– Сложно любить человека, чей голос слышал всего пару раз, но Алисия многое для меня значит. Я никогда не встречал более отважного человека, чем она. Иногда ты мне её напоминаешь…
Я нахмурилась, обдумывая его ответ. Почему он говорил в настоящем времени? Неужели не знал, что Штольцберг её убил и превратил в эфириус? Или знал, но скрывал от меня?
– Зачем ты забрал мой договор с «Л.И.»?
Он резко повернул голову вправо и окинул меня острым внимательным взглядом.
– А сама, как думаешь?
– Не знаю, – честно сказала я, боясь поверить в то, что Шон действительно хотел обо мне позаботиться. Это было слишком тревожно, опасно.
Он ничего не ответил, и мы замолчали.
– Ты меня раздражаешь, – первой заговорила я.
Шон усмехнулся.
– Это взаимно, Карина. Что будем делать? Моё решение нашей проблемы ты знаешь, но если оно тебя не устраивает, предлагай свой вариант. Мне будет интересно его узнать.
– Нам надо установить границы в общении. Того, что случилось в «Либрум Индастрис» больше не должно повториться. Ты меня тогда спровоцировал.
– Да.
– Зачем?
– Соскучился по твоим поцелуям, малышка.
– Это не ответ.
– Ошибаешься. – Он протянул мне руку. – Идём?
Глава 7 Общий сбор верхней десятки
Мы с Шоном скользнули в пустую кабинку лифта. Разошлись по углам. Прозрачные двери начали закрываться, как откуда-то спереди до нас долетел раскатистый стук каблуков.
Лана.
Она бежала из смежного сектора, расталкивая на ходу полусонных коллег. Чёрные шифоновые рукава роскошного эфириусного наряда развевались на ветру, как паруса пиратского корабля.
Я понадеялась, что она не успеет, но зря. Ибо откуда-то из стены вылезла тоненькая теневая рука и нажала на жёлтую кнопку, запуская обратный процесс. Ещё миг – и Лана маленьким ураганом втиснулась между мною и Шоном.
Он закатил глаза, я скорчила постную мину, а Лана обворожительно улыбнулась. Сдвинула на макушку чёрные солнцезащитные очки. Выбрала опцию замедления. Демонстративно включила глушилку. Лифт наконец тронулся.
– Ну и как тебе это удалось, Шон? – с многозначительными интонациями протянула она. – Надо сказать, я под впечатлением…
– Не понимаю, о чём ты.
– Да ладно тебе, перестань. Было бы перед кем притворяться, – ухмыльнулась Лана, а я навострила уши. – Мы с Джозефом вчера весь день обследовали лабораторию Торнтона, допрашивали свидетелей, а потом пристрастно изучали записи с камер наблюдения дома Кары и того бара, где ты напивался после вашей размолвки. По странному стечению обстоятельств твои руки и лицо были отчётливо видны в кадре на протяжении всей заварушки…Мои тени тоже молчат. Идеальное алиби!
– Так ты и есть приглашённый эксперт Сейфера? – насмешливо уточнил Шон.
– Конечно. – Лана, лучась самодовольством, кивнула. Начала стряхивать невидимые ворсинки с его дорогого аспидно-чёрного пиджака. – Я чуть не сгрызла ногти, пока пыталась отыскать хотя бы намёк на движение твоих губ перед взрывом. Но кроме «ещё порцию виски» и «безо льда» ты ничего не сказал.
– Тогда с чего ты взяла, что это был я?
– Аналогия налицо. Торнтон пытался лишить тебя любимой игрушки, – нахальный взгляд в мою сторону, – а ты в отместку уничтожил его. При должной подготовке любой из нашей десятки сумел бы провернуть что-то подобное. Но спонтанно… в нетрезвом состоянии… не оставив после себя улик… да ещё обставив дело как следствие природного катаклизма… Я поражена! И сгораю от любопытства!
– Женское воображение поистине безгранично, – невозмутимо парировал Шон. – Придерживайся фактов, Лана.
Кабинка лифта коротко дёрнулась, остановилась.
– Надо же, как удачно. Шон, уже отбрехался? – весело заявил одетый в чёрный костюм-тройку Берд и присоединился к нам. – Дай-ка пожать твою руку. Торнтону уже давно надо было настучать по ушам. Совсем зазнался сморчок.
Лана заливисто расхохоталась, а Шон закатил глаза.
– И почему все считают, что это был я?
– А кто же ещё? – удивился Берд. – Я собирался пырнуть эту консервную банку при случае, но теперь обожду… О, а кто это тут у нас? – переключился он на меня, словно только заметил. – Наш новый Кристофер Нолланд… Надо же… Такая маленькая, с виду надломится – только дунь, а столько силищи! Надо было мне вас с Разрушителем фантазий на пару перетащить в свой отдел. Вот было бы развлеченьице, – он осклабился, сверкнув чудовищными клыками. А я напряглась, вспомнив, как Берд гонялся за мной во время кросс-джампа, и если бы Дориан не вывела его из строя, наверняка дело дошло бы до кровопролития…– Эх, жаль мы с тобой толком и не порезвились…
Шон притянул меня поближе к себе и с нажимом сказал:
– Полегче с моей напарницей, Берд. Она ещё не привыкла к твоим звериным манерам.
