рогатый скот и свиньи имеются почти в каждом хозяйстве. Разведением овец занимаются лишь в некоторых районах, преимущественно в Амурской области. В китайских и корейских хозяйствах в ограниченном количестве содержатся мулы и ослы. Лошади Приморья – смесь трех пород: томской, забайкальской и маньчжурской.
Крестьянское население Приморья несравненно состоятельнее крестьян Европейской России. Крестьяне питаются хорошо – кроме хлеба употребляют в пищу молочные продукты, яйца, чай, рыбу (главным образом кету); мясо домашних животных – не редкость, а различного рода и вида дичь: косуля, кабан, лось, фазан – занимают во многих селениях первое место. Материальный достаток все же мало повлиял на улучшение жизни переселенцев с гигиенической точки зрения, очень часто куры и утки ютятся в хатах, многие колодцы загрязнены, а на дворах усадеб навоз гниет около жилья.
В прежнее время в Уссурийском крае было только три города: Владивосток, Никольск-Уссурийский и Хабаровск. Позднее в степень городов были возведены: Иман, Камень-Рыболов, Спасск, Ольга. В низовьях Амура расположен порт и город Николаевск-на-Амуре. В Амурской области – города: Благовещенск, Свободный (Алексеевск) и Зея.
Город Хабаровск расположен при слиянии рек Уссури и Амура. Он раскинулся на трех холмах. Постройки в городе преимущественно деревянные, но все казенные здания (всего до 50) построены из кирпича. Заводско-промышленных предприятий мало. Торгово-промышленная деятельность Никольск-Уссурийского была развита хорошо, причем велась крупная торговля хлебом, скотом и продуктами сельского хозяйства. Владивосток – важный порт и торговый центр.
В Уссурийском крае имелось всего три монастыря: мужской близ села Тихменево (в верхнем течении Уссури) и два женских (один близ Никольска, другой под Владивостоком).
В торговом отношении видную роль играли китайские купцы, кои конкурировали с русскими весьма успешно еще до Великой войны. Война и революция еще более способствовали захвату китайцами торговли.
Пересеченность гористой местности, отсутствие развитой сети грунтовых дорог, обилие речек и ручьев, пересекающих важнейшие оперативные направления, заболоченность многих участков, малочисленность населенных пунктов, ограниченность продовольствия и перевозочных средств, неблагоприятные климатические условия – все это делают проведение как оборонительного, так и наступательного плана военных действий весьма сложным и не допускает ведение операций на широких фронтах. Слабая населенность края не допускает развитие в нем партизанских действий в желательном размере и планомерности. Только чрезвычайная слабость или малодеятельность власти, господствующей в крае, может явиться залогом существования партизан.
Военная борьба на Дальнем Востоке сопряжена с рядом выгод и недостатков горной местности. Пересеченность ее будет затруднять продвижение частей, управление ими, ориентировку, стеснит сферу огня, прервет связь между частями, стеснит развертывание и затруднит атаку, но вместе с тем горная местность усилит расположение небольших отрядов. Стратегическая оборона, требующая обеспечения за собой всех имеющихся проходов, ведет к раздроблению сил. В горной местности обходы из средства, подготовляющего успех, превращаются в средство, решающее его, так как подчас внезапность появления врага на фланге или в тылу и трудность контрманевра понудит защитников позиции оставить ее без боя. Таким образом, в предстоящих операциях успех будет достигаться главным образом не боем, а маневром и особенно действиями на пути сообщения.
Территорию, на которой разыгрались военные действия, а также ту, которая являлась ближним тылом борющихся сторон, можно подразделять на шесть районов, более или менее обособленных друг от друга: 1) Южно-Уссурийский, 2) Ольгинский, 3) Имано-Бикинский, 4) Хабаровский, 5) юго-восток Амурской области и 6) Средне-Амурский. Наиболее населенными из них будут Южно-Уссурийский и Средне-Амурский, пустынным, почти совсем незаселенным, будет юго-восток Амурской области. В первых двух районах части могут свободно развернуться по фронту на 120, 200 и даже 300 верст, в то же время в некоторых местах Имано-Бикинского, Хабаровского районов и юго-востока Амурской области фронт ни в коем случае не может быть более 30, 40 и 60 верст.
