Длинная очередь из М-60 в очередной раз по кругу прошла через всю обширную поляну. Она оставила глубокие отметины на расположенной вдали у самой кромки леса белокаменной башне Волка со стенами-лучами. Свинцовый рой растрощил деревянные опоры одной из двух пятиметровых сторожевых вышек, поставленных на краях поляны. Деревянная конструкция, со скрипом накренившись набок, рухнула. Падая, она покалечила трёх рыцарей в серебристых доспехах – часовых, следивших за тем, чтобы силы тьмы или иная опасность не застала врасплох принцессу и её спутников.
Младшая королевская дочь, несмотря на устроенный ей хаос как завороженная продолжала вдавливать спусковой крючок. Пулемёт в её руках казалось, раскалился добела. Со зловещим шипением он выбрасывал в пространство целую армию свинцовых посланцев смерти. Крупнокалиберные пули, достигнув леса, срезали ветки деревьев, отщепляли кору и крошили в мелкую щепу кустарник.
Накрывший поляну адский грохот заставил дракончика испугано заметаться. Спасаясь от неизвестного страшного шума, он пустился наутёк.
– Вот это да! – переводя дух, тяжело выдохнула амазонка. Откинув в сторону только что замолчавший «крупняк», успевший пропустить через себя несколько метров ленты, она ошалелым взглядом окидывала масштаб причинённых ей разрушений. – Никогда бы до встречи с вами не подумала, – перевела она взгляд на Рыцарей дракона, – что кусок железа, хоть и такой увесистый, может в момент причинить такие масштабные разрушения!
– Святые булки мамонта, ну, вы и даёте! – с трудом поднявшись с земли, прохрипел Ловкач.
Взгляды Крассотки и Пистолета уткнулись в дымящуюся пятую точку авантюриста. Смотря на неё, они прыснули со смеха. Причина их безумного веселья крылась в том, что его выгоревшие на солнце джинсы покрылись большими дырами, которые прожёг огонь. Сквозь них видны красные в крупный белый цветочек семейные трусы.
– Что за дикий и неуместный смех? – обижено, буркнул латиноамериканец. – Чем зря на меня таращиться, вылупили они зенки, лучше бы внимательно смотрели за нашим оружием. Им всё ещё смешно! Палёная шкура мамонта! Его бивнями вам бы в одно место! А эти трусы, между прочим, я купил за двадцать баксов!!!
– И потому он с ними никогда не расстаётся, – резюмировала Лауллер, что вызвало похожий на взрыв атомной бомбы эффект. От тут же последовавшего оглушительного заразительного смеха казалось, сейчас попадают окружающие поляну вековые деревья.
Глава 16
Лекарство для жертвы имитатора сражения
Джим с дрожью в коленках подошёл к последнему рубежу ускоренной подготовки обучению навыкам ратного искусства. Его пугало стоящее перед ним длинное и громоздкое бревенчатое строение, напоминающее мрачный склеп. От него веяло ужасом. Именно в эту жуткую могилу, расположенную недалеко от башни Волка, надо было войти, чтобы перейти на новый уровень готовности к битве с армией тьмы.
Зара, как только все искатели приключений собрались вокруг, по их мнению, гигантского ящика страха, двумя руками ухватилась за рукоять большого деревянного колеса, которое прикреплено к его боку. Активно его завращав, она привела в действие механизм, спрятанный внутри странного сооружения.
Ловкач, наблюдая за происходящим, с содроганием услышал, что внутри таящей ужас чудовищной конструкции нечто с пронзительным скрипом пришло в движение.
Гарри и Крассотка, облачившись в лёгкие доспехи, по очереди растворились в тёмном провале узкого входа в мрачное строение. Смело, они вошли в свой аттракцион ужасов. Но это был далеко не «Луна-парк». Через некоторое время они сильно уставшие и взмыленные вышли с его противоположной стороны, где оказались перед четырьмя воткнутыми в землю шестами, на которые нанизаны тыквы. Их они должны разрубить мечом, к тому же с одной попытки.
