Артем Робовков "Патент на деньги. Запрос комментариев"

Патент на деньги. Запрос комментариев
Артем Робовков

В книге излагаются основы билиберализма, рассматривается, как встроить налоги прямо в деньги, и устанавливается, что цена бруля составляет три рубля.

Артем Робовков

Патент на деньги. Запрос комментариев

ПРЕДИСЛОВИЕ

Хотя это наблюдение неочевидно, его легко проверить за минуту устного счёта. Я старался в меру своих сил наполнить книгу соображениями столь же занятными, хотя и несколько более практичными. Читатель вправе рассчитывать, что упоминаемые факты взяты из достоверных источников, а выводы подтверждены специалистами. Но, в действительности, содержание больше похоже на самоисполняющееся пророчество и материализуется только после того, как в него поверят.

Больше тридцати лет назад с моим дедом (как, впрочем, и со многими другими из его поколения) произошла поучительная история. Скопив за свою жизнь приличное состояние, он собирался достойно пожить на пенсии, однако в 1992 году гиперинфляция обесценила его сбережения. Этот урок слишком суров, чтобы проходить его в собственной жизни. С тех пор я порядочно размышлял о природе денег. Дело даже дошло до авантюры с регистрацией патента. Но потом моим намерением стало изменить порядок вещей пусть не лично для себя, так хотя бы сразу для всех. И если после прочтения ваши представления несколько расширятся, моя цель будет достигнута, поскольку обсуждаемый предмет, в сущности, только в мыслях и существует.

Эта книга о деньгах. Но не о том, как их заработать: истинную цену денег понимаешь, когда их нет. И не об истории денежного обращения или текущем состоянии дел, о чем уже написано более чем достаточно. Речь пойдёт об основаниях, где переплетаются золото и скорость света. К концу книги мы уничтожим деньги.

Звучит смело, но доверьтесь мне на следующие полсотни страниц. В качестве залога скажу, что на моем кольце сегодня число тридцать. Такое решение недостатка наручных часов, в которых нет календаря, довольно дорого – так же как и решения проблем, предлагаемые в книге. Но когда кольцо одним своим видом доказывает существование тридцати других колец, то оно стоит свою цену. К тому же, все деньги мы уничтожать не станем – а только те, что сами же и придумаем по дороге. Как вскоре выяснится, это весьма полезно для народного хозяйства.

Пока нас грабят в первый раз,
Подчас, слеза течёт из глаз…

Но если жертва – весь народ,
Когда грабёж из года в год,
То – подоходный есть налог,
Что и в аду не так высок.

В законах жизни между строк
Дороже денег скрыт урок:
Монетой промышляет тот,
Кто держит армию и флот.

Мы пощекочем старика:
Атланта затекла рука…

ВВЕДЕНИЕ

Результаты опроса[1 - На моей страничке https://vk.com/robovkov] оказались следующими: вариант А выбрал каждый четвёртый, вариант Б – каждый третий, но больше всего участников предпочли вариант В. Хотя очевидно, что если каждый проголосует за А, то все ответят верно, тем не менее респонденты предпочли остаться в меньшинстве.

По схеме такого рекурсивного опроса можно составить правила игры. Пусть игроки делают тайные ставки на два варианта, называемые «орёл» и «решка». После того, как ставки сделаны, выигрывает тот вариант, сумма ставок на который меньше, чем сумма ставок другого. При игре монетами удобно сравнивать эти суммы на чашках рычажных весов.

Победившие ставки в удвоенном размере возвращаются игрокам, а проигравшие ставки, соответственно, теряются игроками. В результате победители получают назад собственные ставки плюс часть проигравших ставок, так как по правилам всегда выигрывают ставки из меньшей суммы. Поэтому после распределения выигрыша на весах остаются лишние монеты, которые называются разницей раунда и которые достаются банкиру, ведущему игру.

В таком виде игра вырождается после нескольких раундов, поскольку банкир каждый раз выигрывает, оставляя за собой разницу, а игроки предпочитают маленькие ставки, потому что крупные заметно влияют на сумму и ведут к проигрышу. Но пусть теперь банкир предсказуемо возвращает разницу в игру. Если выиграла «решка», то банкир за свой счёт удваивает разницу и помещает её в следующем раунде на «решку». А если выиграл «орёл», то оставляет всю разницу себе.