Южно-Уссурийский район – часть Приморской области на юг от ст. Уссури и на запад от главного кряжа гор Господних. Район можно подразделить на несколько округов: Владивостокский, Суйфунский, Приханкайский, Спасский, Гродековский, береговой (от границ Кореи до устья Суйфуна), Анучино-Даубихинский, Чугуевскую падь, район низовьев Уляхэ и верховьев Уссури и, наконец, Сучана. Первые пять округов заселены гуще остальных, селения, насчитывающие по 200, 300 и более дворов, здесь не редкость, а учесть заимки и небольшие группы фанз, равно как и многочисленные дороги и тропы, весьма трудно. Селений более или менее крупных в этих пяти районах будет не менее 340. Вторые пять округов отделены друг от друга горными цепями. Населены они значительно слабее первых пяти, и при учете населенных пунктов представляется возможным учесть большинство совсем незначительных поселений – в 10–15 дворов, а иногда и меньше. В этих округах селение в 100 дворов считается значительным. В Анучино-Дубихин-ском районе всего 54 селения, в Чугуевской пади – 15 русских селений и до 30 инородческих групп фанз. По верхней Уссури и нижней Уляхэ до 30 русских селений, на Сучане до 120 русских и инородческих селений, исключая ряд заимок и мелких групп фанз. Из Южно-Уссурийского района в Китай ведет четыре дороги: 1) по берегу Ханки у Турьего Рога, 2) вдоль линии желдороги мимо Гродекова, 3) по реке Суйфун через Полтавку и 4) на самом юге от Ново-Киевска на Хунчун. С линии желдороги ст. Шмаковка – ст. Никольск-Уссурийский в Анучино-Даубихинскую округу и на нижнее Уляхэ ведет четыре дороги. Из Владивостокской округи на Сучан можно пробраться четырьмя путями: 1) морем, 2) вдоль по берегу, 3) вдоль по линии желдороги и 4) по тропе со Шкотова через Ново-Московскую, Хмельницкую. Из Анучинского и Чугуевского районов на Сучан можно пробраться по семи тропам. При движении на север нужно иметь в виду три главнейших пути: 1) вдоль линии желдороги от Никольска через Спасск, ст. Уссури к Иману, 2) из Анучина по долине р. Даубихэ в район Успенки, откуда в Иманский район можно выйти двумя путями, 3) по Чугуевской пади в район Самарки, откуда тропой в Иманский район. Из Южно-Уссурийского района в Ольгинский ведет четыре дороги: 1) дорога из Владимиро-Александровского на Звездочку и далее на Милорадово, 2) тропа через Архиповку на Милорадово, 3) тропа через Соколовку и 4) тропа через Антоновку. Из Южно-Уссурийского района в Иманский ведут: 1) три дороги в районе железнодорожной линии, 2) из района Успенки тропа на кумирню и далее на д. Малиновка, находящуюся в Иманском районе, 3) тропа из Самарки на д. Ариадна и далее дорога на Малиновку.
Ольгинский район – южная часть восточного побережья Приморья. Населенных пунктов до 35. С севера на юг район пересекается одной дорогой, которая, как указано выше, выводит во Владимиро-Александровское. Из района на запад в Чугуевский район выводит три так же указанных выше тропы.
Имано-Бикинский район – средняя часть Уссурийского края от сопки Медвежьей на севере (близ станицы Гленовской) до ст. Уссури на юге. Во всем этом значительном районе имеется всего до 165 селений, причем в это число включены совсем даже мелкие выселки. В южной части района селения раскинуты по всему бассейну реки Имана и его притоков. К северу от ст. Губерово они вытягиваются сначала в три, а потом в две линии – по Уссуре и вдоль железной дороги, причем на северной окраине района эти линии совсем поджимаются одна к другой.
Хабаровский район захватывает оба берега Амура. Во всем районе до 130 селений, причем 1) в районе железной дороги от Амурского железнодорожного моста до сопки Медвежьей – 32 селения, 2) по Уссури от Хабаровска до той же горы – 17 поселков, 3) в округе, что восточнее линии железной дороги Хабаровск – ст. Вяземская (по среднему течению Кии, Хора, Подхоренка, Джулихи и в окрестностях озера Петропавловского) – 43 селения. Остальные 38 селений находятся на территории левого берега Амура до границы Амурской области на запад и до высоты села Вятского на северо-восток. Из них: 1) 9 селений расположились по берегу Амура, 2) 6 селений – по железной дороге, 3) 12 селений – по реке Тунгуске, 4) остальные 11 селений разбросаны в стороне от главных путей сообщения. По числу дворов поселки этого района в большинстве случаев уступают поселкам Имано-Бикинского района, а с селениями Приханкайля или Суйфунского района их сравнивать совсем не приходится. В число 130 селений включены селения, имеющие до 5 дворов, деревня в 15–20 дворов считается совсем не маленькой.