Тот хохотнул.
– Шон, везучий пройдоха! Что, отхватил золотое яичко вместе с курочкой, которая его снесла, а теперь никого к ней не подпускаешь?
Я обхватила плечи руками. Было неприятно знать, что весь Пантеон был в курсе того, что мой бывший меня использовал.
– Избавь нас с Кариной от своих низкопробных шуточек, Берд, – поморщился Шон. – Ты не в кабаке.
– Да ладно тебе. Это же правда. А ты, кучеряшка, – он втянул носом воздух, вдыхая аромат моего тела вместе с парфюмом, и сыто улыбнулся, – должна мне свиданьице.
– Я ничего не должна вам, Берд.
Он демонстративно выпустил длинные острые когти на правой руке, почесал светлую бороду и угрожающе прорычал:
– Да ну?..
От этого зрелища внутренне вздрогнула. Тем не менее с достоинством произнесла:
– Вы достаточно развлеклись за мой счёт, пока я гонялась за золотыми бобами. Хорошего понемножку. – И замолчала, мысленно готовясь отражать любую атаку.
Но зверское выражение лица Берда снова превратилось в дружелюбное.
– Так ты в курсе наших проделок? – Проделок?.. Вот, значит, как назывались те жестокие игрища… – Шон, ты, что ли, ей рассказал? – Тот кивнул.
– Разумеется, рассказал, – издевательски мурлыкнула Лана, которая всё это время с азартом наблюдала за нами. – Надо быть дураком, чтобы не воспользоваться таким мощным козырем ради сближения с «девятым чудом Эдема». Ведь теперь на фоне такого сильного, благородного, готового защищать свою любимую женщину Шона, остальные члены верхней десятки, такие беспринципные и кровожадные, совсем уж невзрачно выглядят… От нас надо бежать сломя голову, не то что сотрудничать…
Я прищурилась, метнула острый пронзительный взгляд в сторону Ланы.
Неужели она намекала, что Шон выставил своих коллег в дурном свете, чтобы не дать мне выбрать напарника из их числа?
Госпожа Мартинез, будто бы прочитав мои мысли, кивнула. И когда на следующем этаже к нам присоединилась Дориан, одетая в чёрный эфириусный наряд языческой жрицы, я даже не выразила признаков удивления.
– Господа, доброе утро, – напевно сказала она, встав возле Берда. – Какой интересный состав… Кара, и вы здесь? Поздравляю вас с повышением. Такой невероятный скачок по карьерной лестнице не каждый способен осуществить…
– Дориан, не трать своё красноречие понапрасну, – весело оборвала её Лана. – Госпожа Грант в курсе наших грязных делишек.
Дориан обвела задумчивым взглядом присутствующих, остановилась на мне.
– Неужели? – Она улыбнулась. Вроде бы безмятежно, и в то же время пугающе кровожадно.
Лидер бунтовщиков… Никогда не скажешь. Поразительный актёрский талант!
Повисла гнетущая тишина, нарушил которую лишь отрывистый писк извещателя –восьмой этаж. Кабинка остановилась.
Прозрачные двери лифта снова распахнулись – и перед нами предстал одетый в чёрный эфириусный фрак со стимпанк-механизмами Торнтон. Он говорил о чём-то со златовласой Иреной, невероятно прекрасной в чёрном бархатном платье в обтяжку с огромным вырезом, но, заметив Шона, резко осёкся и от ярости засопел.
– Дождался бы ты следующей кабинки, а Торнтон, – весело предложил Берд. – У нас тут и без того тесно.
Торнтон окинул коллегу презрительным взглядом и ледяным тоном сказал:
– Я уж как-нибудь втиснусь.
Он что-то невероятно быстро прошептал – и пространство лифта резко расширилось. Кабинка раздулась, словно мыльный пузырь – ого, не знала, что такое возможно!– и господин Клай решительно шагнул в неё. Встал прямо напротив Шона.
Ирена, почуяв скандал, рванула следом за ним. Мы всемером опять полетели вверх.
– Ты уничтожил мою лабораторию, Шон, – процедил Механический человек, с ненавистью взирая на Шона. – Как?
– Серьёзное обвинение, Торнтон, – лениво парировал тот. – Серьёзное, а главное – необоснованное. За такое можно и к административной ответственности привлечь…
– Или к уголовной, если найти доказательства. Однако мне безразлично, накажут тебя или нет. Меня интересует другое: как ты сумел без подготовки взорвать мою башню? Или это была заранее спланированная операция?
Шон распрямил плечи, сделал шаг навстречу противнику и вкрадчиво поинтересовался:
– Как уничтожение карлёта Карины?