Теперь перенос разницы между раундами приводит уже к содержательной игре, которая походит на модель рынка. Хотя случайные ходы, в среднем, убыточны, организованные игроки обыгрывают банк. Эта игра любопытна также тем, что для неё существует децентрализованный сетевой протокол. В рамках правил даже возможно анонимно совершать переводы, для чего отправителю и получателю следует одновременно ставить на «орла» и «решку» и удваивать ставки в случае обратного перевода. Впрочем, получателю придётся иметь запас монет для удвоения, а без взаимного доверия нет гарантии, что отправитель сделает ответную ставку.

Тонким местом в игре является сохранение тайны ставок. При неаккуратной реализации банкир волен раскрывать ставки приближенным игрокам, которые выигрывают за счёт остальных. Так в паре абзацев получаются игровые квазиденьги с коррупцией. К этой игре с весами мы ещё вернёмся в пятой главе.

В роли денег служили в прошлом и могли бы послужить разные объекты, поэтому зададим вопрос о наиболее подходящем из них. Этот выбор важен, поскольку, в действительности, не общество решает, какими деньгами ему пользоваться, а сам институт денег порождает определённую структуру общества. История хранит свидетельства, что государства как таковые развивались только там, где их сопровождали деньги в том или ином виде. Ведь именно деньги являются основным инструментом для эксплуатации общества государством[2 - Налоговая история / Под общ. ред. А. В. Шкреда. Москва, 2020. 703 с.].

Судя по становлению банковского дела, человек страстно желает немедленно истратить все свои сбережения так, чтобы они мгновенно перенеслись через любые расстояния и границы. Спрос рождает предложение: технический прогресс, начиная с телеграфа и радио, привёл в итоге к распределённому реестру цифровых валют. Но за удобства приходится платить: со скоростью света могут передаваться только сообщения о долгах, а не сами деньги, что приводит к общей неустойчивости финансовой системы.

Вместе с прогрессом произошла деградация понимания того, с чем мы вообще имеем дело. Сравните доходчивые определения XVIII века:

Деньги – это знак, представляющий полезность, меру всех используемых товаров. Деньгами выражается цена всех вещей. Для денег мы используем металл, чтобы знак, мера и цена оставались постоянными, чтобы деньги не портились от употребления и их можно было делить на части без разрушения.

    Энциклопедия, или толковый словарь наук, искусств и ремёсел, 1765

Материальный предмет, обычно металлический, на котором государственная власть ставит достоинство и вес, чтобы тот служил посредником в торговле.

    Энциклопедия Британника, 1771

с определением денег в современном учебнике экономики:

Деньги – это средство платежа в форме наличности или чеков, которыми мы пользуемся при оплате покупок. Деньги являются своего рода “смазкой”, которая облегчает обмен. Когда граждане доверяют деньгам и воспринимают их как средство платежа за товары и услуги, процесс торговли существенно облегчается.

    П. Самуэльсон, В. Нордхаус «Экономика», 2020

Иными словами, деньги – это то, чем платят, и это хорошо. Причины столь невнятного определения кроются в кризисах новой и новейшей истории, за время которой государства растратили свои запасы благородных металлов и задолжали на десятилетия вперёд. Сравните ещё определения денег советских энциклопедий разных лет:

Товар, который выделяется из остального товарного мира и выполняет функции мерила стоимости, средства платежа, средства обращения и средства накопления.

    Большая Советская Энциклопедия, 1931

Особый товар, стихийно выделившийся из остального мира товаров в результате историч. процесса развития производства продуктов для обмена и играющий роль всеобщего эквивалента.

    Большая Советская Энциклопедия, 1952

Особый товар, всеобщий эквивалент (равностоимость) или всеобщая эквивалентная форма стоимости всех других товаров. Специфич. свойство ден. товара – выражать стоимость любого др. товара, служить всеобщим орудием обмена.