Юго-восток Амурской области представляет собой треугольник – на востоке он граничит с Приморской областью, на юго-западе течет Амур, на северо-западе – река Бурея. В этом обширном районе, по числу квадратных верст превосходящем Южно-Уссурийский район, имеется всего около 130 населенных пунктов, из коих 50 расположены по берегу
Амура и поблизости от него, 22 находятся в районе ст. Архара (в 32 верстах на восток от реки Бурей), 18 – по линии железной дороги (от ст. Ин до ст. Урил) и, наконец, до 40 – по Благовещенскому тракту и в стороне от него, будучи разбросанными по обширному району между Амуром и железнодорожной линией. Следует отметить, что в число 18 пунктов по железной дороге включены все станции и разъезды числом 15, многие из которых имеют по три железнодорожные казармы.
Средне-Амурский район по величине своей территории стоит впереди Южно-Уссурийского района, по числу населения и населенных пунктов он также занимает первое место среди всех указанных шести районов. По приблизительному подсчету в нем имеется до 500 селений, в число которых не включены многочисленные заимки и мелкие выселки. Если, говоря о юго-востоке Амурской области, можно определенно сказать, что в этом районе имеется три главных пути сообщения: железная дорога, тракт и Амур, то учесть пути сообщения в Средне-Амурском районе весьма затруднительно, но главнейшими останутся те же три: железная дорога, тракт и река Амур.
Только теперь, рассмотрев положение театра военных действий, его топографические особенности, степень заселения, пути сообщения, климатические особенности, можно перейти к изучению сил сторон, так как разобранные выше данные, оставаясь неизменными, в значительной степени обуславливают течение и характер нижеописываемых военных операций, ибо они диктуют свои условия обеим сторонам, всем от высших начальников и командиров до рядового бойца. На фоне приведенных данных работа, проделанная войсками обеих сторон, восстанет в своей великой наготе и будут более правильны выводы и умозаключения.
Ill
Дальневосточная Народно-революционная армия и партотряды
Общие сведения. – Войска Забайкальского военного округа. – Войска Приамурского военного округа. – Речная Амурская флотилия. – Войска Приморской области или партотряды. – Сибирская флотилия. – Состояние частей к моменту открытия военных действий. – План обороны ДВР
Данные о Народно-революционной армии и партотрядах почерпнуты из книги Я. Покуса «Борьба за Приморье» и из записок, основанных на сводках штабов войск Временного Приамурского правительства. Последние, в свою очередь, составлялись на основании агентурных данных и опросов пленных, перебежчиков и лиц, прибывших из Советской России и ДВР. Таким образом, в нижеследуемом допустимы некоторые неточности и даже ошибки.
Кадром Народно-революционной армии являлись безусловно партизанские отряды, часть которых представляла собою остатки большевистских отрядов, бежавших в сопки при наступлении белых в 1918 г. Но таких отрядов было совсем немного. Позднее, в дни крушения белой власти, многие забайкальские, амурские и приморские части в полном составе перешли к красным. Вот эти-то отряды и части и являлись в 1921 г. войсками ДВР. Так как с партотрядами была масса хлопот, ранней весной 1921 г. высшее командование ДВР пыталось было уничтожить эти отряды, влив их в регулярные части или же распустив по домам. Но это не было проведено в жизнь; не то красному командованию в эту пору борьба с начальниками партотрядов оказалась не под силу, не то их ликвидации помешали действия отрядов барона Унгерна и генерала Сычева. С образованием же в Южном Приморье противобольшевистского центра партизаны оказались необходимы. Наступление барона Унгерна, его удар на стыке ДВР с РСФСР был опасен для только что вышедшего в жизнь государства. Дальбюро мобилизовало все свои силы для борьбы с Унгерном. Преступная борьба Владивостока с Гродековом дала возможность ДВР совсем оголить Хабаровский район. Теперь правительство ДВР уверилось в полной никчемности белых под Владивостоком, оно было уверено в скором овладении им посредством внутреннего переворота и переговоров с Японией. Поэтому движение белых войск на Хабаровск оказалось для красных совершенно неожиданным.