Пистолет первый вышел из мрачного сооружения. Ему практически на сто процентов удалось справиться с поставленным принцессой заданием. Его тяжёлый обоюдоострый меч, летавший в руках подобно молнии, на двух тыквах оставил глубокие борозды, а ещё две разрубил пополам, одна из которых разлетелась на мелкие куски.
Флоридка справилась хуже. Она, как и штатовец без особых проблем прошла тяжёлое испытание внутри гигантского ящика страха. Но выйдя из него, лишь слегка зацепила одну тыкву. На большее у неё сил не осталось. В изнеможении она села на землю.
Настала очередь Джима.
– Я ни за что не полезу, в этот чёртов ящик! Гроб мамонта! Вы что хотите моей смерти?! – пытаясь сопротивляться, неистово вопил он.
Авантюрист извивался и брыкался ногами всё, то время, пока его облачали в стальные доспехи, которые тяжелее, судя из его криков, самого большого сейфа. Тем не менее, несмотря на все протесты, скоро все они оказались на нём.
– Давай, пошёл, и будь паинькой! – воскликнула Лауллер, после того как стальная защита на Ловкача была одета. А чтобы поторопить друга, она с едкой улыбкой на устах его подтолкнула к зияющему темнотой входу в жуткую пугающую неизвестность.
– Иди и стань отбивной, – обижено, посмотрев на Джину, прошипел латиноамериканец, закованный с ног до головы в прочную сталь.
Медленно, словно на ватных ногах авантюрист приближался к входу, ведущему внутрь деревянной конструкции. Он был похож на астронавта, отправляющегося к далёким звёздам.
Ловкач сквозь узкие прорези натянутого на голову яйцевидной формы шлема с ярко-голубым плюмажем на верхушке увидел вибрирующие балки перекрытия входа в неизвестность. Смотря на них, он понял, что внутри происходит активное движение. Перед тем как сделать первый неуверенный шаг в ящик страха он по-гагарински на прощание помахал рукой. Из-за тяжёлой брони это стоило ему немалых усилий. Ведь пальцы его и те были в металлической перчатке.
Джим, как только оказался внутри таинственного жуткого строения, мглистый воздух которого пронизывают тонкие золотые лучики, кроме пустоты ничего не увидел. По-другому и не могло быть, ведь приводящее в движение адскую начинку колесо уже секунду как бездействовало. Именно поэтому его взгляд в узком коридоре довольствовался только бревенчатыми стенами и потолком, зияющими щелями.
Громкий стук закрывшейся тяжёлой двери, заставил авантюриста вздрогнуть. Он понял, что назад дороги нет. Тяжёлый вздох вырвался из его груди.
Большое колесо только завращалось, как вор увидел такое, отчего ему стало не по себе, а его лоб покрылся испариной. Его глазам предстал целый лес из стремительно появляющихся в разном порядке и с разными интервалами брёвен. Они раз за разом пролетали поперёк коридора, а затем исчезали во тьме. Перед его глазами грозные тени будто отплясывали танец преисподней. Они вылетали то сбоку, то сверху. Смотря на них, не было сомнений в том, что они изувечат любого, кто окажется у них на пути. С шипением они проносились перед глазами авантюриста. Это пугающее действо продолжалось по всему протяжению заточившего его мрачного ада, вызывая головокружение.
– Кости мамонта! – скрипящим от страха голосом заскулил Джим.
Мастер злоключений, замерев с широко открытым от ужаса ртом, смотрел на летающие перед ним массивные деревянные колотушки. Он с трудом понимал, как вообще возможно безболезненно прошмыгнуть с одного конца коридора на другой.
Ловкач попытался представить, как невообразимо надо уворачиваться, пригибаться и одновременно подпрыгивать, чтобы избежать мощных ударов брёвен. Задача явно была невыполнимой, даже взгляду и то было трудно угнаться за ними. Они с такой скоростью носились внутри узкого прохода из нескольких метров ужаса и боли, что зрачки в попытке уследить за ними были близки к тому, чтобы завязаться в тугой узел.