– Откуда мне знать? – На лице Торнтона не промелькнуло ни тени вины. – Я не имею никакого отношения к покушению на жизнь госпожи Грант. Или ты решил меня наказать в отместку за то, чего я не совершал? – И вид такой оскорблённый.
Надо же… Им бы с Шоном в «Мафию» играть! Впрочем, как и всем остальным. Обманщики экстракласса! С руками по локоть в крови.
– Избавь меня от своих нелепых измышлений, Торнтон, – закатил глаза Шон. – Наверняка, кто-то из твоих работников пренебрёг элементарными правилами безопасности при работе с реактивными веществами или забыл запереть секцию с прототипами, а ты пытаешься всё свалить на меня.
– Точно-точно, – энергично закивала Лана. – Милый, не обижайся, но человеческий фактор – твоё уязвимое место. Ты слишком многого ждёшь от людей. А они ведь такие слабые, несовершенные… Могут что-нибудь упустить, – издевательски ласково сказала она. – Неудачное стечение обстоятельств. Так бывает. Мы с Джозефом активно прорабатываем эту версию…
Механического человека от ярости перекосило: Лана нагло врала ему прямо в лицо. Ирена прижалась грудью к приятелю, стала успокаивающе гладить того по плечу.
– Торнтон, не злись. Никто не застрахован от природных каприз и ленивых работников. Шон не виноват, он бы не смог этого совершить… Просто бы не успел…
– Но если бы всё-таки смог, – неожиданно жёстко произнёс Шон, ещё сильней распрямив плечи, выпятив грудь, отчего показалось, будто пространство кабинки снова уменьшилось. – Тебе стоило бы призадуматься, Торнтон, и не сметь даже помышлять о нападении на госпожу Грант. Первичном или повторном – не важно. Это может закончиться для тебя чем-то более серьёзным, чем потеря любимой лаборатории.
Ирена с удивлением на него посмотрела, потом с ненавистью на меня. Механический человек свирепо задрал подбородок, и я с ужасом поняла, что взрыв в башне Торнтона и вправду был делом рук Шона. Стало муторно, что-то внутри меня застонало.
«Любовь иррациональна…» – пронеслось в голове.
Хотя… Кто сказал, что это любовь, а не защита своих инвестиций, как утверждал Берд? Факт перепродажи моего контракта «Л.И.» никто ведь не отменял.
– Вот ты и показал себя во всей красе, Шон, – бесцветно произнёс господин Клай. – Что ж, я это учту.
Он резко нажал на кнопку – и кабинка лифта, коротко дёрнувшись, остановилась.
Торнтон выскочил из неё так, словно лишняя секунда, проведённая в нашей компании, оскорбляла его механическое достоинство. По пути чуть не сбил Пантею, которая оправляла коротенькое голубое платье. Она проводила его удивлённым взглядом и растерянно посмотрела на собравшихся в лифте коллег.
– У нас что, общий сбор? – недоверчиво спросила Пантея.
Ещё бы! Топы обычно ездили поодиночке.
– Что-то вроде того, – устало выдохнул Шон. – Ты заходишь?
Пантея тряхнула пшеничного цвета кудряшками и вошла внутрь.
– А почему вы все в чёрном?
– Скорбим по преждевременно покинувшей нашу десятку Эйдне, – охотно пояснила Лана.
Я оскорблённо фыркнула. Шон покачал головой, намекая, что думает о шуточках Ланы. Берд ухмыльнулся. Дориан возвела очи к небу. Ирена злорадно оскалилась.
М-да, коллеги мне попались чудесные. Прям-таки образцы радушия и дружелюбия.
– Понятно. – Пантея метнула в меня презрительный взгляд и нажала на кнопку экстренной остановки. – Хорошо, что я вас всех застала. Скидываемся по пятёрке. Как в прошлый раз.
– Что, снова? – простонала Ирена, а я растерялась, пытаясь понять, что происходит. – Ну сколько можно, Пантея? Мы же и так платим бешеные налоги в казну ФФЗ и даже не имеем гражданства…
– Ирена, не жадничай, – невозмутимо парировала Пантея. – Больные дети и их родители тебе скажут спасибо. Шон, за себя и за неё? – Небрежный жест в мою сторону.
Он согласно кивнул и протянул запястье. Я сделала то же самое, но Пантея притворилась, будто этого не заметила и повернулась к госпоже Мариам. Ирена стала неохотно закатывать длинный чёрный рукав и ворчать:
– И всё-таки это нечестно. За те деньги, что ты постоянно стрясаешь с нас для этого своего благотворительного фонда, Пантея, уже можно было бы десять раз создать ДНК-репатор и пустить его в производство.
– Ты же знаешь, Ирена, – безмятежно мурлыкнула Дориан, протягивая запястье, – фармацевтические компании ни за что не одобрят такое устройство.
Госпожа Дрейсдейл переменилась в лице, кассовый аппарат в её руке дрогнул. Видимо, проект завернули.