Во главе войск ДВР стоял главком, он же военмин – «красный самородок», товарищ Блюхер – 30 лет, по одним сведениям, уроженец Ярославской губернии, рабочий с 15 лет. За революционную пропаганду он отбыл тюремное заключение сроком в два года и восемь месяцев. В Великую войну был рядовым 19-го Костромского пехотного полка. Тяжело раненный, он был освобожден от военной службы, после чего до революции работал в Казани на заводе Остермана. Революция сделала его членом Самарского ревкома, и он принимал участие в ликвидации Дутова. В 1919–1920 гг. командовал 30-й советской стрелковой дивизией, отличился под Кунгуром и в Крыму во время штурма Перекопа. По иным сведениям, Блюхер не кто иной, как майор австрийской службы Тиц, специализировавшийся во время Великой войны на революционной пропаганде в русской армии.
Начальником штаба главкома был бывший полковник Генерального штаба Токаревский, его помощником – Пеленкин. Начальником оперативного отдела – Покус. Начальником разведывательного отдела – Королев. Главком находился под контролем Реввоенсовета ДВР, возглавляемого Погодиным.
Территория ДВР разделялась на два военных округа – Забайкальский и Приамурский. Во главе округов стояли командующие войсками округов, контролируемые окружными военными советами. Войска Приморской области возглавлял отдельный командующий войсками, но он, по всей видимости, подчинялся командующим войсками Приамурского военного округа. При командующем войсками Приморской области после майского переворота 1921 г. военного совета не имелось.
В Забайкальском военном округе были расквартированы:
1. Троицко-Савская кавалерийская бригада, сведенная после боев с отрядами барона Унгерна в полк, который квартировал в районе Петровского Завода. При своем отбытии на фронт под Хабаровск полк имел до 550 коней.
2. Особый Амурский стрелковый полк, сведенный из полков 3-й Амурской стрелковой дивизии. Хорошим командным составом он был отлично подготовлен к боевым действиям. Квартировал в районе Чита – Песчанка.
3. 1-я Читинская стрелковая бригада силой до 3800 бойцов. Она состояла из трех стрелковых полков, кавалерийского дивизиона и артиллерийского дивизиона, имевшего невыясненное количество орудий. Бригада квартировала в районе Чита – Борзя – Даурия – Нерчинский завод.
4. Кавалерийская дивизия Коротаева. Всего до 2500 человек. Эта дивизия квартировала в районе Стретенск – Нерчинск.
Других крупных войсковых соединений в пределах Забайкальского военного округа не имелось, но после отбытия вышеперечисленных частей (за исключением кавалерийской дивизии Коротаева) на фронт под Хабаровск в Читу распоряжением командарма 5-й советской из Иркутска была переброшена 104-я бригада 35-й советской стрелковой дивизии.
Из частей специального назначения следует отметить:
1. Военно-политическую школу, курсанты которой выпускались в части на должности военкомов и политруков.
2. Отряды Госполитохраны (государственная политическая охрана).
3. Караульные батальоны.
4. Железнодорожные части.
5. Саперные части и т. п.
Сведения о Приамурском военном округе более подробны. Войска этого округа ранее представляли 2-ю Амурскую армию, во главе которой стоял бывший штабс-капитан германской войны Серышев. После переформирования армии в войска округа тов. Серышев сделался комвойсками округа и, кроме того, был назначен членом Реввоенсовета ДВР в Чите. Начальником его штаба был бывший полковник Генерального штаба Школин, вскоре отбывший в Читу, а затем в распоряжение советского представителя в Китае тов. Иоффе. Место тов. Школина занял прибывший из Анучина бывший полковник Генерального штаба Луцков, занимавший в ставке адмирала Колчака пост помощника начальника осведомительного отделения. Помощником начальника штаба по оперативной части был бывший капитан одного из полков Иркутского гарнизона – тов. Еремин, человек не энергичный, склонный к пьянству.
Как контроль над комвойсками округа, в Хабаровске при штабе округа находился военный совет под председательством тов. Мельникова. Последний, по некоторым сведениям, бывший студент-коммунист, не имевший ничего общего с военной службой. Членами военного совета были: Постышев, бывший фонарщик города Иркутска, не скрывавший на митингах своей прежней профессии. Вторым членом был Лебедев, фамилия третьего забыта.