    Большая Советская Энциклопедия, 1972

Заметьте, как исчезает накопление и появляется стихийность в сталинском издании, а в брежневской редакции определение и вовсе превращается в канцеляризм с новоязом. Политическая конъюнктура настаивает на собственных представлениях о природе денег. Советский рубль значительно отличался как от имперского, так и от нынешнего рубля[3 - История денежного обращения России: Деньги России с древнейших времён до наших дней. Москва, 2011. Т. 1. 504 с.]. И хотя согласно части 1 статьи 75 Конституции Российской Федерации «Денежной единицей в Российской Федерации является рубль», предположу, что через сто лет он будет чем-то совсем другим, нежели сегодня. Так что заранее простите меня за мысленные спекуляции, которые я применяю не к абстрактной валюте, а именно к рублю для лучшего восприятия повествования.

План книги следующий. В первой главе кратко излагается хартальная теория денег, после чего следуют несколько наблюдений, которые понадобятся в седьмой главе для введения понятия бивалюты. В последних главах даны приложения теории.

Подобно тому, как одно сделанное дело порождает два несделанных, книги больше ставят проблемы, чем решают. Далее мы выясним, в частности, каким образом денежная единица может иметь постоянную стоимость, но одновременно, чтобы эта стоимость не была израсходована для производства денежной единицы, притом без искусственного поддержания уровня цен эмитентом или маркетмейкером.

И раз речь пойдёт о деньгах, мне следует задекларировать личный интерес от издания. Недавно из результатов переписи населения я узнал о медианном возрасте, равном 37 годам. Если вы моложе 37, то большинство людей вокруг, в среднем, старше вас, а если вы старше 37, то большинство, в среднем, моложе вас. Как сказал Моэм, «Человек рождается, страдает и умирает»[4 - Maugham W. S. Of Human Bondage. New York, 1915. С. 658]. И этот переход от страдания к умиранию, по-видимому, происходит как раз в 37. Так что пора делиться, и надеюсь, что вам не будет скучно.

Глава 1. История обещаний

Возьмём три товара, которые свободно обмениваются в определённом соотношении. Имеются три разных цены для каждой из товарных пар: за единицу первого товара дают P

второго, за единицу второго товара – P

третьего, а за единицу третьего товара – P

первого. Например, пусть на курицу меняют 5 кирпичей, а кирпич – на 10 веников. Тогда сколько веников стоит одна курица?

Если курица идёт по 40 веников, тогда куриный спекулянт с начальным капиталом в 100 куриц продаст их за 500 кирпичей, которые затем обратит в 5000 веников. А потом обменяет веники на 125 куриц. Повторяя эту операцию, спекулянт вскоре скупит всех куриц вокруг. Если же цена курицы равна 60 веникам, тогда кирпичный магнат, который начинает с 1000 кирпичей, обменяет их на 200 куриц, а их, в свою очередь, продаст за 12000 веников. После чего он обменяет веники уже за 1200 кирпичей. Такой арбитраж неизбежно повлияет на соотношения в обменах.

Когда цена курицы отлична от 50 веников, это дорого обходится производителям, которые могут располагаться в разных местах и не знать о ценах друг друга. В таких условиях вычисление оптимальной цены является трудной задачей. Поэтому естественным является выделение денежного товара, в ценах которого измеряются остальные товары, и автоматически соблюдается равенство P

?P

?P

= 1.

Такова гипотеза возникновения денег для оптимизации обмена. Но древним земледельцам не было нужды производить излишки товаров на продажу, поскольку община полностью себя обеспечивала. Более правдоподобной выглядит хартальная теория.

Представим вождя, завоевавшего провинцию, в которой отсутствует денежное обращение. Эта провинция не производит ценных товаров, однако способна прокормить войска на границе. Регулярное разграбление для фуража рискованно и привело бы к появлению беженцев. Но сложное дело, бывает, удаётся, если разделить его на части. В провинции открывается рынок, на который привозят товары из столицы, и предлагается торговать местным жителям. Одновременно вводится вначале небольшой денежный налог.

В действительности, главным товаром на рынке являются сами деньги, которые переоценены. Солдаты, у которых денег много, теперь закупают провиант, а жители могут сами решать, какие излишки им продавать. Насилие же осуществляет сборщик податей, действующий на основании закона. Отметим, что такое устройство требует от подданных уже высокой культуры, включая письменность, арифметику и календарь.