Перед глазами горе-воина от вида грозных деревянных снарядов поплыли тёмные круги. Мрачный наполненный ужасом коридор в дьявольской пляске завертелся перед ним. Ему стало плохо. Но всё же, надо было думать, как преодолеть несколько метров ужаса и хаоса.
Массивные колотушки, обещая много боли, продолжали грозно мельтешить перед латиноамериканцем. Они, то горным обвалом неслись с потолка, а то норовили ужалить справа либо слева. Но главное заранее не было известно, удар будет нанесён на уровне головы или ног, а может и туловища. Это заставило его крепко задуматься ещё и над тем, как в таком неповоротливом и тяжёлом обмундирование, в котором даже трудно пошевелиться, и мало что видно сквозь ограничивающие обзор прорези шлема, можно скакать ланью, да ещё при этом не покалечиться.
Вор после долгих раздумий, понимая, что назад дороги нет – дверь наглухо заблокирована; решился действовать отчаянно. Он собрался идти напролом, надеясь на броню.
– Да будь что будет! – выкрикнул авантюрист, мысленно перекрестился, и сломя голову ринулся вглубь ящика страха. – Друзьями ещё называются! Надели мне ржавую кастрюлю на голову и втолкнули в склеп! Чтобы вас всех дьявол долго зажаривал на шампуре! Чтобы вас мамонты растоптали, а затем на костях станцевали самбу! АААААААААААААААААА!!!
Гарри, только что сменивший у большого деревянного колеса утомившуюся принцессу, не догадываясь об отчаянных планах горе-воина, быстрей завращал его. Уже секунду спустя агрессивное нутро приближённого до реальности тренажёра-имитатора тяжёлой схватки на поле битвы, где смерть одновременно грозит со всех сторон, наполнилось новым импульсом.
Однообразный скрип имитатора, к которому искатели приключений уже успели привыкнуть, неожиданно сменили гулкие отдающиеся металлическим звоном удары. Более того им демонически вторили пронзительные вопли, прерывающиеся благим матом и колоритными испанскими проклятиями.
Крассотка, расслабившись, отдыхающая на траве, услышав оглушительные крики, подпрыгнула. От пронзительных страшных звуков казалось из преисподней, её кровь заледенела. На мгновение ей почудилось, что гудящие раскатами грома ужасные удары обрушиваются на её тело.
Дремлющий рядом дракончик, проснувшись, плотно прижался к девушке. От страха он ей под руки спрятал больно колющуюся шипастую голову.
Техасец, от удивления и шока широко открыв рот, вылезшими из орбит глазами смотрел на тренажёр. До минимума он замедлил вращение приводившего его в действие большого колеса.
– Матерь божья! – всплеснула руками Джина, широко открыв глаза, невольно зажмуренные в тот момент, когда ледяная рука ужаса сковала её.
Но кое-кому страшно кричащему в это время внутри деревянной конструкции, беспрерывно содрогающейся от гудящих металлом звуков, эти секунды показались целой вечностью.
– Гарри, перестань, в конце концов, вращать колесо! – голосом судного дня прокричала флоридка, даже боясь представить, что внутри тренажёра могло случиться с их другом.
Через несколько томительных секунд ловцы апокалипсиса увидели Ловкача, шатаясь вышедшего наружу из нутра деревянного кошмара. На него было больно смотреть. Защищавшие его доспехи превращены в месиво, став сплошной вмятиной огромных размеров. Ещё страшней выглядела его голова. При взгляде на неё сердце обливалось кровью. Внутри тренажёра-имитатора защищавший её шлем после мощного удара разлетелся на мелкие осколки. И теперь она по цветовой гамме мало отличалась от спелого помидора – её густо покрывала кровь, сочащаяся тонкими струйками из многочисленных ран на счастье неглубоких. Но больше всего на голове выделялось левое ухо, посинев, увеличившееся в два раза.