Если части Забайкальского военного округа состояли из бойцов, закаленных в борьбе с белыми, то частям войск Приамурского военного округа вести упорной борьбы с белыми не пришлось, да и части эти были переформированы: из бывших частей Приморской земской управы, т. е. из бывших колчаковских полков, механически перешедших к красным. В рядах этих же полков имелось значительное число бойцов-каппелевцев, которые после Сибирского Ледяного похода, будучи больными и ранеными, вследствие переполнения госпиталей Читы и Харбина, были провезены в Никольск, Владивосток, где после выздоровления зачислены в приморские части, то есть красные.
Согласно книге Я. Покуса войска Приамурского военного округа представляли собой 2-ю Амурскую дивизию, которая позднее, перед походом, была переименована в бригаду, но, по другим сведениям, полки Приамурского военного округа носили наименование «отдельных», что исключает, конечно, вхождение их в ту или иную бригаду или дивизию.
В пределах Приамурского военного округа были расквартированы:
4-й отдельный Благовещенский стрелковый полк. Командиром полка был бывший офицер Фадеев. Два батальона этого полка располагались в Благовещенске, а один батальон занимал город Алексеевск (Свободный), где ранее квартировала Отдельная Корейская революционная бригада (до 2000 бойцов), которая была переведена в г. Иркутск в резерв командарма 5-й советской.
5-й отдельный Хабаровский стрелковый полк. Командир полка – тов. Васильев, по одним сведениям, бывший прапорщик, по другим – красный офицер. Полк целиком был расквартирован в самом Хабаровске, где нес гарнизонную службу и производил тактические занятия.
6-й отдельный Иманский стрелковый полк. Командир этого полка был также начальником «нейтральной зоны». Это был бывший штабс-капитан Инструкторской школы Нокса во Владивостоке на Русском острове – тов. Нельсон-Гирст. Одним батальоном полк занимал пос. Бикин, другим – город Иман. В последнем пункте находились также штаб полка и различные команды. В третий батальон были выделены преимущественно коммунисты и сочувствующие им. Этот батальон получил наименование Дивизиона народной охраны и был расположен в поселке Медведовский близ ст. Уссури. Дивизион был сформирован потому, что согласно условиям апрельского договора красные не имели права держать в нейтральной зоне регулярные войска, а только отряд в 450 человек Дивизиона народной охраны и железнодорожную милицию.
Каждый из вышеуказанных трех стрелковых полков – трехбатальонного состава. Последние состояли из трех рот. При полках имелись команды пеших и конных разведчиков, пулеметная, саперная, хозяйственная и музыкантская. Общая численность штыков в полку, по белым сводкам, достигала 1400. На с. 24 своей книги Я. Покус силу 6-го стрелкового полка определяет только в 600 штыков. К этому надо добавить 450 штыков Дивизиона народной охраны, находившегося в отделе. Все же численность 6-го стрелкового полка после этого будет равняться 1050 штыкам, а не 1400. Подробных данных о стрелковых полках 1-й Читинской бригады нет, но надо полагать, что их численность была приблизительно такой же, как и полков 2-й Амурской бригады.
4-й отдельный кавалерийский полк был сформирован в Хабаровске. Командиром полка был назначен бывший капитан русской службы китаец Сунь-Фу, военкомом – Серобаба. В полку имелось несколько офицеров и унтер-офицеров бывшего конно-егерского полка полковника Враштеля, зверски замученного на Хорском мосту весной 1920 г. Полк четырехэскадронного состава, всего в полку около 400 сабель.
Я. Покус упоминает еще о пограничных кавалерийских дивизионах – 4-м и 5-м. Что они представляли собой, не выяснено.
Артиллерия Приамурского военного округа состояла, по белым сводкам, из четырех легких полевых батарей (трехдюймовые орудия), отдельной конной горной, тяжелой гаубичной и вагонного парка. Я. Покус дает иные цифры, а именно: две легкие батареи четырехорудийного состава, отдельную конную батарею такого же состава и отдельный конный горный взвод. Вся красная артиллерия располагалась в Хабаровске – Благовещенске, и сведений о том, что в районе Бикин – Иман находится несколько орудий, в штабе 3-го стрелкового корпуса войск Временного Приамурского правительства не имелось.
По линии железной дороги красные располагали четырьмя бронепоездами: «Защита трудового народа», или № 7, находился на ст. Губерово. Он был вооружен двумя трехдюймовыми орудиями и несколькими пулеметами. Команда его – большинство коммунистическая молодежь. Другой бронепоезд – № 8 – находился в районе Хабаровска. Бронепоезда № 2 и № 9 находились в районе ст. Благовещенск – ст. Бочарово. Надо полагать, что в Забайкалье находились другие бронепоезда.
В Хабаровске, кроме 4-го кавалерийского полка и 5-го стрелкового полка, располагались:
1. Батальон Госполитохраны (150–200 бойцов).
2. Караульный батальон (300 человек).
3. Железнодорожный батальон.
4. Отдельный авиационный отряд в составе не то 3, не то 5 самолетов (Я. Покус на с. 18 и 32 дает различные цифры).
5. Саперный батальон (его численность белыми не была установлена).
6. Рота Амурской речной флотилии (около 150 человек), сформированная из команд судов, не успевших осенью до замерзания Амура уйти в Благовещенск.
В распоряжении начальника Инженерной части в Хабаровске находилась минно-подрывная рота, численностью до 80 человек. Командиром роты был бывший электромонтер, коммунист города Хабаровска тов. Лунев.
В селе Вятском, находящемся в 60 верстах от Хабаровска, располагался партизанский отряд Бойко – Павлова. Начальник этого отряда – бывший слесарь Хабаровского арсенала. Он партизанил в 1918–1919 гг. против японцев и атамана Калмыкова. Кадр отряда – бывшие бойцы банды Тряпицына, стершей с лица земли г. Николаевск-на-Амуре.
В Благовещенске, кроме 4-го стрелкового полка и артиллерии, находились: 1) батальон Госполитохраны, 2) караульный батальон, 3) батальон Амурской речной флотилии, сформированный на зиму из матросов Амурской флотилии для охраны судов, и 4) отдельный танковый взвод.
Амурская речная боевая флотилия состояла из двух башенных канонерок, четырех сормовских канонерок и шести вооруженных катеров легкого типа. Канонерки были вооружены трех- и шестидюймовыми орудиями. Летом флотилия несла охрану реки Амур от города Сретенска до города Николаевска-на-Амуре, в который входить не могла, так как там находились японские миноносцы.
Командующий Амурской флотилией непосредственно подчинялся начальнику морской части ДВР тов. Подерни. Штаб флотилии находился в городе Благовещенске. Командующим был бывший капитан 2-го ранга Тыртин. Он всецело зависел от начальника оперативной части своего штаба – бывшего мичмана, коммуниста Хоменко.
Осенью 1921 г. Амурская флотилия не успела вся пройти в Благовещенск из своего плавания до замерзания Амура и была оставлена в следующих пунктах:
в Хабаровске – 4 канонерки, из команд которых сформирована рота в 150 человек;
в Екатерино-Никольском – 3 канонерки, 100–120 человек;
в Благовещенске остальная часть флотилии – батальон в 200–250 человек.
После захвата белыми Владивостока в мае 1921 г. штаб командующего войсками Приморской области бежал в урочище Анучино – базу известного партизана Шевченко, где и обосновался. Телеграфной линией Анучино было связано с Хабаровском, кроме того, штаб комвойсками имел радиостанцию. Путь от ст. Иман до ст. Уссури, а дальше на юг по рекам Уссури и Даубихэ был свободен, и транспорты огнеприпасов без труда доставлялись в Анучино. Больше того, красные эмиссары без всякой охраны могли проникать в район ст. Угольная, двигаясь из Анучино по дороге на Ширяевку, а оттуда мимо Ивановки и Раздольного в Кролевец и Кневичи.
Командующим войсками Приморской области был тов. Лепехин, по одним сведениям, бывший мичман керенского производства, по другим – простой солдат, командовавший на Южном фронте против войск генерала Деникина артиллерийским дивизионом. Во всяком случае, был мало знаком с военной службой и без посторонней помощи не мог руководить военными действиями партизан. Перед самым началом военных действий тов. Лепехин был отстранен от командования войсками, и его место занял тов. Леухин – бывший офицер.
Начальником штаба командующего войсками был тов. Луцков, выехавший до переворота во Владивостоке в Читу и оттуда командированный в Анучино. После назначения тов. Луцкова начальником штаба Приамурского военного округа его пост в Анучине принял тов. Кошкин, бывший капитан. Первым помощником начштаба по оперативной части был тов. Сибирцев – сын начальницы одной из женских гимназий во Владивостоке. Крупную роль играл тов. Шевченко.