Латиноамериканец неуверенной поступью вышел из нутра зловещего для него ящика страха. Его так качало из стороны в сторону, будто он сейчас находится на палубе плывущего по бушующему морю корабля. Перед тем как бесчувственным телом осесть на землю он лбом натолкнулся на шест с нанизанной на него тыквой, разлетевшейся от удара на сотню кусков.
– Мне кажется, что это зрелище не для слабонервных, – пробасил Бартол, спеша к другу, который растянулся на траве вверх окровавленным лицом. – Но Лауллер, – перевёл он взгляд на девушку, – зачем же, надо было так кричать? Я и так, когда услышал нечто странное происходящее внутри тренажёра, тут же убрал руки от колеса управления. И к тому же, я бы не сказал, что он похож на матерь и тем более божью. Больше всего он сейчас похож на несчастье из коробки. Надеюсь, что хоть кости у него остались целы. Я не раз говорил этому горе-воину, что надо работать головой, в том смысле, что шевелить извилинами мозга, а не использовать её в качестве тарана.
– Я уже умер? – Джим, с трудом приподняв голову, сквозь мутные кровавые круги, повисшие перед глазами, увидел склонившихся над ним друзей.
– Волчьи клыки среди адского пламени, ну, слава богу, жив! – прохрипел Гарри, по инерции продолжая отчаянно тормошить латиноамериканца. – О том, чтобы умереть можешь даже и не мечтать. Выкинь это из головы до тех пор, пока в этом мире, расположенном за гранью времён, мы не победим зло и не спасём Алду и Рафу. А до этого тебе ангельских крылышек не видать так же, как и твоего распухшего уха.
Ловкач, услышав, что что-то не так с его ухом поспешно схватился за него рукой. Тут же он взвыл от пронзившей его острой боли. Одновременно он ощутил, что оно невероятно увеличено и покрыто кровью.
– Трубный рёв мамонта, это вы виноваты! – почёсывая левой рукой огромную шишку, торчащую на макушке, стонал авантюрист. – Мало того, что ухо опухло, ещё и огромная шишка выросла на голове!
Всё существо вора в этот момент пронзили болезненные вспоминания о том, как шишка появилась ещё после первой попытки овладения мечом, когда тот, вонзившись в драконье дерево, затем вернулся назад, ударив его бронзовой рукоятью. А теперь невероятных размеров обильно кровоточащая шишка, в разы увеличившаяся после того, как бревно вдребезги разбило шлем, походила на гребенчатый нарост. Если же внимательней и с фантазией присмотреться к голове горе-воина можно заметить, что её венчает кровавая корона.
– Мы разве виноваты в том, что ты настоящий король глупцов! – воскликнула Зара, с трудом сдерживая смех. Он так и рвался из неё после того, как она на голове Джима увидела напоминавшую корону гигантскую шишку. А затем тихо добавила: – К тому же я считаю, что этот кровавый венец ты заслужено надел на себя.
– Нет, это не я глупец! Это из-за всех вас на моём теле не осталось ни одного живого места! И теперь я калека, который больше не сможет сделать ни одного шага! Или вы меня будете нести на руках, либо я останусь здесь! Кровь мамонта! Пройдёт целая вечность пока я смогу хотя бы пошевелиться!..
Джим мечущим искры взглядом яростно обводил поляну. Вдруг тот стал каким-то ошалелым, испуганным. Случилось это после того, как его взгляд воткнулся в фигуру принцессы, которая, как только убедилась, что с горе-учеником всё в порядке, отошла в сторону и склонилась над арсеналом огнестрельного оружия, столь притягивающего её к себе.
В грядущем огненном шторме, грозящем путешественникам неконтролируемыми потоками свинца, как ни странно были и положительные стороны. Ведь если бы, не эта увлечённость зарийки неизвестно, сколько ещё причитаний и жалоб услышали бы от мастера злоключений его друзья.
Авантюрист, замерев от ужаса, наблюдал за тем, как Зара «покопавшись» в куче из незнакомого ей грозного оружия, взяла в руки гранатомёт. Более того она его неосознанно привела в боевое положение, чем вызвала панику у заметившего это горе-больного – глаза его наполнились непередаваемым страхом.
– Нет только не это! – Ловкач, понимая, что сейчас может произойти, закричал с пеной на устах, одновременно взвыв от ужаса. – Потроха мамонта!
Латиноамериканец, позабыв о парализующей его члены сильной боли, резко разжавшейся пружиной, вскочил с земли.
Граната с шипением вылетела из раструба М-55. Выстрел ослепил, оглушил и отбросил назад отдачей любительницу мощного оружия.
Вор, как только услышал глухой хлопок выстрела, с пронзительными воплями бросился в сторону ближайших зарослей
– Граната, спасайтесь, все кто может!!! – неистово кричал он. – Далл за мной!!! Быстрей, а не то сейчас так шандарахнет, что от нас и мокрого места не останется!!! Три тысячи триста тридцать три бегущих со всех ног мамонтов!!! Не отставай!!!
– Как для находящегося при смерти калеки с перебитыми ногами да изувеченным телом, он неплохо двигается! – весело воскликнула Лауллер, наблюдая за тем, как латиноамериканец, сверкая пятками, что есть силы, бежит в сторону высокого кустарника. – Ну, прямо новая серия из цикла: Возвращение живых мертвецов!
Кумулятивная надкалиберная граната, сопровождающая бег авантюриста яростным свистом, оперившись, взмыла по крутой дуге в безоблачное небо. Там она гулко взорвалась. Как только это произошло, путешественники за исключением Ловкача, который продолжал неистово бежать, облегчённо выдохнули.
– Однако хорошее средство нашла Зара от плаксивого настроения, а главное от многочисленных ушибов и ран! – заливался смехом Пистолет, с восторгом наблюдая за тем, как Джим что есть мочи, оставляя позади густые клубы пыли, несётся по поляне, словно самолёт, бегущий по взлётной полосе. – А какой прилив адреналина! Говорил, что ходить не может!.. Да его хоть сейчас можно стайером на олимпиаду посылать! Медаль высшей пробы обеспечена! Но всё-таки надо ещё раз напомнить принцессе, что наше оружие несёт большую опасность. И если нет крайней необходимости, пусть держится от него подальше. Но всё же, как он чешет, как чешет!!!
Глава17
Тёмные владыки Абеллона приходят в ярость
и начинают действовать
Белисия
Последние лучи кровавого солнца, готового скрыться за горизонтом, породили мрачные хороводы длинных сумеречных теней на мёртвых просторах Белисии. В ней уже не один век вместо зелёных лугов и цветочных полей, некогда радовавших глаз пестротой ярких красок, на сотни километров раскинулся однообразный унылый пейзаж. Куда ни глянь, везде серая потрескавшаяся земля бесконечной пустыни. Там, где когда-то были наполненные птичьим гомоном дубравы, теперь страшными памятниками тотального уничтожения стоят безжизненные леса. Они смотрят в закатное небо обломанными стволами, которые обуглены пожарами.
На юго-востоке мрачного королевства тьмы, расширяющегося каждый день за счёт новых захваченных земель, перед тремя остроконечными скалами высится тёмной громадой город-крепость, имеющий статус столицы. Во всех соседних королевствах его именуют не иначе как проклятый Абеллон. В незапамятные времена его вырубили внутри горы Змеиный Череп, навеки ставшей его стенами и крышей.
На заре времён изваянная природой чёрная базальтовая гора при определённом воображении напоминала человеческий череп, обвитый огромной змеёй, как бы охраняющей его. Именно поэтому древние назвали гору Змеиным Черепом. Однажды её увидел один из первых королей Белисии. Её устрашающий вид пленил его. Он приказал превратить её в грозную неприступную крепость. Век проходил за веком. Она превратилась в величественный и устрашающий дворец-крепость царствующих династий. А с течением времён она преобразовалась в мрачную столицу королевства.