К ноябрю 1921 г. в распоряжении комвойсками находились:
1. 1-й Приморский батальон, силой до 300 человек. Комбат тов. Никольский – бывший офицер. Батальон был расквартирован в районе Анучино – Орловки.
2. 2-й Приморский батальон, силой до 250 человек. Комбат тов. Палицин – бывший офицер. Батальон расквартирован в деревне Яковлевка.
3. 3-й Приморский береговой батальон, силой до 300 человек. Комбат тов. Сидоров – бывший офицер. Батальон находился в Сучанском районе со штабом в Романовке.
4. 4-й Ольгинский батальон. Численность не выяснена. Комбат – тов. Назаренко. Батальон находился в Ольгинском районе.
5. Приморская батарея четырехорудийного состава, находилась в Анучине. Эта батарея, равно как эскадрон конницы и подрывная команда, прибыла в Анучино из Хабаровска после захвата белыми Владивостока.
Перечисленные выше части являлись, так сказать, кадровыми. Красное командование надеялось в нужный момент усилить их посредством призыва молодых возрастов местного населения, сочувствовавшего красным. Я. Покус на с. 17 определяет силу красных отрядов, находившихся в Южном Приморье, до 1000 штыков и сабель с пулеметами. Кроме перечисленных отрядов он упоминает еще о пятом отряде, находившемся в Приханкайском крае со штабом в г. Камень-Рыболове. Приханкайские партизаны руководились, по белым сведениям, тов. Лебедевым – бывшим при Антонове начальником Никольск-Уссурийской уездной милиции. В Приханкайле, по белым источникам, действовали:
1. Конный отряд тов. Решетникова в 80 сабель.
2. Партотряд тов. Ярошенко в 70 пеших и 12 конных.
Кроме того, по линии железной дороги оперировала подрывная команда Кривого, надо полагать, что это была та самая команда, что выслал Хабаровск.
Итак, численность партотрядов в Южном Приморье была совсем невелика, но по причинам хорошего знания местности, имея всюду и везде своих людей, из-за отсутствия определенной формы одежды партизаны были малоуязвимы. Неожиданного налета или подрыва железнодорожной линии японцы и белые могли ожидать в любое время. Отсутствие у белых близких и крепких связей с населением большинства районов, а также занятие японцами и белыми одних только железнодорожных линий приводило к тому, что партизаны чувствовали себя полными хозяевами почти всей территории Южного Приморья – территории, считавшейся Временным Приамурским правительством своей.
Вышеуказанные партотряды или войска состояли из русских, китайцев и корейцев. Были тут и местные жители, и пришлый люд. В числе последних имелись как присланные из глубины ДВР коммунисты, так и бывшие колчаковцы – та же категория, что попала в полки 2-й Амурской бригады. Перебежчиков из каппелевских и семеновских частей, за исключением немногих оренбургских казаков, не было. В Сучанском и Ольгинском районе имелись целые отряды из китайцев и корейцев. Бывшие хунхузы и разбойники, ненавидимые населением, даже большевистски настроенным, хорошо дрались, были бесчеловечно жестоки с попавшими к ним в руки, а потому считались у красных наиболее надежными частями. Собственно говоря, такие же отряды корейцев и китайцев имелись в районах Посьета, Барабаша, Полтавки, Духовского и Турьего Рога, но эти отряды не прикрывались красным знаменем, не получали директив от красных штабов, а именовали себя хунхузами и грабили население, не оправдываясь идеей.
Надо полагать, что красные партотряды все время высылали от своего ядра мелкие разведывательные партии с задачей терроризировать белых и японцев. Эти мелкие партии все время бродили по деревням края. Особое внимание красные обращали на Сучанский и Спасский районы. По Сучану бродил партотряд Анисимова – оренбургского казака. Надо полагать, что этот отряд входил в состав 3-го Приморского берегового батальона. Под Спасском действовали отряды Борисова и Сологуба, входившие, видимо, в состав 2-го Приморского батальона. Наконец под самым Никольск-Уссурийском действовал Топорков. Некоторые партотряды были способны принять и выдержать стрелковый бой, но все же их выучка была много слабее регулярных частей Народно-революционной армии, хотя процент хороших стрелков среди партизан был больше, нежели в армии.