Прошли века, песок поглотил некогда плодородные земли. Мало кто помнил о былых временах. Мрачной памятью о них остался лишь стоящий среди огромной пустоши зловещий город-череп.
Близилась ночь. Принёсший прохладу вечерний ветер обвевает накалившиеся за день иссиня чёрные полированные стены Абеллона, который до мельчайших подробностей повторяет человеческий череп. Освежающим дыханием он охлаждает их.
Жуткий город, взмывая на шестисотметровую высоту, доминирует над пустыней. Усиливает впечатление при взгляде на столицу Белисии, обвивающая её несколькими кольцами чёрная змея. Грозно она подняла над ней базальтовую голову.
Невзирая на окружающий ореол страха, вездесущий игривый ветер неустанно кругами носится вокруг столицы Белисии. Бесстрашно он скользит вдоль стен чёрного города, проникая в зияющие темнотой огромные провалы носа и глазниц, ниже которых плотно смыкаются высеченные в скале гигантские зубы. Подымаясь ещё выше, он играет между чуть загнутых назад позолоченных клыков верхней челюсти каменной рептилии. Её голова – фигурная башня, которая стоит на макушке скалы-черепа.
Колоссальных размеров змея смотрит в опустившуюся на пустыню ночь большими огненно-красными глазами – проёмами окон, затянутыми защитными экранами, созданными чёрной магии. Одного взгляда на неё достаточно чтобы понять, что она никому не позволит нарушить покой Абеллона. Её раздвоенный на конце каменный язык, покрытый синей краской, поблекшей за последние столетия, угрожающе выставлен вперёд. Вся её поза говорит: «Не подходи, а то атакую!»
Внутри проклятого города в Жертвенном зале, расположенном под башней в виде головы рептилии, попавшим в западню тигром мечется в узкой камере Алда Феникс.
– Святые небеса, да здесь кругом витает смерть! Надо бежать, бежать!!! – восклицала она, в который раз осматривая окружающие монолитные мощные стены. – Но как???
– Не терзай себя понапрасну пустыми надеждами, – обречённым голосом тихо заговорила принцесса Рафа, томящаяся в соседней камере. Сидя на каменной скамье, она с ледяным спокойствием сквозь решётчатую дверь смотрела в жуткий зал. – Мы находимся в самом логове зла, в сердце чёрной горы Змеиный Череп. Мы в проклятом небесами городе-смерти Абеллоне, откуда выбраться невозможно.
– Но почему?!? – в сердцах воскликнула Алда, невольно вспомнив свой тихий кабинет в Лос-Анджелесе, где она занималась исследованиями найденных археологических образцов в промежутках между экспедициями. – Не может такого быть, что невозможно! – бросая взгляды в зловещий зал, она вспоминала о тихих вечерах, когда воздух наполнен трелями сверчков; вспоминала о том, как преподавала студентам, рассказывая им о древних культовых обрядах. – Надо пробовать! Надо пытаться бежать! К тому же я опытная альпинистка и горы мне не помеха!
– Горы тут совсем не причём, – принцесса бессмысленным взглядом скользила по тёмному своду потолка своей камеры. – Просто у нас нет ни одного шанса.
– Но он всё, же должен быть!
– Нам остаётся только одно безропотно ждать приговора судьбы и верить в свою счастливую звезду.
– Я всё равно никогда не смирюсь!!!
– У тебя нет выбора.
– Я в это отказываюсь верить!
– Сама подумай. Давай на минуту предположим, что тебе каким-то невероятным образом удалось выбраться из камеры. Что дальше, куда идти? Какой выбрать коридор из бесчисленного количества образующих непроходимый лабиринт тоннелей и ходов? Их столетиями вырубали в толще горы! Хорошо, допустим, хоть это и невозможно, ты нашла выход, но за тобой послана погоня. Что дальше?! Ты обессиленная бредёшь по безжизненной пустыне, простирающейся за горизонт. Знай, её не в силах преодолеть даже сильному воину! Но это если тебя ещё не настигли вызванные чёрной магией кровожадные порождения тьмы, а некоторые из них как ты сама видела, очень быстро летают. Какие же у них огромные клювы, обсаженные зубами, а ещё лапы и когти!
Феникс при последних словах принцессы невольно вспомнила о жутких адских птицах, напавших на неё в Коноре. Гримаса боли исказила лицо девушки. От одной мысли об этих тварях заныли оставленные их когтями на теле глубокие раны.
Алду пока одолевали неприятные воспоминания, Рафа продолжала развивать свою мысль.
– Так вот если тебе всё-таки удалось от них уйти, то у тебя нет никаких шансов против посланных за тобой в погоню сотен закованных в сталь вооружённых до зубов воинов Солы – её верных псов. Думаешь, я не взвешивала все шансы, как вырваться отсюда. Я пришла к выводу, что это бесполезно. Просто физически невозможно, в запасе надо иметь как у кошки несколько жизней! Нам остаётся лишь одно уповать на чудо и древнее пророчество…
Девушки вздрогнули от резкого щелчка, гулко прокатившегося по Жертвенному залу. Под нарастающие скрипящие звуки с окутанной мглой выси не спеша заскользила вниз огромная плита-платформа. Она собой представляет центральную часть пола в Обрядовом зале, спрятанном внутри базальтовой головы змеи. Когда она плотно входит в отверстие-паз в середине пола зала, то блокирует собой единственный вход в него.
Пленницы, подняв головы вверх, напряжённо всматривались в зелёную мглу. Они увидели очерченный огнём силуэт гигантской летучей мыши. Смотря на неё, преследовала мысль, что, сверху планируя, спускается жуткий фантом.
Девушкам скоро предстал во всём своём зловещем величии чёрный колдун. Восседая на древнем троне, стоящем в центре медленно спускающейся плиты, копирующей силуэт летучей мыши, он легко постукивает пальцами по своему грозному чёрному посоху, увенчанному золотой змеёй. Из окружающего мрака его вырывает колеблющийся свет яркого пламени факелов, стоящих на равном расстоянии вдоль краёв платформы.
– Думаете, как убежать? – хриплым утробным голосом, от которого охватывает страх и кидает в холодный пот, заговорил зловещий старец. Он оставался совершено недвижимым, чем невольно походил на каменного вечного сфинкса. Немигающим грозящим смертью взглядом огненно-зелёных демонических глаз он сверлил девушек, вонзив его в их побледневшие лица. – Я уверен, что вы думаете о побеге. Ха, выбросите эти мысли из головы! Вы обречены! Рано или поздно вы станете моими жертвами! Я заранее предвкушаю, как буду зубами впиваться в ваши сочные, ароматно пахнущие свежей кровью, ещё трепещущие сердца!!!
От последних слов колдуна, эхом блуждающих по огромному залу, по телу Феникс поползли морозные мурашки панического ужаса. Парализованная адским кошмаром она не в силах была оторвать взгляд от зловещего старца, будто он к нему пригвождён.
Девушка, оказавшаяся в цепких объятиях страха, гусиной кожей ощущала, как взгляд тысячелетнего старца, продолжающего злорадно смеяться, пронзает её насквозь. Ей казалось, что бьющий из его огненно-зелёных глаз ледяной загробный огонь, болью обжигает её разум.
Калифорнийка, дрожа от ужаса, смотрела на костлявого колдуна. Его белее снега седые волосы, космами спускаются на острые сутулые плечи. Его морщинистое серое лицо ожившей мумии, отвращает впалым носом. Не меньше пугают его бледно-синие губы, то и дело обнажающие остро заточенные звериные зубы. Когда он хищно скалится, сжимается сердце.
С громким скрипом, вынудив вздрогнуть пленниц, распахнулась двустворчатая дубовая дверь, густо покрытая тонкими пластинками из золота и серебра. Обе её половинки, обвитые хитросплетениями из зловещих узоров, источающих из себя первородное зло, резко разошлись в стороны, пропустив в сумеречный зал королеву Белисии, тёмную владычицу Абеллона.
